скачать книгу бесплатно
– Белка в гости заглянула? – спрашивает меня Ролан. Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. – Или же, собираясь покинуть общественный туалет, ты всегда стучишь в дверь?
– Выбираю второй вариант.
Я улыбаюсь ему и это неправильная тактика. Ролану я не нравлюсь, и мне бы спрятать подальше свою гордыню, если я хочу с ним подружиться. Сначала быть для него маленькой мышкой, а потом постепенно искать и пробовать различные варианты для коммуникации, и он сам не заметит, как изменит свое отношение ко мне. Проходили таких, знаем. А я же осознанно раздражаю его. Моя улыбка наигранная и наглая. И он это понимает.
Его взгляд скользит по моей влажной шее, выразительные губы кривятся в злой усмешке. Стоит отдать ему должное, он чертовски хорош собой. Девушки видят в нем богатого брутального красавца, которому позволяют делать с собой всё, что угодно, только бы он был рядом и пускай совсем чуть-чуть. И в этом нет их вины, ведь Ролан, как бы сильно он мне не нравился, обладает именно той внешностью, которая придает ему, как мужчине, особую индивидуальность. Она украшает его, делает не похожим на других. Странно, что на выбранных Виолеттой фотографиях, я этого не заметила. Даже не предположила. Обратила внимание лишь на его красивое личико, как и у миллиона других молодых богатеев. А вот его самобытность смогла разглядеть только при контакте с ним. Как он говорит, как смотрит на человека, как улыбается. Есть в его внешности что-то исключительное, что-то абсолютно выделяющее его из толпы. И это что-то превосходно гармонирует с его нагловатостью во взгляде, с бойкой дерзостью в улыбке и нерушимой уверенностью в собственной силе.
– Ты под дурью? – спрашивает он меня. – Торкнулась?
– Подобным не увлекаюсь. И тебе советую прекратить.
Ролан усмехается, смотрит в сторону, словно хочет убедиться, что рядом нет чужих ушей. А потом он упирается ладонями о края перегородки и медленно наклоняется ко мне. Его лицо в сантиметре от моего. Я чувствую запах алкоголя и мятной жвачки. Вижу каждый темный волосок на его лице. Наверное, они очень колючие.
– Думаешь, ты самая хитрая и сообразительная? Таких, как ты, я насквозь вижу. Может, Оскар и очарован твоим милым личиком и упругой попкой, но помни, это ненадолго.
– Будешь продолжать в том же духе и я действительно решу, что ты пытаешься отбить у меня моего парня. Не переусердствуй. А то всякие слухи поползут. И спасибо за комплимент. Рада, что у тебя было время оценить мой вид сзади. Хорошо, что на тебе были очки, да? – улыбаюсь я. – Иначе бы Оскар явно не оценил то, с какой жадностью ты пялишься на его девушку.
Взгляд Ролана ожесточается. Кончик его носа почти касается моего. Я вижу каждую его ресничку.
– Оскар прекрасно знает, что ты – потаскуха. Эскортница, шлюха – как тебе удобно и привычно? Вы все одинаковые. Лицо, тело, волосы, отсутствие мозгов. Одно хорошо, хотя бы умеете сосать и каждая в этом уникальная, – усмехается Ролан. Его глаза проходятся по моему лицу. – Будь ты его девушкой, настоящей девушкой, – уточняет он, – он бы мне нос сломал, когда я ему об этом сказал. А Оскар просто улыбался, как довольный кот, предвкушающий секс с безотказной киской.
Коротко выдохнув мне в лицо, Ролан выпрямляется, но руки не опускает. Смотрит на меня с высоты своего роста и гордится сказанной мне грубостью, до которой мне ни холодно, ни горячо.
– Мой тебе совет, – произношу я тихонько, но всё с той же улыбкой, которая, знаю, бесит его, – носи темные очки при себе. И обзаведись какой-нибудь папкой или планшетом для записей. Ну, чтобы свой стояк прикрывать. Ведь я ещё очень долго буду рядом. Крепись, малыш.
Толкаю его и пролажу под рукой. Сажусь на свое место, пристегиваю ремень. Убеждаю себя, что мне безразличны его слова, потому что в них нет правды.
В них определенно нет правды.
Глава 3
Остров «Парадайз», что расположен на территории Багамских островов, привлекателен изысканной уединенностью и это точно никогда не изменится. Сюда приезжают мировые звезды, спортсмены, влиятельные люди и просто те, кто может себе это позволить. Здесь арендуют роскошные виллы под три тысячи квадратных метров рядом с океаном, отдыхают на яхтах и отрываются по полной в самых разных заведениях райского острова. Здесь прекрасно. Здесь охрененно. И я точно знаю, что рай действительно существует.
– Обожаю этот воздух! Эй, Багамы! Мы уже здесь! – кричит Даниэла, разведя руки в стороны. Она, как Роза из «Титаника» стоит на носу небольшой парусной яхты и представляет, что летит над водной гладью. – Я лечу! Я лечу!
День плавно перетекает в оранжево-розовый вечер. Небо играет нежными красками, повсюду как будто воздушная карамельная глазурь, разбавленная прохладой океана. Мы подплываем к острову, там уже горят яркие огни ночной и беззаботной жизни. Все счастливы. Все рады и ждут не дождутся незабываемых приключений. И я не исключение.
– У Оскара всё нормально? – тихо спрашивает меня Ральф.
– Надеюсь. А в чем дело?
– Не знаю, как сказать. Я думаю, что это как всегда слухи, но…
Поворачиваюсь к нему лицом, опустив локоть на деревянный поручень.
– …но не спросить не могу. – Ральф бросает короткий взгляд на верещащих от радости девчонок. Машет им. – Ты не знаешь ничего о его рекламных контрактах?
– О них знает Инесса. Она ведь его агент.
– Я это знаю. Но она навряд ли скажет мне правду. Думал, может ты в курсе.
– А в чем собственно дело?
– Производители чипсов и газировок прекращают с ним сотрудничать. Я точно не знаю, правда это, или очередной долбанутый слух. Поэтому и решил спросить у тебя. Ничего не знаешь?
– Нет. – Смотрю на Оскара. Он стоит в обнимку со своей Алесандрой и наверняка проводит для нее поверхностную экскурсию. А может, делится планами на их сегодняшнюю ночь. – Я точно ничего не слышал и Оскар не говорил.
– Ладно. Мне в это мало верится, но в последнее время Оскар ведет себя не так, как раньше. Мне кажется, его что-то тревожит. Хотя, с появлением этой красотки, он заметно повеселел. Ему надо играть. Он без футбола с ума сходит.
– Где ты слышал об этом?
– Дня четыре назад прочитал на странице какого-то издания в Instagram. Сидел на приеме у дантиста и просматривал ленту. Об Оскаре постоянно всякую херь пишут. То это он не так сказал, то не так отреагировал, то какой он пример подает молодому поколению! Конченые люди. Вот увидишь, сейчас кто-нибудь, как крыса, сфотографирует их с Алесандрой, продаст снимок газете и уже завтра мы будем в миллион первый раз читать о том, что Оскар Лазар несет огромную опасность для молодых девушек. Он их совращает и отправляет пинком под зад в родные края.
– Мне давно плевать на эту чушь. Не читаю и знать ничего не хочу. И Оскар сказал бы, будь у него проблемы. Я в этом уверен.
Почти уверен.
– Ты прав. Просто… В последнее время на него все наезжают ни за что. А даже, если бы и было за что, какое им всем дело до чужой жизни? С кем он общается, с кем спит, с кем обедает… Люди сумасшедшие, да?
– Уже давно. Кстати, – как бы невзначай интересуюсь я, – а ты знал про эту его Алесандру?
Ральф отрицательно качает головой, любуясь огнями райского острова. Мы уже совсем близко.
– Я уже давно не успеваю за Оскаром. О некоторых его девчонках узнаю из скандальных новостей.
– Он мне сказал, что влюблен.
– Правда? – улыбается Ральф. Ветер лохматит его рыжую шевелюру. – Ну, это неплохо. К тому же, Алесандра прикольная. И она обожает резаться в UFC. Мы с ней договорились надрать друг другу задницы. Пожалуй, завтра и устроим бой. А сегодня только релакс, виски и танцы.
– Надо же, – не сдерживаюсь я, – эскортницы теперь в приставку рубятся. Впервые слышу о таком.
– Не понравилась она тебе, да? – пихает меня в плечо Ральф. – Тебе надо повеселиться и тогда ты станешь добрее.
– Обязательно.
Очарование Алесандры распространилось на всех, кроме меня. Ах, да, и, пожалуй, Инессы. Но той вообще мало кто нравится, так что в расчет не берем. Я не упал с луны и знаю, как современные девушки умеют зарабатывать на дорогую жизнь. Они колесят по миру вместе с богатеньким папиком, живут на роскошных яхтах, виллах, посещают закрытые мероприятия и делают всё, только чтобы их запомнили. И Алесандра такая же. В том мире, где живу я, честных и открытых девушек не существует. Каждая с подлецой, у каждой на уме только деньги и долбаная популярность. Когда-то меня это не волновало. Да и сейчас особо не колышет, за свои почти тридцать лет я привык к такому положению вещей. Если и есть в нашем мире то бесценное совершенство, о котором говорит Оскар, то уж точно не рядом с нами. Для них мы – бессовестные и пустые кретины. И, в какой-то степени, так оно и есть. Потому, нам не суждено повстречаться и создать что-то общее. Короче, такие, как мы, обречены на беззаботное и сладкое одиночество.
Мы сходим на берег. Наш багаж укладывают в открытый кузов трехместной машины без окон и дверей. Ральф, Оскар и его улыбчивая подружка решают пройтись пешком до виллы, остальные, в том числе и я, рассаживаемся по коробочкам с колесами. Идти хоть и недолго, но я хочу как можно скорее смыть с себя грязь аэропортов и выпить виски со льдом.
– А Оскар переплюнул тебя, – усмехается ещё не протрезвевший Николас. Дорога ровная, но его почему-то качает в разные стороны. – Молодчина.
– Не понял.
– Девчонка его, – кивает он куда-то назад, – высший класс. Обычно таких ты цепляешь, а Оскару достаются другие. Ну, знаешь, они тоже красотки и всё такое, но те, которых ты объезжаешь… – Николас смеется и хватается за потолочную ручку, пытаясь удержать равновесие. – Короче, ты понимаешь меня. Ничего плохого сказать не хочу, но выбор Оскара иной раз удивляет меня. А в последнее время у него как будто проблемы со зрением. Если бы ты приехал на юбилей его отца в прошлом месяце, то определенно решил, что девка, с которой он явился, была выбрана им наобум. Лучше бы один пришел, чем с той «красавицей».
– Неужели всё было так плохо?
Николас хочет пихнуть меня в бок, но вместо этого ударяется головой о мое плечо.
– Ну тебя и развезло. Тебе бы душ принять и выспаться.
– Ну, вот скажи, – мямлит он, вытащив перед собой указательный палец, – разве ты этого не заметил? Ты то! Ролан Фрид, мать твою!
– Не заметил что?
– Что девки Оскара совсем не привлекательные!
– Ты только что сказал, что они красотки.
– Друг мой, ты просто не заметил мой сарказм. Возможно, что наши с тобой вкусы сходятся, а вот мои и Оскара нет.
– Ник, к чему ты это всё?
Николас осторожно наклоняется ко мне и шепотом отвечает:
– К тому, что эта Алесандра – первая охрененная девчонка, которую закадрил Оскар! За последние лет десять! – громко объявляет он и снова начинает ржать. – Клянусь богом, у меня в жизни член не реагировал на его девок, но эта киска – бриллиантовая вершина Айсберга, мать его! И не будь он моим кузеном, я бы эту вершину поимел!
Николас ржет. Ему весело, как будто принял дурь. Однако же, его слова заставляют меня задуматься, ведь в них определенно есть доля правды. Между мной и моими друзьями есть правило. О нем не говорят, за него не голосуют, оно просто есть, рождается вместе с дружбой, если, конечно, та искренняя и настоящая. Вместе, поругались, разбежались – неважно: девчонка друга – запретная территория. Понятия не имею, как у других, но меня вообще не прет от девиц Ральфа, Николаса и уж тем более Оскара.
Тем более?
– Ты и впрямь считаешь, что девчонки Оскара не очень? – задаю я наитупейший вопрос пьяному Николасу. Чувствую себя каким-то озабоченным старшеклассником.
– А ты сам ответь на этот вопрос. Хотя, стой! Нет. У меня есть вариант получше.
Загорелый водитель курортного такси сворачивает на огромную территорию виллы, которую мы снимаем уже во второй раз. Трехэтажный белый особняк с огромными витражными окнами ярко светится. Держась за потолочную ручку, Николас растягивается в пьяной улыбке и плавно моргнув, спрашивает:
– Первое, о чем ты подумал, когда увидел Алесандру?
Усмехаюсь. Отвечаю, не раздумывая:
– И снова девчонок больше, чем нас.
– Ну да, – прыскает Николас. – А вот я захотел её трахнуть. И если наши с тобой вкусы в плане девушек схожи, то твои мыслишки недалеко ушли от моих.
Он вылазит из машины, чудом не падает на каменную дорожку. Бредет на заплетающихся ногах к огромному дому, в котором можно заблудиться.
По правде говоря, я не помню, о чем точно подумал. Просто очередная глупышка запрыгнула на колени моего друга – обычное дело. Но стоило ей открыть свой рот, как…
Вот же гадство! Алесандра и впрямь отличается от предыдущих временных пассий Оскара. Разительно отличается! Может, именно поэтому она меня так бесит?
Глава 4
– Мы договорились?
– Да. Без проблем, – кивает мне Оскар, но я продолжаю настойчиво смотреть на него. Ральф обгоняет нас на электросамокате. – Я всё понял, не переживай.
– Очень на это надеюсь. У вас с Инессой есть цель, а помочь вам достигнуть её – моя работа. Не люблю, когда возникают непредвиденные обстоятельства, сложности, проблемы.
– Это не моя цель, а Инессы. Мне уже давно осточертело казаться тем, кем я не являюсь.
– Но без этого никак, да?
Оскар недолго смотрит на меня. Решает промолчать. Мы направляемся к роскошному дому, внутри, должно быть, спален пятнадцать не меньше. На палубе мы с Оскаром обговорили наше будущее. Ну, хотя бы то, что ждет нас в ближайшие пару месяцев. Все считали, что мы обжимаемся и воркуем, как влюбленные голубки, и потому с нами никто и словом не обмолвился. На деле мы решали, как будем создавать видимость крепких романтических отношений и в какой-то момент мне показалось, что Оскар и до меня уже занимался этим. Правда, не так профессионально.
– Я только сейчас подумал о том, как мы будем спать.
– А как мы будем спать? – с улыбкой спрашиваю я.
– В одной комнате не вариант.
– Почему же?
Оскар замедляет шаг.
– Ты серьезно? Мы будем спать вместе?
– Вижу, ты не рад.
– Я просто сбит с толку.
– Оскар, у тебя теперь есть любимая девушка, – напоминаю я. – Любимая! Она не может спать в соседней спальне, понимаешь? В одной кровати мы лежать не будем, я займу диван или любую другую мягкую поверхность.
– Мне всё ещё не по себе. И как ты только можешь говорить об этом так легко?
– А почему у тебя это вызывает такое удивление? – улыбаюсь я. – Это моя работа. И возьми меня за руку. Старайся как можно чаще брать меня за руку. Как правило, это отличный показатель доверительности и интимности между двумя людьми.
Оскар легонько сжимает мою ладонь. Ему всё ещё неловко, он не в своей тарелке.
– Послушай, Оскар, – говорю я, вынудив его остановиться. – Тебе не нужно бояться меня или смущаться. Я это говорю, потому что понимаю, насколько странно и хреново тебе сейчас. Ты публичный человек, на тебя обращают внимание, с тебя берут пример, за тебя болеют, тебя ненавидят и обожают. От тебя постоянно ждут чего-то особенного, а ведь ты – просто человек. Ты можешь ошибиться, оступиться, сделать так, как хочется тебе, даже, понимая, что это неправильно. Но это твоя жизнь и ты вправе выбирать, каким шагом тебе идти и как почесать задницу. Но сейчас быть собой не прокатывает. Появились определенные стандарты, соответствие с которыми, открывает для тебя возможность отлично зарабатывать, обеспечивать свою семью и жить, ни в чем себе не отказывая. Будь ты простым парнем, который подрабатывает флористом в цветочном магазине и дарит по одной розочке проходящим мимо старушкам, тогда к тебе нет и не будет никаких претензий. Но ты Оскар Лазар. И ты должен убедить разочаровавшихся в тебе поклонников, болельщиков, недругов, общественных сплетников в том, что ты не тот, каким они тебя ошибочно считают. Ты просто парень, у которого есть работа, ответственность и вторая половинка. Всё, как у людей. Поэтому не грузи себя. Я всегда тебе помогу, всегда подстроюсь и буду рядом. Ты будешь вести ту же жизнь, к которой привык, просто теперь тебе нужно ставить в известность меня о своих планах. Чтобы я могла найти безопасный для тебя вариант. Воспринимай меня, как личную помощницу, но на людях не забывай проявлять нежность, хорошо?
– А мне бы хотелось быть простым парнем и дарить старушкам по розе.
Мы улыбаемся друг другу. У Оскара добрый и теплый взгляд.
– Ты приятный собеседник, – говорит он мне. – Мы могли бы стать хорошими друзьями.
– Пятнадцать часов назад я в этом сомневалась. А теперь да, я тоже так думаю.
И вновь, взявшись за руки, мы идем к дому. Впереди стоят крошечные машинки, из одной вылазят девчонки, из другой достают наши чемоданы.
– Наверное, не все твои клиенты были похожи на размазню, как я, да?
– Это не обсуждается, извини. И если что, размазня – это салат из тушеных кабачков и листьев, которым нас кормили в самолете.
Оскар начинает смеяться и согласно кивать. Когда мы подходим ближе, я ахаю от увиденного. У входа в дом расстилается узкая дорожка, постепенно превращающаяся в короткий мостик над прудом. Повсюду пальмы и белые камни разных форм и размеров. Около дома стоят три дорогущие автомобиля. Самый кричащий – черный Lamborghini.
– Ого! Миленько.
