скачать книгу бесплатно
– А кто его знает. – Правой рукой Морган поймал цепь, остановив, казалось, бесконечное погружение.
– Какая же у него глубина? – Сотник поскреб пробивающуюся, несмотря на утренний марафет, щетину. – Смотри, какая длиннющая. – Он пнул ногой змеей свернувшуюся в траве цепь. – Вода ведь высоко, зачем же?..
– Может, уходит? – предположил Морган, здоровой рукой поудобнее перехватывая натянувшуюся цепь.
– Тут же озеро недалеко, значит, грунтовые воды должны быть близко к поверхности. Это же тебе не Сахара. Давай-ка я тебе помогу, а то одной рукой несподручно.
В тот самый момент, когда Сотник снова склонился над колодцем, цепь сначала натянулась, а потом резко дернулась, словно там, внизу, кто-то поймал ведро. Поймал и не желал отпускать…
– Что за черт! – Морган ухватился за цепь обеими руками, ногами уперся в рыхлую землю, потянул на себя.
– Зацепилось, наверное, – отчего-то шепотом сказал Сотник.
– Похоже на то, – Морган всмотрелся в темную воду колодца.
На мгновение, всего на какую-то долю секунды, ему показалось, что оттуда, со дна, за ним наблюдают. И не просто наблюдают, а сторожат, как добычу…
Цепь, уже было успокоившаяся, вдруг снова дернулась, заскользила вниз, сдирая кожу с ладоней. Наверное, если бы не Сотник, вцепившийся Моргану в ремень, он полетел бы следом за ведром в эту вновь образовавшуюся воронку.
– Отпускай! – ворвался в уши хриплый бас Сотника. – Отпускай, к чертям собачьим, эту штуку!
Морган разжал онемевшие пальцы, склонился над колодцем, наблюдая, как убегает вниз перепачканная его кровью цепь.
– Что это было? – тылом руки Сотник вытер выступившую на лбу испарину.
– Ведро зацепилось…
У ног Моргана, словно живые, раскручивались кольца цепи. Раскручивались и исчезали в недрах колодца.
– Хрен тебе – зацепилось! – Сотник вытащил из кармана джинсов сигареты, прикурил. – Ведро кто-то тянул?
– Кто?! – Морган посмотрел на свою окровавленную ладонь. Кровь капала на землю, окрашивая красным траву.
– А и то верно! Кто бы ее там тянул! – Сотник с явным облегчением затянулся сигаретой. – Показалось.
– Показалось, – Морган согласно кивнул. Всему должно быть рациональное объяснение. А если объяснения нет, значит, ничего и не было. Показалось…
Из ступора их вывел странный звук, доносящийся то ли из-под земли, то ли из колодца. Не то вой, не то гул. Оба они были храбрыми малыми, но к колодцу подходили с опаской, словно ждали еще какого-нибудь подвоха.
– Ты смотри! – Сотник уперся руками в край колодца. – Это что еще за спецэффекты?
– Вода уходит…
Уровень воды в колодце и в самом деле неуклонно понижался, обнажая темные, склизкие стены. И этот звук… Теперь Морган понял, на что он похож. Как будто в огромной ванне выдернули пробку.
– А как такое может быть? – Сотник рассеянно жевал тлеющую сигарету. – В техническом смысле я имею в виду.
– Может, там какой-то люк внизу, – сказал Морган первое, что пришло в голову. – Или рычаг. Точно, рычаг! Наверное, ведро за него зацепилось, и механизм пришел в движение.
– И это говорит человек с высшим техническим образованием! – Сотник покачал головой. – Морган, какие рычаги?! Какие люки?! Это же самый обыкновенный деревенский колодец!
– Хорошо, а куда, по-твоему, уходит сейчас вода? – Морган не обиделся. Ему просто было интересно, как же на самом деле устроен этот колодец.
– В озеро, – сказал Сотник почти уверенно. – Наверное, этот колодец – часть какой-то дренажной или поливочной системы. Может, там, под землей, идет труба к озеру. И где-нибудь уже на выходе имеется что-то вроде заглушки. Заглушка открывается – уровень воды в колодце понижается.
– В таком случае вода в колодце должна быть не артезианской, а озерной.
– Так, может, она и озерная. Мы же ее не пили.
– А зачем нужна такая глубина? – Морган снова склонился над колодцем, заглянул в его теперь уже почти пустое нутро.
– Эй, есть там кто живой?! – заорал Сотник. – Водяной, ау!
– Ау… – эхом донеслось из колодца.
Колодезная цепь снова дернулась, начала медленно раскачиваться. Она раскачивалась, как маятник, а они с Сотником не могли оторвать взгляда от этого мерного, убаюкивающего движения.
Бом… Бом… Ведро глухо билось о каменные стены.
– Ау… – вторило ему эхо.
– А сейчас какие рычаги и заглушки? – спросил Морган, словно паутину, стряхивая навалившийся морок.
– А теперь сквозняк! – сказал Сотник и загасил о край колодца сигарету. – Или подводное течение, – добавил мрачно. – Поехали уже! Что нам тут… – Он сделал шаг от колодца и замер.
Было в этой его неподвижности, в удивленно, если не сказать испуганно, расширившихся зрачках что-то особенное, заставившее Моргана, стоявшго к нему вполоборота, резко обернуться.
…Девочка стояла в нескольких метрах от них. Невысокая, худенькая, в линялом, давно не стиранном сарафане, с распущенными по плечам, спутанными волосами, босоногая. Босоногая! Вот почему они не услышали ее приближения.
– Черт! Напугала! – отмер Сотник. – Откуда ты такая взялась?
– Тсс… – она поднесла к губам указательный палец. – Тише, не будите ее.
– Кого?
– Ее. – Девчонка не смотрела больше на них. Она не отводила взгляда от колодца. Привстала на цыпочки, вытянула худую шею, как будто хотела что-то увидеть, но боялась подойти ближе. Теперь, при более внимательном рассмотрении, стало ясно, что перед ними вовсе не девочка, а женщина лет сорока. По сеточке морщинок, по острым скулам и опущенным, с горестными складочками, уголкам губ. А взгляд… Взгляд у нее был плавающий, расфокусированный, как у наркоманки или душевнобольной. Деревенская дурочка – вот кто напугал их с Сотником едва ли не до дрожи в коленках.
– Как тебя зовут? – Морган сделал шаг ей навстречу, и женщина тут же испуганно попятилась. – Эй, не бойся, – он протянул руку, хотел успокоить, но добился противоположного эффекта.
– Ты… – дурочка обхватила себя за плечи, замотала головой. – У тебя кровь…
– Все нормально. – Он спрятал руку за спину, чтобы не травмировать ее и без того хрупкую психику. – Я просто поранился… о цепь… Так как тебя зовут? Ты не сказала.
– Ты ее разбудил, – дурочка продолжала пятиться, подол сарафана зацепился за торчащую из земли корягу, послышался треск рвущейся ткани. – Я надеялась, она больше не проснется, что ей хватило тогда… А ты пришел и все испортил. – Она сжала виски руками, тоненько, по-звериному, завыла.
– Дурдом какой-то, – сказал Морган вполголоса и бросил беспомощный взгляд на Сотника. – Они тут, похоже, все немного ку-ку.
– Так кого мы разбудили, уважаемая? – ласково поинтересовался Сотник. – Тут же нет никого. Видишь, какая благодать кругом: травка растет, птички поют.
– Вода ушла? – спросила дурочка совершенно нормальным голосом. – В колодце больше нет воды?
Она могла бы подойти и сама посмотреть, но не стала, настороженно стояла и ждала, когда они ответят.
– Там механизм какой-то в колодце? – вопросом на вопрос ответил Сотник. Как будто деревенская дурочка могла разбираться в механизмах. – Воду можно спустить в озеро?
– Значит, ушла. – Она поджала тонкие губы, крепко-крепко зажмурилась. – Нельзя было поить воду кровью, нельзя было ее будить. Она теперь голодная и злая… Теперь нужно снова колыбельную петь, чтобы она уснула. А я забыла… Я не помню ту колыбельную… Это плохо… Очень плохо…
Тут Морган был с ней полностью согласен: петь колыбельную колодезной воде, которая проснулась и голодная, – это очень плохо, это диагноз.
– Все понятно, – он старался говорить спокойно, чтобы еще больше не растревожить эту несчастную. – Но мы же не знали, не думали, что так получится.
За их спинами вдруг послышался мелодичный перезвон колокольчика, из-за дерева вышла черная корова с белым пятном в виде звездочки на лбу. Корова мазнула по ним с Сотником равнодушным взглядом и неторопливо подошла к дурочке.
– Звездочка! – Она обхватила корову за шею, прижалась щекой к черной морде. – Видишь, как все плохо? Было хорошо, а стало совсем плохо.
– Ну, нам пора, – Сотник легонько толкнул Моргана в спину. – Мы поедем, хорошо?
– Далеко не уедете. – Дурочка не смотрела в их сторону, продолжала гладить свою корову. – Она вас теперь не отпустит.
– Ну, не отпустит так не отпустит! – покладисто согласился Сотник. – Как-нибудь разберемся, договоримся, если что.
– С ней нельзя договориться. Зря вы приехали, – дурочка вперила в них строгий, с укором, взгляд.
– Все, уважаемая, мы уезжаем! – Сотник взмахнул на прощание рукой, почти бегом бросился к джипу. – Морган, не тормози! – бросил он через плечо.
Но прежде чем последовать его примеру, Морган подошел к колодцу, склонился над зияющим, бог весть на какую глубину уходящим вниз провалом. Вода плескалась теперь где-то далеко внизу, и оттуда же, снизу, в его лицо дохнуло холодом и сыростью. Повинуясь какому-то непонятному порыву, он подергал за цепь. Цепь поддалась неожиданно легко, наверное, ведро и в самом деле за что-то зацепилось, а потом и вовсе оторвалось. И воды он так и не попил…
* * *
Вместо того чтобы усесться за руль и свалить наконец из этого чертова сада, Морган снова направился к колодцу. Медом ему там, что ли, намазано? Сотник в нетерпении надавил на клаксон. В ответ испуганно замычала буренка этой ненормальной. Морган обернулся, махнул рукой.
– Весело начались выходные! – Он уселся на водительское сиденье, взял протянутые Сотником бумажные салфетки, стер с руки кровь, обмотал рану найденным в недрах бардачка носовым платком. – Чувствую себя Алисой в Зазеркалье.
– Просто мы с тобой – дети каменных джунглей, а тут все иначе, ближе к истокам, так сказать. – Сотник открутил крышку с пластиковой бутылки, сделал жадный глоток.
– Мне дай, – попросил Морган, включая зажигание.
– Тебе докторша не велела, – усмехнулся он.
– Докторша мне не указ, пусть лечит своих аборигенов, а я пить хочу. С колодцем у нас не сложилось…
Да, с колодцем у них не сложилось. Колодцы в этой глуши с придурью, чужаков поить отказываются. Сотник протянул другу бутылку с квасом. Морган в несколько жадных глотков опустошил ее на треть.
– Славный квасок! – сказал он, нажимая на педаль газа. – И холодный еще.
– Да, натурпродукт. Только ты теперь не лихачь. Ты теперь под градусом, – Сотник похлопал его по плечу.
Из сада выехали без приключений. Разве что однажды дорогу им перегородило стадо ленивых, неспешно обмахивающихся хвостами коров, да уже на подъезде к озеру повстречалась ватага дочерна загорелых ребятишек на великах. Здесь, на озере, все было по-другому. Здесь было светло и радостно, несмотря на жару, дышалось привольно, и Сотнику вдруг до зуда в ладонях захотелось на рыбалку.
Ничего, даст бог, заполучат они с Морганом заказ, и будет им счастье с рыбалкой, шашлыками и прочей дачной прелестью. О том, что и пахать им придется, как каторжным, он старался пока не думать. Впереди их ждало знакомство с Яриго и открывались вполне себе радужные бизнес-перспективы.
Ехать вдоль озера было одно удовольствие, дорога здесь была хоть и грунтовая, но хорошо укатанная. На берегу то тут, то там попадались отдыхающие, но не в том количестве, как это должно было быть в таком привольном для бездельников месте.
– Здесь налево, – велел Сотник, сверяясь с показаниями навигатора. – Вон, видишь домик под синей крышей? Это и есть хатка местного головы.
– Славная хатка, – хмыкнул Морган.
Хатка и в самом деле была славная. Двухэтажный дом стоял на самом берегу. Место было тихое, укромное, окруженное небольшим сосновым леском. На спускающемся к воде деревянном причале стояло раскладное кресло, в котором, наверное, хорошо сиживать с баночкой холодного пива, любуясь закатом. Сотник вздохнул.
– Когда я стану старым и богатым, – сказал он мечтательно, – непременно построю себе вот такую же хатку вот на таком же берегу. Чтобы проснулся, а перед глазами – озеро, спать ложился, а за окном – шорох волн. Чтобы причал собственный и обязательно банька. Что скажешь, Морган?
– Скучно, – друг пожал плечами. – Если уж копить бабки, так на домик у моря, чтобы все то же самое, но со вкусом соли.
– Нет в тебе романтики и верности родным местам, – покачал головой Сотник. – Где родился, там и пригодился. Сейчас за поворотом будет указатель, – сказал он без всякого перехода. – До дачного поселка остается чуть больше километра.
На Левый берег они въехали через каких-то несколько минут. Здесь, в противовес неокультуренному Правому, все было иначе. Грунтовка превратилась в качественную асфальтовую дорогу. Дома вокруг были сплошь большими и красивыми, прятались за аккуратными заборами. Улицы сплошь были Рябиновыми и Садовыми. И даже пахло на Левом берегу чем-то особенным, аристократическим.
– Нам на улицу Озерную. – Сотник сверился со своими записями, глянул на навигатор. С прошлого их визита дачный поселок изменился, разросся. Да и въехали они в него не со стороны города, а со стороны деревни. Так что попробуй разберись, где тут дачка Яриго. – Сейчас налево, а потом все время прямо. Это, так сказать, первая линия, домики здесь самые крутые, с видом на озеро. Видишь вон ту башенку с флюгером? – он ткнул пальцем в лобовое стекло. – Это и есть теремок Яриго. Приехали, дорогой мой человек!
– Я уже и не чаял, – Морган саркастически хмыкнул. – В следующий раз поедем напрямую, безо всяких экскурсий и аттракционов.
– Как скажешь, – Сотник потянулся, похлопал себя по животу. – Что-то проголодался я из-за этих погонь и треволнений. Как думаешь, нам хоть бутербродов дадут? До ужина еще далеко.
– Скоро узнаем. – Морган остановил джип перед красивыми коваными воротами, посигналил.
Долгое время к воротам никто не подходил, и Сотник уже собирался искать запасные пути, когда на дорожке, идущей от утопающего в зелени дома, появился упитанный мужичок в испачканных землей штанах, панаме и резиновых перчатках.
– Бегу-бегу! – Мужичок приветственно махнул им рукой, принялся возиться с замком. – Вы уж извините, бога ради, молодые люди, музыка громко играла, а я что-то в последнее время стал туговат на ухо. Еле услышал. – Наконец он справился с замком, гостеприимно распахнул ворота. – Милости просим! Поезжайте сейчас прямо, там увидите стоянку для машин, а я с воротами разберусь и приду. Система уж больно мудреная, с кодовым замком, – проворчал он, уже ни к кому не обращаясь. – В мое-то время и засова хватало.
Стоянку они нашли без проблем. Здесь под ярким солнцем уже дремали белоснежный «Бентли» и черный, нагло поблескивающий хромом «Майбах».
– А хорошая у Яриго конюшня! – Сотник огладил восхищенным взглядом бок «Майбаха». Лошадок выбирает правильных, даром что русофил.
Они выбирались из джипа, когда на площадку, задыхаясь от быстрой ходьбы, обмахиваясь панамой, подошел давешний дядька.
– Забыл представиться, молодые люди! Вениамин Петрович Борейша. Не скажу, что заядлый дачник, но истовый любитель здешних чудесных мест и с недавних пор сосед Власа Палыча по даче. Я тут поблизости проживаю. Решил, понимаете ли, что, вдохнув сей дивный воздух, моя коварная муза наконец ко мне вернется.
– Так вы писатель? – спросил Сотник, который, признаться, принял Вениамина Петровича за садовника.
– Литератор, – Борейша скромно улыбнулся. – Не из самых маститых, но из тех… широко известных в узких кругах. Я пишу детективы. А вы, наверное, приняли меня за садовника! – Он хитро улыбнулся, и его круглое, гладко выбритое лицо с маленькими глазками стало похоже на блин. – Понимаю. Имею одну, но пламенную страсть, помимо книгописания, разумеется. Люблю розы! А у Власа Палыча розарий – просто мечта! У него есть «Комт де Шамбор».
– Звучит как название вина, – улыбнулся Морган.
– Это даже лучше, чем вино, юноша! Это портлендская роза. И таких роз тут десятки. Я просто не мог пройти мимо, не мог не поучаствовать. – Борейша посмотрел на свои перепачканные землей руки. – Не совсем бескорыстно, как вы понимаете, кое-какие экземпляры с позволения хозяина прикарманиваю. Конечно, не сезон, но, как говорится, охота пуще неволи. – Он вдруг замолчал, снизу вверх посмотрел на них с Морганом. – А вы, смею предположить, те самые молодые люди, которых Влас Палыч пригласил на выходные?
– Они самые, – Сотник, подивившись информированности литератора, протянул ему руку. – Алексей.
– Ах, простите! – Борейша сдернул с руки перчатку, ответил на рукопожатие.
