скачать книгу бесплатно
и ведёт со светом войны.
Мои сани едут сами,
разметая солнца искры,
и у сосен под ногами
спят оранжевые лисы.
Чтобы вечером проснуться,
отряхнуться для охоты,
посидеть под лунным блюдцем
и бежать, припомнив что-то.
СОН
Жёлтая кровь фонаря
Красит слепой туман.
Воет собака зря —
спит её пан-меломан.
Сон его – это вой,
Жёлтая кровь над головой.
Вой этот – смертный плач,
В красном плаще палач.
Вот он поднял топор,
Вытер его о полу.
Крепко и с давних пор
Спит голова на полу.
Сон её – вой тоски,
Помоста кленовый узор,
Влепленный в край доски.
ЧИСЛО ПИ
Вечером хладным и влажным
желанья свои оскопи —
правит без жалости
миром продажным
число бесконечное Пи.
Выпав из круга однажды,
елеем себя окропи —
чтоб укротить
вековечную жажду
числа бесконечного Пи.
Ты верь в искупление свято —
и Зло, воскрешеньем маня,
тебя не утянет обратно
на круг, как слепого коня.
Тогда от полёта немея,
весёлую силу копи —
исчислить твой Дух
не посмеет
число бесконечное Пи.
МАНТРА
Там, за синими горами
Кришна в золотистом сари.
Харе Рама, Харе Рама.
Рама, Рама, Харе, Харе.
Там цветут миндаль и вишня,
Нет больных, несчастных, парий.
Харе Кришна, Харе Кришна.
Кришна, Кришна, Харе, Харе.
Кришна ищет злато Храма
Даже в варваре-корсаре.
Харе Рама, Харе Рама.
Рама, Рама, Харе, Харе.
Есть для нас и стол и крыша
В Лондоне и Амритсаре.
Харе Кришна, Харе Кришна.
Кришна, Кришна, Харе, Харе.
Мы одарены дарами,
В кураже мы и в ударе.
Харе Рама, Харе Рама.
Рама, Рама, Харе, Харе.
ПРИТЧА О ДЕСЯТИ ДЕВАХ
Пожилые сусальные бабушки
Всё мечтают о вечной любви.
Всё играют в горелки да в ладушки,
Словно мир не запачкан в крови.
В бессердечном восторге маразма
Всё поют о красе и душе.
Мир сгорает от солнечной плазмы,
Всё пропахло распадом уже.
Но в волнах нарастающих смрада
Запевает старушечий хор:
«Милый мой, жду тебя у ограды,
От любви отрекаться не надо —
Отопри потихоньку запор!».
БЛЮЗ
Спокойные шведы
с немытыми патлами,
в изжёванных бородах,
схожих с заплатами,
эстраду как дом
обживали старательно —
ходили, садились,
как будто трудились,
вставали зачем-то опять.
И голос тромбона
закручивал вспять
минуты,
секунды,
рога
и хвосты,
и негра,
торчащего словно цветы!
О, МОДУС ВИВЕНДИ!
Полночный тоскующий
