Подвох

скачать книгу бесплатно

Подвох
Катрин Корр

Чтобы возглавить огромную компанию своего дедушки, Маркус Ротман необдуманно заключает пари с главным своим конкурентом.

Чтобы оплатить учебу родного брата и помочь своим близким, Стефания соглашается выполнить необычную просьбу влиятельной семьи. Ему – кресло директора. Ей – большие деньги. И всё бы ничего, да ведь существует некий подвох…

Мужская самоуверенность против женской ненависти: кто кого? И есть ли в этой взрослой игре место для настоящей любви?

Катрин Корр

Подвох

Пролог

Взрослый мужчина в темном костюме, что как и многие в его не слишком разнообразном гардеробе был сшит на заказ, с усталой задумчивостью опустил тяжелые веки и почти не слышно с неприятной в горле горечью вздохнул. Тревога и опасения не отпускали его вот уже несколько месяцев, лишая заслуженного сна. Он считал, что не заслужил таких проблем, ведь усердно работал изо дня в день, был честен и великодушен и каждое действие, слово, решение принималось им на холодную голову во благо исключительно своей большой семьи.

– Честно, Арнольд, я не знаю, что со всем этим делать.

Поникший голос невестки, сидевшей на мягком кожаном диване цвета насыщенного темного винограда, расстраивал еще сильнее. Тяжелые веки, что в молодости придавали мужскому взгляду особую таинственность, снова поднялись, да с таким трудом, словно прятали за собой старинный и заржавевший механизм.

– Никогда бы не подумал, что буду озабочен подобным, – наконец, сказал он, бессмысленно глядя на сверкающий вечерний город, расстилающийся перед ним, как покорный слуга. – Я так и не смог заменить ему отца.

– Арнольд, перестань! Ты сделал слишком многое для него, даже больше, чем следовало. Не думаю, что на сегодняшнюю обстановку хоть как-то повлиял бы Ламмерт, царство ему небесное. Твой сын был слишком похож на тебя.

– Это плохо? – позволил он себе улыбку.

– Ни в коем случае. Вы беспредельно добры и вежливы. Но в сложившейся ситуации не помешала бы порка.

– Порка? – усмехнулся мужчина. Он обернулся и сложил руки на груди. – Луиза, ты намекаешь на ремень?

– Тридцатилетнего мужика с пустой головой навряд ли испугает ремень, но хорошенько проехаться кулаком по его самодовольной морде не помешало бы!

Мужчина засмеялся и тут же закашлял. Его невестка, острая на язык, всегда умела лихо позабавить его и хоть на минуту избавить от чувства беспокойства.

– Бог мой, Луиза! Ты говоришь о собственном сыне!

– Не поверишь, я тут на днях подумывала нанять двух громил, чтобы всыпали ему как следует! Мне так осточертело видеть его лицо на обложках этих грязных изданий, Арнольд! А знаешь, что самое печальное? Всё, что желтая пресса пишет о нем – настоящая правда. И эта чертова правда отражается на имидже нашей семьи, а «золотой переросток» совершенно этого не понимает, продолжая вести аморальный образ жизни!

– Ну-ну, милая моя Луиза, – тихо сказал мужчина и опустился на диван. Он обнял её за плечи, искренне сожалея, что такая роскошная женщина вынуждена терзать свою голову такими заботами. – В этом мире на каждую проблему есть свое решение. Нам нужно лишь отыскать его.

– Ты как и всегда слишком оптимистичен, Арнольд. Через пять месяцев ты покинешь пост главы компании и будешь как и многие тихонько сидеть в совете директоров и изредка посещать собрания. А вон туда, – указала она на широкий стол из черного стекла и благородного дуба, – сядет внучок твоего подлого младшего брата, который ни от деда, ни от своей злюки-мамаши абсолютно ни чем не отличается! Арнольд, я пришла в вашу семью двадцать лет назад, и поверь, не было и дня, чтобы мне хоть на секундочку стала безразлична судьба огромной, великой компании, которую основал твой отец. И даже тогда, двадцать лет назад, не понимая и половины всего того, что здесь творится, я видела и чувствовала, насколько другим был взгляд на правление у твоего брата. И по сей день ничего не изменилось. Если Отто с внуком займут это место – кардинальных перемен не избежать. От ваших с отцом трудов не останется и следа.

Несколько секунд мужчина молчал, с гордостью наблюдая за своей невесткой. А потом он взял её прохладную бледную руку в свою горячую ладонь и тихо сказал:

– Говоришь, как настоящая Ротман. Мой сын сделал правильный выбор, я никогда в этом не сомневался.

На женском лице промелькнула печальная улыбка.

– И вот скажи, как так вышло, что у нас получился такой… Оболтус? Как? Ей-богу, кроме вечеринок, поездок, транжирства и девок, готовых расстилаться перед ним мягким пушистым ковриком, его ничего не интересует. Удивительно, что в этом своем «плотном графике» он находит время, чтобы приехать в офис на двадцать минуток! Он занимает место твоего заместителя совершенно незаслуженно! – воскликнула она. – У него же всё есть! Дом, деньги, машина, работа, семья, в конце концов! Нужно лишь стать хоть немного ответственным. Бога ради, Арнольд, ему тридцать лет! Другие в его возрасте рвут из под себя землю, чтобы добиться успеха, достатка, а он… – Женский голос сорвался, не выдержав взрыва эмоций.

Он ни за что не скажет ей, что эти же мысли варились в его котелке уже слишком долгое время, ведь он – мужчина. Он оставшаяся в их семье опора, что хоть и потрескалась с годами, и слегка покосилась, но все же продолжала крепко удерживать на себе шатающийся поддон великодушной половины Ротманов.

– Я удивляюсь, как еще ни одна пустоголовая девица не заявилась к нам с пузом, ведь этот мерзавец трахает всё, что видит!

– Луиза! С чего ты это взяла?

Женщина фыркнула.

– Почитай прессу, Арнольд. Узнаешь много интересного о своем внуке. Когда-то мы были с ним очень близки. Но однажды, он просто отдалился от нас, забаррикадировался, как будто его семья – сущее зло! Как же нам вправить ему мозги? Как заставить воспринимать жизнь иначе? Научить ценить и уважать…

– Луиза, – вдруг задумчиво произнес мужчина, заставив невестку замолчать, – а что, если нам женить его?

Женщина, чьи длинные светлые волосы были изящно зафиксированы на макушке, повернула к свекру голову и на долю секунды позволила себе задуматься. Но потом на её светлом и узком лице проявились возрастные морщины, ведь она громко смеялась.

– Женить? Арнольд, бога ради, не шути так.

– А я вовсе не шучу, дорогая. Видишь ли, помнится мне мой Ламмерт переживал нечто подобное в свои двадцать лет. Я так был поглощен работой, что даже не замечал, как именно мой сын развлекался. Конечно, свечек я не держал, но слухи в наших кругах ходили самые разные.

– Ты это о нашем Ламмерте говоришь? – искренне удивилась женщина. – Я ничего такого не припоминаю.

– Конечно, милая, ведь как только ты появилась в его жизни, Ламмерт стал интересоваться делами, оставил в прошлом гулянки и девушек. Он влюбился, Луиза.

– Ох, Арнольд! – воскликнула женщина и поднялась на ноги. Она расправила плотную ткань длинной юбки и начала ходить из стороны в сторону. – Есть существенная разница в этих двух ситуациях. Я тогда и понятия не имела, кем был Ламмерт, кто его семья и сколько у него денег. Я влюбилась в него, как в сына садовника, которым он мне и представился. А сегодня о Ротманах знает каждый. Думаешь, нам может повезти и в качестве невестки попадется по-настоящему хорошая и достойная девушка, без коварных замыслов? Не думаю, Арнольд. Да и ты разве не знаешь своего внука? Кроме машин и гулянок этот мерзавец никого не любит. Нормальную и достойную девушку не заинтересует даже его огромное состояние. На это клюнет только жадная и подлая девица! Мой сын слишком испорчен и избалован.

– Не горячись, Луиза. Я уверен, что ты глубоко ошибаешься на его счет.

– Ей-богу, Арнольд! Твой оптимизм порой раздражает сильнее, чем те грязные статейки! Нам нужно сохранить за собой место в компании! А мой непутевый сын – единственный к этому ключ.

Мужчина сдержанно выдохнул и тихо произнес:

– Как бы мне не нравилась эта фраза, но сейчас она как нельзя кстати. – Он взглянул на невестку и решительно расставил руки на столе. – Деньги решают многое, Луиза. И, к счастью, они у нас есть.

– И что дальше?

– А дальше – самое сложное, но весьма интересное.

Глава 1

Собираясь на свою первую в жизни серьезную и настоящую работу, Стефания уже как год с лишним не изменяла себе в выборе строгой прически: пучок, или низкий хвост без единого торчащего, словно антенна, волоска. В одежде она отдавала предпочтение светлому верху и темному низу, как в школе. Сегодня это были черная юбка-карандаш и белая рубашка с широкими манжетами. Кстати говоря, единственная рубашка о высокой стоимости которой, бережливая до денег Стефания не хотела вспоминать. Если бы не её младший брат, настоявший на этой дорогостоящей покупке, несколько тысяч рублей с радостью пополнили бы копилку на его дальнейшее обучение.

Как и всегда с особым вниманием девушка оглядела свое отражение в мутном зеркале старинного трюмо на деревянных ножках, что как скрючившийся дворецкий покорно стоял в узкой прихожей. Она еще раз пригладила непослушные волосы несколькими касаниями теплых ладоней, а потом пару раз взбрызнула «критические» места дешевым лаком, что порой стекал по рукам, и наспех протерла липкие пальцы влажными салфетками.

Всё. Вроде бы идеально.

Расправив плечи, Стефания достала из шкафа высокие замшевые сапоги, что как чулки обволакивали её стройные ноги, и невольно остановила взгляд на темных мужских кроссовках, носы которых были изрядно счесаны. Её брат Серафим был сущим брюзгой, когда дело касалось его собственного гардероба. Он всегда стремился разодеть сестру, то и дело внушая ей острую необходимость в платье или новых туфлях, а на себя же как будто жалел деньги.

– Сим? – позвала она его, закрывая кривую дверцу шкафа.

– Мм? – промычал девятнадцатилетний парень, держа в руках бутерброд.

– Ты все еще не купил себе осеннюю обувь. Я попросила тебя об этом неделю назад.

– Неделю назад было еще тепло. И, Стеш, мне некогда по магазинам ходить. Препод по общей химии чрезвычайно скрупулезен, и мне нужно поместить в черепушку колоссальное количество информации. Важна каждая свободная минутка.

– Я понимаю, но твои кроссовки скоро разлезутся. Сим, пожалуйста, возьми деньги и купи себе нормальную обувь, – настаивала девушка, застегивая молнии на сапогах. – Всю неделю дожди будут, а я не хочу, чтобы у тебя промокли ноги и ты слег с ангиной.

– Зато я знаю, как её лечить, – подмигнул брат и откусил бутерброд.

– Не сомневаюсь. – Стефания выпрямилась и сняла с вешалки свое длинное черное пальто с широким поясом. – Сколько сегодня пар?

– Три. Потом опять пойдем с командой в библиотеку, нужно уже закончить готовить этот проект по анатомии, так что вернусь домой не раньше семи вечера.

– Тогда после работы я зайду в магазин и куплю батон. Что приготовить на ужин?

– Можно пюре и сосиски, – пожал плечами Серафим. – Или макароны с сыром. Что хочешь, мне все равно.

Стефания кивнула и снова бросила на свое отражение критичный взгляд. Она увидела, как непослушный золотой волосок на прямом проборе всколыхнулся, торча, словно антенна. Как же так, ведь на волосах уже было так много липкого лака!

– Кстати, Стеш… Меня тут пригласили на день рождения в субботу. Ты не против, если я пойду?

– Почему я должна быть против? Если, конечно, не в какой-нибудь наркоманский притон.

– Нет, – хмыкнул брат и опустил ореховые, как и у сестры глаза. – Домой к однокурснику, тут недалеко, кстати. Просто… Я же не могу пойти с пустыми руками.

Завязав пояс пальто, Стефания склонила на бок голову и с улыбкой взглянула на брата. Она по-настоящему гордилась им и готова была разбиться в лепешку, лишь бы у того сложилась прекрасная и беззаботная жизнь. Между ними было всего четыре года разницы, но она всегда чувствовала себя рядом с ним очень взрослой и мудрой.

– Сим, ты же знаешь, где лежат деньги, – спокойным голосом повторила она фразу, что уже порядком ей осточертела, – не надо спрашивать меня, можно взять их или нельзя.

– Это твои деньги, Стеш.

– Это наши деньги, ясно? И прошу тебя, не забудь про обувь! Всё, я побежала.

Она чмокнула брата на прощание и, схватив черную квадратную сумку, покинула съемную квартиру, расположенную в старой пятиэтажке. С хозяйкой им очень повезло. Стефания думала об этом всякий раз, когда шла вдоль серого дома, где основными жильцами были пожилые люди. Маргарита Павловна осталась вдовой несколько лет назад и первое, что хотела сделать – продать эту старую двушку, где ремонт последний раз делался лет двадцать назад. Однако, пообщавшись с соседкой, решила сдавать жилье студентам таким, каким оно было, не боясь, что те испортят и без того старую мебель и потрескавшиеся стены. Вежливые брат и сестра ей очень понравились, а в особенности их стремление облагородить квартиру. Они самостоятельно перекрасили стены и полы, вставили пластиковые окна, чтобы зимой было теплее, и за это их арендная плата стала значительно ниже.

Чтобы попасть в деловой центр города практически из окраины, Стефания всегда садилась в пустой автобус, что по мере своего движения наполнялся такими же, как и она, трудягами. Ей нравилась её работа, что подразумевала организацию мероприятий, договоренности с прессой и всё то, что входило в обязанности помощника главного маркетолога огромной компании. Эту должность она занимала чуть больше года и всё равно иной раз не могла поверить своему везению.

Быть частью «РотманГлобалМед», пусть даже и такой маленькой – огромная честь и яркая галочка в резюме. Если сокурсники Стефании перебивались короткими подработками то в старой газетенке, то копирайтерами в различных мелких организациях, то официантами в увеселительных заведениях, она же с завидным успехом осуществила мечту выпускника элитного вуза. И хотя это играло для нее огромную роль, важнее на сегодняшний день была все-таки заработная плата, от которой зависело будущее её младшего брата. Из-за этого девушка ограничивала себя во многих вещах, стараясь уберечь каждую копеечку.

Она надеялась, что Серафим не замечал блеска в её глазах, стоило только тем увидеть красивую одежду в витринах магазинов, или рекламу недорогой путевки в каком-нибудь турагентстве. Иногда ей казалось, что её тело и окаменевший от нескончаемой работы разум буквально вросли в этот никогда не засыпающий мегаполис, и если вдруг когда-нибудь ей посчастливится, наконец, отправиться на заслуженный отдых – она уже и сама не захочет тратить силы на то, чтобы просто сесть в самолет и улететь туда, где жаркое солнце и горячий песок.

Офис компании «РотманГлобалМед», основателем которой был известный немецкий деятель Вернер Ротман, занимал последние двадцать этажей в стеклянной башне «Луна», достигающей в высоту около трехсот метров. В этом могущественном здании, что ночью освещалось бледно-голубыми и сине-изумрудными фонарями, размещались еще две крупные компании страны. Самые нижние этажи занимали дорогие рестораны, фитнес-центр, абонемент в который мог позволить себе только очень состоятельный человек, и много всего другого, о чем Стефания ни знать ни думать не хотела. Уже то, что этот небоскреб, словно солдаты-муравьи, окружали исключительно дорогие автомобили, говорило о том, что всё на этом клочке земли принадлежало людям с самым высоким достатком.

И как Стефанию угораздило оказаться здесь? Простой девчонке, что большую часть своей жизни прожила на севере, в детстве носила валенки с вышивкой и, как многие девчонки, мечтала уехать в большой город. Только Стефания совсем не грезила о знакомстве с богатым красавцем, или неожиданной встрече с каким-нибудь принцем из глупых детских сказок. Ей нужна была независимость и свобода, а еще возможность финансово помогать своим близким. Конечно, в свои двадцать три она пока не могла похвастаться последним, но уже то, что им с братом не нужны были деньги, которые раньше отправляли мама с бабушкой, внушало надежды на воплощение её задумок.

Оказавшись во вращающихся стеклянных дверях с двумя взрослыми и солидными мужчинами, Стефания почувствовала себя неспокойно. Она стояла между ними и ощущала себя маленькой мошкой, по ошибке залетевшей на чужую территорию. Казалось, что вот-вот, и кто-то из них прихлопнет её своим кожаным портфельчиком.

Смущение, что одолевало всякий раз, когда чьи-то глаза позволяли себе откровенно глазеть на неё, за год с лишним Стефания научилась прятать за маской безразличия. Она умело изображала занятой и задумчивый вид, или по-хозяйски ставила руки в боки, вздымая брови так, что казалось, будто её раздражало все и всё. И хотя, чаще всего именно так это и было, девушка никогда не позволяла себе даже на долю секунды расслабиться, поскольку это было чревато самыми неприятными последствиями. Уж ей то не знать! Большинство людей, курсирующих по этому зданию, пренебрегали всем, что было ценно для просто смертного. Некоторые не стеснялись подшучивать над совершенно незнакомыми людьми, которые работали здесь простыми курьерами, или программистами, что всегда выделялись плохой осанкой, наличием залапанных очков и постоянно опущенными в пол глазами. Только-только устроившись сюда, Стефании довелось оказаться в просторной кабине лифта с высоким мужчиной, чьи глаза были цвета золота с темными прожилками. И вроде бы незнакомец был хорош собой, но все пятьдесят этажей, что они проехали вдвоем, ей казалось, будто на неё смотрели глаза настоящей ядовитой змеи, готовящейся нанести смертельный удар. Мужчина, чей темно-серый костюм явно стоил целое состояние, громко цокнул языком и назвал Стефанию «милашкой». Он поинтересовался, как долго она здесь работала, на каком этаже был её кабинет… А потом подобрался к ней, точно удав, крепко схватил за задницу и прижал к себе. Растерявшись лишь на пару секунд, Стефания резко подняла колено и не хило влепила негодяю между ног, заставив согнуться его пополам и выкрикивать грубые ругательства. И с тех самых пор она внимательно относилась к «попутчикам» в лифте, стараясь не заходить в одну кабину исключительно с мужчинами.

* * *

Отдел маркетинга располагался на шестьдесят девятом этаже. Стефания и её коллега Наташа заняли дальний правый угол в сверкающей кабине лифта и молча таращились на чужие макушки, которых с каждым этажом становилось всё меньше. Здесь всегда ненавязчиво играла тихая музыка, заглушающая чьи-то возможные бурчания в животе, или сиплое дыхание. Но она никак не могла поглотить низкий и неприятный мужской голос, что звучал как скрип заржавевшей пружины. И уж тем более не могла «втянуть» в себя невыносимый запах перегара, от которого за эти несколько минут начала трещать голова.

– Слушайте, вы не имели никакого права даже кончиком своего ничтожного пальца прикасаться к этой машине! Что? Что?! Да если я захочу припарковать её на крыльце администрации города, заехать на ней по этим чертовым ступенькам и покурить у самых дверей – я это сделаю, и плевать я хотел на ваши знаки, на ваши «можно» и «нельзя»! Если я обнаружу хоть царапинку, хоть сколышек размером с песчинку – я вас собственноручно натяну на…

Стефания тихонько прочистила горло и взглянула на свои замшевые сапоги. Она прекрасно знала, кому принадлежала эта темноволосая макушка и пропитый голос, вызывающий только самые неприятные эмоции.

Маркус Ламмерт Ротман. Единственный внук главы огромной компании Арнольда Вернера Ротмана. Самодовольная физиономия этого говнюка не сходила с местных таблоидов, а заголовки с каждым разом становились все более извращеннее. Последний раз заместитель Арнольда Ротмана, что появлялся в офисе раз в пятилетку, улыбался во все тридцать два белоснежных зуба, а его правая рука держалась за голую сиську какой-то стриптизерши, что поливала свое голое тело дорогим виски и прижимала голову богатея к своей промежности. Этих фотографий было очень много и все с разных ракурсов. И хотя Стефания была слишком далека от всей системы правления столь огромной компанией, ей все же никак не удавалось понять, почему влиятельная семья с немецкими корнями, о которой знал каждый второй, не могла повлиять на безобразнейшее поведение этого алконавта! Лишь пару раз за весь год Стефания своими глазами видела Арнольда Ротмана, и даже просто лицезрев его издалека, он показался ей очень приятным и добрым человеком, похожим на современного и успешного дедушку. Неужели его ни капельки не смущали все те безумства, что творил его внук?

– Еще чуть-чуть и меня вывернет наизнанку, – прошептала Наташа, демонстративно подвигав крылышками острого носа.

– Я скоро сдохну. И если уж не смогу удержать рвоту, то постараюсь сделать это ему за шиворот, – шепнула Стефания в ответ.

К её полнейшему изумлению уже через пару секунд мужчина впереди медленно развернулся к ним лицом. Задрав квадратный подбородок, поросший колючими темными волосками, он с пренебрежением опустил на неё свои зеленые, чуть заплывшие от алкоголя и, вероятно, бессонной ночи глаза, и медленно набрал воздух носом. Изображая абсолютное безразличие, что с трудом удерживало женскую тревогу и стыд, Стефания упрямо смотрела в мужское лицо. А потом все прелести алкогольных паров, сигарет, еды и кока-колы ударили в её лицо горячим потоком воздуха…

– Смотри, не сдохни, – проскрипел мужской голос.

Едва лицо Стефании исказилось от ежесекундно вспыхнувшего гнева, мужская рука, держащая жестяную банку с кока-колой, коснулась её расстегнутого воротника пальто и… Мужчина крепко сжал банку, отчего темная жидкость выплеснулась на её белую рубашку.

Её белую и дорогую рубашку!

Холодные струйки жидкости стекали по её шее и впитывались в кружевной лифчик.

– Ничтожество, – прошептала она, впиваясь в самодовольного мерзавца обуявшими гневом глазами. – Грязное и подлое ничтожество.

– Что, простите? – демонстративно скривился мужчина, делая вид, что не расслышал её слов.

– Я сказала, что ты нич…

– Наш этаж! – вдруг воскликнула Наташа и схватила её за руку. Женщина буквально выволокла её из кабины, и как только двери закрылись, она ухватилась за женские плечи и громко прошептала: – Ты спятила?! Это же Ротман!

– Поверить не могу! – громко ахнула Стефания, оглядывая свою испорченную блузку и пальто. – Ты это видела?! Он просто взял и вылил на меня свою чертову кока-колу! Да кто он такой?!

Наташа изобразила кривую улыбку, когда мимо них проходила здешняя «Лариса-крыса» – личный секретарь главного маркетолога компании, которая явно вела целый дневник, где записывала всё, что видела и слышала в стенах офиса.

– Стеша, успокойся! Здесь же кругом уши… – Женщина огляделась. – Пошли в буфет. Сейчас там никого нет.

– Мне нужно в туалет! – прорычала Стефания. Запах газировки раздражал ноздри.

– Нет! Мы пойдем в буфет. В туалете сейчас Лариса, а этой стерве только дай повод потрещать. Успокойся же! – громко шепнула Наташа, крепко ухватившись за женское предплечье. – Идем в буфет.

Они поспешно шли вдоль стеклянных перегородок, отделяющих рабочую зону и широкий коридор. В самом его конце располагался просторный кабинет главного маркетолога, где могли разом разместиться человек семьдесят. Все внутри выглядело слишком дорогим и каким-то неприкосновенным, поэтому всякий раз, когда начальница Ольга Владимировна вызывала Стефанию к себе, девушка с особой осторожностью ступала на глянцевый светлый пол, боясь оставить на плитке хоть малейшую царапинку от каблуков.

– Доброе утро, девочки! – поздоровалась с ними Аня. Сегодня её белые волосы выглядели еще короче, чем вчера. Не одной Стефании казалось, что эта милая девушка с невыносимо писклявым голосом, каждый вечер после работы наведывалась к парикмахеру и обстригала кончики. – Тоже за кофейком? Ой, Стеш… Что это на тебе?

Наташа поставила свою кожаную сумку на край одного из пяти длинных темно-синих диванов, потом забрала сумку Стефании и опустила рядом со своей. Просторный буфет имел форму полукруга и был визуально разделен на несколько секций открытыми хромированными полками, темной мебелью и белоснежными барными стойками.

– Случилось кое-что неприятное, – закатила глаза Наташа, стягивая с себя ярко-красное пальто с пушистым меховым воротником. Женщина вновь огляделась. Убедившись, что молодой паренек в ярко-зеленой курьерской форме наполняет свой стаканчик кипятком, пританцовывая неведомой музыке, что звучала в его огромных наушниках, Наташа шепотом объяснила: – В лифте нам «посчастливилось» встретиться с Маркусом Ротманом.

– Да ладно? – чуть ли не заверещала от восторга наивная Аня. – Он сегодня здесь? Надо же! – Её тонкие пальцы тут же поправили множество сверкающих сережек в правом ухе, а потом спустились к черной водолазке и пригладили мягкую ткань на пышной груди. – Очень неожиданно. И как он?