скачать книгу бесплатно
Подарок. Приключенческая повесть
Валентина Леонидовна Космина
Приключения молодой девушки начинаются с неожиданного подарка – старинного ожерелья. Она не только избегает опасностей в реальной жизни, но и попадает в прошлые свои воплощения, где раскрывает загадку подарка.
Подарок
Приключенческая повесть
Валентина Леонидовна Космина
© Валентина Леонидовна Космина, 2017
ISBN 978-5-4483-9283-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть первая
Все люди играют свои роли. Иногда это роли правителей, гениев, злодеев, или просто роли социальных статусов. Есть роли, приклеившиеся к своим хозяевам так, будто это их истинная сущность. Но все же – это лишь роли. Иногда поведение или социальная роль не соответствует ее исполнителю и тогда он выглядит смешно, нелепо, лживо. Это чувствуют все и стараются не общаться с таким человеком. Иногда, мы так привыкаем к определенной маске, что она становится нашим вторым «Я». Но иногда, роль избирает тебя и ты должен играть по определенным правилам, зная, что это, всего лишь роль. Однажды я стала участницей удивительных событий. А может, эта роль избрала меня???
– 1—
– Девки! Ну, вы и жабы! Заорала Ирка Бойбаба, врываясь в аудиторию, где шел урок живописи. Именно врываясь, потому что класс был закрыт на старую ободранную палку, а небольшая группка студенток Художественного института, пытались воссоздать на своих загрубевших от многочисленных «переписок» полотнах, бессмертный шедевр под названием «Натурщица». Иркина фамилия отвечала ее мятежной натуре. А за пять лет учебы, мы постепенно привыкли к ее крикам и воплям.
– Ирка! Имей совесть! Мы тебя ожидали полчаса! Где тебя носило? – спокойно заметила Ксюха.
– Как где? – не сдавалась Ирка, – Я вас ожидала в кафешка за углом,
а вы здесь закрылись.
– Ну, ты даешь! – не выдержала спокойная Екатерина, – Какая кафешка? Нам завтра «рисунок» сдавать, здесь «и конь не валялся», а ты – кафешка!
– Ну и что? – не сдавалась Ирка, – Как-то сдадим, – А весна, между прочим, не стоит на месте. Тем более там такие симпатичные ребята сидели! А вы – эх, такой день испортили!
– Ну, допустим, еще не испортили, – возразила Татьяна, – А вот когда придет Степанович, и выдаст свое виденье нашего «творчества», тогда девочки действительно испортим, не только день, но и вечер, ведь сегодня дискотека.
– Так чего же вы мне сразу не сигналили, на мобильник, что вечером дискотека?! – возмутилась Ирка.
– Ага, к тебе дозвонишься, подружка! Твой мобильник все время был занят.
– О, так я же музыку слушала, да и ребята за соседним столиком на меня поглядывали, не могла же я, как последняя лохушка сразу бежать по первому звонку. Я изображала культурную барышню, слушающую музыку и пьющую кофе, – важно ответила Бойбаба,
Девчонки прыснули от смеха, слушая ее рассуждения.
Но тут наше веселье прервал стук в дверь, и из коридора донесся голос Степановича:
– Пятый курс, отворите двери, вас слышно до деканата. Войдя в аудиторию, стал ходить между этюдниками, и подозрительно посмотрев на притихших студенток, притворно грозно произнес:
– Ну, показывайте, какие шедевры уже создали. Но мягкие глаза выдавали доброту и суровые черточки на его лбу быстро разгладились. Преподаватель стал разглядывать наши работы, и исправлять ошибки.
Он был удивительным человеком, и в каждом студенте видел искру таланта, потому ошибки, которых было огромное множество у каждой из нас, с легкой руки Степановича исчезали, а этюды изменялись на глазах. Один – два штриха, и работа преображалась. В ней появлялась гармоничность, четкость линий, теней и полутонов. Осмотрев мастерскую, и довольно улыбаясь новому упорству студенток, Степан Степанович ушел в преподавательскую. Он хорошо знал, что лучшая критика – это верная подсказка. Опытный преподаватель уважал своих студентов, а тем более нас – дипломниц, считая, что мы почти его коллеги.
Мы усердно работали над будущими шедеврами, когда натурщица – роскошная, но немного капризная девушка, заявила, что устала и ей нужен перерыв. Девушки взмолились:
– Лизонька, солнышко, посиди еще полчасика, мы сейчас сбегаем в буфет, принесем тебе кофе, а ты посиди, пожалуйста!
Готовая на подвиг ради дискотеки и подруг Ирка, бросилась в буфет, на бегу крикнув самой близкой подруге:
– Ксюха, взгляни на мой этюд, может там еще что-то подправить нужно, пока Лиза сидит, а я за кофе.
Ксюха, молча кивнула. Подойдя к этюду подруги, придирчиво посмотрела. Решив ничего не менять, обратилась к нам:
– Мне кажется, что у Ирки хорошо получилось, посмотрите девочки.
– Нормально, – подтвердили мы, – Ирка, если захочет, классно работает, талантливо.
– Особенно, когда хочет на дискотеку успеть, – язвительно добавила Анна, которая не очень любила Ирку за ее безудержный темперамент и искреннюю открытость во всем – будь то в дружбе или в неприязни.
– А хотя бы и на дискотеку, что тебе с этого? Я же для всех стараюсь, и для тебя, моя дорогая, тоже, – загремела в ответ Ирка, вскочив в аудитории на последних словах Анны.
Анька смутилась, и спряталась за этюдником. Ирка протянула кофе Лизе, и снова завопила, обращаясь к подругам, потому что ее безудержная натура, прежде всего, стремилась к справедливости:
– Ну что? Никакая «жаба» не подошла к моему этюднику, чтобы исправить работу, а я, как последняя дура, ради всех старалась!
– Ирка, а не кричи, ради Бога, – успокоила ее Ксюха, – Мы смотрели, у тебя хорошо написано. Просто гениально.
– Да уж, гениально! – с недоверием глядя на подругу, передразнила она.
– Хорошо. Талантливо Ира – спокойно заверила я, сосредоточенно «строя» плечевой сустав.
Ну, а теперь, позвольте представиться. Меня зовут Наталья Левицкая. Я в группе переросток, потому, что уже отработала три года в различных выставочных центрах и музеях. И когда стал вопрос, по поводу моего повышение в должности, сказали, что у меня нет специального образования, а художественный колледж «не котируется». Вот и поступила в Художественный институт.
Вы спросите, чего именно я туда поступила? Ну во-первых, с детства любовь к живописи, как и к литературе, мне привила мама. Она работала мастером в художественно-производственной мастерской, и я часто к ней заходила после школы. Удобно устроившись на старом кожаном диване, с замиранием сердца слушала разговоры мастеров, которые приезжали на Художественный Совет. Они принимали работы наших художников, делали замечания или наоборот хвалили. Многим нравилась техника графики и «школа Строгановки», которой блистала известная художница Светлана Дубова.
Приглашенные на Художественный Совет были людьми уважаемым и солидными. Среди них были заслуженные художники, и члены Союза. Одни из них говорили доброжелательно и понятно, даже для меня, желторотой школьницы. Другие – важничали и пытались найти в работе недостатки. Так, один почтенный гость, утверждал, что наклоненная березка на пейзаже местного художника «внедряет нигилистические тенденции западной культуры». Я очень удивилась, как простая березка может оказаться такой коварной. И запомнив это выражение, начала читать статьи искусствоведов, постепенно, получая знания и навыки «видеть искусство».
Много нового я узнавала и от мамы. Ее природная интуиция, развитый вкус и глубокая народная мудрость, помогали по-другому смотреть на картины, чувствовать их глубину, отвергая хитроумные рассуждения и надуманность. Благодаря маме, я полюбила балет и оперу. И когда бывала в столице, радостно посвящала время художественным выставкам и театрам.
Постепенно мое самообразование дало результат, и я безошибочно могла назвать стиль, направление, а позже и художника – автора картины.
Ну, а во-вторых, и это между нами девочками, у меня еще и глупая натура искусствоведа – все оцениваю, за всем наблюдаю, делаю выводы, даже если никто не просит (вот занесло меня в самоанализе).
Это все в прошлом, а сейчас возмущенная Ирка стоит над этюдником и с недоверием смотрит на него.
– Действительно хорошо написано, – подтверждаю я для ее уверенности, зная, что это правда.
– Ну, ладно, раз написано неплохо, то можно уже собираться на дискотеку, правда, девочки?
– Ох, и неугомонная ты у нас! Сейчас соберем вещи, и можно будет подумать о вечере.
– Нет, девочки, не о вечере, а об ужине, потому что есть очень хочется! – весело добавила Татьяна, собирая кисти и краски.
Идея веселого вечера звонко зазвучала в воздухе, и через несколько минут, аудитория опустела, а дипломницы, наскоро сложив свои работы в углу подсобки бабы Кати, которая хранили их в целости и сохранности, помчались к любимому месту на берегу реки.
На ее, когда-то живописных склонах, все было занято престижными, и не совсем, ресторанами, кафетериями, развлекательными комплексами. Но в одном углу, стояла незаметная для посторонних глаз, небольшая каменная беседка, которая чудом уцелела в этом неистовстве бизнеса. Рядом с ней ставал, маленький пикап с вагончиком-прицепом. Хозяин пикапа Владимир Владимирович приезжал сюда вечером, подвозя вкусные пирожки, и кофе. Когда наступали теплые дни, вагончик приезжал дважды, и вечером задерживался дольше. Шумные студенты всегда пользовались возможностью сытно и недорого перекусить. А вечером мы наслаждались не только пирожками с кофе, но и слушали пение под гитару. Владимир Владимирович был хорошим гитаристом. Ему подпевала жена – Марья Ивановна, и их песни напоминали о других временах и событиях, которые нам были неизвестны.
Прибежав к беседке, и заняв очередь за пирожками, девушки решали остаться здесь, или отправиться на дискотеку, и «оторваться» там «по-полной»?
Все понимали, что это – последние дни преддипломной сессии, затем защита, и все – разъедутся девочки по разным городам, а когда встретятся – неизвестно. Пока думали и спорили, что лучше, я отошла, чтобы постоять в одиночестве, полюбоваться закатом солнца.
Река в это время была на удивление величественной. Отступил куда-то шумный город, а она катила свои воды навстречу вечерней заре, перебрасывая последние солнечные лучи, мерцая ими, маня прохладой и весенними запахами.
Неподалеку от меня, женщина продавала украшения из природного камня, но покупателей не было, и она тоже любовалась видом реки. Потом как-то неожиданно обратилась ко мне со странными словами:
– Ну что, милая, вот и встретились мы с тобой. Я так долго тебя искала.
– А мы разве, знакомы с вами? – удивилась я, разглядывая незнакомку.
Обычная женщина средних лет с добрым взглядом и седыми волосами, собранными в изысканную прическу. Но что-то необычное было в ее лице. Пригляделась внимательнее – конечно глаза. Блестящие, сияющие молодым задором, светло-зеленые, как изумруды. Цвет глаз подчеркивало ожерелье из природных самоцветов, играющее всеми цветами на ее шее. Пока я рассматривала, она продолжила:
– А я тебя вот такой и представляла.
– Как вы меня представляли?! Ничего не понимаю. Извините, но я вас действительно не знаю.
– Это ничего, что ты меня не знаешь. Тебя я увидела во сне и искала. Моя миссия – передать тебе вот это. И с этими словами она сняла с шеи ожерелье и протянула мне. Затем, несмотря, на то, что я и не думала его брать, положила на парапет и сказала:
– Бери, не бойся, здесь нет никакой магии и колдовства. Мне нужно его тебе передать и все, а дальше, сама решишь, что с ним делать?
– А вы не ошиблись? – мне как-то не верилось в реальность происходящего.
Тогда женщина, улыбнувшись, напела мамину колыбельную, о которой не знали даже подруги:
Тихо напеваю песню-колыбель
Белое начало запертая дверь.
Отступи, рассыпься
«На душе печаль»
Не о чем жалеть мне,
Ничего не жаль.
Завернулась кошка
Тепленьким клубком
Снежное окошко осветило дом
Спи моя малышка
Крепко, сладко спи
Пусть не будет горя на твоем пути.
Пусть пребудет радость в жизни у тебя
Спи моя родная, спи мое дитя!
Удивительно это все. Я задумалась, вспоминая ласковый голос матери, которая недавно ушла из жизни. И так погрузилась в воспоминания, что даже показалось – мама где-то рядом, тихая и кроткая, как всегда. Невольно набежала слеза, но быстро спохватилась, – негоже, когда посторонние видят твои слезы. Оглянулась, а женщина где-то делась, со своим товаром, будто и не было. Только на парапете лежало ожерелье, подтверждая, что это не призрак. Я даже немного растерялась: «Ничего себе приключение, вечно куда то влезу». Вон девчонки как девчонки, кофе с пирожками уже купили, а я здесь, стою и решаю брать или не брать ожерелье странной женщины.
Оно было очень красивым и старинным. Одни камни хорошо обработаны, другие – шершавые неровные, но удивительно сочетались с гладкими камнями. Невольно подумалось:
– Что я знаю о старинных камнях? Во-первых – они несут мощную энергию. Во-вторых – неизвестно, что они могут принести новому владельцу. Немного!!! Вот попала, так попала. Ну? И что же делать? Оставлю ожерелье здесь, пусть забирает, кто хочет.
Вдруг, мое внимание привлекли звуки гитары, доносившиеся от вагончика. Подруги жестами звали послушать песню. Размышляя забрать ожерелье, или оставить на парапете, решила: «Потом разберусь, если никто не заберет», – подошла поближе. На ступеньках вагончика сидел парень и, тихо перебирая струны, и напевал приятным баритоном. «Видимо знакомый Владимир Владимировича», – подумалось мне. Он был хорош. Чистое смуглое лицо, зеленые глаза, каштановые волосы, немного вились и лежали тяжелой гривой на плечах, кроме того, у него был высокий рост и широкие развитые плечи. Одним словом – парень видный. Явно не одна девушка заглядывалась, однако его улыбка, манера петь, свидетельствовали об отсутствии самовлюбленности и позерства. Песня была простая и задушевная, но в ней было что-то такое, что заставило прислушаться и задуматься.
Стоят леса, шумят ветра,
Над рощей в чистом поле.
Что стоишь ты? И верен ли?
Своей счастливой доле?
Проходят дни, летят года,
Мгновенья так искристы!
Захочешь и – познаешь то,
Что скрыто так не близко.
За высью синих гор вдали,
За гранями кристаллов
И каплями святой воды,
У горных водопадов.
Пойдешь ли дальше? Примешь зов?
Иль все пропустишь глупо?
Все от тебя зависит друг
Любовь, судьба по кругу!
