скачать книгу бесплатно
Профессор протянул руку к стакану воды, немного отпил и в задумчивости глянул куда-то поверх головы сэра Падмона. Седина на висках отливала золотом, он автоматически пригладил волосы рукой, словно стыдясь этого. «Старение – еще одно доказательство тому, что жизнь дерьмо».
– Дело в том, что последние восемнадцать лет в районе гор Маун–Худ действительно отмечалась сейсмическая активность, но не представляющая, впрочем, никакой опасности для населения близлежащий районов. О чем мы представляли доклад в соответствующие инстанции, а также ставили в известность мэра Файерлейка и резервации ГриндБэй.
– Это те населенные пункты, которые находились в эпицентре произошедшей трагедии?
– Совершенно верно. Само расположение Фаейрлейка, окруженного горным массивом, и располагающегося как бы в центре этого желоба, довольно опасно для людей, живущих… живших там. Такое рано или поздно должно было произойти. К сожалению, к нашим предостережениям руководство города относилось с недоверием. Как вы знаете, основной источник дохода города – туризм и лесопилка, теперь полностью разрушенная землетрясением. Мэр Файерлейка не принимал всерьез исходящую угрозу от «спящего» кратера.
– Как вы можете объяснить феномен «Красного Озера» – действующего кратера в центре Файерлейка, ведь именно он привел к трагедии.
– Тектонические сдвиги коры разбудили «Озеро». Это одна из загадок природы, опровергающая все имеющиеся представления о вулканах: во-первых – кратер существовал не на пике горы, а в низине долины и вообще-то вулканом назвать это нельзя, скорее – разломом в коре и поистине гигантских масштабов; во-вторых – он действовал на протяжении почти пяти веков. Об этом феномене написано еще первыми колонистами.
Да, я бы сравнил его не с вулканом, а с гнойником на поверхности земли, расположенном на разломе Битуа-Туа, как называют это коренные жители. Таких разломов на нашей земле несколько, и нам только предстоит изучить факторы, существующие в этих областях.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду нарушение полярности: компас в таких местах совершенно бесполезен; психологическое состояние людей резко меняется. Люди страдают галлюцинациями, беспричинным страхом, агрессией, паранойей. Многие пропали без вести, не оставив ни единого следа пребывания, словно испарились. Бермудский треугольник – тоже расположен на таком разломе и его феномен до конца не изучен до сих пор, как вам известно.
– Значит, вы хотите сказать, что в округе Лейк существует еще одни Бермудский треугольник? Но люди, живущие в Файерлейке…
– Не совсем верно, но в какой-то мере так. Я понимаю, что вы хотите сказать. Жители этого маленького городка жили довольно обособленно. Не пускали чужаков в свою общину, тщательно огораживая быт от посторонних. Да это был действительно потрясающий и красивый город. Но все, что там, происходило, возможно, останется для нас тайной. Вы ведь помните исчезновение нескольких туристов, из-за чего город закрыли для туризма. Но расследование, которое вело ФБР, приостановлено, а его данные засекречены.
– В газете «ТаймсУорд» был опубликован материал о тайной организации, действующей в городе. Ссылаясь на некий источник, «ТаймсУорд» утверждает, что деятельность такой организации запрещена законом, а ее действия направлены на подавление личности и введение ее в заблуждение относительно религиозных аспектов католицизма и христианства. Они были убеждены, что кратер вулкана – это врата в другой мир, мир хаоса и смерти.
– В это верили и древние римляне, – кивнул профессор.
– Эта организация подрывала устои религии, предсказывая возвращение демона, якобы существовавшего там несколько тысяч лет, находящегося до сих пор в спящем состоянии. Они именовали себя хранителями врат, а их служение направлено на то, чтобы не допустить пробуждения зла, находящегося в анабиозе.
– Потрясающе, – профессор протянулся за стаканом воды.
– Адепты являлись настоящими фанатиками. Во многих сектах характерна тоталитарная структура с тенденцией к групповому принуждению и полному подчинению членов вплоть до совершения массового самоубийства. ФБР рассматривала эту версию о насильственной смерти людей при угрозе их разоблачения.
Все мы знаем о таких сектах как «Храм солнца», которую возглавлял Люк Жюре в 1994; трагедия Уэйко – 2006; «Небесные врата» – Сан-Диего, в которой тридцать девять человек приняли яд и покончили жизнь самоубийством; убийство почти трехсот детей в Джонстауне; массовое сеппуку японцев, число покончивших в различных источниках варьируется от тридцати пяти тысяч. Факты можно перечислять и перечислять. То, что произошло с этими людьми – ужасающая по масштабам трагедия.
К сожалению, ФБР располагает только документами и не имеет ни одного живого свидетеля, поэтому как далеко пустила корни организация – предстоит только выяснить, хотя «ТаймсУорд» склонны предполагать, что все намного серьезнее, и масштаб деятельности организации поражает. Материалы дела строго засекречены, в доступе к ним отказано. Деятельность хранителей приравнена к террористической, подрывающей устои, с далеко ведущими целями и катастрофическими последствиями.
– Вы склонны предполагать, что массовое скопление жителей в храме «Плача» во время начала землетрясения не что иное, как массовое самоубийство? – Спросил мистер Бректон.
– Такая версия имело место быть. Возникает вопрос: почему люди даже не пытались спастись, оставаясь в монастыре, и были погребены заживо под его стенами?
– Похоже, мы этого не узнаем.
– Возможно. Я знаю, что резервация ГриндБэй практически не пострадала от извержения вулкана.
– Как я уже говорил, эпицентр находился в самом городе, поэтому хлынувшая из жерла лава, мгновенно превратила его в пылающие руины. Часто бывает, что лава не течет просто по поверхности, а течет по так называемым трубам, что мы имеем в данный момент. Лава на поверхности потока остывает и образует корку, в то время как под ней поток продолжает течь.
– Профессор Бректон, если я правильно понял, вы хотите сказать, что те кадры, снятые с вертолета службы спасения, которые мы наблюдали только что, не дают полную и ясную картину последствий случившегося.
– В районе города до сих пор находиться слишком опасно. Я утверждаю это.
– А как же резервация?
– Люди наотрез отказались от эвакуации. Мне известно, что несколько человек в резервации пропали без вести, но в целом ГриндБэй не пострадал. Лава прошла далеко западней того района. Единственное, что им пришлось пережить – это осадки в виде пепла и дыма, погубившие весь урожай. К сожалению чего нельзя сказать о памятнике архитектуры – монастыре «Плача», основанного священником Френсисом Дэбуа, который одним из первых миссионеров того времени, не боясь лишений и враждебности чуждого мира, нес имя Господа и его заветы, помогая людям в болезнях и тяготах суровой жизни.
Монастырь почти полностью погребен под обломками и пеплом, уцелело только южное крыло когда-то поистине великого сооружения. Хочется верить, что инвестиции будут выделены для того, чтобы восстановить это поистине величественное сооружение.
– Хочу напомнить уважаемым зрителям, что случившаяся почти год назад трагедия в округе Лейт унесла жизни, по меньшей мере, девятиста шестидесяти человек. Более двухсот человек числятся пропавшими без вести. Эта самая крупная катастрофа, случившаяся за последние несколько лет в…
Экран телевизора погас.
Парень раздраженно швырнул пульт на кресло и, быстро подойдя к дивану, опустился перед девушкой на колени, продолжающей смотреть на черное окно телевизора.
– Пожалуйста, прошу тебя… – прошептал он, дотронувшись до ее холодной руки. – Ненужно слушать весть этот бред. Не надо.
Она повернула голову, и Луис увидел как медленно, но неотвратимо потухает взгляд, как растворяется в бесконечном горе воля к жизни, как гаснет, словно свеча на ветру, надежда.
– Пожалуйста, – с мольбой в голосе произнес он, целуя ее ладонь. – Ви, ты должна бороться, не должна опускать руки.
– Зачем, – сказала она. – Для чего все это, если… если…
Он осторожно взял ее за руку и прижался губами, вдыхая аромат кожи, сходя с ума от ее близости.
– Если бы я мог все изменить, я бы не раздумывая… – он хотел сказать: «поменялся местами с Джеком и погиб вместо него», но не смог вымолвить имя друга. Не смог, потому что Вайлет отреагирует моментально, снова отгораживаясь от всего мира непроницаемой стеной.
События почти годовалой давности Луис помнил так, как будто все произошло несколько часов назад. В своих ночных кошмарах он продолжал видеть бледнеющее с каждой секундой лицо Дэна, неестественно запрокинувшего назад голову, его удивленный тускнеющий взгляд, остановившийся на небе, его судорожно сжатую в кулак руку, запачканную кровью, его детскую полуулыбку, навечно застывшую на посиневших губах.
Он слышал, как кричит, в безумии, надеясь, что сможет привести его в чувство, и понимая – это уже никому не под силу. Осознавая, что ярость сейчас разорвет грудь, а страх и отчаянье дадут толчок, чтобы двигаться дальше. Желание спасти Вайлет наполнит силой, откроет второе дыхание, и он сделает все, что обещал Джеку, поступит так, как поклялся ему.
Краем глаза Луис замечает темные фигуры, медленно обступающие со всех сторон, и понимает: если сейчас же не побежит, то ничего уже не успеет предпринять. Члены ордена брали в кольцо, зловещие плащи развевались подобно крыльям, а скрытые под капюшонами лица источали ярость. Не нужно было видеть их глаз, чтобы понять это.
Тяжелые взгляды пронизывали насквозь, словно ядовитые стрелы, приковывали, обездвиживали, пытались подчинить своей грубой воле. Собрав остаток сил, он побежал, оставив позади мертвого друга, лежащего на окровавленном газоне, оставив позади прошлую жизнь, людей, которых когда-то знал, оставив все, но не потеряв надежду.
Город преобразился, и он уже не узнавал его. Пустынные улицы таили в себе нечто враждебное, чужое. Одинокие фигуры в балахонах замерли возле домов, застыли и казались неживыми восковыми фигурами. Луис знал, что не стоит попадаться им на глаза. Весь их облик таил в себе угрозу. Он не знал, кто они, и ему было на это наплевать. Мучил лишь один вопрос: «Куда подевались все жители? Где хваленый Гордон со своей командой и что это все означает?»
Луис почувствовал под ногами вибрацию, словно внутри земли заработала огромная центрифуга. Понадобилось чертовски много времени для того, чтобы он смог пробраться к Лунным пещерам. Солнце клонилось к закату, и парень не знал, успеет ли добраться до монастыря прежде, чем Джек найдет Вайлет.
Их план разваливался прямо на глазах: он не успеет, как бы ни торопился. Земля содрогнулась, и гулкий звук прорвался сквозь каменный свод. Луис не знал, что это значит, но ничего хорошего, в этом был абсолютно уверен.
Когда зазвонил сотовый, он был убежден, что это Джек, но ошибся:
– Где, черт возьми, вас носит, – кричал в трубку Грег. – Под моими ногами земля ходуном ходит. Если не взлетим через пятнадцать минут, вертолет уже в воздух не поднять.
– Грег, ты на месте? Господи, Грег, – Луис чуть не рыдал.
– Ну, конечно же, на месте! Ребята поторопитесь, а то у меня очень плохое предчувствие. Я беду задницей чую, еще немного и дело труба!
Пятнадцать минут? Как он найдет в этом хаосе Ви и Джека за такой короткий срок? И будто в подтверждении его страхам, что-то бабахнуло под землей, и почва задрожала так, что он не смог удержаться на ногах. Луис оглянулся на город, откуда взмыл вверх клуб ядовитого желтого дыма и огня, дома складывались, как карточные домики. Он понял: взорвалась заправочная станция.
Сияние над кратером приобрело темно-фиолетовый оттенок, вверх выстрелила огненная стрела, и Луис не припоминал, чтобы видел когда-нибудь такую силу и мощь взметнувшегося вверх огня. Потянуло назад, туда к Красному Озеру, в голове он отчетливо слышал голос Джека, звавшего его. Да, туда, именно туда!
Поддавшись мгновенному порыву, Луис побежал назад в этот ревущий в предсмертной агонии город. Только бы Грег дождался их. Только бы успеть. Он не понимал, как мог так быстро добраться до парка, где деревья полыхали, словно рождественские свечи. Еще издали он увидел Вайлет, услышал ее голос, а когда понял, что произошло, молил только об одном: успеть.
Луис закрыл глаза, вспоминая, как в последнюю секунду до неизбежного падения обхватил Вайлет за талию, оттаскивая от края кратера. Как она билась в руках, вырывалась, кричала, что внизу Джек, что необходимо спуститься, а он, молча, плакал, унося ее все дальше. Когда она затихла, потеряв сознание, он нес ее на руках навстречу бегущему к ним Грегу, который спросил, где Джек и Дэнни, а, увидев его лицо, чертыхнулся и бросился в кабину вертолета.
Он помнил, как смотрел вниз на пылающий город, на все, что было когда-то дорого, а теперь безжалостно погибало в огне, и плакал, сжимая в руках бесчувственную девушку.
Несколько месяцев Вайлет не говорила, не плакала, не было эмоций, ярости, жалости – ничего, словно перед ним была пустая оболочка. Она сидела, уставившись в одну точку. Если он подносил ей воды – она покорно отпивала, если кормил – ела, если укладывал спать – ложилась. Но глаза были пусты – словно выжженная пустыня, а душа осталась там, в кратере вместе с бурлящей магмой, вместе с Джеком. Он всерьез испугался, что ее рассудок не выдержал потери, и теперь уже ничто не сможет вернуть ее обратно.
Но однажды все изменилось – это случилось несколько недель назад. Они были тогда в городе Марлоу в Оклахоме, сняли небольшой домик на Запад-Мейн Авеню. Тихий городок, живущий сонно-размеренной жизнью. До них никому не было дела. Кто они? Откуда? Зачем приехали? Откуда бегут?
Как-то вечером они не спеша шли от ресторанчика итальянской кухни. Разглядывали витрины ювелирного магазинчика, цветочные композиции из тюльпанов, нарциссов, лабилий из магазина напротив. Вайлет вдруг замерла, уставившись на стеклянную витрину на торговой площади. Луис разглядывал причудливые часы, с резными стрелками и позолоченными цифрами, картины и кучу милых безделушек, от кухонной утвари до сувениров из горного хрусталя и дерева.
Он даже не сообразил в чем дело. Стало страшно за нее, так мгновенно преобразился ее облик. Вайлет вздрогнула, будто проснулась, удивленно обернулась, разглядывая улицу и людей, снующих по своим делам, а затем снова уставилась на витрину. Ее начало колотить в ознобе, губы посинели. Он обнял ее, продолжая недоумевать, проследив за взглядом, и обомлел.
Прямо перед ними висел холст, написанный масляными красками: большой кратер, заполненный горящей магмой, а на самом краю, разведя руки в стороны, стоит юноша – жесткий холодный взгляд, презрительная улыбка, темные волосы развиваются от ветра, а сзади кружит стая ворон, создавая иллюзию черных крыльев.
– Джек… – прошептала Вайлет, и словно сомнамбула вошла в двери магазина. – Что это за картина, – спросила она у миловидной продавщицы.
– Это Керол Харисон, ее картины сейчас пользуются повышенным спросом. К сожалению, она погибла в прошлом году, ну, вы, наверное, слышали о землетрясении в округе Лейк.
– Спасибо за информацию, – перебил Луис. – Нам пора, извините.
– Может вам показать еще несколько картин, у нас есть…
Призрак лучшего друга стоял перед глазами. И от этого было так больно.
– Нет, мы торопимся.
Он многозначительно посмотрел на Вайлет, и она согласно кивнули. Всю дорогу он болтал всякую чушь, стараясь отвлечь ее внимание и ликуя, что она снова разговаривала. Лишь закрыв дверь дома, понял, насколько был напряжен, и боялся, что она вновь уйдет в себя.
Но с этого дня все изменилось. Вайлет подошла к нему вплотную, долго смотрела в глаза, и он боялся сделать даже вздох, не желая разрушить волшебный момент их особой связи. Потом она уткнулась ему в грудь и заплакала. Это был прорыв. Слезы очищали, выплескивая горечь и боль утраты. Он знал, Вайлет никогда не забудет Джека, но он постарается сделать все, чтобы ей было легче.
– Спасибо за все Луис. Спасибо, что ты рядом, – шептала Вайлет, а он нежно гладил ее по голове, и благодарил Бога за то, что вернул ее.
– Я всегда буду рядом, чтобы не случилось. Всегда.
Они нигде не задерживались больше трех недель. Десятки городов, сотни лиц. Он был уверен, что за ними никто не следит, и не понимал беспокойства Джека по этому поводу, взявшего с него слово, как можно дольше скрываться, переезжать с места на место и быть в тени. Луис знал, конечная их цель – бухта Джека, как назвал он шикарный трехэтажный особняк на берегу океана, подаренный другом ему и Вайлет, которая вдруг объявила, что больше не намерена бежать. Она не видит в этом смысл.
– Все, кто угрожали нам – погибли, так отчего мы бежим?
Луис не знал, что произошло в Лунных пещерах и монастыре, терпеливо ожидая, когда Вайлет сама все расскажет, и однажды это время пришло.
Был поздний вечер. Он как всегда зажег свечи, сварил зеленый чай и они, усевшись на мягком диване прямо напротив роскошного окна, начали говорить. Он уже почти забыл то время, когда они так беззаботно болтали. Затмение перечеркнуло жизнь надвое: до и после. Луис не смог рассказать, о Дэнни, и просто соврал, что друг успел уехать и затерялся где-то на Аляске, и только лишь вопрос времени, когда он объявится.
Вайлет положила голову на его плечо, и он, сжав маленькие ладошки в своих руках, начал слушать, жадно ловя каждое слово. Она говорила несколько часов. Он видел перед собой каменный лабиринт и голубое сияние впадины, мертвого старика Хорхе и зал с бесформенными фигурами в плащах. Он видел, как Джек раскидывает людей, словно шахматные фигурки, ввергая в ужас своим взглядом, как дерется с Эрни.
Эрни! Это стало шоком, и сначала Луис подумал, что от всего произошедшего сознание Вайлет не справилось, рисуя жуткие картины. Но чем дольше она говорил, тем яснее он понимал – все действительно произошло так, как она рассказывала.
– Я все время смотрела на Эрни и не могла поверить глазам, а потом вдруг осознала. О, Господи! – Вайлет тяжело выдохнула. – Ты действительно подумаешь, что я сошла с ума!
– Я никогда так не подумаю, – прошептал Луис, но в ответ девушка лишь замотала головой.
– Это выше моих сил.
Когда повествование дошло до сцепленных над бездной рук, ее голос оборвался. Она закрыла глаза, и он видел, как бледнеет лицо, а воспоминание буквально разрывает сердце. Луис обнял ее, прижал к себе. Так они просидели всю ночь, больше не говоря ни слова. Луис умирал от любви, и умирал от боли, потеряв друзей, потеряв Джека, Майкла и Дэнни, которого не сумел спасти. Они остались одни, совсем одни в этом огромном жестоком мире.
После той ночи Вайлет начала возвращаться в этот мир, и он делал все, чтобы она хоть на миг забыла о своей боли. Плача в душе, он веселил ее, развлекал, будто царевну-несмеянну и когда однажды милые ямочки стали первой наградой его стараниям – надежда окрепла, а уверенность придала новые силы.
И вот теперь эта передача, которая могла отбросить туда, откуда они начинали. Он боялся снова потерять ее, боялся ее боли, разрывающей грудь, погружение в горе, тоску.
Она отвернулась, уставившись в потухший экран, словно ждала продолжения, словно хотела и желала вспыхнувшую вслед за этим боль.
– Луис, я не знаю, как жить, – прошептала она. Он стоял перед ней на коленях, пытаясь согреть ледяные ладони. – Как справиться? Не хочу бороться, не хочу убегать. Теперь все равно.
– Эй, я знаю, это звучит как бред, но поверь, еще наступят хорошие дни, слышишь?
– Хорошие дни? Это вряд ли.
– Нет, не вряд ли. Обещаю, эта последний наш побег от мира. Я должен убедиться, еще раз все проверить, а затем…
– Я хочу вернуться в Файерлейк, – прошептала она. – Я хочу вернуться на то место.
– Нет, Ви, слишком опасно. Из того, что ты рассказала ясно: орден не прекратит за тобой охоту. Тут дело даже не в… Джеке, – он громко сглотнул, так тяжело далось ему выговорить имя друга, и тут же почувствовал, как она дрогнула.
– Луис, пожалуйста. Я должна вернуться, а затем я… мы начнем новую жизнь, поедем, куда хочешь. Пожалуйста! – В ее взгляде было столько мольбы и боли, что он не мог сказать нет. – Я чувствую, меня так тянет.
– Ви, зачем причинять новую боль.
– Пожалуйста, Луис, я хочу понять.
Он поднялся и сел рядом, сердце гулко застучало, когда он прикоснулся к ее волосам, поправив локон, спадающий на глаза. Она смотрел в глаза, ожидая ответа, и Луис потянулся вперед, плохо соображая, что делает. Руки с силой прижали к себе, склонив лицо, он замер в дюйме от ее губ. Ви отстранилась, отвернулась. Он шумно выдохнул, словно ударили под дых, и разжал руки.
– Спасибо, – прошептала Ви. – Спасибо за понимание.
– Послушай. Я готов ждать столько, сколько нужно. Я никому тебя не отдам, не отступлю, понимаешь? – Прохрипел он.
– Да… и не нужно отступать. Ты дорог мне. Очень дорог. Я говорю, как эгоистка, но…
– Ты говоришь и поступаешь правильно. Я ждал долго, и готов еще подождать. Готов ждать столько, сколько нужно. Только хочу, чтобы знала: ты – все, что у меня есть. И я пойду на любое, даже перешагну через себя, лишь бы тебе было хорошо, лишь бы ты была счастлива.
– Спасибо, – прошептала Вайлет, и прижалась к нему. – Значит, ты согласен?
– Для начала сделаем еще одну остановку в Порту-Силвер, это рядом с Норд-Бендом, там несколько миль южнее есть бухта. Она называется бухта «Спящие черепахи», где мы и остановимся. Тот дом теперь наш. Для начала я сам наведаюсь в округ Лейк, а затем, если ты не передумаешь…
– Порт Силвер, – она нахмурилась. – Луис, это же…
– Да, Ви, но теперь это наш дом.
Этот разговор успокоил Вайлет, будто она что-то для себя решила. Он наблюдал за ней, пытаясь понять ее состояние, пытаясь проникнуть в мысли. Она приобрела ноутбук, и теперь почти весь день блуждала по Интернету. Интересно, что она там искала? Когда Ви поделилась мыслями, он принял идею в штыки.
