скачать книгу бесплатно
Однажды, слыша этот разговор,
Сказал обеим: «Что тут, бабы, думать!
На этих-то харчах – не жизнь, позор!
Возьмём меня. Я днями на работе…
С линейкой, не на поле, но и там
Устану так, что вы и не поймёте…
Приду домой, а дома-то – бедлам!
Повсюду пыль, старуха на диване
Лежит и смотрит сериал опять…
Что на обед? Не мясо на сметане,
Капуста, соль… Ну где ж тут силы взять?
А твой мужик он вовсе на заводе…
Червонцы – в дом, а ты их на шмотьё
Потратишь вновь… Мотовка по природе!
А где в ответ хоть что-нибудь твоё?
К чему наряды, коль сидишь ты дома?
Зачем браслеты-бусы? Где обед?
Ведь был же выбор! Не ушла к другому,
Так этого корми, и весь секрет!
Травой наесться может лишь скотина,
Но ей дают в добавку прочий корм…
Муж – не козёл! Хозяин и мужчина!
Коль сила есть, то и чресла при нём!»
От этакой моральной оплеухи
Дар речи потеряли бабы враз…
Замолкли… Не жужжали будто мухи…
Так я к чему веду здесь свой рассказ?
Мораль проста: нельзя, коль люди в браке,
Тянуть бюджет семейный на себя,
А после обвинять, что работяги
Не знают, что любовь – и есть семья!
Везде должны быть чувства и поддержка,
Единство прав, обязанности, быт…
Здесь, проще говоря, муж-малоежка
И в остальном не кажет аппетит!
Письмо
Здравствуй, милый! Я пишу тебе вечером…
Зимний плен… А мы не виделись с августа…
Дом остыл, не взбудораженный встречами…
Ты ответь, хоть две строчки, пожалуйста!
Вновь метель: и закружило, завьюжило…
Тот мотив о самом важном напомнит вдруг:
Ты пришёл, как гость незваный, но к ужину,
Чтоб укрыть от невзгод меня в крыльях рук…
Ты прости… Я завалю тебя письмами…
Будет пусть роман в стихах, как у классиков!
Стану ждать ответ с осенними листьями,
В сентябре, как обещали, по графику.
Вдруг слеза на многоточие скатится —
Аромат, как NINA RICHI нуарная…
Не CHANEL… Да разве в этом есть разница?
Без тебя здесь тоска несказАнная…
И в конверт вложу ромашку, как памятку:
Погадай, чтоб на досуге развеяться!
День за днём… Отсчёт ведёт чёрствый маятник…
По чужой ты поднимаешься лестнице…
На заре, когда мороз зарумянится,
Адрес твой впишу размашистым почерком —
Пусть несёт моё посланье скиталица,
Что в снега замела всю околицу.
Вьюги стон… Ведь мы не виделись с августа…
Я пишу, но затерялись ответные…
Ты ответь, прошу, ответь мне, пожалуйста!
Не в письме, так хоть шепни строчку с вЕтрами.
Нина Тихонова
Дружба
Сколько лет прошло? Пять? Семь? Жили последнее время рядом, а поди ж ты – не встретились ни разу. И тут на главной улице – лоб в лоб!
Кровь от лица отхлынула, кулаки сами сжались. Оба приняли стойку. Руки чешутся. Но не здесь же средь бела дня мордобой устраивать?
Велел я жене подождать, а сам кивнул ему: «Давай отойдём, поговорим». Встречу в тихом месте назначил, возвращаюсь, а она белей мела. Под руку меня берёт, пальцы дрожат. Не стал успокаивать, у меня тоже внутри всё трясётся, взорваться готово. Перемолчим – каждый своё, как обычно теперь.
Познакомились мы с ним на первом курсе, оказавшись в одной группе. Институт технический, а он – художник. Не особо в науки вникал, так на своём умении нарисовать что угодно, оформить стенгазету, плакат, стенд и доехал до диплома. Трояки хватал, а больше ему не надо было: родители не грызут, и хорошо. Преподаватели получали кому что требовалось нарисовать и не заморачивались инженерными знаниями художника. Видели, что ни дня по специальности работать не станет.
Мне же с ним было интересно поговорить о живописи и творчестве, о жизни вообще. Часто его взгляды отличались от принятых среди наших друзей-сокурсников. Одной из любимых тем была красота. Особенно красота женщины. Тут мы с ним совпадали полностью. С ботанами-отличниками разве можно часами о ней говорить? А с ним – с упоением. Ну, и привычка философствовать под рюмочку с огурчиком тоже сильно сближала. Она же и развела на долгие годы.
Упрямый был, как чёрт. Уж не знаю, обладал ли он талантом художника или просто помешался на идее-фикс стать выдающимся живописцем, но однокурсники семьями обзавелись, детей растили, квартиры получали, дачи строили, а он всё в Академию художеств поступал. Уверен был: закончит и станет звездой мирового масштаба. На восьмой, что ли, раз поступил-таки.
На каникулах как-то в гости с подругой пришёл. Жена стол накрыла. Не праздничный, но вкусный и сытный. Поели, попили, танцевать начали. А дальше не помню. Утром жена завтрак подаёт, а у неё яркий синяк на шее. Точно не мой. Я тогда с первой любовью случайно столкнулся, и страсти снова закипели, а жену ублажал в обычном режиме. Она где-то вычитала и со мной, глупышка, поделилась: учёные выяснили, что муж, доставляющий сексуальное удовольствие раз в десять дней, женщин устраивает. Тогда ещё реже к ней подходил, и уж точно не вчера.
– Художник? – спрашиваю. Она молчит. – А дальше было?
– Тебе разве не всё равно? – глянула она на меня с презрением.
Взвился я, орать начал, кулаком по столу стучать. А жена смотрит и опять молчит. Когда я выдохся карами грозить, тихо так сказала:
– Делай, что хочешь. Нелюбимой быть – лучше совсем не жить, – и отвернулась к раковине.
Несколько месяцев обитали соседями: здравствуй – до свиданья. А друг, врагом ставший, больше не появлялся. Никогда. Значит, было.
Заноза эта во мне глубоко засела, выдернуть хотелось. Сейчас накостыляю ему, хилому, как следует, пусть кровью умоется.
Встретились в баре. Руку ему не подал. Выпивку себе заказал и пытать начал. Никак не ожидал, что вместо извинений меня же и обвинит во всём.
– Ты хоть помнишь тот вечер? С девчонкой я пришёл. Приглядел одну – каникулы нормально провести. А ты её в танце при всех тискать начал. А уж что ты на кухне творил, куда её, опять же, танцуя, увёл, могу только догадываться. Она так заверещала, что соседи милицию хотели вызвать. Как мы с твоей женой ни уговаривали, схватила сумочку и бегом прочь из квартиры.
Ты уже сильно набрался, а тут ещё чуть не стакан залил в себя и посреди гостиной на пол спать завалился. Мы и вдвоём сдвинуть тебя не смогли.
Спешить мне было некуда, может, и подольше бы задержался, только твоя посуду со стола начала убирать. Намекала, что не настроена гостей дальше принимать. Тянул время сколько мог. Она уже и продукты в холодильник убрала, посуду перемыла, порядок навела, а я всё сижу курю. «Завтра на работу, давай за тобой дверь закрою», – уже открыто выставляет, а я любуюсь, остановиться не могу: глаза блестят, щёки горят, двигается быстро, энергично. Понимаю, что так возмущение тобой хочет выплеснуть. Говорил же тебе, что даже позировать просил. Шедевр бы написал, так она меня зажигала. А ты тюфяком на ковре валяешься.
Вспомнил, сколько раз прикрывал твои похождения. Подумал, что не нужна тебе совсем, раз так при всех можешь её унижать, и решил: сейчас или никогда. Хоть разок прикоснусь к такой желанной. Но ты же друг. Держался сколько мог. Уже и туфли обул, осталось дверь открыть и выйти.
Художник замолчал, закурил новую сигарету.
– Прости. Не выдержал. Сорвался. Целовать начал. Она отталкивала, но молча. Тебя что ли разбудить боялась? Дёрнулась посильней, и синяк на шее остался. Тут уж она вырвалась и за дверь вытолкала.
На следующий день я позвонил ей, встречаться предложил – ты же рассказывал, что с первой любовью опять роман. А мне твоя жена музой бы стала. Знаешь, что она ответила? «Говоришь, никто знать не будет? А я буду знать, что с чужим мужиком сексом занимаюсь? Молчишь? Значит, буду. Только случайно чуть попробовала, а ощущение такое, что вся в грязи извалялась. Мерзко, гадко, и себя ненавижу. Не хочу. Не моё это. Не звони больше. Прощай».
Всё как на духу сейчас тебе рассказал. А теперь скажи, кто больше всех заслуживает наказания в этой истории? Мне почему-то кажется, что не я. А ты как думаешь?
Долго молчали. И так крутил я, и эдак. Получается, что он только ответил на мои домогательства его женщины. Да, пьян я был. Но ведь и пил сам, никто против воли в рот не заливал. И, конечно, всегда знал, как сильно моя жена ему нравится. На его месте гораздо раньше бы попробовал её соблазнить? Скорее да, чем нет. Так что, это я везде подлец: и перед другом, и перед женой?
Разлил я по рюмкам коньяк, поймал его взгляд:
– Выходит, оба мы накосячили… Проехали?
Он кивнул, соглашаясь:
– Давай выпьем за дружбу. Может, ещё свидимся. Если, конечно, будет желание.
Говорить больше ни о чём не стали, разошлись. Теперь иногда, но встречаемся. Особенно если накатывает состояние одиночества в толпе: людей вокруг много, а по душам поговорить не с кем.
Настоящая дружба многое может выдержать. Главное – честным быть перед собой и другом и относиться к нему, как к самому себе. Нет?
Константин Солдатенков
Письмо
Он не отправит ей письмо.
Она не знает, что любима.
Что без не? вся жизнь не то.
Что им она боготворима.
Он думает о ней всегда.
Стихи чудесные слагает.
Она же, стоя у окна.
Любовь свою найти мечтает.
Сомнений ворох. Суета.
Отказ, как пуля в сердце ранит!
«Пусть лучше так. Издалека.
Мираж любви мне явью станет!»
Мораль истории проста:
Не надо жить – и лишь бояться!
Он не отправил ей письма.
Не подарил любви богатства!
Не надо отпускать друг друга
Не надо отпускать друг друга,
Из своих рук и из сердец!
Пусть даже лучшая подруга,
Тебе сказала: «Он подлец!»
Не слушай ты чужих советов,
Живи и лишь сама решай!
Ты дорожишь тем человеком?
В душе вопрос себе задай!
А если дорог он и близок,
Очаг семейный сохраняй!
И не устраивай капризов,
Любовью, лаской побеждай!
И он, конечно же, оценит,
И всё со временем поймёт!
Ради тебя он жизнь изменит,
Ради тебя на всё пойдёт!
Конечно, может быть иначе,
И быть Вам вместе – не судьба!
Возможно, та любовь былая,
С годами жизни умерла…
Да, так бывает – не печалься
И в путь свободный отпусти!
Не надо за него цепляться,
Ведь нету смысла без любви!
С тобою
Мне с тобою за счастье день,
Мне с тобою за счастье час!
И секунды я пью взахлёб,
Что подарены нам сейчас!
