Наша революция. Век Октября

скачать книгу бесплатно

– Но разве можно сказать, что Белое движение (после Февральской-то революции!) было монархическим? Разве были Деникин или Колчак монархистами?

– Нет. Я не про это. Почему многие кадровые офицеры выступили против большевиков? Они по долгу, так сказать, были за продолжение войны с Германией. А большевики выступили за мир. Это было первое принципиальное разногласие.

– А была ли у Белого движения какая-то идеология?

– Общей идеологии не было. Ни у Деникина, ни у Колчака мы этого не найдем. Был лозунг «За единую и неделимую Россию без большевиков!». Дальше этого их идеология не шла. Если Деникин хоть как-то разбирался в политических партиях, то про Колчака и этого не скажешь. Он говорил: сначала победим большевиков, а уж потом разберемся. Брезжила весьма туманная идея после победы созвать Учредительное собрание и выбрать туда представителей «из здоровых сил общества». А кто эти «здоровые силы» – Колчак не расшифровывал.

Кстати, после прихода Колчака к власти часть депутатов ранее избранного Учредительного собрания, в разгоне которого обвиняют большевиков, была выслана за границу, а другая часть арестована. И в конце концов они были расстреляны в Омске. По приказу того же Колчака.

– Большевиков обвиняют в развязывании Гражданской войны и, соответственно, во всех ее жертвах. Каков ваш вывод на сей счет?

– Это принципиальный вопрос, поскольку отсюда произрастают многие обвинения. Но большевики не виноваты в Гражданской войне! Она была объективным следствием тех тенденций, которые складывались, и она была неизбежна в той ситуации. Слишком разные интересы у разных слоев общества, слишком радикализовано общество, причем вооруженное, разъяренное долгой войной, слишком было разрушено государство.

Если уж говорить, кто привел к Гражданской войне, то можно сказать так: либеральная буржуазная Февральская революция. Ничего не оставалось, как поставить на пути учиненной ею разрухи жесткий централизованный режим. Деникин, Колчак, Черчилль, американский посол в России Фрэнсис – да многие тогда говорили об этом: Россию от окончательного уничтожения может спасти только диктатура. Вопрос был лишь в том, чья она будет.

– В общем, недаром Колчака прочили в диктаторы?

– Белые пытались установить диктатуру. До Колчака претендовал на эту роль Корнилов, затем фактически и Деникин, потом после всех Врангель. Но никто из них удержаться не смог. Потому что диктатура держится не столько на штыках, сколько на тех идеях, которые они защищают, эти штыки.

Большевики пришли с новыми идеями. И эти идеи отражали чувства, настроения и чаяния большинства общества. Они давали перспективу развития его! Поэтому диктатура большевиков удержалась не столько штыками, сколько идеями. Штыки воевали за эти идеи, что признано и многими противниками большевиков.

Вот как, например, писал Н. Бердяев: «России грозила полная анархия, анархический распад… Он был остановлен коммунистической диктатурой, которая нашла лозунги, которым народ согласился подчиниться».

– Больше, чем лозунги. За лозунгами следовали те или иные дела. Недавно, просматривая подшивку «Правды» за 1919 год, я прочитал заметку: «Колчак призывает крестьян вернуть помещикам принадлежавшие им земли». Наверное, это не могло вдохновить крестьян на помощь Колчаку.

– Естественно. Был указ Колчака о земельной политике. И там было сказано, что земля должна быть возвращена прежним владельцам. Можно сказать, крестьяне сами свергли Колчака. Ведь нередко бывало, что сперва, как в известной песне, партизанские отряды занимали города, а потом уже Красная армия.

– Большевиков обвиняют в насилии, говорят о красном терроре.

– Без определенного насилия нередко в тех условиях сделать ничего было невозможно. В условиях Гражданской войны к террору прибегали и белые, и красные, и интервенты, и крестьянский бунт. Совершенная ложь – обвинять в этом только красных, только большевиков. Или главным образом их.

Вот характерное признание бывшего меньшевистского деятеля А. Мартынова: «Когда власть в стране завоевал пролетариат, все силы ада на него обрушились, и тогда для спасения революции террор стал неизбежен. Но не было ли излишеств в применении террора со стороны обороняющейся советской власти? Да, наверное, были, хотя неизмеримо меньше, чем со стороны наступающей контрреволюции, и бесконечно меньше, чем у нас было бы, если бы эта контрреволюция победила…»

Должна была прийти партия, которая хочет и может созидать. Только большевики смогли на основе своей идеологии укрепить диктатуру, которая позволила сохранить государство, сохранить страну и приступить к решению созидательных задач.

– Вскользь вы уже коснулись интервенции. Но давайте поговорим о ней подробнее. Ведь во всех пропагандистских разговорах трубадуров нынешней власти, посвященных Октябрьской революции и Гражданской войне, об интервенции молчат, как будто ее и не было. Разумеется, не случайно: слишком серьезная тень на те силы, которые противостояли большевикам и которые теперь всячески пытаются подретушировать, приукрасить, облагородить. Разве не так?

– Согласен. Надо сразу и однозначно сказать: Белое движение просто физически не могло бы возникнуть без сильной поддержки извне. Если материальное обеспечение Красной армии шло за свой счет, то белые полностью, на сто процентов, снабжались Англией, Францией и Америкой.

– Есть данные?

– Есть, и они приведены в моих книгах.

– Что конкретно?

– Допустим, количество винтовок, орудий, танков, самолетов. Все абсолютно поставлялось из-за рубежа. Частично поставлялись и продовольственные ресурсы.

Скажем, войска, которые были на Севере, целиком обеспечивали продовольствием и снаряжением англичане и французы. Они составили и основу белой армии там, на Севере. Высадилось 25 тысяч иностранных войск, а еще мобилизовали 25 тысяч местного населения.

– Значит, половина действовавших здесь сил – иностранцы?

– Да. В книге у меня приведены также данные, что деникинское движение начало расти только после того, как началось массированное финансирование его теми же англичанами и французами.

Если сказать о Колчаке, то основу его сибирской армии составлял чехословацкий корпус – 57 тысяч человек. Этот корпус появился здесь еще до того, как прибыл Колчак, и он явился центром, концентрирующим армию Колчака. Чехословацкие войска были включены в состав союзнических войск Антанты, подчинялись ее командованию. Есть сведения, что за участие чехов в Гражданской войне в России им были обещаны определенные дивиденды. Снабжены и вооружены чехи были тоже англичанами, французами и американцами.

– Известно, что Колчак официально поступил на службу в английскую армию. Когда это произошло?

– В начале 1918 года. Он находился тогда за пределами России. Потом англичане направили его для организации сибирской армии. Сам он называл себя кондотьером, то есть наемником, носил английский мундир и, как ни странно, находился под охраной английских войск даже в своем собственном правительстве.

– Вспоминается частушка времен Гражданской войны, которая нынче (тоже намеренно, конечно!) забыта: «Мундир английский, Погон французский, Табак японский, Правитель омский».

– Так и было! Воевали на иностранные деньги, иностранным оружием, пули тоже были иностранные – русских пуль там практически не было. Интервенция и Гражданская война со стороны белых полностью шли за счет Антанты.

– А какие все-таки цели при этом были у государств, вмешавшихся в российские дела?

– Во всяком случае, отнюдь не «единая и неделимая». Сильная Россия вообще никак не могла быть в их интересах. Тут совсем другое! Возникла возможность захватить куски разваливающейся страны, ее природные богатства, куски огромного русского рынка. Уже в начале 1918 года европейская часть России была поделена между Англией и Францией на зоны влияния.

– Где они занимались этим дележом?

– На военном совете Антанты в Париже. Спешили использовать момент! У каждой из этих стран были свой интерес, своя задача. Главная задача Англии как великой морской державы – блокирование выхода России в открытое море. Ведь 90 процентов российского экспорта шло морским транспортом. Поэтому надо было создать цепь государств, которые отрезали бы Россию от Северного, Балтийского и Черного морей. Была даже идея создать самостоятельную республику Коми, которую возглавлял бы английский офицер.

Французы, финансируя белую армию, требовали в будущем возвращения всех царских долгов. Причем вместе с процентами плюс проценты на проценты. Но далеко не только это! Поскольку считалось, что Россия будет безнадежно ослаблена, Франция стремилась создать альтернативу с востока своему извечному противнику – Германии. Отсюда план сделать великую Польшу и Малую Антанту, которая включала бы Румынию, Югославию и другие балканские страны.

– Словом, у каждой из вторгшихся в Россию держав действительно был свой интерес, но о благе России они, конечно, не думали.

– Ни в коей мере! Наоборот. Вот Америка. Она, казалось бы, далеко. Однако в США апологеты интервенции призывали к свержению власти большевиков как носителей чуждой идеологии. А сквозь это явственно проглядывало стремление не упустить свое место в конкуренции за рынки. То есть если бы Россия рухнула, ее рынок был бы поделен между Англией, Францией, Германией и Японией. Как же американцам-то остаться в стороне?

– Понятно. У них зона интересов всегда там, где есть возможность что-нибудь урвать, будь это Россия или Ирак…

– В «восстановлении конституционного строя» в России приняло участие более десятка иностранных государств.

Деникин вспоминал, что «при главном командовании Юга были аккредитованы представители следующих стран: Англии, Бельгии, Болгарии, Греции, Италии, Польши, Румынии, Сербии, США, Франции и Японии». Можно добавить сюда австралийские и финские войска, входившие в состав интервенционистских сил на Севере.

При этом, замечу, интервенты предпочитали брать плату за «помощь во имя высоких идеалов» сразу и без церемоний. Вывозили все, что могли! Попросту грабили. Так, за девять месяцев пребывания в Баку англичане вывезли 450 тысяч тонн марганца, 500 тысяч тонн нефти и т. д. Французы вывезли через Крым около 60 тысяч тонн зерна, 13 тысяч тонн соли, 5 тысяч тонн льна, табака и шерсти. Эвакуируясь из Одессы, французы захватили 120 находившихся там торговых судов с различным имуществом и товарами – эти суда составляли девять десятых всего торгового флота на Черном море!

– Да, щедро брали, ничего не скажешь…

– Ущерб, причиненный Дальнему Востоку, был еще значительнее. Львиная доля вывоза – лес, рыба, вагоны, речные и морские суда – шла в Японию. На Уссурийской железной дороге подвижной состав был сокращен этим грабежом более чем вдвое.

Север России дал британцам льна, пеньки, смолы, марганцевой руды и т. д. на сумму 2 миллиона фунтов стерлингов, американцам – примерно на 800 тысяч фунтов, французам – на 600 тысяч. Ущерб, нанесенный интервенцией только одной Архангельской области, составил более 1 миллиарда золотых рублей.

– А можно ли как-то выразить весь ущерб, который был причинен нашей стране интервенцией?

– Ущерб примерно подсчитан. Он был заявлен советской делегацией на конференции в Генуе в 1922 году. Там была заявлена сумма в 50 миллиардов золотых рублей, что составляло треть национального богатства России.

Это только материальный ущерб, но есть еще и потеря человеческих жизней. Россия за Гражданскую войну потеряла людей больше, чем за Первую мировую.

– Какую цифру вы считаете правильной?

– Есть несколько точек зрения. Я считаю, правильная цифра прямых потерь – 8 миллионов. А демографические потери составляют 16 миллионов человек, то есть это число тех, которые должны были родиться, но не родились.

– Можно ли все это целиком и полностью относить на счет большевиков, как делается сегодня?

– Такое обвинение базируется на том, что большевики виноваты в Гражданской войне. Но они не виноваты, об этом я уже сказал.

Белые обвиняли большевиков, что они предатели, торгуют Родиной. Но сами-то прямо состояли на содержании западных держав! А интервенты, вместе с которыми и при поддержке которых действовали белые, стремились к расчленению России.

Послушайте, что впоследствии писал о своих «союзниках» бывший член Северного белогвардейского правительства В. Игнатьев: «В их задачу входило не усиление России, не объединение ее, а расчленение». Другой член этого правительства – генерал В. Марушевский – заключал: «Чтобы охарактеризовать создавшееся положение, проще всего считать его оккупацией». Председатель русского комитета внешней торговли при Северном правительстве П. Калинин в конце концов охарактеризовал происходившее как «колониальное завоевание».

Так кто же реально боролся за освобождение Родины, за единую и неделимую Россию? Конечно, большевики.

– Из всего, о чем мы говорили с вами, следует: Россия действительно была на грани полной катастрофы, но не Октябрь тому виной. Наоборот, Октябрь и последующие действия большевиков предотвратили уничтожение страны. Подытожим, Василий Юрьевич: чем же все-таки была Великая Октябрьская социалистическая революция?

– Она была таким же закономерным результатом развития человеческого общества, как Французская революция или Английская буржуазная революция. Французы, кстати, в свое время обсуждали, чем же их революция была – преступлением или подвигом. Но в конце концов в 1870 году они приняли «Марсельезу» как государственный гимн и утвердили революцию как праздник. Хотелось бы и у нас торжества такого же здравомыслия.

– Причем хорошо бы поскорее! Вот сделали государственным праздником 4 ноября, демонстративно противопоставив этот день 7 ноября. Конечно, освобождение Москвы от интервентов в XVII веке было великим событием. Но ведь не менее, а гораздо более спасительным для Отечества стал Великий Октябрь.

– По-моему, даже из фактов, прозвучавших в нашем разговоре, это очевидно. Причем Великая Октябрьская революция – это был колоссальный вклад не только в развитие нашей страны, достигшей в последующие годы невиданных высот. Это был и огромный вклад России в мировую историю, в мировое развитие человечества. И он не менее, а более ценен, чем Великая французская, или английская, или американская революции.

– А можете коротко сказать – почему?

– Ну, отмечу хотя бы одно обстоятельство. Буржуазные революции, свершившиеся в Англии и во Франции, дали право на существование новой движущей силе. Это была буржуазная, либеральная сила. Точно так же социалистическая революция в России привела к признанию права на существование силы социалистической. Капиталисты во многом вынуждены были пойти навстречу справедливым требованиям трудящихся, и были признаны социалистические партии наравне с либеральными. Если до Первой мировой войны социализм воспринимался в основном как бунт, то теперь, когда он утвердился в России, когда показал, что может сделать, на что реально способен, взгляд на социализм существенно изменился. Особенно это стало очевидным после Второй мировой войны, когда Советский Союз победил в ней.