скачать книгу бесплатно
– Громова, – быстро ответила дама. – Моя фамилия Громова.
– Вот видите, – с чувством сказал врач, – я же вам говорил! Ее он и ждал!
Коля молча кивнул и оба вышли.
– Эй, – жена Юрия Громова тормошила мужа, снова впавшего в транс. – Эй!
Наконец, ей это удалось.
– Ты… – снова сказал он, медленно моргая, – … кто?
– Моя фамилия Лютикова. Я журналист. Работаю в журнале «Эзонаука», пишу статьи на популярные темы, – затараторила женщина. – Меня… т. е наших читателей, интересует тема «героев нашего времени», ну, знаете, тех, что…
– … шныряют повсюду с фотоаппаратом в поисках остренького, проникают обманом в палату, бля, целуются с незнакомцами, чтобы получить от них автограф и интервью!
На пороге стоял Коля. Губы его скривила злая улыбка. Женщина выпрямилась.
– Мне не нужен автограф, – с вызовом заявила она. – А интервью… Да, я бы хотела взять у вас интервью! – она повернулась к лежащему. – А что здесь такого? Вы как раз тот, кто нам нужен!
– То есть тебе.
Коля, сузив глаза, сделал шаг вперед. Словно охотник, который выследил свою жертву, и теперь поднимал ружье для прицела.
– Хочешь выслужиться, чтобы шеф тебя заметил? На чаек к себе на дачу пригласил и премию из своих штанов подарил!
– Что? Что вы такое говорите! Да я… да мне только…
– Не угадал? Извини! – не унимался Коля. – Значит, ты хочешь быть лучшей, не замечают тебя в офисе, б… А статейку о герое напишешь, эксклюзивную, и опа! Заметили! Как эрекцию у подростка в бассейне.
Лютикова покраснела.
– Или нет! Я понял! Тебе нужна его слава! – Коля, казалось, даже увеличился в размерах, как будто его раздувало горячим воздухом. – Он же герой! А если ты о нем напишешь, то и тебе чего-нибудь от его славы перепадет…
– Коля… – тихо сказал лежащий на кровати мужчина.
Толстяк сник. Словно проколотый иголкой надутый полиэтиленовый мешочек.
Женщине понадобилось секунд пять, чтобы прийти в себя после агрессивного нападения «злобного хищника». Затем она, как курочка, отряхнулась и поднялась с постели.
– Я действительно ищу славы, – сказала она. – Только не себе и не ему, а тому, что он сделал, вернее мотиву его поступка. У каждой эпохи есть свои герои, понимаете? На них равняются, мечтают быть похожими.
Коля вздохнул, представив себя на митинге студенческой молодежи.
– За поступками героев, как и любого человека, стоят ценностные мотивы, что-то важное, для чего человек живет, и что реализует в результате своего поступка, – голос Лютиковой был высокий, но не визгливый. – Ну, кто герои у наших детей и подростков? У мальчиков – мачо с гранатометом, олигарх с полными карманами денег и политик хапуга! У девочек – жена или любовница этой современной «троицы».
Коля хмыкнул.
– Какие у них мотивы? Власть, статус, комфорт и деньги! Такие мотивы стоят ниже жизни. Без нее они бессмысленны. Зачем нужна власть, если ты мертв? Я хочу прославить героя, за которым стоят вечные ценности: справедливость, свобода, любовь, вера! Я хочу, чтобы мальчишки и девчонки мечтали о том, что останется после них потом, а не для них здесь и сейчас. Нам легче поверить в то, что мы видим своими глазами, так пусть они увидят…
– Я дам вам интервью, – Юра посмотрел на женщину.
Та перевела дыхание.
– Хорошо. Тогда я приду завтра.
– Нет, я… найду вас сам.
– Обещаете?
– Да.
– Договорились, – согласилась журналистка. – Вот моя карточка, – она положила карточку на край прикроватной тумбочки. – Я буду ждать.
Она с упреком посмотрела на Колю и вышла из комнаты.
– Коля, – тихо позвал больной.
Толстяк подошел к кровати.
– Вытащи меня отсюда.
В следующий миг он уже крепко спал.
* * *
Ему снился сон.
Он взбирался на гору. На нем был меховой плащ и боевые доспехи. От боли в спине и левой лодыжке сводило зубы. Сверху вниз дул холодный ветер. От мороза занемели руки и щеки.
Он посмотрел вверх. Там, на вершине, была его цель.
– Нэбо…
Прошлой ночью его армия разбила лагерь внизу, в долине. Когда он вышел на рассвете из своей палатки, то сразу узнал эту гору, потому что видел ее во сне.
«У подножия гор ютятся демоны, карлики и подобные им существа, а на вершинах пребывают боги и герои», – вспомнил он слова своего учителя.
Его вызвался сопровождать один из его верных генералов. Огромный и суровый, он молча шел за своим господином, поднимаясь на вершину горы-призрака.
Когда они дошли до самого верха, ветер внезапно утих, и стало светло. Небо было чистым. Холодным огнем горели звезды. Огромная луна освещала противоположный отвесный склон горы и ее вершину.
Боль в ноге утихала, пульсирующими ослабевающими волнами. Боль в спине никогда не покидала его. Он привык жить с болью. То, что не важно и мешает важному, можно игнорировать.
Рядом, молча и неподвижно, встал его спутник, будто превратившись в каменную глыбу. Луна осветила жесткие черты его лица.
– Мы на месте, Ата, – сказал он, повернувшись к генералу.
Тот едва заметно шевельнулся.
– Да, государь.
Он снова повернулся к луне и медленно моргнул. Словно смаргивая какую-то завесу.
Перед ним было огромное ущелье, залитое лунным светом. Он сидел на краю, на громадном валуне. За его спиной стоял генерал. Темная тишина поглотила его сознание.
В следующий миг перед ним было все то же ущелье, только залитое ярким холодным солнцем, а рваные кусочки белых перистых облаков медленно плыли внизу, отбрасывая на дно ущелья огромные тени. В ушах шумела тишина, затопляя мозг мягкой легкой пеной.
Какая-то незнакомая, совсем малюсенькая часть его пела тихо и заунывно, повторяя одно и то же: эу, эу, эу. Он слышал эти звуки всем своим телом, которое уже давно перестал чувствовать. И откуда-то он знал, что эти звуки были его болью в спине.
Он моргнул еще раз, и все изменилось.
Словно огромная «вертикальная пасть», открывшись, захлопнулась вокруг него. Он с поразительной ясностью вдруг осознал себя тем, на что так долго смотрел все это время, в миг ощутив, увидев и услышав себя каждым камешком, травинкой, каплей росы и кристаллом снега этого огромного ущелья. Он был частью и целым одновременно, непосредственно и без сомнений воспринимая то, что его окружало, и чем он не был.
Он не был тем, что было на самом верху, – маленьким неподвижным человеком в ярком шлеме и плаще, смотрящим на него застывшим взглядом.
И в этот миг осознания «вертикальная пасть» снова открылась и захлопнулась вокруг него. И он снова стал человеком, глядящим на ущелье. Когда человеческое осознание наполнило его, «пасть» снова разверзлась, и он вновь смотрел на человека в шлеме, сидящего на вершине горы.
Ущелье – человек – ущелье… Он становился то одним, то другим, каждый раз меняясь, как только осознавал себя не тем, кем был до этого.
Так продолжалось бесконечно. Пока не произошло то, что должно было произойти.
После всех этих долгих лет поиска, наполненных кровавыми сражениями, славными подвигами, смертельной отвагой, бесконечной болью и бессмертной славой, он, наконец, нашел то, что искал.
«Ты непобедим, сын мой!» – услышал он далекий голос пифии перед тем, как пробудиться. – «И это твой крест».
В тот же миг он осознал себя на краю пропасти и медленно поднялся с валуна, вздохнув полной грудью. Сзади его поддерживал генерал. Он чувствовал жар по всему телу. Трясущимися руками он снял с себя шлем и обернулся.
– Ата! – сказал он срывающимся голосом. – Теперь я знаю! – и, набрав в легкие воздух, закричал…
* * *
Антон.
– Ну, что, коллега, велкам ту ауэр тим, как говорят англичане, т. е, добро пожаловать в команду. Английский знаешь?
Сергей, начальник охраны, здоровый мужик с пистолетом подмышкой, с интересом рассматривал огромного, как гора, человека, сидевшего перед ним за кухонным столом.
Антон покачал головой. «Обложив» большую кружку с дымящимся кофе огромными ручищами, он устало глядел на босса.
– Федя говорил, ты просто класс! Сечешь опасность на раздватри. Правда, что ли?
Брови Антона лениво полезли вверх. Уголки губ опустились. Вышла довольно глупая мина, типа «не знаю, о чем ты говоришь».
– Поделись, – с алчностью голодного шакала блеснул глазами НачОх, – как ты это делаешь?
Антон вдохнул запах кофе, наклонившись над кружкой.
– Ну…
– Ага?
– Ээ…
– Так-так?
«Съехать» с темы не удавалось, и Антон нехотя ответил:
– Я… это… смерть чувствую…
– Не гони!
Антон отхлебнул кофе.
– Правда что ли? Так ты из этих…?
Антон громко сербнул.
– Ну, ты даешь! И… как ты это делаешь?
– Я не знаю, – пожал плечами здоровила. – Просто чувствую… что вот сейчас…
– И что?
– И реагирую.
– Клево. Не, ты не подумай, я тебе верю.
Антон искоса посмотрел на начальника.
– У меня куча друзей военных. Они говорят, что в боевых условиях, в сильном стрессе и с опытом чувства обосстряются до такой степени, что… Ну, в общем, сам понимаешь. У них был один парень, так противника слышал по биению сердца, представляешь? А другой, как кошка, в темноте видел, а третий на запах…
Антон поднял глаза и оскалился в улыбке. Получилось жутковато.
– Да, разное бывает.
– Ну, да ладно, разберемся, – начальник посерьезнел. – О деле. Ты будешь водить Софию, дочку Феликса. Объект особо важный. Хозяин не женат. Ребенок единственный и очень дорогой сердцу, – он внимательно посмотрел на подчиненного. – И, знаешь, что, Антоша? Готовь свое чутье. Потому что смерть ходит за ней по пятам.
* * *
– Добрый день, – худой высокий мужчина с «прилизанными» длинными темными волосами обращался к секретарше, глядя на визитку в руках. – Как мне повидаться с господином Растро… Растропо…
– Растропотоповым? – улыбнулась секретарь.
– Да, наверное, – и без того тонкие губы, растянувшись в слабую улыбку, превратились в узенькие розовые «ниточки».
Мужчина был очень бледен. Говорил тихо и мягко. Карие глаза были чуть прикрыты и смотрели с «поволокой», словно гипнотизировали собеседника.
Посетитель напоминал Гоголя на картинке из библиотечной книжки. Только намного более привлекательного. Было в его внешности и манере что-то уверенное, приятное, что-то, что притягивало женщин, как магнитом.
