скачать книгу бесплатно
Несколько секунд Мойсов молчал, как будто решая, можно доверять преступникам или нет. Он глядел на жену и заплаканную дочь, зажимающую руками рану, а затем, подняв вымученные глаза на Алекса, тихо ответил:
– Под ковром.
Алекс обернулся к широкому угловому дивану в центре гостиной и взглянул на пушистый белоснежный ковер неровной формы.
– Здесь?
Мойсов нехотя кивнул.
Хихикнув, Корж подлетел к указанному месту и сдвинул ковер.
– Здесь ничего нет!
Алекс нетерпеливо взглянул на Мойсова.
– На паркете есть темные вкрапления, поставь туда ногу и прыгни три раза.
– Какого черта?! – взорвался Корж.
– Это шутка? – спросил Алекс, сжимая в руках нож.
– Разве я могу шутить сейчас? – с горечью улыбнулся Мойсов и отвернул голову. – Поставь ногу и прыгни три раза.
Алекс кивнул напарнику, чтобы тот делал так, как было сказано. Корж не был в восторге от этой глупой идеи, но все же выполнил указания. После третьего прыжка под полом раздался щелчок, и две половицы приподнялись.
– Охринеть, – произнес Палый. – Ты это придумал?
– Встань с ней, – приказал ему Алекс, указав на девицу из кладовки. Сам же, он подошел к потайному сейфу и внимательно оглядел две торчащие половицы.
Приподняв одну, Алекс увидел электронный замок на вмонтированном в пол сейфе. Повернув голову к Мойсову, он спросил:
– Какой код?
Мужчина поджал губы и взглянул на рыдающую дочь. С отцовским огорчением он несколько секунд глядел на нее, а та только выла, как раненный зверь.
– Три единицы, три пятерки, три семерки, – ответил он, бессильно опустив голову. – А теперь смотри, доченька, как ты отблагодарила меня за все, что я делал для тебя.
Замок щелкнул. Потянув вверх дверцу, Алекс тихо выдохнул.
– Охринеть, – шепнул Корж, глядя на прямоугольное глубокое днище, полностью покрытое толстыми пачками пятитысячных купюр. Это был настоящий денежный бункер.
Алекс улыбался и был рад, что маска скрывает его счастливую физиономию. Вот она – его путевка в новую жизнь. Поднявшись на ноги, он махнул Палому. Тот, не издав ни единого звука, подошел к нему.
– Собирайте в сумки, а я кое-что проверю, – шепнул он напарникам.
– Довольна? – со злостью бросил Мойсов. – Я горбатился, зарабатывая эти деньги, а что сделала ты?!
– Пап, я не понимаю…
Алекс спокойно подошел к ней и присел на корточки:
– Спасибо тебе за наводку. Знаешь, а вообще удивительно, что с таким длинным языком, как у тебя, вас еще никто не обчистил. Впредь, не болтай направо и налево какой у тебя богатый папа.
Мойсов метнул колючий взгляд в сторону дочери, глядевшей на Алекса изумленными глазами.
Алекс усмехнулся и направился к девице у дальней стены.
– Я не виновата, папа! Это не я…
Остановившись перед блондинкой в золотом платье, Алекс наклонил к ней голову. Как будто почуяв опасность, женское тело стало вновь непрерывно дрожать.
– Вставай.
К удивлению Алекса, девчонка без колебаний повиновалась, но все так же стояла перед ним с повернутой в бок головой и закрытыми глазами.
– Иди на кухню.
Он шел за ней по пятам и следил за каждым ее движением, словно ястреб. Несколько раз она хваталась тонкой бледной рукой за стены, как будто боялась оступиться и упасть, а зайдя на кухню и вовсе крепко ухватилась за края столешницы, стоя к Алексу спиной.
– Я буду задавать вопросы, а ты – отвечать, поняла?
–…Да – прохрипела она, склонив голову.
Алекс обошел ее и остановился напротив. Он обратил внимание на грязные руки, засохшую землю под ногтями и алый след, который он оставил на тонком запястье.
– Как тебя зовут?
– Б…Белла.
Имя показалось ему прекрасным.
– Белла, – обратился он, низким голосом, – подними голову и посмотри на меня.
Теперь блондинка замешкалась. Длинные вымазанные пряди волос падали на ее лицо, и когда она все же медленно подняла голову, Алекс заметил какими красивыми были ее полные губы, побледневшие от страха. И хотя на щеках вырисовывались тонкие темные полоски от потекшей туши, она совершенно не была похожа на своих воющих родственниц-панд. Было в ее внешности что-то мягкое и по-настоящему женственное, вот только Алекс никак не мог понять, что именно в ней так манило его взгляд. И лишь, когда она медленно открыла глаза, постепенно привыкая к свету, он вдруг ощутил колючее покалывание в собственной груди.
Видел ли он когда-нибудь такие же кристально-чистые голубые глаза, подобные глубоким водам сверкающих озер?
Девушка испуганно глядела на него, боясь шелохнуться, а Алекс, прятавший свое изумленное лицо под маской, не мог оторвать глаз от такой совершенной красоты. До этой минуты он не знал, что значит тонуть в чьих-то глазах, а теперь, нырнув в эти чистейшие воды, он никак не мог оттолкнуться от глубокого дна, чтобы вдохнуть свежий воздух.
– Как ты попала сюда? – спросил он хриплым голосом. Во рту пересохло.
– В кладовке есть дверь… Вы не верите мне, но… Она есть там.
Возможно, она говорила правду, ведь додуматься спрятать сейф под ровным полом мог только человек с богатой фантазией. А у Мойсова она, по-видимому, была еще та!
«Прыгни три раза».
– Почему ты не вошла в центральные двери?
– Рита попросила… – прошептала она, опустив голову.
Алекс не возражал, ведь не видя ее завораживающие глаза, он мог хотя бы немного соображать. Она и так достаточно напугана.
– Зачем?
Едва заметно девушка покачала головой, закусила щеку и поморщилась:
– Чтобы…мой дядя не узнал…что она отправила меня сюда на такси, а сама…осталась на вечеринке. Она не хотела расстраивать его.
– Как ты пролезла через забор?
– Там есть решетка, Рита дала ключ от нее.
– Поэтому ты такая грязная?
Девушка робко кивнула.
Алекс скрипнул зубами, в сотый раз удостоверившись в полнейшем отсутствии мозгов у дочери Мойсова.
– Почему ты сделала так, как она тебе сказала?
В его голосе явно слышалось недовольство. Алексу не следовало задавать этот вопрос, ведь он не имел никакого значения как для него, так и для дела. Это были ее личные проблемы.
Несколько секунд девушка молчала. Она напряглась, вдавливая пальцы в столешницу, и Алекс видел, как быстро белеют запачканные ногти.
– Это неважно, – вдруг прошептала она, нахмурив бровки.
Даже она, находясь в стрессовой ситуации, понимала, что это было НЕВАЖНО.
– Ты что-нибудь видела, пока находилась в кладовке? – спросил он, твердым голосом.
Девушка тут же отрицательно покачала головой.
– Повторяю, ты что-нибудь видела, пока находилась в кладовке?
– Нет, – ответила она, заметно дернувшись. – Ничего.
«Видела», – с горечью заключил Алекс. Врать у нее совсем не получалось. Грудная клетка слишком часто двигалась, а воздух она уже вдыхала ртом.
– Назови мне свой адрес, Белла.
Голубые глаза в ужасе распахнулись и устремились на него.
– З…зачем?
– Назови мне свой адрес, Белла, – с расстановкой повторил Алекс.
Всхлипнув, девушка прошептала:
– Улица Бока…дом – пятнадцать.
– Квартира?
– Со… сорок три. – Ее голос сорвался, дыхание стало неровным, а по бледной щеке потекла слеза.
Алекс не сомневался, что адрес она назвала настоящий. Очень легко читались на ее лице правда и ложь.
– Послушай, Белла, если ты сказала мне неправду и вдруг захочешь поделиться с полицией своими случайными наблюдениями – я приду к тебе. Адрес мне известен. Пока ты будешь спать, я привяжу тебя к кровати и буду делать все, что захочет мое больное воображение, а оно у меня – по-настоящему извращенное, а напоследок, я перережу тебе горлышко. Я никогда не шучу, запомни это. – Сделав паузу, Алекс вновь спросил: – Ты все поняла из того, что я сказал?
Корж снял маску, могла ли она увидеть его лицо? Если так, то смогла бы она описать его внешность? Слышала ли она их разговор?
– Ответь мне, – прорычал Алекс.
Она закивала:
– Да… Поняла…
Он кивнул:
– Если замечу в твоих действиях что-то подозрительное – я знаю, где ты живешь. Я всегда буду рядом. Помни об этом.
ГЛАВА 3
2017 год
Каждый, кто заходил в просторный холл известной во всем городе фотостудии «Блэкбери», с раздражением высказывал свое мнение о погоде. Как же тут промолчишь. Явное неодобрение было вполне оправдано, ведь на календаре – середина апреля, теплое солнце согревало землю последние три недели, а сегодня случился самый настоящий облом. Да, это действительно можно было назвать именно так, ведь многие уже упаковали куртки и пальто в специальные чехлы, надеясь не возвращаться к этой одежде по крайней мере до октября.
Липкий снег на обуви в миг превращался в лужи воды, оставляя на белоснежной плитке мокрые следы, а из раздевалки то и дело доносились неодобрительные возгласы парикмахера. Крупная женщина в обтягивающих черных лосинах и белой футболке с изображением Джонни Деппа, – голливудский актер и понятия не имел, что расстояние между его глаз было катастрофически огромным из-за внушительных женских прелестей! – она была крайне недовольна влажными шевелюрами моделей.
«Могли бы и постараться спрятать волосы от снега! Съемки как-никак. Теперь столько времени потеряем!»
Гриша, хозяин фотостудии, нервно поглядывал в большое окно, с досадой поджимая узкие губы, и все не мог оторвать глаз от своего заляпанного грязью седана, которого помыл только вчера.
– Что за невезуха? Стоит натереть машину до блеска, как тут же вылезает всякое дерь… гадость, – пробубнил он, почесав острый подбородок. – Разве нельзя было предупредить о такой мерзопакостной погоде? С ума сойти, вчера в футболке ходил, а сегодня пришлось шапку надевать! У нас никогда такого не было.
– Ага! Значит это ты виноват! Не помыл бы машину и снега бы не было, – поддела Белла, вставляя зарядившуюся батарею в свой фотоаппарат. —Кстати, да! Не припомню, чтобы у нас такие хлопья сыпались в апреле. Хотя, знаешь, в других регионах снег идет даже летом! Некоторые люди вообще не знают, что такое лето, загар, трава, теплый дождик и…
– Все, я понял! – перебил Гриша, закатив глаза. – Опять бубню как старикашка.
– И это сказала не я, а твоя жена! – подмигнула Белла, сворачивая зарядное устройство.
Гриша только фыркнул, сложив руки на груди, но когда из раздевалки снова послышалось недовольство парикмахера, он вновь с раздражением взглянул на своего штатного фотографа:
– Когда уже все это закончится? Где ее вообще нашли? – шепнул он.
– Мое дело только фотографировать, а не интересоваться, почему твой любимый журнал сменил тихую скромную Олесю, на крепкую женщину с явно тяжелым характером. Кажется, пару раз она сказала слово «гнездо», не слышал? Очень надеюсь, что модели не будут позировать мне с кислой физиономией после этого. Иначе виноватой останусь я.
– Неудачное начало дня. Еще и уборщица придет только через полтора часа, – снова пробубнил он, оглядев мокрый пол. – Ладно, пойду за шваброй. Не хватало, чтобы еще кто-нибудь шею свернул. Бог мой! Эта погода все испортила! Абсолютно все!
