скачать книгу бесплатно
„Этой ночью вы вдвоем…“
От судьбы мы не уйдем,
От любви – едва ли.
Через год иль через два
Вспомню старые слова:
„Не возможно сердцу, ах! не иметь печали…!“
Сердце вздрогнет, так, чуть-чуть,
Что не охнуть, не вздохнуть,
Пусто сердце, жизнь пуста,
Жизнь спокойна, все прекрасно,
Не тревожься понапрасну —
Эта истина проста…
Старуха в окне
То ли рылом не вышли, то ль нос не дорос
До высокого духа…
«Мы несчётливы», – пробормотала впроброс
На дороге старуха.
Марина Кудимова
Чуть прикрою глаза —
и мерещится мне
зыбкий образ,
возникший из света и тени:
лик какой-то старухи
в прозрачном окне
в прихотливой виньетке
домашний растений.
Лик безумной старухи.
Икона в углу.
Паутина, искрясь,
на икону ложится.
И уходит, уходит,
уходит во мглу
то,
чему и вовек
никогда не сложиться.
Как бы я ни старался,
напрасна тщета —
уловить
уходящего
смутные тени.
Словно есть пограничная
эта черта,
окаймленная вязью
домашних растений.
Я отчетливо помню
и дом, и окно,
эту грязную улицу
с плевками сирени…
Вот и всё.
Ну а большего мне не дано.
И никак не проникнуть
уставшему зренью
за предел,
установленный жизнью
самой,
и судьбою страны,
и судьбой очевидца…
…И старуха в окне
расстается со мной,
потому что
и ей
не дано
повториться.
В ночном ресторане
Невы державное теченье…
А. Пушкин
Рвется ветер в окна, сам не свой,
– Так снега срываются лавиной, —
В ресторане – шум,
Движенье пробки винной,
Виснет пьяный дым над головой.
Рвется ветер в окна, сам не свой,
– И откуда в нем такая сила?! —
Память, осерчав,
Зачем-то воскресила
Мертвый город с черною Невой.
Рвется ветер в окна, сам не свой,
– Совпадений странное стеченье… —
Как Невы державное теченье,
Прошлого неотвратимый вой…
На возведение Адмиралтейства в 1704 году
Были ночи белей, чем нетронутый лист,
Были ночи без звезд, были ночи без сна,
Разливалась над городом белизна,
А вослед, словно дым, чьи-то думы вились —
Невеселые думы работных людей:
„Эти ночи придумал какой-то злодей.
Знай, работай, как вол.
А работать невмочь.
Будь ты проклята, белая долгая ночь!“
Каждый час, словно уханье смертное сов,
Не оставишь работу, не уйдешь никуда.
Знай, работай под окрики царевых псов,
Подыхая во славу Петрова гнезда.
Ну, а Петр Великий доволен весьма:
Эти ночи судьба подарила сама! —
Ибо время торопит, созидается град
(…Кто сказал, что таким представляется ад?!)
Так прошли сквозь века
Этих белых ночей
И великая слава, и смерть без вины,
Незаметно историей уравнены,
Словно волей, могучей и сильной, но чьей?
…Поброди белой ночью, пройдись до утра,
Где-то бродит непризнанный призрак Петра.
Петербург.
В каждой складке обличья его
Столько славы и крови —
Не узнаешь всего.
Петербург: сон об Израиле
…Мне снился Израиль,
где воздух горячий и пряный,
где люди изменчивы,
словно крапленые карты
и, словно крепленые вина, горьки
и радостны радостью Торы.
По улицам жарким
бродили печально хасиды,
лукавые сабры
стремительно
мчались куда-то,
глядели,
наотмашь пронзая,
йеменок жаркие очи,
мелькали, как снег,
эфиопские смуглые лица.
И много еще неизвестных мне лиц
и сословий
катилось, как обруч,
по всем городам и предместьям.
И все это были евреи —
мои вековечные братья,
и к ним я протягивал руки
сквозь сон, сквозь года,
сквозь проклятья,
сквозь промозглую жизнь
в Петербурге…
…Но хмурое утро
сочилось сквозь шторы,
и сон проходил,
как проходит порою надежда,
шепнув на прощанье
слова из еврейской молитвы.
Здание на улице Марата
…Это здание на улице Марата —
бывшая
Никольская церковь.
Ее построил когда-то
архитектор Мельников
(родом из церковной семьи – не из мельников).
Теперь здесь —
Музей Арктики и Антарктики
(и только для этих тем!):
холодом веет
от мрачных безжизненных стен,
обезличенный купол смотрится
равнодушным торосом
издалека…
..И плывут над бывшей
Никольской церковью
удивительно
красивые
облака…
Аничков мост
Аничков мост.
Холодно:
