скачать книгу бесплатно
– Безусловно, – согласился либерало-демократ. – Зато и расценки выше. Кстати, закажи еще водки, а я тебе расскажу новую версию анекдота про честных судей, обхохочешься.
Через минуту на столике возник второй графинчик а к нему закуска, бывшие студенты выпили за встречу, и Блюмкин, промокнув губы салфеткой, откинулся на спинку стула, – слушай.
– Приходит значит, к председателю за советом молодой судья и говорит, «Иван Иванович, у меня спор двух хозяйствующих субъектов. Одна сторона дала за решение в свою пользу триста тысяч баксов, а другая триста пятьдесят – как быть?
– Тот подумал и отвечает «Скажи первой, пусть донесут еще пятьдесят, и суди по справедливости».
Вслед за этим приятели долго хохотали, а потом Веселов утер слезы и просил.
– А какая старая?
« Верни второй стороне пятьдесят и суди по справедливости» – последовал ответ, – и «Поль Ферье» едва не подавился.
– Это было до начала борьбы с коррупцией, – солидно изрек Блюмкин. – Теперь суммы увеличились.
– И что, партия решит этот вопрос? – кивнул Веселов на кейс.
– Непременно, – потянулся Вилорий за графином, – чего не сделаешь для народа.
Еще через час они покинули кафе (платить пришлось экс-шпиону) и вышли в суету города, где ковали деньги, не отходя от кассы.
– А давай встретимся у меня? – предложил Блюмкину Веселов, решив выкачать из того побольше информации. – Я остановился в «Советской», там приличный кабак и варьете, отлично проведем время.
«Жил в гостинице советской не советский человек?» – бодро процитировал слуга народа. – Не, в такие места я ни ногой. Шеф узнает, оторвет голову. Давай лучше в «Метрополь», за твой счет, – и вопросительно покосился на Веселова.
– Нет вопросов, – без колебаний согласился тот. – Называй время.
– Тогда жди завтра, в восемь вечера, – сказал Блюмкин, после чего сел в подъехавший «ленд-ровер» и небрежно бросил водителю, – трогай!
На следующий день Веселов посетил митинг коммунистов на Суворовской площади, посвященный Дню советской армии, где их лидер по фамилии Зюганов, выступал с пламенной речью.
В ней он славил канувшую в лету армию, бичевал кремлевскую автократию и грозил ей народным гневом, а заодно обещал вывести на улицы миллионы.
Аудитория, представленная ветеранами времен Очакова и покоренья Крыма, а также отставными военными и сочувствующими, с трепетом внимала, а самые достойные сжимали в руках красные знамена и портреты генералиссимуса.
– Ну вот, это уже ближе к теме, – отметил про себя экс-шпион и сделал мобильником несколько снимков.
Потом, сняв шапки, толпа спела «Интернационал», и все потянулись к полевым кухням, подкрепиться армейской кашей с тушенкой и выпить.
Объедать большевиков Веселов не стал и поехал к себе в гостиницу.
Там он плотно пообедал и заказал на вечер ужин на двоих в малом зале «Метрополя».
Когда на столицу опустились вечерние сумерки, и трудовые массы потекли из офисов в спальные районы, экс-шпион вышел из метро на станции Китай-город и спустя непродолжительное время вошел под своды пятизвездной гостиницы- ресторана.
Ее в разное время посещали зарубежные президенты Жак Ширак и Первез Мушарраф, певцы Элтон Джон и Майкл Джексон, звезды оперной сцены Монтсеррат Кабалье и Пласидо Доминго, а также лучшие люди страны, типа Бориса Ельцина с супругой, отечественных олигархов Алишера Усманова и Михаила Прохорова, а также воров в законе Япончика и деда Хасана.
Внизу гостя услужливо встретили и обещали сопроводить приглашенного, после чего, вымыв руки в сияющей никелем и позолотой туалетной комнате, он продефилировал в малый зал, где был почтительно усажен за уже сервированный на двоих изящный столик.
Обстановка впечатляла архитектурным интерьером в духе полистилизма, декором выполненным по эскизам знаменитого Валькота, а также небывалой роскошью и эпатажем.
– М-да, – оглядев все это, – сказал Веселов. – Чего только не сделаешь для народа.
Впечатлял и сам народ, предававшийся выпивке, пожиранию деликатесов и веселью.
Среди него были упитанные господа и их подруги в сияющих бриллиантами нарядах, представители творческой элиты и государственные мужи со значками депутатов Госдумы на лацканах пиджаков от версаче, а также гордые сыны Кавказа, и еще много кого, непонятного вида и ориентации.
– А вот и я! – возник у столика, по ходу раскланявшись с несколькими подозрительного вида типами, Вилорий Блюмкин.
– Тоже помощники, как и я, – кивнул на них и, оглядев стол, довольно потер руки.
– А у тебя отменный вкус, – сел на стул и запихал за ворот накрахмаленную салфетку. – Ну что, приступим?
Для начала выпили по рюмке замороженной водки класса «премиум», закусив ее малосольной семгой с лимоном и оливками, далее по второй, под черную икру и перешли к доставленному официантом исходящим душистым паром седлу барашка по – ирлански.
– Фыть, как говорится, форофо! – чавкая набитым ртом, изрек сакраментальную фразу слуга народа.
– А хорошо жить еще лучше! – голосом известного актера продолжил Веселов, и они дружно загоготали. Кругом тоже раздавался смех, хруст костей и звяканье бокалов.
Утолив первый голод, однокашники закурили (возникнувший из ниоткуда официант предупредительно щелкнул зажигалкой), и Блюмкин, пуская вверх колечки дыма, стал вспоминать студенческие годы.
– Да хрен с ним с прошлым, давай о будущем, – снова наполнил рюмки экс – шпион. – Как сейчас в России? На Западе говорят, что хреново.
– Пиздят, – выплеснул свою в рот бывший фарцовщик. – У нас все окей, это там хреново. И для наглядности обвел зал рукой, – смотри, как веселятся.
– А как же те, что собираются на Болотной и Новом Арбате, вчера сам видел?
– Это наймиты американского госдепа. Им скоро сделают козью морду. И вообще Олег, – сжевал Блюмкин ветвь кинзы, – давай я тебе расскажу об истинном положении дел, а то ты, как погляжу, совсем дремучий.
– Давай, – с деланным безразличием пожал плечами экс-шпион и навострил уши.
– Итак, – налив себе боржома и жадно его вылакав, – хлопнул пустым бокалом о стол Вилорий, – демократии в России пришел кирдык. Полный.
– ?!
– Ну да, и не надо на меня пялиться, как Ленин на буржуазию. В стране просвещенный абсолютизм по Томасу Гоббсу*. Путин, наш король-солнце, а мы его дети.
– Это ж надо! – удивился Веселов. – А Дума и Совет федерации кто? Что-то я не понимаю.
– Фикция, – подмигнул ему либерало-демократ. – Для напускания тумана.
– А представленные в ней партии?
– Сборище недоумков и воров. Кроме нашей, естественно. Мы – смотрящие от Кремля, – опасливо оглянулся вокруг Блюмкин. – Но это секрет, – и приложил к губам палец.
Затем они перешли к хенесси, а когда опорожнили бутылку, Вилорий икнул и, заплетаясь языком сообщил, что в стране грядут великие перемены.
– Да ты что? – уперся в его лоб своим Веселов. – Какие?
– Будут избирательно мочить депутатов, губернаторов и министров, – зашептал ему в ухо слуга народа. А затем слюняво чмокнул в щеку и упал лицом в тарелку.
– Не желают ли господа освежиться? – тут же материализовался у столика официант.
– Ж-желают, – решительно кивнул экс-шпион, и они вместе потащили бесчувственное тело в туалетную комнату.
Через непродолжительно время пара снова сидела за столом (партиец на удивление быстро вернулся в рабочее состояние) и завершала ужин шампанским с ананасом и устрицами.
– Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй! – продекламировал изречение пролетарского поэта Блюмкин и высосал очередную.
– А поехали завтра со мной в глубинку? – предложил он вслед за этим Веселову. – У меня там встреча с одним из наших региональных лидеров.
– С удовольствием, – ответил тот, и они сдвинули бокалы с французским «брю».
Во втором часу ночи, изрядно нагрузившись, приятели, шатаясь, направились к выходу.
А праздник жизни продолжался.
С эстрады неслась задорная «Ламбада» в исполнении заезжей латиноамериканской группы, перед ней вихлялась и вопила потная толпа гостей, а за одним из столиков два господина в смокингах били морду третьему.
Утром этого же дня по Рижскому шоссе в сторону северо – запада, ровно гудя мотором несся черный «ленд-ровер с бритоголовым водителем и сидящими на заднем сидении Блюмкиным с Веселовым.
За окном мелькали зимние пейзажи, автомобиль уносил приятелей все дальше в необъятные просторы России, обоих мучило жестокое похмелье.
Область, в которую они следовали, была известна наличием в ней одной из президентских резиденций, посаженным за воровство и мздоимство губернатором, а также наличием значительного числа полуголодного электората, за голоса которого шла межпартийная борьба.
– Нужно поправить здоровье, – не выдержал спустя час Блюмкин и приказал Димону (так звали водителя) остановиться у придорожного кафе под елями, с романтической вывеской «У Гоги».
Рядом с ним стоял внедорожник, а чуть дальше, у дымящегося мангала с двумя вынесенными на открытый воздух столиками, ели с дразнящим запахом шашлыки под водку, хмурого вида тип и три крепких парня.
– Коммунисты, суки, – наклонился к Веселову Блюмкин. – Едут куда и мы, за голосами.
Затем все вышли из машины, Веселов заказал у небритого сына гор три шампура и бутылку «Старки», после чего они встали у соседнего столика и разлили ее в стаканы.
– Хорошо, – выцедив свой, выдохнул Блюмкин и первым впился зубами в мясо.
Между тем хмурый что-то сказал одному из своих парней, и тот вразвалку подошел к соседям.
– Поворачивайте назад оглобли, «жирики», – обвел их глазами. – Ноги поломаем.
Блюмкин в ответ послал того к классикам марксизма, после чего началась межпартийная разборка.
Веселов принял в ней активное участие, и вскоре оппоненты ползали по снегу, подвывая и собирая выбитые зубы.
– Хорошая получилась дискуссия, – щупая заплывший глаз, прошепелявил Блюмкин. – Слышь, Олег, давай к нам, ты готовый помощник по идеологии.
– Интересное предложение, я подумаю – ответил тот, и все трое рассмеялись.
Далее победу закрепили прокалыванием шин внедорожника и еще одной бутылкой, вслед за чем, распевая гимн ЛДПР, двинулись дальше.
Встреча с региональным партийным лидером впечатлила (он был местным банкиром), и после короткой встречи с электоратом, которому вручили по двести рублей за голос, московские гости отправились на базу отдыха, где плотно отобедав, занялись партийным строительством с молодыми активистками в хорошо натопленной сауне.
Потом заехали к знакомому фермеру в деревню, и Веселов ужаснулся царящим там разрухе и запустению. – Как после войны, – сказал он. – Только собаки, а людей нету.
Словно в противоречие, откуда-то из переулка вынырнула тройка расхристанных мужиков в ватниках и, пошатываясь, направилась к машине.
– Дайте на опохмел, кормильцы, – сунулась в открытое окно щетинистая морда и сидящих внутри обдало сивушным перегаром.
– На, – сунул в заскорузлую ладонь сотню Веселов, а Блюмкин добавил вторую.
«Мы железным конем, все поля обойдем!
Соберем и посеем и вспашем..!»
радостно заорала троица и бодро заскрипела кирзачами в сторону видневшегося неподалеку обшарпанного магазина, угол которого, задрав ногу, с философским видом орошала собака
– Ну вот, – довольно хрюкнул Блюмкин, – а ты говорил нету. – С такими орлами мы всю Россию перевернем, и ткнул Димона в загривок, – трогай!
Назад возвращались заполночь.
Уставший от политики Блюмкин мирно похрапывал, откинувшись на мягкие подушки, а Веселов сонно глядел на бегущую навстречу трассу и думал, а не вступить ли ему действительно в партию. Ему нравилась работа с массами.
Глава 5. Иосиф и Бенито
– Так значит, говоришь в России просвещенный абсолютизм и король-солнце? – выслушав доклад Веселова, нервно забегал по кабинету Борис Абрамович.
– Ну да, – предано следя за патроном взглядом, ответил сидящий в кресле экс-шпион.
– И совсем нету оппозиции?
– Всех взяли к ногтю, экселенц, – кивнул тот, – проверено.
– Сволочи, кругом одни сволочи, – просеменил человек Мира к столу и подвинул «мажордому» свой мобильник, – звони Антори, пусть педалирует работу.
– В смысле ускоряет?
– Да! – рявкнул олигарх. – Я оплачиваю расходы!
Веселов стал нажимать кнопки-бриллианты и в микрофоне возник голос доктора.
– Здравствуйте, синьор Антори, – ответил он по-итальянски. – Это Поль Ферье из Англии, от господина Березовского.
– Рад слышать, Поль. Какие проблемы?
– Хозяин просит ускорить работу за дополнительное вознаграждение.
– Это возможно, – ответил врач. – Но тогда получится недоносок.
– Он говорит, будет недоносок шеф, – прикрыв рукой трубку, взглянул на олигарха Веселов. – Соглашаться?
