скачать книгу бесплатно
– А почему так произошло? У нас в семье, кроме Мариана, берманов точно не было, – спросила Василина, поднимая глаза. – Или это из-за нашей семейной полиморфии? Пол всегда была талантливее нас всех в оборотах, но, насколько я знаю, в таком состоянии нельзя находиться более получаса… хотя у нее получалось и дольше. И почему медведица?
Полине надоело ласкаться, и она ткнулась носом в ногу Демьяна, внимательно обнюхала Байдека, потерлась об него и ускакала обратно в сад.
– Она такая маленькая, – задумчиво проговорила королева. – Мариан, когда обернулся, был очень большим медведем.
Они опять посмотрели на развалившуюся на лужайке мохнатую принцессу. Та увлеченно терла лапой нос.
Бермонт улыбнулся.
– Это зависит от внутренней зрелости, Василина. Барон, по всей видимости, был человеком развитым и внутри, и снаружи. А Полина внутри еще ребенок. Вот и проявился такой… медвежонок.
Что-то такое было в его интонации, что Василина перевела взгляд на коллегу и подняла брови – он смотрел на Пол почти с умилением, достаточно странным для его обычно бесстрастного лица. Переглянулась с мужем – тот тоже это заметил.
– А что касается причин оборота, – наконец продолжил Демьян, – то это не ваше семейное свойство, а скорее наше. Но, извини, я бы предпочел, чтобы сестра сама рассказала тебе об обстоятельствах произошедшего. Подожди до конца полнолуния и все узнаешь.
– Демьян. Поссоримся, – очень спокойно, но с металлом в голосе произнесла королева Рудлога, и Байдек с удивлением глянул на свою мягкую жену. – Не надо скрывать от меня информацию. Это все-таки моя сестра. Я благодарна, что вы нашли ее, но обстоятельства меня, признаюсь, очень смущают.
– Не сердись, ваше величество, – Демьян проследил взглядом за медведицей. – Я не собираюсь ничего скрывать. Это, скорее, вопрос этики. Я обещаю тебе, что все расскажу. Погостите у меня до конца полнолуния? Она может обернуться обратно в любой момент, заодно и поговорите. Согласна?
Василина хмурилась, колебалась, бросила взгляд на мужа, и тот неохотно кивнул.
– Хорошо, – сказала она, – мне все равно нужно побеседовать с Тандаджи. Только, Демьян, никаких торжественных обедов и прочих официальных вещей. Я бы предпочла, чтобы этот визит вообще не освещался.
– Конечно, – кивнул Бермонт. – Все будет по-семейному. Сейчас вам покажут ваши покои. Там есть кабинет, сможешь поработать, если будет нужда. Но прежде прошу на обед, матушка счастлива увидеть тебя снова и хотела бы продолжить общение.
Они уже выходили из внутреннего двора в замок, когда Василина спохватилась:
– А что, если она обернется, пока нас не будет?
– Здесь смотрители – женщины, – успокоил ее Бермонт, – они сразу же дадут знать, если что-то произойдет. И одежду сюда уже принесли. Ну и я… буду заглядывать…
После обеда Василина не удержалась и еще раз зашла во внутренний двор. Там было совсем жарко, будто на юге в летний полдень. Медвежонок Полина сладко спала на лужайке, лежа на боку и вытянув лапы, и вид у нее был самый умиротворенный.
– Медведей в нашем семействе прибавилось, – сказала она со смехом Мариану. Королева уже успокоилась: сестра на месте, жива, здорова, ну а мех и лапы – кому они когда-нибудь мешали?
Муж обнял ее, притянул к себе. Смотрительницы, стойко дежурившие тут же, деликатно отвернулись.
– Мне кажется, на эту конкретную медведицу уже претендует другое семейство, Василек.
Василина-Иоанна Рудлог
Она скосила глаза – в низком темном окне первого этажа, выходящем во двор, виднелась высокая и мощная фигура короля Бермонта. Стало почему-то еще смешнее, и в то же время было как-то жаль коллегу.
– Пойдем, – Василина развернулась и зашагала ко входу во дворец, – думаю, нас уже ждет Тандаджи.
Начальник разведуправления был не один. У кабинета, предоставленного Бермонтом, стоял Стрелковский, и королева, после приезда видевшая Игоря лишь мельком, тепло поприветствовала его. Она была в хорошем настроении и, изящно опустившись в кресло, попросила рассказать, как велись поиски сестры и каким образом удалось ее найти.
Говорил Игорь Иванович, и по мере его рассказа лицо ее величества принимало все более бесстрастное выражение, и только сжатая линия губ выдавала ее напряжение, да еще постепенно холодеющий воздух в кабинете. Мариан обеспокоенно поглядывал на супругу и тоже слушал. О том, что Пол вылетела с первого курса. О том, как она искала работу и попала в «школу охраны». О том, как «школа» оказалась учреждением для взращивания воров. О ее «делах». О том, что «школа» ликвидирована и принцессе больше ничего не угрожает. О последнем задании, и о том, как Стрелковский поехал с напарницей в Бермонт, и о случившемся у сопки. О темном, который чуть не убил сестру королевы, если бы не подоспевший вовремя Демьян.
Игорь рассказывал сухо, без упоминания тех деталей, которые ему поведал король Бермонта, а сам в этот момент думал, как же похожа молодая королева на мать – именно сейчас, когда она растеряна, обеспокоена и зла. Он очень хорошо изучил Ирину, умел считывать ее эмоции по малейшим признакам и теперь видел те же проявления на лице ее дочери. Вот она чуть нахмурилась, вот прикрыла глаза, а сейчас выпрямилась еще сильнее, развернув плечи так, будто готова поднять гору.
– Благодарю, Игорь Иванович, – ровно произнесла Василина, когда полковник замолчал. – Господин Тандаджи, почему мне не сообщили, что Полину нашли, сразу, как появилась информация от этого, – она презрительно скривила губы, – Учителя?
– Нам нужно было убедиться, что ее высочество действительно на месте, – объяснил невозмутимый тидусс, – чтобы не беспокоить вас понапрасну. Тем более что в пятницу произошел известный… инцидент. Я пытался поговорить с вами…
– Да, я помню, – нетерпеливо и раздраженно сказала королева. – Хорошо. Спасибо вам за работу. Теперь осталось выслушать Полину… и Бермонта, если он выполнит обещание… Игорь Иванович, какова вероятность, что темный остался жив?
– Его тело не нашли, – сообщил Стрелковский, – поэтому вероятность есть. Пролом в земле очень глубокий, туда, как мне сообщили, спускались люди Бермонта. Возможно, он и лежит где-то под обвалом почвы, но исключать то, что он смог спастись, нельзя.
– Значит, нужно убедиться, – резко высказалась Василина. – Вы ведь тоже помните, что такое эта демоническая сила?
– Помню, – сдержанно подтвердил полковник.
– Сделаем все возможное, ваше величество, – добавил Тандаджи.
Она помолчала, и мужчины с некоторой опаской глядели на королеву, пытающуюся успокоиться.
– Есть еще что-то, о чем я должна знать, господин Тандаджи?
Тидусс поймал предупреждающий взгляд Мариана, который отчетливо говорил: «О заговорщиках ни слова!»
– Да, ваше величество.
Принц-консорт заледенел и даже чуть подался вперед.
– Нам стало известно, что в Магическом университете, возможно, скрывается еще пара темных. Я разговаривал с ректором, и господин Свидерский сообщил, что они с коллегами пытаются вычислить их и поймать. Собственно, то, что Александр Данилович так выглядит, и является частью плана – он намеренно отсек часть своей силы, чтобы заманить демонов и уничтожить. Я распорядился об усилении охраны в университете. Тоже не успел сообщить вам, по той же причине, простите, ваше величество…
Начальник Управления госбезопасности склонил голову. И Стрелковский, и королева, и Байдек глядели на него с беспокойством и удивлением.
– Свидерскому оказать полноценную помощь, – скомандовала Василина. – Алину, – голос ее дрогнул, совсем незаметно, – нужно убрать из университета. Она сейчас во дворце, я поговорю с ней. Это все, господин Тандаджи?
– Все, – сказал он после небольшой паузы и увидел, как расслабился Мариан.
– Тогда вы свободны, можете возвращаться в Иоаннесбург. Господа, сделайте все возможное, чтобы избавить мою страну от темных, – говорила Василина с силой, – и я достойно вознагражу вас.
– Мы это сделаем и без всякой награды, ваше величество, – ответил Тандаджи, и они откланялись.
Стоило им выйти, Василина вскочила с кресла, нервно заходила по кабинету. Остановилась у окна, пытаясь успокоиться. За стеклом шел снег и одновременно светило солнце, Ренсинфорс был красивый, нарядный со своими яркими цветными домами на холмах, кривыми дорогами и белоснежным покровом на крышах и улицах, и королева Рудлога некоторое время наблюдала за снующими внизу машинами, спешащими по своим делам людьми, чтобы привести мысли в порядок.
– Почему Полина ничего не сказала нам? – спросила она горько, прижимаясь к теплому телу подошедшего сзади мужа.
– Спросишь у нее, – ответил Мариан, гладя жену по рукам сквозь тонкий трикотаж. Она была вся напряжена и зажата, и он развернул ее к себе, взял на руки, поднес к креслу, усадил на колени и продолжил гладить, как маленькую.
– У нас всегда в семье было бесконечное доверие, Мар, – жаловалась супруга, прижимаясь к нему и вздрагивая от нервного напряжения, – а тут узнаёшь, что родной человек что-то скрывал, жил двойной жизнью, да еще и вляпался в преступность. Я плохая сестра. Ведь сто раз с ней разговаривала по телефону и ничего не почувствовала, не поняла! Ведь могли же уберечь, ну неужели не поддержали бы, когда вылетела из института?
– Вы все очень гордые, – только и ответил он. – Ей, наверное, стыдно было признавать поражение.
Василина завозилась, поднялась с его колен.
– Надо звонить Алине, – объяснила она. – И да, ты прав, иногда наша гордость нам мешает. Я вот знаю, что мне ответит сестра сейчас. А мне так страшно, Мариан, ужасно страшно! Я видела, что может сделать один демон. А теперь их трое, что мы можем противопоставить им? Мама была опытнее, но и то не смогла…
– Алло? Васюш, привет! Как там Полли? – Алинка была весела, голос звучал звонко, радостно. – Мы с Маринкой с утра по магазинам, ужасно расстроились, что не застали вас. Очень хотим ее увидеть!
– Да мы во дворце буквально на три минуты появились, Алиш, очень торопились. Потом все расскажу. Сейчас звоню по другому поводу, – голос королевы опять звучал уверенно и спокойно. – Ребенок, тебе сейчас нельзя возвращаться в университет. Там ловят демонов, сама понимаешь, как это опасно. Поживешь во дворце, пока все закончится.
– Демонов? – странным голосом переспросила пятая принцесса. В трубке раздался глухой и взволнованный голос Марины, переспрашивающей у сестры, о каких демонах речь. – Ах, вот в чем дело… Василин… не сердись, но я не могу пропускать. У меня только-только стало получаться. Я буду осторожна, обещаю…
– Алина, – резко проговорила в телефон королева, – это не обсуждается. Тебе уже не пять лет, и учеба не стоит твоей жизни. Останешься во дворце, это хотя бы безопасно.
– Н-не останусь, – упрямо сообщила Алина, и Василина сжала трубку, стукнула ладонью по столу.
– Сестренка, я не буду тебя уговаривать. Я могу просто приказать не выпускать тебя, даже если ты меня за это возненавидишь.
– Если т-ты это сделаешь, – крикнула Алина в трубку со слезами, – я никогда с т-тобой не б-буду разговаривать! И в-все равно сбегу! Василина! П-пожалуйста!!! – в ее голосе появились умоляющие нотки. – Ну хочешь, я б-буду жить во дворце, только ходить на занятия и возвращаться к вам? Там несколько т-тысяч студентов, все будут учиться, а я дома сидеть? Пожалуйста!!!
Василина сама уже чуть не плакала, беспомощно глядя на мужа.
– Алиш, ну хватит реветь… Алина! Хорошо. Но я сообщу ректору, что тебе нужна особая охрана. И после пар сразу домой, ладно?
– Васюш, н-не говори, пожалуйста, – продолжала всхлипывать сестренка. – Я только-только нашла друзей, а к-как мы будем общаться, если они узнают, кто я? Все сразу поймут, что ко мне особое отношение, охрану в-ведь не скроешь.
– Не реви, богов ради, – жалобно сказала королева, – я подумаю, ребенок. Подумаю. Пока говорить не буду. Но сегодня же подойдешь к Кляйншвитцеру, он установит тебе сигналку на мгновенный перенос. И если что, сразу беги! Понятно?
– Спасибо, – шмыгала носом младшая принцесса, – спасибо большое, сестренка, я так тебя люблю! Ты самая лучшая, самая понимающая, самая добрая и…
– …Самая глупая и безвольная… – проворчала Василина в трубку. – Мы возвращаемся завтра, Алиш. Завтра и поговорим еще раз.
Она положила телефон и обернулась к Мариану.
– Я управляю целой страной, – сказала королева растерянно и печально, – но не могу справиться со своей семьей. Если с Алиной что-то случится, я себе этого не прощу… Была бы на моем месте Ангелина, она бы даже слова сказать не дала – заперла, и все дела. Я слишком мягкая.
– Я люблю тебя именно такой, – ответил Мариан. – Василек, я прослежу, чтобы ее охраняли и защищали. И Тандаджи уже говорил об усилении охраны. Если что – запру лично, не сомневайся.
Она улыбнулась, но в глазах стояли слезы.
– С ужасом думаю, как буду справляться с детьми, когда они войдут в переходный возраст. Нет у меня нужной жесткости.
– Для этого у тебя есть я, – спокойно произнес муж.
* * *
В это же время король Бермонта, несколько подзабросивший дела за прошедшие три недели, встречался с главами кланов. И хотя они признавали его превосходство, разговор получался тяжелый.
Иерархия в аристократии берманов была очень жесткой, и воля короля не оспаривалась. Но при этом традиция требовала уважительного отношения к мнению линдморов и признавала за всеми равное право на высказывание своего мнения. Уважительное высказывание, конечно. А то можно и на бой нарваться. Слишком многие из присутствовавших помнили, какая тяжелая рука у нынешнего короля – или лапа, в зависимости от формы поединка.
Зал Совета кланов был высок, мрачен, как и весь замок, и холоден. Единственный из всех залов он освещался свечами – традиция, чтоб ее, – и отапливался печками. По серым стенам яркими пятнами висели портреты королей династии Бермонт, а стену за монархом украшало огромное, искусно рисованное древо кланов с витиевато выписанными названиями родов. Все они вели свою родословную от Хозяина лесов, но линия Бермонт была старшей, хоть ее первенство и оспаривалось регулярно в поединках. Но сейчас поединок шел словесный.
– Мой король, – почтительно говорил старый и седоусый Теодор Бергстрем, глава одного из сильнейших кланов, – прошел слух, что вы хотите взять в жены чужестранку, принцессу Рудлог. Правда ли это?
Они сидели на больших, укрытых оленьими шкурами строганых стульях, за тяжелым длинным столом, в строгом соответствии с иерархией.
– Правда, – кивнул Демьян хладнокровно. По сравнению с огромным Теодором он выглядел почти стройным, но тот уступил ему в трудном бою десять лет назад, и с тех пор не было бермана вернее. И говорить ему было позволено многое.
– За всю историю Бермонта всего несколько раз король брал себе женой женщину не из берманов, – продолжал Бергстрем, – и мы знаем, что иноземки очень тяжело принимали наши обычаи и с трудом вписывались в нашу среду. Не лучше ли, как мы просили, отказаться от этого брака и выбрать кого-то из наших дочерей? Любая будет счастлива быть с тобой, мой король, и станет послушной и преданной женой, которая не создаст проблем и родит столько медвежат, сколько сможет.
Важно слушающие старшего линдморы одобрительно закивали, без настойчивости, впрочем. Демьян ждал – Теодор еще не закончил говорить.
– Ты знаешь, мой король, – степенно продолжил Бергстрем, – что нет сильнее уз для преданности, чем узы крови. Если ты породнишься с сильным кланом, то он перейдет под твое управление на время правления и возьмет имя Бермонт. Разве тебе не хочется этого? Кровь наших дочерей сильна, среди них нет некрасивых или глупых. Разве может какая-то чужестранка, да еще и из людей, сравниться с ними?
Он замолчал, сложил руки на столе, показывая, что закончил.
– Благодарю вас, что пришли поговорить со мной, – низко и бесстрастно сказал Демьян, и берманы склонили головы, признавая силу, чувствующуюся в его голосе. – Согласен, что дочь любого из кланов достойна стать моей королевой. Однако я уже принял решение. Эта женщина из древнейшего рода потомков Красного, и к тому же она, как вы знаете, умеет принимать и нашу форму. Это позволит Бермонту заключить выгодный союз с большим и богатым Рудлогом, что поднимет благосостояние и наших людей. Плюс ее сила. Вы помните легенду о том, как успокоились смертоносные бураны у нас в предгорьях, когда мой предок женился на дочери Белого Целителя Воздуха? Красная принесет нам тепло. И благословение Красного Воина.
– Хозяин не очень-то жалует Воина, – напомнил еще один линдмор, когда Демьян замолчал. – Не осерчал бы.
– Без благословения брака не будет, – пообещал Бермонт. – К тому же вы знаете, что при женитьбе главы государства на чужестранке вы можете снова попробовать свои силы на трон. Я не буду преследовать никого, если кто решится. Это традиция.
– Хорошо, что ты уважаешь традиции, мой король, – удовлетворенно сказал Бергстрем, оглядывая оживившихся линдморов. – Будут славные бои.
* * *
Полина перекинулась обратно только вечером, перед ужином. Смотрительницы тут же отдали ей одежду, проводили до покоев, сообщили королю. Василину известили слуги и провели ее в комнаты к сестре.
– Боги, какая ты высокая! – королева крепко обняла немного помятую четвертую принцессу, и та сжала ее в ответ, вздохнула тяжко.
– Мне надо многое тебе рассказать, – сказала Полина с усилием. – Только я очень хочу есть, Васюш. И… можно Демьян тоже будет присутствовать?
Ужин проходил в очень узком кругу – два монарха, Мариан и увлеченно уплетающая огромную порцию жаркого Полли. Она собрала светлые, сильно отросшие волосы в хвост и казалась очень худенькой и угловатой, как подросток, со своими длинными руками и ногами.
Второй раз за день королева слушала историю младшей сестры и теперь была гораздо спокойнее.
– Я пробралась в замок за подвеской, – говорила Полина, – и здесь наткнулась на Демьяна. Я же не знала, что ты уже королева, Васюш! Я бы не пошла, честное слово! Он не узнал меня сначала и попытался схватить, – Василина бросила острый взгляд на Бермонта, обещающий серьезный разговор о том, почему он не сообщил ей о встрече с Полиной, – и я его… покусала. До крови. Видимо, поэтому и произошел оборот, меня после этого три недели ломало, все мышцы болели, но я думала, что это из-за болезни. А потом я испугалась и улетела…
– Ты только не волнуйся, Полин, – с беспокойством попросила королева, уже поставленная в известность, что может произойти и обратный оборот. – Лучше поешь, а потом расскажешь. Не ходить же голодной.
Полина мотнула головой. Демьян с каменным лицом очищал терпко и сладко пахнущий мандарин. На столе вообще было много фруктов, даром что страна северная. Но Бермонт активно торговал с Эмиратами и Маль-Сереной.
– А потом он нашел меня в Обители, – рассказывала чуть позже четвертая Рудлог, – но я решила, что сначала надо разобраться и закончить свои дела, чтобы не подставлять под удар семью, а потом уже возвращаться.
– Со школой все решено, Полин, – сообщила Василина, – разведуправление постаралось. Так что не бойся ничего.
– Да сейчас меня все равно и не узнал бы никто, – легко ответила Полина, – но это очень хорошая новость. Надо будет сказать спасибо.
– Скажешь, – пообещала королева. – Будет возможность. Твое дело расследовал Стрелковский, помнишь его? Он вернулся.
– Конечно, помню, – обрадовалась Пол, – я в детстве его просила меня стрелять научить. Но он, пока мама не разрешила, не соглашался. Хороший дядька.
Произошла смена блюд, принесли десерт, Полине отрезали огромный кусок торта, а она все ела и ела и не могла остановиться.
