скачать книгу бесплатно
Однако техника Такаси бы более жесткой, и он был подобен топору.
Вскоре руки и смуглый торс Цзи Циня покрылись кровоподтеками, и Мацумуто победно взглянул на Шеффера.
Однако тибетец сдаваться не собирался, и бой продолжался по нарастающей.
В очередной раз взмыв над противником, самурай с криком – иа!, попытался нанести противнику сокрушительный удар в голову, но вместо нее рассек воздух.
В то же мгновение Цзи Цинь отказался у него сбоку, последовал легкий тычок в печень, и бой кончился.
Такаси корчился на траве, а тибетец снова поклонился и отошел в сторону.
– Китайская собака, – едва слышно прошипел Мацумуто, и изобразил на лице улыбку.
– Лейтенант выпил слишком много саке, – обращаясь к гостям, сказал он. – Иначе бы все сложилось по – другому.
Глава 4. Похищение сабинянок
Хмурым сентябрьским вечером, сияя сотнями иллюминаторов, в порт Гамбурга вошел океанский лайнер.
– С мостика пролаял мегафон, из клюза загремели якорные смычки, и мощные лебедки опустили вниз пассажирский трап.
– Ну, вот мы и на родине, – сказал окружающим его спутникам Шеффер, и, приказав двум матросам захватить багаж, первым направился к выходу.
Спустившись вниз, они перепоручили его носильщику, и тот покатил по бетону, тяжело груженую тележку.
Затем на стоянке у порта наняли два такси, и Бегер назвал адрес.
Через час вся компания, оставив тибетцев в приемной, сидела в кабинете шефа гамбургского отделения «СС», а тот связывался по телефону с Берлином.
– Рейхсфюрер, – почтительно протянул он спустя минуту трубку Шефферу, после чего, встав, тот приложил ее к уху.
– Я тоже рад, экселенц*, благодарю! – рявкнул он и вытянулся.
– Да, результаты есть, о них доложу при встрече, – покосился на хозяина кабинета.
Затем Шеффер слушал еще минуту, после чего аккуратно положил трубку на рычаг и обернулся к спутникам.
– Утром за нами будет выслан самолет, – а вы Рейнгольт, – ткнул пальцем в гауптштурмфюрера, – организуйте нам гостиницу.
– Яволь, – с готовностью ответил тот, и снова потянулся к телефону.
Вскоре доставленная по назначению группа, за исключением монахов (тех поручили опеке Рейнгольта) уютно расположилась в просторных апартаментах отеля «Fuerst Bismarck» и заказала туда ужин.
– За великий Рейх господа! – патетически произнес Шеффер, когда предупредительный официант, пожелав приятного аппетита, вышел, и все собрались вокруг стола.
В воздухе трижды грянуло нацистское приветствие, у потолка тонко зазвенел хрусталь люстр, а внизу бокалов.
– Отличное шампанское! – опорожнив свой, – вгрызся в сочный персик Геер.
– А русская икра все равно лучше, – отправляя в рот зернистый бутерброд, – смачно зачавкал Краузе.
– Скоро, парни, мы будем есть ее ложками, – прогудел Бегер, и все оглушительно захохотали.
После сытного ужина настроение у всех стало благодушным, и развалясь в мягких креслах, кто потягивая ликер, а кто дымя сигарами, они стали строить планы на будущее.
– Уверен, что после столь удачной экспедиции, нас всех наградят, – пуская вверх синие колечки дыма, – высказал предположение Краузе.
– Лично я не против, – засопел Бегер. – получить «Железный крест».
– А я бы предпочел марки, – сказал Винерт, кругленькую сумму.
– Ладно, нечего попусту болтать, – осадил их Шеффер. – Эдмунд, включи – ка радио, послушаем, голос Рейха.
Сидящий ближе всех к блестящему никелем «Телефункену» Геер, протянул к нему руку и щелкнул клавишей.
Градуированная шкала приемника засветилась, в центре по кошачьи вспыхнул зеленый глазок, и апартаменты наполнились звуками бравурного марша.
А через минуту он стих, и все стали внимать очередной речи фюрера.
Как всегда, она была полна экспрессии и будоражила умы, порой голос вождя срывался на крик, и все это вызывало бурные овации
«Для решения Германского вопроса может быть только один путь – путь насилия! Цель Германии – захват нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация! – подобно мессии вещал вождь, и это ласкало слух.
«Необходимо обеспечить нужное жизненное пространство! – продолжал он. – Никакое умничанье здесь не поможет, решение возможно лишь с помощью меча! Народ, который не найдет в себе силы для борьбы, должен уйти со сцены! Борьба сегодня стала иной, нежели сто лет тому назад! Сегодня мы можем говорить о расовой борьбе! Сегодня мы ведем борьбу за нефтяные источники, каучук, и полезные ископаемые!
И все это должно принадлежать нам, великой арийской расе!!..
Когда речь закончилась, и снова зазвучали марши, – эсэсовцы встали и выпили по рюмке коньяка, за здоровье фюрера.
Потом Шеффер подошел к окну и, сложив на груди руки, обозрел сверху ночной Гамбург.
На ближайшей к отелю площади, в небо понимались языки пламени.
Под восторженный рев толпы, штурмовики жгли книги.
…Рано утром, промчавшись по пустынным улицам Гамбурга, на которых остались следы очередного еврейского погрома, два автомобиля с экспедицией прибыли на один из военных аэродромов.
Там их уже ждал небольшой одномоторный самолет, который спустя три часа приземлился в пригороде Берлина.
– Прошу вас, господа, – встретил прибывших молодцеватый шарфюрер, и вскоре два черных «опеля» неслись в направлении столицы.
Миновав центр, автомобили проследовали в район Далем, административного округа Штеглиц – Целендорф, расположенный на юго-западе Берлина, застроенный утопающими в зелени виллами и свернули на обсаженную липами аллею. Затем, прокатив сотню метров по брусчатке, въехали в отворившиеся перед ними двухстворчатые высокие ворота, с расположенной рядом полосатой будкой и, скрипнув тормозами, встали перед помпезным зданием.
На нем, выстроенном в готическом стиле, над входом развевалось алое, увенчанное свастикой полотнище, а внизу, расставив ноги, застыли два рослых часовых в фельдграу* и с нарукавными повязками.
Монахов, на которых теперь были фетровые шляпы, темные плащи и лакированные ботинки, шарфюрер увел с собою, а «ученые» с достоинством стали подниматься по гранитным ступеням.
Войдя внутрь, они оказались в громадной, со стрельчатым потолком прихожей, с холодно мерцающими вверху люстрами и стенами, отделанными мореным дубом, с висящими на них бронзовыми гербами, мягко прошагали по пурпурного цвета ковровой дорожке и поднялись по широкому маршу на второй этаж.
Читатель уже вкратце знаком с той организацией, в которой служили Шеер и его коллеги, но, полагаю, стоит рассказать о ней подробнее.
К данному историческому моменту «Аненербе» вполне сформировалась как тайная организация Третьего рейха и имела в своем составе более тридцати отделов и лабораторий, которые занимались не только теологическими науками.
В наиболее засекреченных из них изучались всевозможные, доставляемые туда с разных концов света артефакты, проводились технические и медицинские изыскания и опыты.
И все это имело целью, создание нового человека и сверхоружия.
Организация щедро финансировалась крупными германскими концернами «BMW (http://ru.wikipedia.org/wiki/BMW)» , «Daimler-Benz (http://ru.wikipedia.org/wiki/Daimler-Benz)» и Немецким банком, в ней в поте лица трудились многие известные ученые и специалисты, в том числе освобожденные из концентрационных лагерей.
Но если «абрис»* нового человека успешно созидался и укладывался в расовую теорию, то второй аспект деятельности желал лучшего.
Чаша Грааля*, Копье судьбы* и другие священные реликвии, по – прежнему оставались недосягаемыми, а места их предположительного нахождения, в сотнях расшифрованных древних папирусах и манускриптах, были весьма туманными.
И теперь, следуя к кабинету могущественного шефа «Аненербе», Шиффер и его коллеги, несли желанную весть.
В приемной их уже ждал личный адъютант Гиммлера, без проволочек проводивший всех в кабинет второго лица Рейха.
– Зиг хайль! – дружно выбросили вверх руки все пятеро, как только узрели сидящего за громадным столом рейхсминистра, и тот не вставая им ответил.
Гиммлер был в военном, цвета хаки мундире, белой сорочке с галстуком и золотым значком НСДАП* на кармане френча.
Позади рейхсляйтера*, со стены, на вошедших пучился Адольф Гитлер, снятый на фоне Альп, а в простенке, между двумя с тяжелыми шторами окнами, висело полотно Никола Пуссена «Похищение сабинянок».
– Присаживайтесь, господа, – холодно блеснули очки,– а вас, Эрнст, прошу вот сюда, в кресло.
Рейхсминистр благоволил к известному биологу и исследователю Востока, и не скрывал этого.
Итак, я вас слушаю, – сказал он, когда Шеффер сел в стоящее у приставного стола кресло, а остальные на длинный ряд стульев в противоположном конце.
– Мы нашли, то, что искали, экселенц, – выпятил вперед подбородок Шеффер и сделал значительную паузу.
Стало слышно, как в кабинете качается маятник напольных часов, а у Гиммлера отвисла челюсть.
– Дальше, – прохрипел он, после чего снял очки, и, протерев их носовым платком, дрожащей рукой водрузил на место.
Когда же штурмбанфюрер коротко поведал шефу «Аненербе» о том, что уже знает читатель, Гиммлер впал в прострацию.
Затем очнулся, взял себя в руки, и, налив в хрустальный стакан воды из стоящего на столе графина, жадно его вылакал.
– Я хочу Это видеть, – воззрился на Шеффера. – Немедленно!
Тот сделал знак сидящим позади, и Бегер с Краузе зарысили к выходу.
Вскоре они вернулись с двумя потертыми кофрами, водрузили их на стоящий под окнами, длинный стол для совещаний, открыли и осторожно извлекли находки.
– Вот, прошу вас, – сделал приглашающий жест Шеффер и, поднявшись из кресла, подошел к столу.
Гиммлер сделал то же самое, несколько минут пристально их рассматривал, а потом возвел глаза к потолку и стал шептать молитву.
– Я сейчас же доложу об этом фюреру! – закончив общение с Богом, обвел он глазами присутствующих.
– Хотя нет, Эрнст – сначала вы покажите мне, как работает шлем. Немедленно едем в Шпреевальд!
Спустя час, «Хорьх» рейхминистра в сопровождении двух автомобилей охраны, въехал на территорию расположенного в Шпреевальде секретного полигона «Аненербе», где помимо опытов над людьми, доставляемыми из ближайшего концлагеря, проводились и некоторые другие.
Он находился в сосновом лесу, был окружен колючей проволокой и надежно охранялся.
Выбежавший из главного корпуса и отдавший рапорт комендант, лично сопроводил кавалькаду* в дальний конец леса, где помимо прочего, находилось и стрельбище, после чего застыл перед вышедшим из машины рейхсминистром.
– Доставьте сюда десяток подопытных. Из тех, что уже не представляют интереса, – взмахнул лайковой перчаткой Гиммлер. – И поместите их вон туда – кивнул на расположенный в конце стрельбища, пятнистый бронеколпак.
– Слушаюсь! – рявкнул комендант, и все прошли в расположенное рядом укрытие.
– А вы, – обернулся рейхсфюрер к захваченному с собой кинооператору, снимите все на пленку.
Когда все было готово, Гиммлер взял из рук адъютанта цейсовский бинокль, и обернулся, – начинайте.
Вслед за этим застрекотала кинокамера, Шеффер кивнул держащему в руке саквояж Краузе, и, спустя минуту, тот стоял со шлемом на голове у амбразуры.
Во время плавания на лайнере, участники экспедиции изучили его по мере сил, и определили Краузе в операторы.
После этого штурбанфюрер скомандовал, – огонь! и Краузе поднял к шлему руку.
В следующее мгновение на колпаке заплясала золотая нить, и он, словно в кошмарном сне, бесшумно развалился,
– Сила богов, – прошептал ошарашенный рейхминистр и вернул бинокль адъютанту.
Когда вся группа, шагая по росистой траве подошла к тому, что раньше было укреплением, перед ними предстала апокалипсическая* картина.
Крупповская, упрятанная в цемент броня была рассечена словно арбуз и оплавилась, а от людей остались дымящиеся ошметки.
– Невиданно! – радостно осклабился, обычно сдержанный шеф «Аненербе».
– Эрнст, вы герои нации!
«Герои» воротили носы от запаха горелого мяса и натянуто улыбались.
На следующий день, по бетонной автостраде, следовавшей из Берлина на юг Баварии, мчались два черных лимузина, сопровождаемые бронетранспортером.
В первом, откинувшись на мягкую спинку заднего сидения, сидели рейхсфюрер с Шеффером, следующем позади его подчиненные, а в бронетранспортере, под надежной охраной отделения эсэсовцев, покоились артефакты и отснятая накануне пленка.
Группа ехала на встречу с фюрером в его альпийскую резиденцию «Бергхофф», с докладом о знаменательном событии.
Спустившись в долину и проследовав тихий Зальцбург с остроконечными шпилями древних соборов и черепичными крышами домов, машины выехали на серпантин, ведущий в сторону господствующей над местностью горы Оберзальцберг, на вершине которой и находилась резиденция.
Несколько лет назад Борман построил здесь небольшой «чайный домик» и подарил его первому лицу Рейха. Тот по достоинству оценил прекрасный альпийский пейзаж, открывавшийся с вершины горы, и вскоре здесь возвели помпезный двухэтажный особняк с большими окнами и открытой террасой, где фюрер принимал европейских гостей, строил планы и проводил часы досуга.
Поскольку день выдался теплым, аудиенция состоялась на террасе и в отсутствие посторонних.
