скачать книгу бесплатно
3
Денис
Самолёт набрал высоту, и я, отстегнувшись, поднялся. Прихватил бутылку, отлично зная, что надираться по-прежнему нельзя. Но находиться рядом с Авророй, будучи в трезвом уме, в состоянии я не был. В мозгах коротило, предохранители орали сигнальными маяками, предупреждая об опасности. На отца мне её было действительно насрать, равно как и на её не случившегося мужа и всё её окружение. Могут катиться ко всем чертям! Только вот что делать с собственными выворачивающимися кишками и кровоточащими внутренностями?!
Подойдя к дивану, я взял толстый бумажный конверт, и, надорвав резким движением, вывалил на кожаное сиденье содержимое. Усмехнулся. Понятия не имел, как Аверину удалось за одну ночь провернуть всё это. Даже при его возможностях.
– Вот же сукин сын, – сделал глоток виски и поставил бутылку на стол. Услышал шуршание юбок. Обернулся и увидел стоящую неподалёку от меня Аврору. Несколько выбившихся из её причёски локонов падало на плечи, возле виска блестела маленькая заколка в виде розочки.
– Вытащи из волос шпильки, – бросил я и, сев на диван, осмотрел её с ног до головы.
– Приказывать будешь кому-нибудь другому, – огрызнулась она, но я заметил мелькнувшие в её голосе нотки беспомощности.
Как бы она не храбрилась, понимала, что это ей не поможет. Она всегда была понятливой девочкой. Девочкой… Новый глоток. Сукой она была всегда.
– Вытащи из волос шпильки, Аврора, – процедил с нажимом. Теперь всё будет так, как того хочу я. – Приказывать я буду тому, кому посчитаю нужным и тогда, когда сочту нужным сделать это, – откинулся на спинку дивана. – Сейчас я приказываю тебе.
Вздёрнув подбородок, она надменно смотрела мне прямо в глаза. Каждая черта её красивого лица так и говорила о гневе и недовольстве. Поджатые губы, гордый блеск в карих глазах. Спина её была слишком прямой, плечи расправлены. Красивая, чёрт её возьми… Ангел с душой демона.
Глядя мне прямо в глаза, она вытащила из волос шпильку и швырнула на разделяющий нас столик. Ударившись, та отлетела на пол, за ней последовала ещё одна. Этакий немой протест, не вызывающий у меня ничего, кроме дикого желания смять её. Снова смять, пригвоздить к полу и… Хотелось иметь её и в то же время просто стереть. И ещё касаться губами изгиба шеи, нежной кожи и вдыхать запах.
– Доволен? – швырнув последнюю шпильку прямо в меня, холодно спросила она.
Маленькая бриллиантовая розочка упала мне на колени. Некоторое время я рассматривал её, после, глотнув виски, взял и покрутил в пальцах. Мозги немного замутнились, но это не помогало. Я всё ещё был слишком трезв для того, чтобы не чувствовать её. Не чувствовать и не помнить. Бриллианты переливались, ножка, сделанная в форме стебелька, казалась произведением искусства. Такая же изысканная, что и стоящая передо мной дрянь.
– Нет, – провёл большим пальцем по стебельку. Надавил, сжал челюсти. Серебро поддалось не сразу, но всё же согнулось, а после и вовсе разломилось. Я швырнул остатки розы на столик. – Доволен я буду, когда с тобой случится то же самое, – проговорил очень тихо.
Она вздрогнула. Показалось? Нет. Нет, чёрт подери.
– Иди в туалет и приведи себя в порядок, – процедил, понимая, что больше не могу смотреть на неё.
Ещё немного, и я действительно сделаю с ней то же, что с этой проклятой шпилькой. Аврора медлила, и я сжал в кулаке горло бутылки.
– Пошла! – гаркнул, и она снова вздрогнула. – Пошла, я сказал.
Бегло осмотревшись, она сгребла юбки и поспешила к неприметной двери в углу салона. Я шумно втянул носом воздух. Виски не помогал, и я знал, что сколько бы я ни выпил, не поможет. На час-другой, а потом всё вернётся на круги своя.
Эта женщина всегда была для меня проклятьем. Наверное, с нашей самой первой встречи, с того самого дня, когда я увидел её, ещё совсем девчонку, тонкую, невесомую, напуганную.
Поставил бутылку на стол и подошёл к бару. Включил кофемашину. Если виски не помогает, может, двойной чёрный немного приведёт мозги в порядок? Вряд ли, но попробовать стоит. Потёр переносицу и мотнул башкой. Шесть лет. Шесть проклятых лет я протянул без неё. А она повзрослела. Повзрослела и раскрылась, подобно цветку. Подобно бриллиантовой розе. Холодной и недоступной. Розе, что никогда мне не принадлежала. Но ничего. Теперь мы это исправим. Я исправлю, хочет она того или нет.
Остаток полёта мы не разговаривали. Стоило Авроре выйти из туалета, я понял, что сделал глупость. Волосы её, всё ещё завитые локонами, россыпью золота лежали на плечах и спускались по спине. Стерва! Глотая горький, крепкий до густоты кофе, я понимал, что было бы лучше совсем не смотреть на неё, но взгляд отвести я был не в состоянии. Кулаки чесались желанием выплеснуть всю скопившуюся внутри темноту, в паху было тяжело, кровь пульсировала в висках.
Пройдя несколько шагов, она остановилась неподалёку от меня и с вызовом посмотрела мне в глаза.
– Решил перейти на что-то полегче?
Сука! Я отхлебнул кофе и стиснул зубы. Чего она добивается? Всё-таки заставил себя отвернуться и, взяв новую чашку, снова запустил кофемашину.
Жаркое южное солнце шпарило так, что выпитый в самолёте виски с новой силой ударил по мозгам.
– И что теперь?
До неё ещё не дошло? Или, может быть, я непонятно объяснил ей? Не ответив, стиснул локоть и потащил прочь от самолёта. Слышал шорох платья, и желал лишь одного – чтобы он прекратился. Хотелось содрать с неё все эти белые юбки и бросить их в сточную канаву, где им было самое место.
Через несколько минут мы оказались в здании аэропорта, а после вышли на парковку. Достав из кармана джинсов ключ, я сжал его в кулаке. Осмотрел припаркованные машины. Аврора молча, не сопротивляясь, шла следом. Я чувствовал её тонкую руку в своей, тепло её нежной кожи, тонкие кости запястья и с трудом сдерживал желание провести большим пальцем по ниточкам вен, как делал это когда-то. Сдавил крепче, глуша в себе давно забытое, не давая ему права даже на миг пробраться в меня.
– Мне больно, Дэн, – Аврора замедлила шаг.
– Потерпишь, – протащил её ещё несколько метров.
Не выдержал и всё же посмотрел на неё и тут же заметил стоящего неподалёку от нас мужчину в тёмной рубашке. Перехватил его взгляд. Внимание его явно было привлечено к Авроре. Она всегда привлекала к себе внимание. Красивая, гибкая, златовласая… Не знаю, был ли у меня шанс не впустить её в себя. Сомневаюсь, что на моём месте устоял бы хоть кто-то. Другое дело, у этого «кого-то», возможно, хватило бы ума использовать её по назначению, а после избавиться.
Тип в чёрном всё так же смотрел на нас, и мне это не нравилось. Нутро натянулось инстинктами.
– Ты его знаешь? – резко спросил я.
– Кого? – Аврора посмотрела в ту же сторону, что и я. Заколебалась.
– Знаешь? – уже с нажимом, разворачивая к себе.
– Нет, – отозвалась она и попыталась вывернуть руку. Я прищурился. Солгать для неё было так же просто, как чихнуть. Всмотрелся в её лицо.
– Если ты соврёшь мне…
– Я не знаю этого человека, – процедила она гневно. – Не знаю, Дэн!
Что-то заставило меня поверить ей. Снова, чёрт её подери, поверить.
– Хорошо, – спустя несколько секунд продлившегося между нами молчания я повёл её дальше. Тип в чёрном уже нырнул за руль своего BMW и тронулся с парковки. Я бросил взгляд на удаляющийся зад машины.
– Ты собираешься садиться за руль? – подала Аврора голос.
– Да, – я глянул в конец ряда. Здоровенный Хаммер был припаркован именно там, где говорил Аверин. – Тебя что-то не устраивает?
– Тебе не кажется, что для этого ты выпил слишком много виски? – в голосе её так и звучали гнев, раздражение и высокомерие.
– Не кажется, – щёлкнул брелоком, и Хаммер тут же мигнул фарами.
– Я с тобой не поеду, – упёрлась Аврора. – Дэн… Я с тобой не поеду, – повторила она, когда я молча открыл дверцу.
– Поедешь, – повернул её к себе.
Тёмные глаза сверкали, черты лица заострились, золото солнца смешалось с золотом волос. Вдохнул и только после понял, что сделал это зря. Находиться с ней рядом было опасно, дышать с ней рядом было опасно. В и без того ноющем паху стало совсем тяжело. Член, казалось, готов был протаранить ширинку.
– Если тебе твоя жизнь не дорога, мне моя…
– Заткнись, – грубо оборвал я её, понимая, что голос её добавляет к адскому коктейлю градусы, выдержать которые я уже не в состоянии. Взгляд мой скользнул от её глаз к губам, снова в глаза.
Чёрт! Прежде, чем я успел подумать, ладонь моя опустилась на её спину. Бёдрами прижался к ней, ртом накрыл рот. Зарычал, стоило ей попытаться отвернуться и жадно впился в губы. Запах, вкус… Схватил её за шею и заставил раскрыть рот, проник языком. Чёрт, чёрт, чёрт! Её нежный язык, её мягкость… Вбирал её, мял и понимал, что это сильнее меня. Моё безумие к ней сильнее меня.
– Пошла, – тяжело дыша, заставил себя отступить и толкнул её в машину. – Вены вздулись, желание раздирало. – Пошла! Быстро, я сказал!
Прерывисто выдохнув, она подобрала юбки и юркнула внутрь. Ни слова против, никаких тупых вопросов. Кажется, теперь до неё дошло, на что я способен. Другое дело, знаю ли я это сам? Вряд ли.
С силой захлопнув дверь внедорожника, я отвернулся. Сжал руку в кулак и невидящим взглядом уставился вперёд. Чем всё это закончится, я не имел понятия. Я, чёрт подери, не имел понятия даже, что будет через несколько часов, не говоря уже о завтрашнем дне. Больное, выгрызающее желание обладать этой женщиной засело во мне так прочно, что вытравить его я не мог. Мог бы – сделал бы это уже давно.
– Сука, – процедил сквозь зубы и, обойдя Хаммер, уселся за руль.
Завёл двигатель и втопил педаль в пол. Рванул к выезду с парковки.
Не знаю, как заставил себя остановиться. Пожалуй, удержало меня только понимание, что свалить отсюда нужно как можно скорее. Аврора всем своим видом привлекала слишком много внимания. Чёрт подери, нужно было снять с неё это платье ещё в самолёте. Губы мои искривила усмешка.
– Тебе смешно? – услышал я и, глянув на свою лживую Рапунцель, ответил:
– Немного.
– Ты псих, – на выдохе выпалила она, когда я, вывернув со стоянки, направил Хаммер прочь от аэропорта.
– Ещё какой, – согласился я, не собираясь оспаривать это.
Открыл бардачок и достал оттуда запечатанную пачку. Зубами разорвал целлофан и опустил стекло, впуская в салон горячий воздух юга. Щёлкнул зажигалкой. Чувствовал, что она смотрит на меня. Каждым нервом чувствовал это, каждой клеткой.
– Ты раньше не курил, – сказала она спустя минуту.
– Я много чего раньше не делал, Аврора, – ответил не глядя на неё.
Стряхнул пепел и прищурился от бьющего в лобовое стекло солнца. Дым раздирал лёгкие, но по сравнению с тем, как рвало нутро от её близости, это было ничем.
Словно издеваясь, она зашевелилась, зашуршала своим дизайнерским платьем. Не видя её рук, я знал, как шевелятся её длинные пальцы, как двигаются плечи. Ни дым, ни рвущийся в окно воздух не могли разогнать запах её пряных духов и тела, её волос, её кожи. Ничего мне не ответив, она кое-как собрала юбки. Поджала губы.
Несколько километров в салоне царила тишина. Поворот за поворотом, минута за минутой. Позади оставались жилые дома, указатели и попутные, черепахами тащащиеся машины. Город, пригородные постройки…
– Ты хочешь увести меня в лес? – язвительно осведомилась Аврора, когда мы свернули с дороги и углубились в глушь на несколько километров. Хаммер тряхнуло, и клатч её, соскользнув с коленок, упал к ногам. Я мельком заметил, как блеснул маленький фирменный логотип и три стразинки на кожаном уголке.
– А что? Лес тебя не устраивает? – уголок моего рта дёрнулся. – Извини, но виллы, устрицы и французское игристое – не моё. Я так… что попроще, ты же знаешь.
Глаза её гневно блеснули. Машину снова подкинуло на ухабине, и я сбросил скорость до того максимума, который можно было себе позволить тут.
Янтарный свет струился сквозь стекло на её руки, её лицо, сладкой карамелью отражался в глазах. Каждый её наманикюренный ноготок, должно быть, стоил больше, чем неделя моей прежней жизни, клатч, что валялся у её ног, стоил больше, чем моя семья тратила когда-то за месяц. Но она была у меня. Чёрт подери! Иллюзия… Я трахал её, но моей она никогда не была, тогда как я отдал ей своё сердце. Выдрал из груди и швырнул на фарфоровое блюдечко.
– Тогда что же ты не нашёл себе кого-нибудь попроще, Дэн? Что тебе от меня нужно? – всё с тем же высокомерием и гневом. – Раз сам всё знаешь! Или не нашлось…
– Ты сейчас договоришься! – прорычал, схватив её за руку. Стиснул пальцы и тут же отпустил, боясь, что если не сделаю этого, сломаю ей кости. Тонкие, хрупкие, будто сахарные палочки, кости.
– Что тебя так зацепило, Загорский?! – никак не унималась она. – Что я тебя кинула или что замуж выхожу? Никак не можешь забыть?! – каждое слово впивалось в меня ядовитым осколком, каждое напоминало маленький взрыв возле перевёрнутой канистры с бензином. – Не за тебя, Денис! За равного себе. За того, с кем у меня есть будущее. За мужчину, которого…
– Которого, что?! – заорал, выпустив руль.
Машина качнулась, но мне было насрать. Вдарил по тормозам. Схватив сидящую рядом суку за локти, как следует тряхнул и заорал в лицо:
– Ну! Говори!
Всхлипнув, она дёрнулась. Я видел в её глазах страх, чувствовал дрожь.
– Пусти! – крикнула она, отбиваясь, пытаясь вырваться. – Отпусти меня, Денис!
– Что?! – я снова тряхнул её. – Которого любишь? Любишь, мать твою!? Отвечай, дрянь!
Она молчала. Смотрела на меня, судорожно дыша, и молчала. Губы её были приоткрыты, волосы падали на узкие плечи, обрамляли бледное лицо.
– Выходи, – перехватив оба её запястья одной рукой, распахнул дверцу со стороны пассажира и толкнул её. Она не пошевелилась. Сидела, словно застывшая, только глаза блестели и грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.
– Выходи! – рявкнул, толкнул снова. – Выметайся! Пошла!
– Дэн… – голос её дрожал.
Зарычав, я резко распахнул машину со своей стороны и, стремительно обойдя, вытащил Аврору наружу. Толкнул на Хаммер. Она стояла, освещённая лучами проникающего сквозь шелестящую листву лучами солнца.
– Так что? Любишь этого мудака? – спросил тихо, делая к ней шаг.
Прищурился, не зная, что хочу услышать. Любит или нет, мне было насрать. Насрать, что там у неё внутри, что она чувствует, чего хочет. Или… Чёрт…
– Любишь?! – с рыком, глядя на её губы, на шею, на ключицы.
Её платье было отвратительным и прекрасным. Грёбаное белое платье, которое она надела для этого ублюдка. Платье, которое она обещала надеть для меня и которое я обещал с неё снять. Вспышками воспоминания: она, босиком танцующая для меня в раздевалке спортивного центра. Её волосы, щекочущие мой живот, мои руки, её мурлыканье под старую незамысловатую мелодию…
– Ему ты тоже говорила, что тебе нравится запах клубники и ванильных свечей? – надвигаясь на неё, глядя прямо в лживые глаза. – Говорила? А что вот тут нравится? – тронул её руку, провёл по тонкой вене. Не как прежде, чуть касаясь, зная, что это сводит её с ума, а жёстко, потому что уже не мог иначе. – Он знает, Аврора? Знает? И как тебе нравится, когда связаны руки? Это он знает?
Она рвано дышала. Смотрела на меня, не отвечая, а губы её дрожали.
– Знает?! – разрывая окружающую нас тишину. – Знает, отвечай! Отвечай, мразь!
Тихий всхлип вместо слов.
– Отвечай! – ударил по металлу рядом с её головой. – Знает?!
Вместо ответа выдох. Едва заметно она мотнула головой, а я зарычал, словно раненый зверь.
– Не знает?!
– Нет, – шепнула она со всхлипом.
Ярость, что я чувствовал, была несравнима ни с одним взрывом. Я ненавидел эту женщину. Ненавидел за прошлое и настоящее и…
– Снимай платье, – надтреснутый голос звучал так тихо, что я сам себя не слышал. – Снимай это чёртово платье! – уже рыча, понимая, что больше ничего не осталось. Взять её здесь и сейчас, окончательно разрушить и её, и себя самого. Стереть всё, что было.
– Снимай! – глядя ей в глаза, рванул лиф.
