За кулисами торжества

Татьяна Косенкова

За кулисами торжества

Санкт-Петербург, 1995 год. Город застыл на пороге перемен, где прошлое ещё не отпустило свои объятия, а будущее, окутанное туманом неопределённости, лишь робко проступало на горизонте. Старинные дворы-колодцы, словно хранители веков, шептали забытые истории, взирая с немым любопытством и лёгкой тревогой на грядущее из стекла и бетона – то, что сегодня стало реальностью, а тогда казалось немыслимым, почти инопланетным.

Давайте вернёмся в ту эпоху и пройдёмся по одной из центральных улочек, недалеко от Лиговки. Свернём в один из тех дворов, где исписанные временем стены, нависая над головой, создают ощущение замкнутого, обособленного мира. Здесь, кажется, каждый камень, каждая трещина хранит свою собственную, нерассказанную историю.

Откроем дверь парадной. Никаких кодовых замков, никаких стражей порядка – суровых домофонов. Лишь массивная, скрипучая дверь, поддающаяся с усилием, впускает в полумрак. Облупившаяся штукатурка, огромные окна, давно не знавшие чистоты. Запах сырости, смешанный с резким амбре кошек, создавал атмосферу, достойную декораций к фильму о бандитском Петербурге, который ещё только ждал своего режиссёра.

Поднимемся на пятый этаж. Нажимаем кнопку звонка. И вот мы в квартире, ставшей домом и убежищем для детей, лишённых родительской любви и заботы. Здесь, в отремонтированной шестикомнатной квартире со старым паркетом и новой мебелью, пробиваются ростки нового поколения, которое, несмотря ни на какие трудности, тянется к свету, к теплу, к будущему, которое они сами будут строить.

Воздух здесь пропитан неуловимым ароматом дома – тонкой симфонией знакомых запахов: манной каши, свежей выпечки, шелеста старых и новых книг, звонкого грохота игрушек. Заливистый детский смех эхом разносится по комнатам, а топот маленьких ног и тихие всхлипы сливаются в единую мелодию жизни двадцати юных душ – от малышей до восемнадцатилетних подростков. Каждый из них принёс с собой свою уникальную, зачастую трагичную историю. Эта квартира, один из первых приютов Санкт-Петербурга, стала настоящей гаванью для тех, чьи жизни были потрепаны бурями перемен, обрушившихся на их страну и семьи.

Забота воспитателей младшей группы распространялась на самых юных подопечных, от трёх до семи лет. Эти малыши, ещё не осознавая всей сложности своего положения, находили радость в ежедневных прогулках и развивающих играх. Ласковое внимание взрослых в приюте служило им заменой родительской любви. Воспитатели и медсестра неустанно следили за их здоровьем, заботливо одевая, умывая и переодевая, создавая атмосферу домашнего уюта.

Для детей младшего школьного возраста наступал новый, важный этап. Их провожали в школу и с нетерпением ждали обратно. Опрятно одетые, ничем не отличаясь от сверстников из обычных семей, они с радостным шумом спускались по лестнице в школьный холл, к гардеробу. Там, в объятиях своих наставников, они находили утешение и чувство, что их тоже любят и ждут. Никто из одноклассников и их родителей и не подозревал, что эти тёплые встречи дарили им не родные люди, а сотрудники приюта. Эти люди давали им ощущение принадлежности, радость от того, что их ждут после уроков, они искренне интересовались школьными успехами и домашними заданиями. Для многих из детей это было нечто новое, чего они не знали от своих кровных родителей.

В приюте все готовились ко дню рождения директора. Воспитатели разучивали с малышами песню "Крылатые качели". Их звонкие, полные детской непосредственности, пока не стройные голоса эхом разносились по комнатам.

Везде было предпраздничное оживление. Дети, от мала до велика, были вовлечены в этот грандиозный, по меркам маленького государственного учреждения, проект. Старшие ребята учили стихи, репетировали танцы, а малыши старательно мастерили открытки, украшенные блестками и яркими рисунками. Перед сном, уютно устроившись на двухъярусных кроватях, они с вниманием слушали сказки и истории своих любимых воспитательниц. Воспитательницы, работающие сутки через двое, сменяли друг друга, принося с собой, каждая по своему, в детские сердца тепло и заботу.

В старшей группе царила атмосфера творчества и вдохновения. Каждый из трёх воспитателей был не просто наставником, но и настоящим кладезем знаний и умений, готовым щедро делиться ими с подростками. Помимо увлекательных экскурсий в музеи, кинотеатры и театры, они предлагали им нечто большее.

Молодая аспирантка института культуры, словно фея эмоционального интеллекта, проводила захватывающие тренинги. Её занятия помогали ребятам лучше понимать себя и окружающих. Она была настоящей душой приюта, вдохновляя воспитателей свежими идеями и создавая в коллективе детей и взрослых атмосферу искренней дружбы и тепла.

Её коллега – скромный, интеллигентный и безмерно увлечённый молодой человек, который посвятил себя этому приюту практически с самого его основания. За пять лет работы он не просто делился с детьми знаниями в области археологии и астрономии, но и вместе с ними отправлялся в настоящие приключения, наполненные открытиями. Они исследовали таинственные Саблинские пещеры под Санкт-Петербургом, покоряли суровые Хибины в многодневных лыжных походах, прокладывая путь сквозь бескрайние снега и ночуя под бездонным звёздным небом в большой палатке с горячей потрескивающей печью. В древнем Новгороде они становились частью настоящих археологических экспедиций. А ещё он с ребятами создавал остроумные и забавные концертные номера, которые дарили радость на праздниках в приюте.

Елена Алексеевна щедро расцвечивала будни воспитанников. Её мастерство открывало детям волшебный мир вязания и лепки из глины. Яркие стенгазеты, созданные ею, становились живым отражением жизни приюта, наполняя её неожиданным юмором.

Зимой она вдохновляла ребят на однодневные лыжные приключения. Под её руководством они скользили по заснеженным трассам в районе Орехово, осваивая искусство преодоления дальних дистанций, покоряя крутые подъёмы и стремительно спускаясь с горы по извилистой лыжне. Величественные ели и сосны Карельского перешейка были молчаливыми свидетелями этих незабываемых, порой забавных моментов. Запечатлённые на плёнку, они навсегда поселились в их сердцах и на пожелтевших страницах личных фотоальбомов.

Подобно Елене Алексеевне, ни один из воспитателей не имел профильного педагогического образования. Когда-то все эти женщины, как и их единственный коллега-мужчина, были раньше частью большого мира – сотрудниками крупных предприятий и научно-исследовательских институтов. Но вихрь перемен, известный как перестройка и конверсия, смел их с привычных карьерных путей, оставив наедине с неопределенностью. Судьба привела их сюда, в этот приют, где их, казалось бы, утраченный научный и творческий потенциал обрел новое, неожиданное применение. Их хобби, увлечения и навыки, опыт и умение создавать домашний уют стали бесценны в заботе о детях.

Все они умели зажигать в ребятах праздничное настроение. И в подготовке к дню рождения директора они сами сочиняли тексты песен, шили и перешивали из того что было на складе, костюмы, создавали декорации и подбирали наряды для каждого ребенка. Пока дети спали, по ночам воспитатели писали сценарии, готовили номера, вкладывая всю душу в подготовку каждого выступления. Они стремились сделать этот день незабываемым для директора, показать ему всю глубину детской любви и признательности. А еще – научить ребят, как следует отмечать праздники, ведь многие из них никогда не знали, что такое день рождения. В приюте же каждого ребенка всегда торжественно поздравляли.

Среди воспитанников старшей группы выделялся Адам – восемнадцатилетний юноша, чья кожа напоминала бархат ночи. В глубине его темных глаз, казалось, отражалась вся палитра прожитых и пережитых им событий. Детский дом, приют – лишь мимолетные остановки на его непростом пути. Суета праздника вызывала у него легкую усмешку, словно он обладал знанием, недоступным наивным взрослым. Жизнь, отмеченная чередой печальных испытаний, оставила неизгладимый след в его умном взгляде, наполнив его непробиваемым скептицизмом.

Вера, невысокая семнадцатилетняя девушка, носила на своем некрасивом, асимметричном лице печать судьбы, как эхо пьяного зачатия и родительского отречения. В ее серых, вечно ищущих поддержки , глазах таилась зависимость желание угодить и понравиться каждому. Она жаждела любви, и в каждом мальчике видела потенциального ухажера, надеясь, что кто-то сможет разглядеть за ее внешностью ее ранимую душу.

Шестнадцатилетний Петя, несмотря на привлекательную внешность, имел особенности в психическом развитии. Поиск подходящей школы для него стал настоящим испытанием для специалистов по социальной работе. Предыдущее учебное заведение отчислило Петю из-за проблем с поведением, и уже полгода он находился в приюте без занятий. Его периодически сопровождали воспитатели или медсестры в величественное здание в центре города. В просторных кабинетах с лепниной и высокими потолками Центральная психолого-медико-педагогическая комиссия проводила комплексное обследование. Задача комиссии заключалась в своевременном выявлении особенностей его физического и психического развития и подготовке рекомендаций по дальнейшему обучению и воспитанию.

День рождения директора приближался, и для Пети это означало одно: нужно сделать подарок. С помойки он притащил массивный паркетный блок, полный решимости старался превратить его в стол. Усердно выпрашивая наждачную бумагу у воспитательниц, Петя с головой ушел в работу, мечтая о том, как грубый материал преобразится в нечто красивое. Поиски ножек для стола были полны разочарований – попадались лишь какие-то палки. Но однажды, к его искренней радости, на той же помойке он обнаружил настоящие балясины! Петя был вне себя от счастья. На помойку он пробирался тайком несмотря на запреты.