скачать книгу бесплатно
– Разумно! – произнёс Глеб и выпустил струю дыма изо рта. – Кровь имеет свой цвет и цену, которая зачастую может стать ценою жизни любого человека. Ты подумай над моими словами и прекрати заниматься грязными делишками? – иначе сгоришь, как метеорит.
Морис совсем осмелел и, подойдя вплотную к Глебу, зашептал:
– У нас в институте поголовно все студенты – комсомольцы промышляют фарцовкой, а как жить? – склонив голову к низу, сказал Морис. – Без неё жить нормально не будешь. На одну стипендию девчонку в кино не наводишься. Кому нужна такая нищая жизнь?
– Думай Морис? – протянул свою огромную ладонь ему Глеб, – но валюта – это серьёзное преступление, она приравнивается чуть ли не к измене родины! Поверь мне и пожалей маму? Итак, до – завтра на этом – же месте.
– И в это – же время, – добавил Морис и потряс по – взрослому руку Глеба.
Затем он поправил на себе выбившийся шарф из-под куртки и, повернувшись, зашагал вдоль низкорослого цветника.
Глеб проводил взглядом молодого человека и когда тот завернул в проулок, вошёл в подъезд.
ЧЕМОДАНЧИК НАДО ВЕРНУТЬ
Феликс в это время сидел у радиоприёмника и наслаждался модными песнями Муслима Магомаева, – самого популярного певца того времени. Услышав, что Глеб вернулся, он выключил приёмник и вышел к нему в прихожую:
– Звонил Финн, – сказал, что скоро будет, говорил, что попал в цвет. Это именно тот армянин
– Я уже отмёл все подозрения от Финна, – радостно сказал Глеб, – иди, открывай пиво?
Феликс охотно бросился на кухню и, сорвав с бутылок пробки, одну бутылку протянул Глебу:
– Рассказывай Глеб, что у тебя там?
– Всё складывается, как нельзя лучше! – отпил прямо из горлышка пиво Глеб, – убийц генерала, оказывается, задержали неделю назад в Омске. Мальчишка мне сейчас сказал, а голова Пифагора находится у него. Завтра он обещал мне её отдать. Эта голова послужит свободой Петру. Хватит ему прятаться от людей. По крайней мере, крови генеральской на нём нет.
– Так выходит нам билет надо брать на обратную дорогу? – спросил Феликс.
– Видно будет? – сказал Глеб, – мы ещё основного дела не выполнили, – армянина не потрепали. Дождёмся, Финна и там определимся. Но планы вчерашние на сегодня все отменяются. Не поедем к его шалаве, – лучше здесь зависнем. Хорошенько спланируем все наши дальнейшие дела.
Финн появился к обеду. Он был чрезмерно весел. В руках у него раскачивалась плетёная авоська с крупными ячейками, через которые хорошо просматривались две бутылки Столичной и апельсины с яблоками:
– Всё! Христослав на крючке, это уже точно на все сто, – выдохнул он с облегчением, – действительно это ваш Арсен. Живёт в старом городе в квартире своей жены Лаймы. Она у него сейчас с икрой ходит, – вероятно, скоро родит. Этот армянин торгует в павильоне пивом и левой колбасой. Мне надёжный человек цинканул об этом. Завтра можно его брать за жабры. А сегодня не мешало – бы оторваться по полной программе. Вечерком и я к вам присоединюсь.
– Я надеюсь, ты сегодня не выпивал? – спросил Глеб.
– Разве можно, – я же за рулём, – чуть возмутился Финн. – Я помню наш вчерашний разговор, где я вам обещал праздник устроить в компании с Музой.
– Нет, – категорически заявил Глеб, – Муза от нас никуда не уйдёт, а кавказца сейчас будем брать за его волосатый зад. Садимся в машину и поехали в парк к этой крысе.
…Финн сразу помрачнел и, не проходя в комнаты повесив авоську на вешалку, стал в прихожей дожидаться, когда гости оденутся. По его лицу можно было понять, что в данный момент ему не хочется никуда ехать.
– В парк, значит в парк, – бубнил он, – не пойму, куда вы торопитесь? Отдохнули бы сегодня, как следует, а завтра со свежими силами в бой. Всё равно армянину деваться некуда. Мы каждый шаг его теперь будем знать, куда – бы он не пошёл.
– Вот все дела обделаем, тогда и об отдыхе будем думать, – сказал Глеб, увидев резкую перемену в лице Финна.
– А как насчёт фельдшера? – спросил у Финна Феликс, – нашёл ты его или нет?
– Нет его, ни на работе, ни дома, – старуха сказала, что он в отъезде. А куда уехал не знает.
– Да не суетись ты со своим фельдшером, – обдал Глеб своего друга колючим взглядом, – нам он совсем не нужен. Володя сказал, что не стоит с ним вязаться, – значит, и не будем! К чему лишние глаза?
– Это уж точно, – поддержал Тагана Финн, – хмырь он болотный и неизвестно, как дальше дела обернуться? Не забывайте, вам ещё сегодня к латышу заезжать. Чует моё сердце, что он падла грохнул стариков.
– Совсем плохо оно у тебя чует, – засмеялся Глеб, – убийц стариков прищучили неделю назад в Омске. Это уже верняк, так, что чемоданчик придётся возвратить мальчишке. Да и плохим он мне не показался. Всего-навсего самостоятельный парень, идущий в ногу со временем. Таких ребят сейчас пруд пруди, особенно в больших городах.
Финн, услышав такие слова, отрешённо произнёс:
– Фу, – слава богу! – и сполз по стене на пол.
– Поднимайся? – сказал Глеб, – ехать надо, а ты приседаниями занялся. Мы тоже рады с Феликсом такому исходу. А как воспримет это известие Пётр ты, и представить не можешь!
МЫ ВОРЫ В ЗАКОНЕ
В Центральном парке стоял круглый стеклянный павильон. Такие лёгкие сооружения были популярны в СССР и в народе назывались шайбами. На одной половине двери вместо стекла стояла закрашенная зелёной гуашью фанера. По окружности павильона на некоторых стеклах висели цветные афиши о предстоящих гастролях цирковых артистов Мстислава Запашного и Эмиля Кио.
Феликс открыл дверь и первым впустил в павильон Глеба. Тот несмотря на отдыхающую за столами публику, припадая на одну ногу, проследовал сразу к барной стойке.
Арсен в белой куртке официанта бегал по павильону и разносил на подносе пиво. Когда он освободился, то обратился к новым посетителям:
– Чего товарищи желаем?
– Пива четыре кружки и колбасы копчёной, – сказал Глеб, – только колбаску порежь тонко, как лист бумаги. Короче обслужи нас, как полагается.
– Будет сделано, – захлопотал перед ними армянин, – идите, садитесь за крайний столик, я сейчас вас обслужу, как вы просите.
Увидав, что крайний столик пустой и чистый, сели за него. Не показывая вида, что заинтересованы армянином, они даже не думали смотреть в его сторону, а только курили и вели непринуждённый разговор.
Арсен не стал дожидаться, когда отстоится пиво, подал им кружки, наполовину заполненной пеной и тарелочку с тонко нарезанной колбасой. Поставив перед ними заказ, он сказал:
– С вас рубль шестьдесят.
Феликс отсчитал из кошелька нужную сумму и, положив её на стол, закрыв деньги ладонью, спросил:
– Ты где так экономно пиво разливать научился сынок?
– Что вам не нравиться? – скривил лицо армянин.
– Ты не нравишься! – смело возмутился Глеб. – Тебе же сказано было обслужить нас по уму, а ты принёс нам по пол кружки пива. Уважь старших и долей пивка?
Армянин нехотя, но подчинился требованиям капризных посетителей. Забрав назад кружки, он сходил и, дополнив их до краёв, принёс назад.
– Вот это другое дело, – сказал Глеб, – пиво в норме, а вот колбаска у тебя с душком? – сам, что ли делал?
– Ты, что дядя у меня, что мясокомбинат свой стоит за павильоном? – нагло заявил Арсен.
– За павильоном мы там ничего подобного не видели, а вот колбаска явно не рижская и древняя, как Успенский собор Московского кремля. Ты нас случаем отравить не собираешься? – нарочито доставал армянина Глеб, хотя колбаса была вполне съедобная, и мало чем отличалось от рижской колбасы.
– Ты дядечка напрасно придираешься, если не нравится колбаса, закусывай сухариками, дешевле и сытнее будет – недовольно заявил кавказец. – Посмотри, все её едят и ничего, а ты мне фокусы выдаешь. Ты что Эмиль Кио, – показал он пальцем на знаменитого иллюзиониста.
– Я не Кио, но будь добр нарежь рижской колбаски, – попросил Глеб. – А эту тухлятину ешь сам. Когда до конца нас обслужишь, я тебе скажу кто я.
– Сразу видно вы из России, – бросил армянин Глебу, – латыши не позволяют так по-хамски себя вести. Они народ цивилизованный.
Он забрал тарелку и тут же принёс колбасу другого сорта в большой красивой тарелке. Глеб бросил одно колёсико колбасы в рот и, прожевав его одобрительно, сказал:
– Вот это, что нужно Арсен, а то принёс нам годовалой Ново черкасской колбасы, которую и не прожуёшь моими вставными зубами.
Армянин сразу изменился в лице и руки его задрожали. Приняв видимо капризных посетителей за работников ОБХСС, он залебезил перед ними. Включил угодливую улыбку и присел на рядом стоявший свободный стул. Склонившись перед ухом Глеба, заговорщицки прошептал:
– По поводу реализации этой колбасы у нас с вашим Самановым полнейшая договоренность есть. С ним лично мой отец договаривался.
– Да плевать нам до твоей колбасы, – вставил Феликс, – ты крысёнок кореша нашего обул в своём родном городе. Думал, в Прибалтике спрячешься, и тебя не найдём? Порежем тебя и всю твою родню до десятого колена на куски, как вот эту колбасу, – и он поднес к его глазам нарезку колбасы.
Армян привстал со стула, но тяжелая рука Глеба легла на плечо Арсена и усадила на место:
– Слушай его сынок и не брыкайся? – А к словам моего друга я могу тебе ещё добавить, что он забыл упомянуть о твоей беременной жене Лайме. Её тоже никто не пожалеет.
– Вы кто и что вам надо? – не мог совладать с дрожью армянин.
– Мы воры в законе, – сказал Глеб, – и обул ты в Новочеркасске нашего друга с «генеральскими погонами на плечах», а это безнаказанно не проходит. Ты не только его ограбил, а залез в нашу святыню, который называется общаком и принадлежит только ворам. Даже легавые на эту святыню боятся посягать. Чуешь, чем это пахнет?
– Пьяный я был тогда, – проглотил слюну армянин, – не знаю, что на меня нашло. Если бы я знал, что он такой важный товарищ я бы близко к нему не подошёл.
– Кого ты обескровил, – тебе догадаться было не трудно по стволу, который ты прихватил вместе с кожаном. Простые люди не носят подобные игрушки. Так, что фуфло нам не гони гребень пархатый, – стукнул по столу кулаком Глеб.
– Мамой клянусь, что я только после обнаружил ствол в кармане его кожана, а назад отнести побоялся. С ним ничего не случилось, я вам верну его.
– Ещё бы ты не вернул, – схватил Арсена за подбородок Глеб, – и не только его.
– Сегодня всё отдам, – взмолился армянин.
– Завтра ты отдашь кожан и деньги, а ствол привезёшь в Горький вот сюда через неделю, – и Глеб положил перед ним листок бумаги с записанным на нём адресом. Это была конспиративная блатная хата на Ильинской улице города Горького, где жил один авторитетный еврей.
– Хорошо, хорошо, – обрадовался такому исходу Арсен, – а завтра, где я вас встречу?
– К тебе подойдёт человек, – если нас не будет и скажет, пришёл от Тагана, отдашь ему всё в сумке, а ствол сам вывози из Риги. Нам риск такой не нужен. Палиться из-за ствола, который, ты сшушарил у нашего друга нам не особо хочется. Но хочу предупредить тебя, если ты его через неделю не доставишь по заданному адресу, то заказывай себе венок и готовь тазик кутьи на поминки для своих родственников. Обратной силы наш приговор иметь не будет.
– Понял я всё, – стучал по груди себя Арсен и тут же расплылся в улыбке.
Такой поворот дела ему был на руку. Он слышал про воров в законе и знал, что с ними шутить опасно для здоровья.
– Ну, если ты понял, то мы пошли, – встал с места Глеб, – а пиво это пей сам. И запомни, – особо не радуйся нашему милосердию? Сегодня у нас с тобой была всего лишь преамбула серьёзного разговора. Продолжать его будет твой старый знакомый. Как ты с ним договоришься, это второй вопрос. Даю на прощание мудрый совет. Будь с ним сговорчивее. И всё будет в елочку.
Феликс продвинул к нему свою ладонь, где лежали деньги за пиво и, встав вслед за Глебом, сурово бросил армянину:
– Нельзя с прохладцей к своей жизни относиться. Её надо любить и беречь! Особенно таким молодым и красивым, как ты!
Арсен смотрел облегчённо в спины уходящим суровым посетителям и мысленно благодарил бога, что так легко отделался от рядом пробежавшей его грозы.
ОДИН ВЗГЛЯД
В этот день они больше никуда не поехали, – дело было сделано, и они наметили отъезд, домой наследующий день в воскресение. Но обратно добираться решили, не самолётом, а поездом. Весь этот вечер Глеб и Феликс глушили водку и бутылочное пиво. Один Финн пил чифирь и ел апельсины. К восьми вечера Глеб отстегнул свой протез и завалился спать, но в воскресение он проснулся первым. Стараясь никого не будить, он тихо закрепил свою липовую ногу и прошёл в ванную. Там он по грудь вымылся, затем побрился, после чего ушёл на кухню разогревать чайник. Когда чайник закипел, он бросил в бокал добрую жменю индийского чаю, от чего вода сразу потемнела. Чай получился купеческий, – он пил, его маленькими глотками думая при этом, как возвратить Морису чемоданчик. Либо передать ему его в руки, – либо положить на старое место.
«Пускай у парня будет своя тайна, – подумал он, – вернём чемоданчик на старое место…»
После чего он пошёл будить Финна:
– Володя, – осторожно дотронулся он до плеча Финна, – пора вставать. Надо чемоданчик вернуть на старое место, и поезжайте в парк с Феликсом, а у меня в девять часов встреча с пацаном будет. Из парка будете возвращаться, заедете на обратном пути на вокзал. Купите на сегодня два купейных билета до Москвы?
Финн потянулся в кровати:
– Я надеялся свозить вас к себе на Рижское взморье, а вы всё куда – то торопитесь. Если возможность есть, отдыхайте на всю катушку!
– Некогда Володя отдыхать, вот лето придёт, тогда можно будет понежиться. А для нас сегодня курортный сезон окончен. Мне вообще из своего города запрещено выезжать, – менты могут хвоста накрутить.
Глеб специально так говорил. Он просто-напросто боялся попасть в неловкое положение, так как в любое время кому – то из его округи срочно могут понадобиться деньги, которые он свято хранил.
Финн встал с постели и растолкал Феликса:
– Поднимайся Феликс? Нам наряд на работу уже выдали. Поедем с тобой культуру повышать в городской парк, а потом на вокзал за билетами двинем. Тагану не терпится. Домой хочет.
– Много слов Володя, – сказал Глеб.
Не умываясь, Финн взял чемоданчик и поднялся на чердак. Положив чемоданчик на старое место, он замаскировал его кирпичами и вернулся в квартиру. Вскоре они уехали, оставив Глеба одного в квартире.
Он сел около окна, периодически поглядывая на часы. Мориса он увидел около подъезда, раньше назначенного времени. Тот стоял на крыльце в одном свитере и курил. Тогда Глеб оделся и вышел из квартиры ему на встречу.
Молодой человек неожиданно вздрогнул, когда увидел, что инвалид вышел из подъезда. Он хотел, что – то спросить у него, но Глеб его опередил:
– Чемодан я сейчас положил на старое место.
Только после этого он протянул Морису свою руку для приветствия.
– Можешь сходить проверить.
– Хорошо, – сказал Морис, – я вам верю, но я не за этим, собственно, вышел. Мама моя хочет познакомиться с вами. Я ей всё рассказал про вас.
Такого оборота событий Глеб не ожидал и он, растерявшись от предложения молодого человека, сказал:
– Это будет не совсем удобно.
– Очень даже удобно! – убеждал его Морис. – Она вас чаем хочет угостить, а если вы собираетесь владеть головой Пифагора, она вам поведает интересную историю.
– Ну, если так, тогда пошли знакомиться, – тут же решил Глеб. – Мама надеюсь у тебя не злая?
– Сейчас увидите, какая у меня мама, – обрадовался Морис, что так легко и быстро затянул в гости инвалида.
