скачать книгу бесплатно
Смолов бесцеремонно подвинул Вовку.
– Не пробовал головой подумать, зачем тебе катер с полным трюмом мин? – покровительственном тоном спросил он. – Начинаешь атаку как обычно, но на самом деле это всего лишь прикрытие, чтобы ты успел расставить мины. Затем делаешь вид, что убегаешь, линкор радостно летит за тобой и вуаля!
Линкор на экране красиво взрывался, раскалываясь на куски, поверх огненного фейерверка побежали цифры, показывающие параметры нового уровня, и Смолов удовлетворенно бросил:
– Вот так. Это же не обычная тупая стрелялка, здесь без хитрого маневра никак.
– Подумаешь, небось гайд на ютубе смотрел, – пробурчал Вовчик. Чувствовалось, что он все-таки уязвлен.
В этот момент заунывная мелодия сменилась бодрыми аккордами, и к Верке присоединились остальные девчонки. Они бодро запрыгали-задергались, следуя энергичному ритму.
Я встал и направился к выходу – ни танцевать, ни смотреть как Смолов с Вовчиком меряются, кто из них круче играет в тактический шутер, мне не хотелось.
«Ну и зачем ты тогда приперся?» – мысленно обругал я себя, переминаясь с ноги на ногу в холле. Потому что сидеть дома и слушать мамины упреки – вариант еще хуже, тут же пришел в голову ответ.
Я тронул ручку ближайшей двери. В комнате было темно. Пламя двух толстых свечей очертило на полу небольшой световой овал, в центре которого лежала гадательная доска. Рядом с ней на коленях примостились Майка Вилейкина и Люська Рубинчик. Вытянув руки с длинными наманикюренными ногтями – темно-багровыми Майки и голубыми в цветочек Люсьен – девчонки завороженно пожирали доску глазами.
Оставаясь незамеченным, я тихонько примостился в задних рядах.
– Вызываю дух Михаила Юрьевича Лермонтова. Дух, ты пришел? – монотонно завывала Майка. Судя по ее голосу, продолжалось это довольно давно.
Двоечницы, хмыкнул я, нашли кого позвать. Лермонтов вряд ли сможет ответить на ваши девчачьи вопросы. Зато нагрубит и высмеет на раз. Лучше бы уж Льва Николаевича позвали. Или Маргарет Митчелл, хотя она ведь по-английски отвечать будет.
– Дух, ты здесь? – продолжала взывать замогильным голосом Вилейкина – первая красавица класса, существо сколь эфемерное, столь и наивное.
Планшетка слегка сдвинулась с места. Девчонки оживились.
– Дух, ты готов отвечать?
Планшетка опять дернулась. Видимо, в правильную сторону, ибо девчонки удовлетворенно выдохнули. Первой отважилась узнать свою судьбу Вилейкина.
– Дух, Смолов пригласит меня в боулинг?
Планшетка осталась недвижимой.
– Может, он не знает что такое боулинг? В его время же не было такого, – подала голос Люсьен. – Надо как-то более понятно спросить.
В отличие от Вилейкиной красотой она не блистала, поэтому на мир и себя в нем смотрела гораздо реалистичнее. Потеснив подругу, Рубинчик раскорячила пальцы на планшетке.
– Дух, моя подруга Майя нравится Смолову?
На этот раз планшетка издевательски быстро в сторону «нет».
– Странно, – пробурчала Люсьен. – Ладно, сменим тему. Дух, куда мне лучше поступать – в Медицинский или в Финансово-экономический?
Дух молчал.
– Дух, а вы вообще хоть что-то нам скажете?
Планшетка несколько секунд лежала без движения – я уже подумал, что Лермонтову и этот вопрос оказался не по силам, но потом начала быстро-быстро двигаться. Майка начала было читать, но после первого слога «ду» резко осеклась и замолчала. Я же сидел достаточно близко, чтобы разобрать все, что Лермонтов думал о моих одноклассницах.
– Михаил Юрьевич, я, конечно, уважаю вас как писателя, но все же попрошу не выражаться, – обиженно протянула Люсьен. – Вы не в казарме.
– Может, доска неисправна? – пискнула Майка.
– Что значит «неисправна»? Это же не фен и не телевизор. Наверное, он только «да» или «нет» может вразумительно сказать. Или просто не хочет с нами разговаривать.
Планшетка радостно дернулась в сторону «да».
Люсьен злобно уставилась на Вилейкину, все еще державшую руки на доске.
– Сдается мне, тут кто-то решил пошутить. Я сейчас совсем не касалась указателя пальцами.
В ее голосе прорезались стальные нотки. А когда такое происходит, значит, Рубинчик настроена серьезно.
– Да ты что! Как ты могла такое подумать! – с возмущением вскочила Майка. – Я не виновата, она сама так двигается!
– Может, эта доска вообще не работает? Как бы проверить? – задумчиво протянула Люсьен, внимательно оглядывая доску.
Неожиданно для самого себя я вышел вперед:
– Можно мне попробовать?
– Ну попробуй, – с сомнением поджала губы Рубинчик.
Девчонки поднялись, а я наоборот уселся на пол. Скрестил по-турецки ноги и положил ладони на планшетку. Дерево было теплым и приятным на ощупь.
– А что это у тебя на руке? – подозрительно протянула Рубинчик, разглядывая мое запястье.
Черт! Я совсем забыл про браслет.
– Это… – начал я, не зная, что сказать. Был бы этот неожиданный подарок хоть немного похож на часы, но ведь нет…
– А, смарт-браслет. Симпатичный.
Я глянул на руку. Действительно, теперь на моем запястье красовался обычный черный пластиковый браслет с экраном, показывающим время. Только оно было каким-то странным – 66:25:46 и не увеличивалось, а уменьшалось. Вернее, уменьшались последние числа: сорок шесть, сорок пять, сорок четыре… Я с удивлением уставился на цифры и они, мигнув, прямо у меня на глазах превратились в обычные – 19:20. Примерно столько сейчас и было.
– Не тупи, – строго шикнула мне в спину Вилейкина. – Поздоровайся!
– Дух Михаила Юрьевича Лермонтова, приветствую тебя. Ты готов отвечать на мои вопросы?
Я думал, что мне придется долго сидеть с глупым видом, пялясь на доску в ожидании невесть чего. У меня даже промелькнула мысль – а не подшутить ли мне над подругами. Но того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Через несколько мгновений планшетка под моими пальцами резко дернулась, так, что я даже чуть не выпустил ее из рук, и резво устремилась в сторону «да».
От неожиданности я растерялся. В голове образовалась пустота, мысли, волновавшие меня в последние дни, разбежались, будто испуганные тараканы на кухне.
– Спрашивай, спрашивай, – зашипела сзади Майка. – Если будешь молчать, он уйдет.
И словно в подтверждение ее слов указатель вновь призывно дернулся под моими пальцами, приглашая к диалогу. И тут меня осенило.
– Дух, а что бы ты сам мне хотел пожелать?
И тут указатель лихо запрыгал по буквам.
– Не влезай в драки, не лезь на рожон, ни с кем не ссорься. Тебе надо продержаться всего три дня, – удивленно прочитала из-за моего плеча Вилейкина. – Но если не совладаешь с собой и попадешь в странное место, не бойся. Знай, помощь близка.
Указатель остановился, словно собираясь с силами, и продолжил:
– Один из вашей пятерки будет знать больше других, ему можешь доверять как себе, но помни: среди вас есть предатель.
– Как это понимать? – заволновалась Вилейкина. – А? Ты чего-нибудь понял?
– Нет, – честно ответил я.
– А теперь уже и не спросишь, – заметила Рубинчик и показала на планшетку, которая стояла на надписи «до свидания». – Он ушел. Ладно, пусти нас.
Я нехотя поднялся и отошел к окну. Я не слышал, кого вызвали на этот раз девчонки, мои мысли были заняты странными советами. Если, конечно, это действительно были советы. А еще меня интересовал браслет. Сейчас он совсем не отличался от привычных смарт-часов, даже застежка есть. Я подергал за кончик ремешка, но браслет отказался расстегиваться. Он по-прежнему не желал покидать мою руку.
Мои размышления прервал возмущенный возглас Вилейкиной «ну вот опять!». Похоже, и этот дух невысокого мнения о вопрошающих, подумал я, замечая, как Рубинчик подозрительно уставилась на меня.
– Дух, тебя кто-нибудь раздражает в этой комнате? – спросила Люська, не отводя от меня пристального взгляда.
Видимо, планшетка устремилась в сторону «да», потому что Люсьен грозно рявкнула:
– А ну мотай отсюда!
Я был абсолютно уверен, что раздражаю духа совсем не я, – на меня-то доска не обзывалась, но спорить не хотелось. Лучше просто уйти. Я молча встал и направился к двери.
В гостиной по-прежнему гремела музыка, неутомимые девчонки все также прыгали, а на диване все также сражались с инопланетными захватчиками. И я здесь был лишним. Я сунулся на кухню, где Живоглядова со Смоловым уплетали купленное мной мороженое, но встретившись взглядом с их вытянувшимися лицами, быстро ретировался.
– Зачем ты его позвала? – послышался из кухни голос Смолова. – Раньше его Ларка с собой таскала, а сейчас-то зачем?
– Мороженого захотелось. Больше ни до кого не дозвонилась.
Вот так вот. Ладно Живоглядова – с ней мы никогда особо не ладили, но Смолова я считал своим другом.
Глава 2. Дела сердечные
…Я смотрел на Лару. Вот уже целую неделю почти на каждом уроке я разглядывал бывшую подругу. Со своей новой парты я видел рассыпанные по плечам русые волосы и спадающий на лоб локон, когда Лара склонялась над тетрадью. Если меня попросить описать Лару, я не смогу это сделать. Она просто Лара, прекрасная и удивительная. Вся, целиком. Других – легко. К примеру, Верку Живоглядову, занявшую мое место за партой, я опишу легко, начиная от маленьких хитрых глазок неопределенного цвета и прыща на подбородке и заканчивая скверным характером сплетницы и интриганши.
Тем временем Лара повернулась к Верке и что-то спросила. Затем задумалась, откинувшись на спинку стула. Теперь грызет карандаш. Видимо, не очень-то получается у нее с контрольной. Да, физика никогда не давалась Ларе. Уж кому как не мне это знать – весь прошлый год, что мы просидели за одной партой, я помогал ей с задачами.
Почему она отвернулась от меня? Ведь я ни на что не претендовал, кроме дружбы.
Вместо формул перед моими глазами вновь встали события того злополучного вечера недельной давности. Если бы я тогда обуздал свое нетерпение, то, возможно, все осталось бы по-прежнему. Но я не сдержался.
Заканчивались летние каникулы. Сейчас уже не помню, кто сообщил мне, что Лара вернулась в город. Я позвонил ей, но она не ответила. Несмотря на молчание, я все равно с улыбкой счастливого идиота на лице помчался к ее дому. На что я рассчитывал? Не знаю. Мне просто очень хотелось ее видеть.
И я увидел. Лара – повзрослевшая и неуловимо другая – стояла с подругами возле своего подъезда и улыбалась. Но, увы, не мне, а незнакомому парню на мотоцикле.
– Лара!
Она оглянулась и, моментально изменившись в лице, отвернулась.
– Ты не вовремя, – пробормотала она, порываясь отойти в сторону.
– Привет! – раздалось рядом. Сколько же уверенного превосходства прозвучало в голосе мотоциклиста!
Он бегло мазнул по мне безразличным взгляд – и мысли не допускал, что я могу оказаться соперником.
– Уходи, – прошипела Лара. – У меня сейчас нет времени.
И все это глядя мимо… вернее, сквозь меня.
Лара попыталась отойти в сторону.
– Подожди… – крикнул я ей в спину. – А как же?..
Я все еще не верил, что вот так просто можно зачеркнуть два года дружбы.
И вот тут она резко развернулась ко мне.
– Оставь меня в покое! Неужели я не ясно выразилась? Я-не-хо-чу-те-бя-ви-деть.
Можно ли убить словом? Наверное, можно. Не знаю. Зато я знаю, что можно убить вот этими несколькими словами, сказанными по слогам с такой ненавистью, будто бы на моем месте был ее самый злейший враг.
Я не помнил, что тогда ответил ей. Не помнил, как оказался дома… Не помнил, что делал дальше. Наверное, просто лег и заснул, чтобы забыть этот кошмар, вычеркнуть его из своей жизни. Но я ничего не забыл.
На мое счастье никто не лез ко мне в душу, никто не доставал своей жалостью. Мама уходила на работу, когда я еще спал. А когда она возвращалась домой, я снова спал. «Опять всю ночь в Интернете сидел», – ворчала она, когда мы изредка сталкивалась возле холодильника. Я что-то бубнил в ответ или просто молча делал бутерброд и отправлялся обратно к себе «в нору» зализывать душевные раны с помощью шутеров. Я тогда только и делал, что палил из автомата по ботам, устраивая геноцид целым расам. Мама провожала меня укоризненным взглядом и сокрушенно качала головой, но с наставлениями не лезла. Это я так думаю, что взгляд был укоризненным, потому что никогда не оборачивался.
На линейке Первого сентября я стоял как во сне. Кому-то я улыбался, вернее, просто раздвигал губы, что-то отвечал, когда мне задавали вопросы. Наверное, даже осмысленно, потому что никто ничего не заподозрил. Хотя, возможно, одноклассникам не было никакого дела до моих переживаний. А виновница моих страданий делала вид, что я не существую…
– Нечаев!
Окрик классухи оторвал меня от разглядывания Лариного профиля.
– Ты чем занят? Контрольную решать собираешься? Половина урока прошла, а ты даже условия задачи не записал!
Я хотел ответить, что мне и двадцати минут хватит, но Ирина Михайловна меня опередила. Она уже поравнялась с Ларой.
– Чернецкая, и у тебя чистый лист? Двойку захотела? Нечаев от тебя пересел в этом году и правильно сделал – сколько можно за тебя контрольные писать. Устал человек.
– Она сама от него отсела! – выкрикнула Живоглядова.
– Чтобы двойки получать? От тебя-то подсказок не дождешься.
– Она отсела потому… – начала Верка, но тут же, получив тычок в бок от Лары, замолчала.
– А что это ты там прячешь? – подозрительно спросила физичка Лару. – Телефон? Давай-ка его сюда.
