скачать книгу бесплатно
Горячее дыхание Кая обожгло шею сбоку. Я зажмурилась от того, как остро защемило внизу живота. Все пережитые эмоции смешались в одну кучу и теперь вышли из-под контроля. Я ведь не могла не чувствовать, как прижимаюсь к Каю, и как он держит меня поближе к себе. Он даже не касался моей груди, просто дышал мне в волосы. Возможно, пытался так согреть. Но внутри стало зарождаться что-то нехорошее… неправильное… что-то, чего я не должна была ощущать по отношению к нему…
Ладонь Кая вдруг перестала прижиматься к моей талии. Она медленно и нерешительно скользнула ниже. Протестующий возглас готов был сорваться с моего языка, когда пальцы Кая нащупали и поддели край куртки, но я так и не смогла выдавить из себя ни звука. Немного осмелев, он проник под кофточку, а затем – под майку. Рука оказалась теплой. Как и его губы. Как и весь он…
Я невольно закрыла глаза и в тот же миг перестала слышать грохот ливня по брезенту. В ушах звучало только дыхание Кая: слегка сбившееся, немного прерывистое, наверняка звучащее так от того, что я дергалась на его диафрагме.
Кай продвинул руку выше и остановился у меня под грудью, не касаясь ее.
– Тебе холодно, – услышала я его хрипловатый голос, – страх холода идет отсюда. Тело дрожит, чтобы выработать энергию и согреться, потому что ты боишься замерзнуть. Если ты расслабишься здесь, то дрожь пройдет.
– Я… – я сглотнула, – не могу расслабиться…
– Чувствуешь тепло от моей руки?
Я судорожно кивнула.
– Представь, что это – огонь. Он греет тебя изнутри. Если ты почувствуешь его, то страх отступит. Все дело в страхе, белоснежка. Если не боишься холода, то его и не ощущаешь…
Голос Кая звучал тихо и монотонно. Если бы не понимание, что его губы – вот здесь, совсем рядом с моей шеей, то я бы еще быстрее попала под магнетическое влияние. Но все-таки заставила себя собраться и расслабить мышцы живота. Сначала это давалось с трудом, то и дело хотелось их снова сократить, так как озябшие руки и ноги продолжали дергаться. Но потом я действительно почувствовала жар от руки Кая. Клетка за клеткой, он медленно заполнял все мое тело, пока не достиг каждого уголка.
С удивлением я поняла, что больше не дрожу.
– Получилось!
– Молодец, белоснежка, – Кай помедлил еще немного и вытащил руку из-под моей одежды. Сразу стало холоднее. – У меня для тебя подарок.
Сдвинув меня чуть в сторону, он полез в свой карман, а потом высунул из-под брезента сжатый кулак.
– Угадай что?
– Ключи от нового звездолета, – проворчала я с мрачным сарказмом.
Кай тихонько усмехнулся над моим ухом.
– А если более приземленные фантазии?
– Ключи от квартиры с теплой постелью и камином.
– Таким я бы не стал с тобой делиться. Забрал бы себе, – поддразнил он, – еще попытка?
Я прислушалась к урчащему желудку.
– Кусок колбасы.
– Не шоколадка?
– Не-а. Смачный кусок колбасы, – я плотоядно облизнулась.
Со смехом Кай разжал кулак. На его раскрытой ладони я увидела круглое печенье с отколотым краешком.
– Крекер! – воскликнула я, не веря своим глазам.
– С сыром. Бизон их любит, вечно трескал в рубке. Я нашел, когда собирал вещи…
– Ты захомячил крекер! И все это время никому не говорил!
Я схватила печенье, почти целиком засунула в рот, откусила. Оно оказалось немного подмокшим, но, похоже, даже знаменитый шоколад Золотарева не мог сравниться с этим кусочком теста.
– Никогда не бывает так охота жрать, чтобы не захотелось жрать еще больше, – рассмеялся Кай. – Наверно, теперь этот момент настал.
От этих слов я опомнилась и вынула изо рта уцелевший кусочек. Вернула обратно Каю.
– На, это твой. Спасибо.
– Я этим не наемся, белоснежка.
– А я не люблю есть в одиночестве.
Кай хмыкнул, но спорить не стал. Услышав, как он быстро проглотил свою порцию, я не выдержала и повернула к нему голову.
– Почему ты все время врешь?
– Я вру?! – оторопел он.
– Почему говоришь, что нельзя заботиться о слабых, что надо думать о себе? С момента крушения ты только и делаешь, что заботишься обо мне. Даже в ущерб себе. Бизон правильно сегодня сказал, ты меня бережешь. Печеньем поделился, а мог бы сам съесть…
Кай тут же нахмурился и отвернулся.
– Ты ведь и рюкзак сегодня с меня снял не потому, что он тебе был нужен, да? – догадалась я. – А чтобы мне было легче без него идти. Ты умеешь заботиться, Кай. Почему постоянно учишь меня поступать наоборот?
– Я забочусь о тебе, потому что дурак, – с недовольным видом пробормотал он. – Ты – слабая, и с тобой я тоже становлюсь слабее. Бизон быстро это сообразил.
– Неправда, – покачала я головой, – если мы объединимся, то вдвоем будем сильнее Бизона.
Кай фыркнул, будто услышал глупость. Но чем больше он упрямился, тем сильнее мне хотелось его убедить.
– Мы могли бы… – я подумала, подбирая слова, – могли бы заключить временное перемирие. Альянс. Ради выживания. Вряд ли у нас получится стать друзьями или что-то такое. Но мы могли бы стать командой до тех пор, пока не выберемся с этой планеты. У нас ведь одна общая цель: выжить.
Кай поморщился. Покачал головой.
– Я понимаю, почему ты хочешь объединиться со мной, белоснежка. Без меня ты, и правда, ни дня тут не протянешь. Но зачем мне объединяться в команду с тобой? Чем ты можешь мне помочь?!
Растерявшись, я приоткрыла рот. Вопрос поставил в тупик. Кай, конечно, был прав: для него я считалась лишь бесполезной обузой. Внезапно меня осенило.
– Я могу пробовать все незнакомые растения на вкус. У меня даже есть уже опыт.
Кай дернулся. Поначалу я не поняла, что происходит. Но когда услышала его смех, сообразила.
– Не смейся надо мной! – возмутилась я. – Ты, эксперт по травам!
– Прости, белоснежка, – простонал он, все еще не в силах успокоиться, – после такого предложения тебе просто невозможно отказать…
– Ну и славно, – я отвернулась в другую сторону и нахохлилась, глядя, как в полумраке по брезенту продолжает барабанить дождь. – Надеюсь, теперь мы доберемся до реки без приключений. А там и до хвостового отсека рукой подать.
Смех Кая затих так же внезапно, как и начался. Наверно, мы с ним подумали об одном и том же.
– Надеюсь, Лиза до сих пор жива, – сказала я жучку, который полз по коре неподалеку от моего лица.
– А я надеюсь, что она умерла, – прозвучал холодный и безжалостный голос прежнего Кая.
Мои щеки загорелись.
– Послушай, – я задохнулась от возмущения, – если ты думаешь, что с ее смертью все про нее забудут… что я про нее забуду… и забуду, что это ты нас сюда забросил… и мы…
Движение за плечом, подсказало, что Кай повернулся ко мне. Наверняка, он сейчас сверлил мой затылок взглядом, а вот мне никак не хватало духу ответить тем же.
– Я думаю, что если человек выживает, падая с такой высоты, то в лучшем случае будет в таком же состоянии, как вторая твоя подруга. Двух лежащих мы просто не потянем. Тогда тебе придется либо сидеть с ними рядом и беспомощно наблюдать, как они медленно умирают, либо оставить обеих и уйти дальше без них. Вот что я думаю, белоснежка.
Я съежилась и затихла. Кай снова отвернулся. Хотелось фыркнуть и уйти, чтобы показать ему свое презрение, но голос здравого смысла убеждал, что выходить на ливень из-под брезента – не самая лучшая идея. Если простужусь и заболею, антибиотиков тут не найдется и лечить меня некому. Поэтому придется сидеть, смотреть в разные стороны и терпеть неприятную компанию друг друга так долго, пока не утихнут капризы природы.
– Я бы все отдала, чтобы быстрее отсюда улететь, – проворчала я.
– Поверь, здесь всем этого хочется, – буркнул Кай.
Пристроив голову поудобнее, я попробовала закрыть глаза и подремать, но меня постоянно что-то отвлекало. Мужское сердитое дыхание, например. Или рука, хоть и лежащая поверх моей куртки, но постоянно мешающая.
– Хватит ерзать! – наконец не выдержал мой сосед по брезенту. – И ты опять начинаешь дрожать. Отвлекись. Расскажи мне что-нибудь.
– Я не знаю, что рассказать, – огрызнулась я, – могу пересказать наизусть билеты по Истории развития космоса. Это мой любимый предмет, и мы только экзамены недавно сдали.
– Валяй, – снизошел Кай и положил голову мне на плечо.
Я вздохнула. Альянс, конечно, необходим, но где ж взять столько терпения?!
– История развития космоса, как наука, изучает… – начала я по памяти зачитывать первый билет.
Когда дошла до пятого, дождь начал прекращаться. А тихое посапывание Кая подсказало, что тот уснул.
***
Когда Кай открыл глаза там, на незнакомой протурбийской дороге, умирая от истощения после холодных каменоломен, он жестоко разочаровался в собственной удаче. Вместо мамы, чей голос только и заставил его сделать последний рывок, над ним склонилось чужое желтое лицо с узкими вертикальными зрачками в болотного цвета глазах.
Девчонка! Протурбийка! По виду – не старше его самого. Это ее длинные черные волосы щекотали Кая, а пальцы – трогали, заставляя дергаться от прикосновений. Он никогда не видел протурбийских женщин, поэтому уставился во все глаза. По правде говоря, и своих соплеменниц Кай не видел уже давно: в каменоломнях их попросту не было. Заметив, что путник очнулся, протурбийка отвернулась и произнесла что-то. Язык местных жителей Кай понимал достаточно для того, чтобы сообразить – она кого-то зовет на помощь.
К одному желтому лицу добавилось другое. Взрослый мужчина напомнил Каю того протурбийца, который выменял его у матери на еду, и мальчик сжался в комок. Отталкиваясь руками и ногами, он попытался отползти, но сил не хватало.
– Папа, это кто? – вопрошала девочка, дергая за одежду старшего.
– Это человек. Помнишь, я рассказывал тебе про другие планеты и их жителей? – протурбиец огляделся. – Кто-то должен быть с ним здесь…
– А может, он потерялся? – протянула она, пока Кай продолжал барахтаться на земле.
Протурбиец снова наклонился над мальчиком.
– Как тебя зовут? Откуда ты? Где твои родители?
Кай замер под гипнозом магнетических глаз. В его мыслях проносились образы, от которых он так надеялся избавиться: возвращение в каменоломни, прежнее место у костра, борьба за еду и тепло. Он покачал головой, собираясь кусаться и драться, если его только попробуют тронуть.
– Ты меня хоть понимаешь? – вздохнул протурбиец.
Кай прищурился и снова отрицательно мотнул головой. Не вступать в контакт с чужаком ему казалось безопаснее.
– Совсем-совсем ничего не понимаешь, что я говорю?! – усмехнулся мужчина. – Ни словечка?!
Кай повторил жест.
– Ладно. Позже решим, что с тобой делать. Не бросать же здесь… Цхала, – протурбиец положил руку на плечо девочки, – помоги мне его устроить.
Кай начал отбиваться, но сильные руки гуманоида легко подхватили его и оторвали от земли. Протурбийка придерживала дверь электромобиля, пока ее отец укладывал мальчика на заднее сиденье. Кай посчитал слои их одежд. Три. Чуть больше, чем у надзирателей в каменоломнях, но гораздо меньше, чем у того, главного протурбийца. В целом – не густо. Мальчик немного успокоился. Если его подобрал не тот самый гуманоид, то, возможно, обратно не повезут. А он пока не видел на этой планете ничего хуже, чем каменоломни.
Так Кай оказался в городе. Его новый знакомый проживал в большом доме с многочисленными комнатами и примыкающим с торца буйно растущим садом. Мальчик с удивлением разглядывал жилище. Он помнил, что в его родной колонии людей окружали сплавы и синтетические материалы, в каменоломнях Кай видел только грязь и камни, но тут… впервые ему довелось открыть для себя мягкие ткани из растительных волокон, деревянные панели на стенах, изготовленную из гибких, но прочных прутьев мебель.
А главное – здесь было тепло. Кай ощутил это, когда протурбиец поставил его посреди комнаты и принялся снимать с худого тела лохмотья. Расставаться с одеждой приходилось, разве что, летом, но тогда лучи с неба палили и сжигали кожу. А теперь мальчик испытывал непривычные ощущения: не жарко, но и не холодно. Комфортно. Даже мурашки по телу побежали.
– У тебя испорчен позвоночник, – протурбиец, опустившись на колено рядом с Каем, заглянул ему в глаза, – ты выполнял тяжелую работу?
Мальчик уставился в одну точку и молчал. Он не понимал намерений чужака. Мужчина сказал несколько непонятных слов, оглядывая его грудь и живот. Тогда Каю и в голову не пришло, что это могут быть медицинские термины. Пальцы с черными и длинными – по протурбийской моде – ногтями скользили по телу мальчика.
– Здесь можно исправить… и здесь… здесь… хм… тоже можно попробовать… – слышалось задумчивое бормотание гуманоида.
Кай все понял. Его готовят к чему-то еще более худшему. Не зря протурбиец так ощупывал каждый сантиметр его тела, тщательно осмотрел ноги и зубы, понюхал дыхание. В голову пришла страшная мысль – возможно, его хотят съесть?! Ранее Кай не слышал, чтобы гуманоиды питались людьми, но его скудное воображение нарисовало только такую картинку.
Оттолкнув протурбийца, Кай бросился в угол, переворачивая по пути мебель, и забился там, дрожа всем телом. На шум в комнату заглянула девочка с подносом в руках. Увидев голого Кая, она пискнула и выронила ношу. По полу покатились круглые золотистые фрукты. У мальчика потемнело в глазах. Все, что он мог видеть – еда. Он упал на четвереньки, схватил ближайший плод и начал жадно поедать вместе с кожурой.
– Папа, что с ним…? – в ужасе протянула протурбийка.
– Не подходи к нему, он болен, – ее отец вскинул руку в предупреждающем жесте.
– Чем? Какой-то неизвестной болезнью?! – ахнула она. – Кожной?!
– Нет, – протурбиец покачал головой, – человек болен изнутри… – он посмотрел на дочь и добавил более твердым голосом: – Но мы это исправим. Тебе полезно будет научиться такому виду целительства, Цхала. А пока иди сделай ванну для нашего нового пациента.
Когда девочка убежала, мужчина наклонился и подобрал с пола фрукт. Осторожным жестом он поманил Кая.
– Пойдешь со мной? Дам тебе это. Если не будешь драться – дам много.
Большего и не требовалось говорить. Как привязанный, мальчик последовал за протурбийцем. Перед носом покачивался золотистый бок спелого и вкусного плода. Еда притягивала Кая, как магнит. Правда, когда его посадили в широкую и круглую емкость с горячей жидкостью и принялись беспощадно оттирать чем-то жестким, он окончательно убедился, что из него пытаются сварить еду. Утешало то, что хоть умрет не голодным.
После экзекуции Кая зачем-то вытащили из воды и отнесли в мягкую постель. Он уснул, еще не коснувшись головой подушки.
