скачать книгу бесплатно
Такое высказывание снова напомнило обоим о прошлой драке.
– Вот же чертовщина какая, – скривила губы опростоволосившаяся женщина, – до сих пор себя виню, что позволила тебе засветиться. Да Радик кого хочешь выследит.
– Кто такой Радик?
– Левашовский начальник охраны.
– Сам начальник меня курировал?
– Почему тебя, они меня охраняли.
– Охраняли тебя, а досталось мне?
– Ты, Андрей, как маленький, всем досталось от Левашова. Ну не сердись, я на минуточку заскочила, уже бегу!
– Боишься, выследят?
– Нечего бояться, меня Алик в машине ждёт.
– Ну и дела, значит, муж, тогда беги и передавай привет.
– Не кривляйся, а выздоравливай и запомни: муж – он и в Африке муж. Целоваться не будем, а то у тебя шторы нараспашку. Бывай!
Андрей ничего не успел возразить на это – Кира вышла, и только по свету фар снаружи Ветлицкий понял, что машина Левашовых развернулась и укатила, оставив рефлексирующего поэта в весьма растрёпанных чувствах.
15
Мирра Нестеровна встретила Ветлицкого доброжелательно. Кроме того, не забыла, что обещала помочь молодому дарованию с изданием книги. Она уже была наслышана о случившейся драке, но не стала донимать Андрея расспросами, а, мельком справившись о здоровье, стала знакомить со сложившейся ситуацией.
– Недавно я с Рамзиным виделась. Он до этого на заводе в Сосновоборске работал, а теперь его Орёл к себе первым замом переманил. Всеми деньгами Эльдар Аркадьевич распоряжается. – Мирра поднялась из-за секретарского стола, отошла к форточке и закурила.
– Рамзина я немного знаю, видел его однажды, – поспешил выказать свою осведомлённость Ветлицкий.
– Так вот, если вставит этот твой немножко знакомый человече нашу статью расходов в бюджет, то будут и командировочные, и презентации, а главное – книги, а если нет – пиши пропало. Набираю я нужный номер и слышу на другом конце провода голос, этаким громовым раскатом распекает кого-то. Понимаю, что не в мой адрес, ну и жму напрямую: «Секретарь Союза такая-то. У вас, – говорю, – там выражается кто-то или я, Эльдар Аркадьевич, не туда попала?» – «Туда-туда, что вам нужно?» Договорились о встрече без проволочек, и я заявляюсь почти тотчас в Совмин, у меня пропуск просрочен, но менты знакомы. Захожу к Рамзину, а он улыбается: «Это я электриков распекал. Извините, и ближе к делу». Башковитый он, этот Эльдар, согласился с моими доводами насчёт финансирования Союза. Вот и прикинь. – Председательница докурила сигаретку и заторопилась. – Мне ещё к археологам надо.
Андрей тоже заметил, что ему нужно увидеться со Старцевым, и в приподнятом настроении выскочил из апартаментов писательской организации, впрочем, встреча с Германом слегка поостудила пыл обнадёженного поэта.
– На ловца и зверь идёт, – раскинув руки, встретил друга на полпути к редакции «Енисея» его собкор. – Ты вчера телевизор смотрел, нашу студию?
– Телевизор, вчера? Не помню.
– Ха, не помнишь, значит, не смотрел, – оживился Старцев, – иначе бы помнил. Там в разделе хроники рейд показывали. Я сначала не вник, а потом глянул – менты руки мужику крутят, а тот кричит: «Посажу всех, сниму погоны! Я – племянник самого Орлова!» – Оказалось – Гриня Сапрыкин, пьян в доску. Сегодня утром ребят встречаю. Всё, Андрюша, плакали наши денежки, теперь Григорий пока от блюстителей порядка откупится, много воды утечёт.
– Почему так безбожно?
– Наоборот, по-божески. Он им после, когда телевизионщики уехали, говорит: «Развяжите руки, не убегу». Сняли с него наручники, а Сапрыкин – в драку, так что всё логично, да ещё за «племянника» придётся отдуваться, если не хочет, чтобы Орлов на него наехал: тоже, нашёлся родственничек.
– Вряд ли станет Алексей Иванович с ним связываться. Простит в честь вступления в должность новоявленного «Отрепьева».
– Значит, так, Андрей, сам понимаешь, что плакали наши денежки. Рукопись можешь пока засунуть подальше или самостоятельно ищи пенсы, не надеясь на Гришу Сапрыкина.
– Не рано ли пасуем?
– Нисколечко, ты сейчас куда путь держишь?
– Да вот к тебе шёл, а теперь, может, в книжный магазин зайду. Не составишь компанию?
В магазине Герман с неудовольствием покопался в книгах:
– Мура вселенская.
– Наши лучше были бы?
– А что, при нынешней-то полиграфии, пожалуй, не хуже, чем у тех, кто из себя небожителей корчит. – И снисходительно пощёлкал пальцем по корешкам поэтических сборников. Ветлицкий только хмыкнул, а про себя решил, что его новый товарищ просто бахвалится.
16
Принимая местный бюджет, депутаты рассорились – нестыковка получалась солидною. Андрей с тоской следил за их спорами по ТВ. «Не утвердят писательскую заявку, – думал он. – Кроме нас ещё художникам и театру надо». Недавно Магда рассказывала, что на приглашённого режиссёра уйму денег потратили, а выручка от спектакля – пшик. Короче, дотации нужны всем, и чего бы Рамзин ни обещал, но в конечном итоге писателям достались крохи.
Когда Ветлицкий заглянул в Союз, то в прихожей, у стола, где сидела Фаинка, сгрудились трое молодых парней. Они с удовольствием заигрывали с хорошенькой секретаршей и, завидев Андрея, недовольно покосились на вошедшего.
– Начальство у себя, проходи! – сказал один из них, высокий, в чёрном пальто. Чувствовалось, что ребята нездешние. Ветлицкий зашёл в кабинет к Мирре. Та сердито спорила с Василием Степановичем, но, видать, спор подходил к концу.
– Сдадим приезжим ваш кабинет, и это моё последнее слово.
– Помилуйте, голубушка, там документация, телефон.
– Не сдадим – всё равно за неуплату обрежут, а так ребята готовы и за связь платить.
Василий Степанович махнул рукой:
– По мне, так всё по ветру пустите! – и вышел из кабинета.
– Обиделся старикан, – кивнула Мирра, – бизнесменам из Красногорска боковушку в аренду сдаём под офис «Рога и копыта», так что придётся слегка потесниться ради общего дела. Посиди, я к ним выйду.
Андрей понимающе кивнул. Думая о своём, он плохо улавливал через полуоткрытую дверь суть разговора, но в конце беседы один из гостей сказал:
– Замок новый врежем, и ключей всем хватит.
– Или к нашему парочку дубликатов изготовим, – уточнила Мирра.
– Можно и так, значит, до понедельника. – И незнакомцы стали прощаться.
– Потихонечку ужимаемся, – вздохнула, возвратившись, глава писательской организации. – Прежде этих апартаментов казалось мало, а теперь комнатушки внаём сдаём. Эх, неплохо бы тебе, Ветлицкий, напечататься самостоятельно. В члены приём по первой книжке устроим, у меня связи в Москве остались. Жаль, что Влад на Союз не вытягивает, а ломать – упрямый, и ещё одно, как сказал бы классик: «А деньги где?» – так что уходим в свободное плаванье.
Разговор с Миррой явно не получался, и прежде чем уйти из Союза, Андрей мучительно соображал: куда податься? В редакцию «Енисея» – не улыбалось: после того как Солодовников объявил его едва ли не персоной нон грата, Ветлицкий стал замечать на себе косые взгляды редакционных сотрудников. Конечно, «стихоплёт» понимал, что пора переходить от простых публикаций к чему-то большему, вот если бы сборник издать…
Бесцельно слоняясь по городу, Андрей постигал, что если он не найдёт возможности достать денег, то так и останется до конца своих дней мальчиком, подающим надежды. Даже Кира к нему, кажется, не вполне серьёзно относится, а ведь поначалу Ветлицкому казалось, что между ними нечто такое… Ему нравилось чувствовать на себе взгляды завистливых свидетелей их беспечной связи, но постепенно пришло понимание, что всё это просто ширма, за которой у обоих ничего нет. Из прежних друзей осталась одна Светлана. Она по-прежнему с завидным упрямством носилась с его стихами, а также разрывалась между дочерью и газетой.
Вспомнив про Куксову, Ветлицкий зашёл на почтамт с намерением поговорить со своим верным оруженосцем по телефону, хотя и Светлана с появлением Штуровой вроде бы стала отбиваться от рук. В редакции подняли трубку, но это был кто-то иной. Андрею не хотелось называть себя, и он вежливо попросил, чтобы пригласили Куксову.
– А со мной не хочешь поговорить? – чуть ли не издевательски спросила неузнанная собеседница.
– Кира? – наугад произнёс любимец женщин.
– Почти. Так о чём ты, милый?
– Брось дурачиться. Это я – Ветлицкий.
– Вот беда-то, не узнаёшь? Магдалена с тобой беседует.
– Ну, озадачила, а чего у тебя голос такой, девчоночий? Молодеешь?
– Спасибо за комплимент.
– На здоровье.
– О, узнаю, моя школа. Не случайно шеф стал тебя придерживать.
– Конечно, до тебя ему не добраться. Высоко летаешь.
– Не выше некоторых.
– Слушай, Магда, – Андрею пришла интересная мысль, – что, Орлов разобрался с хозяйством? Вчера, выступая по телевизору, о каких-то долгах говорил, вроде их Комов успел наделать?
– Ты, я вижу, не только в поэзии разбираешься, только это не телефонный трёп, вовсе не телефонный.
– Где же мне с тобой встретиться?
– Вот пристал: я сегодня до трёх работаю, а потом презентация с половины пятого. Приходи в забегаловку возле редакции, угостишь кофейком, посекретничаем.
– О чём речь, бегу. – Ветлицкий прикинул свои возможности – расходы не бог весть какие, тем более если не увлекаться, то на кофе хватит, и с нетерпением посмотрел на часы.
На свидание с Магдой новоявленный разведчик заявился в три, но Сунцова уже сидела за крайним столиком. Завидев Андрея, отхлебнула из чашечки и сказала:
– Тебе тоже сейчас принесут, присаживайся.
– Так вроде бы я за тобой ухаживаю? – смутился Ветлицкий.
– Не страдай, сочтёмся. Гонорар за стихи отхватишь, тогда и бабки подбивать станем. Рукопись-то готова или всё по девчонкам бегаешь?
– Шутишь, как всегда?
– Почему, серьёзно. Так о чём секретничать станем?
Принесли кофе, и Андрей заказал шоколадку.
– Смотри-ка, разговор на сто тысяч тянет, – удивилась Сунцова.
– Просто мне с тобой интересно, Магда.
– Ох и льстец ты, Ветлицкий. Так чего, старче, нужно?
– Да хотел понять, о чём Алексей Иванович говорил, выступая по ТВ?
– А чего он такого наговорил? У меня телевизор смотреть времени не хватает.
Андрей задумал сходить к Орлову, попросить денег на сборник, но посвящать собеседницу в такие планы пока не спешил, а просто хотелось прощупать почву на предмет финансовой самостоятельности нового управленца.
– Векселя какие-то от предшественников нашлись. Говорят всё в республике продано. Теперь власть боится, что платить придётся.
– Векселя, платёжки… Комов действительно подписал кой-какие бумаги, а для чего тебе это?
– Старшеклассники интересуются, – извернулся Андрей, – я же толком объяснить не могу.
– Ты, учитель, скажи мне лучше, о чём с Германом по углам шушукаетесь?
– С Германом? Просто он стихи пишет и я…
– И Светлана Куксова?
– И Светлана – тоже.
– Так ты ей по этому поводу звонил нынче?
– Угадала. Не пойму только, как на твой аппарат попал?
– В номерах цифры схожие, у неё последняя – двойка, а у меня – тройка. Случается – ошибаются.
– Теперь буду внимательней.
– Ох ты и проныра, Ветлицкий. Сознайся – фамилия у тебя не того. – «Далась ей эта фамилия», – подумал Андрей, но сдержался, всё-таки не терял надежды прощупать почву насчёт Орлова, только Магда упорно не желала распространяться о том, что ей было известно, а может, просто не понимала, куда клонит сосед по столику.
– Слушай, Магда, и что Алексей Иванович?
– А чего? Портфели распределил среди тех, кто его сторону принял, а кто нет – баллотируются в депутаты.
– Комов – тоже?
– У того квартира в Москве, и расчёт получил приличный, а насчёт векселей, Ветлицкий, не лез бы ты не в свои сани. Там дело тёмное, они вроде есть, а возможно, и блеф всё это. Орлов такие бумаги у себя не держит. – Магда глянула на часы: – О-о, почти час с тобой проболтали, бегу, ты же не рыпайся!
Магдалена ушла, а Ветлицкий ещё посидел немного, допил кофе, догрыз шоколадку и, глядя в окно, на сгустившийся к вечеру поток пешеходов, подумал с горечью: «Вот живут же люди, ничего им такого не надо: купил полкило колбасы – доволен, новую резину для “жигулей” – ещё лучше», – хотя и ему нужны были сущие крохи в масштабах области для издания первой книжки, а поди достань. Без Орлова не обойтись. Значит, нужно как-то ломать себя и идти кланяться в ножки новому председателю правительства.
17
В Белом доме Ветлицкий успел дошагать лишь до лестницы, ведущей на второй этаж. Вежливый милиционер спросил:
– Вам к кому?
