скачать книгу бесплатно
– Если всем скажут валить отсюда, нам с тобой не придется ждать в очереди, – пыталась пошутить она. – Ног не чувствую в этих проклятых туфлях!
– Слышали, что в Екатеринбурге закрыли филиал? – шептались архитекторы недалеко от нас. – Говорят, компания на грани банкротства! Поэтому Василевский её и продал по-быстренькому.
– Если так, то нужно быть полным идиотом, чтобы купить её! Кому нужен убыточный бизнес?
– Тому, у кого есть много денег и кто отлично знает, как сделать из него предприятие с высоким уровнем дохода. А этот Грозный свое дело точно знает. Его нанимали в качестве кризис-менеджера, который вытягивал большие компании из самого днища. Но методы у него жесткие и радикальные.
– Откуда у него эта информация? – шепнула мне Юля. – Я весь Интернет перерыла, но нашла лишь пару размазанных фотографий!
– Очевидно, что он неплохо заработал такими методами, – усмехнулся его собеседник. – Раз теперь поднимает с днища уже собственную компанию.
– Ты можешь поверить, что мы на грани банкротства? – недоверчиво спросила меня Юля.
– Это бред. Во всяком случае, Кристина Валерьевна всегда была в курсе всех событий. Если бы что-то и было, мы бы это почувствовали.
Ожидание длилось вечно. Оно усиливало всеобщую тревогу, перешептывания с каждой минутой становились всё громче. У всех на устах был закрытый филиал, жесткая рука нового босса, перемены, с которыми не все смогут справиться. Когда до нас дошла очередная сплетня об увольнении коммерческого директора, которого лично я никогда в жизни не видела, Юля крепко ухватилась за мою руку, будто из последних сил держалась на ногах.
– Что с тобой? Тебе плохо?
– Такое чувство, что мои ноги в луже крови, – ответила она побелевшими губами.
– Немедленно снимай их!
– Здесь холодный пол! Стоит моим ногам хоть чуть-чуть замерзнуть, яичники тут же дают о себе знать. Николь, умоляю, принеси мои кроссовки. Они под столом. Прошу тебя!
Я не люблю опаздывать даже туда, где совершенно не хочу находиться. Оглядев уставшую от бесконечного ожидания толпу, я поспешила к лифту. Мои туфли хоть и были удобными, всё же ноги в них уставали. Одно дело сидеть или хотя бы немного пройтись в них и совсем другое тупо стоять на одном месте в течение долгого времени.
Наш пятый этаж впервые был таким тихим и безлюдным. Я взяла бледно-розовые кроссовки Юли и поспешила обратно к лифту, но он уже уехал. За закрытой дверью лестничного пролета послышались быстрые шаги и мужские разговоры. Вероятно кто-то этажами выше опаздывал на всеобщее собрание так же, как и начальство. Постучав несколько раз по круглой мигающей кнопке и понимая, что от количество нажатий скорость прибытия лифта не изменится, я снова взглянула на дверь лестничного пролета. Может быстрее было бы спуститься пешком? Но вдруг лифт издал плавный звонок, оповещающий о прибытии. Стальные дверцы разъехались. Глянув на высокого мужчину, который стоял в дальнем левом углу, я резво зашла в кабину. Он не обратил на меня внимания, продолжая сосредоточенно разглядывать что-то в своем телефоне. Дверцы снова закрылись, но кабина лифта, тронувшаяся с места, внезапно дернулась и… остановилась.
– В чем дело? – спросила я, глянув на горящие зеленым кнопки семи этажей. – Мы застряли?
– Только этого мне не хватало, – сказал мужчина очень низким голосом. Он встал рядом и нажал на кнопку с колокольчиком, а потом требовательно спросил: – Ау? Диспетчер? Вы на своем месте?
– Слушаю? – раздался вялый женский голос. – Что у вас случилось?
– А вы сами как думаете, что могло случиться?
– Говорите уже, что случилось? – будто бы раздражалась женщина.
Вообще-то, это было даже смешно. Но мужчина раздраженно усмехнулся и подошел ближе к микрофону. Я отступила назад, пожалев, что оставила свой сотовый в сумке. Юля там наверное места себе не находила от переживаний за свою работу и непонимания, куда я запропастилась.
– Лифт застрял, – ответил мужчина медленно и доходчиво. – Срочно вызовите техника.
– Нажмите цифру один и кнопку с зеленым квадратом одновременно.
Издав вздох раздражения, мужчина выполнил команду.
– И что должно было произойти?
– Лифт тронулся?
– А вы что, не видите? Перед вами монитор с информацией о состоянии единственного в здании лифта. Тронулся он или нет?
– Не грубите мне! Повторите мою команду ещё раз: нажмите одновременно кнопку с цифрой один и зеленый квадрат!
– Ничего не меняется! – злился мужчина. – Вызовите техника и пусть откроет двери! Я опаздываю!
– Техника уже вызвала, – брякнула женщина. – И не грубите мне! Умник нашелся!
Издав очередной глубокий вздох раздражения, мужчина медленно обернулся, будто намеревался сказануть что-то очень грубое, но вдруг вспомнил, что находился в лифте не один. Наши взгляды встретились, а двумя секундами позже так же безмолвно разошлись в сторону.
Я посмотрела на часы. Собрание наверняка уже началось. Юля с трудом стояла на ногах, а боль сделалась настолько невыносимой, что ей стало всё равно: заболеет она или нет. Если она сбросила туфли, у нее точно замерзли ноги. И она точно проклинает меня за неспешность.
– На собрание? – вдруг спросил мужчина.
– Да, – развела я руки в стороны.
Он понимающе кивнул и бросил нетерпеливый взгляд на панель с кнопками, которые продолжали все светиться.
– А зачем кроссовки?
– Моя подруга надела неудобные туфли и теперь не может и шагу сделать.
– Зачем она их тогда надевала? – спросил мужчина. – Если они неудобные.
Наверное он из юридического отдела. Взгляд серьезный, анализирующий. Впрочем, юристы всегда носили строгие костюмы, а на этом простой серый пуловер и черные джинсы. Правда часы на запястье с черным кожаным ремешком были дорогими.
– Потому что она всегда надевает туфли на собрания. Они вроде как парадные.
– Парадные туфли, – задумался мужчина и снова нажал на кнопку связи с диспетчером. – Где техник?
– Вы ещё там? – будто бы издевалась тетка.
– Скажите, пожалуйста, – вмешалась я, – через сколько к нам придет помощь? Здесь становится душно.
– Ох, милая, он должен быть с минуты на минуту! – тут же отреагировала она. Я не смогла сдержать улыбку, почуяв беспокойство в её голосе. – Дыши глубже, хорошо? С минуты на минуту выберешься оттуда!
– Я буду стараться. Спасибо. – Продолжая улыбаться, я подняла глаза на мужчину, который смотрел на меня с нескрываемым любопытством, облаченным в прохладу. – Выберемся отсюда с минуты на минуту, – повторила я слова диспетчера.
– В свободное время посещаешь театральный кружок?
– Я просто хочу, как можно скорее выйти отсюда, принести эти кроссовки подруге и послушать выступление незнакомого мне человека, чтобы потом, надеюсь, снова вернуться на свое рабочее место.
– «Надеешься»? Боишься, что тебя уволят?
– Нет, не боюсь, – честно ответила я. – Но мне бы этого не хотелось.
– Я бы тоже не хотел попасть под горячую руку нового босса. Но, к сожалению, никто от этого не застрахован.
Я подумала о Юле. О её четырехлетнем сыне, о платежах по ипотеке, о зарплате няни, о крыше в доме её бабушки, которую она починила благодаря кредиту. Я поставила кроссовки на пол и, сложив руки на груди, тихонько спросила:
– Нельзя ведь уволить женщину с маленьким ребенком? Если она ещё и мать-одиночка?
– Почему же, – не задумываясь ответил мужчина. – Всё можно.
– Но ведь она одинокая мамочка, которая сама воспитывает ребенка.
– И что дальше? – смотрел он на меня. – Ей положены льготы и особые выплаты. Но, если организация, в которой она работает, сокращает штат, то единственное, что её способно удержать на месте, так это высокий уровень компетентности и профессионализма. Иначе говоря, от дилетантов избавляются и тут уже совершенно неважно, сколько у кого детей, разводов, нянек и в какой кривой лачуге сотрудник живет.
Теперь мне стало не по себе. Я постаралась посчитать, сколько раз за последний год Юля брала больничный из-за сына. Что, если уже этих пропусков покажется новому руководству слишком много?
– Из какого ты отдела?
Мой взгляд распахнулся.
– Маркетинг. Пятый этаж.
– Ты сказала, что не боишься увольнения, а у самой тревога на лице застыла.
– Я переживаю за подругу, – увела я взгляд в сторону.
– На которой сейчас парадные туфли? – кивнул он на кроссовки. Я промолчала. – Зачем волноваться о том, что от тебя не зависит?
– Просто не хочу, чтобы она потеряла работу.
– А с чего ты взяла, что это может случиться?
Я вздохнула, подумав о Кристине Валерьевне. Мужчина поднял одну бровь, будто нуждался в объяснениях.
– Руководителя моего отдела уволили. А она очень хорошо знала свое дело.
– Тебя это удивило?
– Скорее шокировало. Потому что она настоящий профессионал, и я могла у нее ещё многому научиться.
– И всё же почему ты думаешь, что твоя подруга может потерять работу?
– Если уж уволили Кристину Валерьевну, то простой аналитик и подавно может попасть в эту мясорубку.
– У всякого увольнения есть причины.
– В случае с Кристиной Валерьевной, сомневаюсь. По-моему у нового босса есть на руках огромный список сотрудников и он медленно ведет своим пальцем сверху вниз, делая остановки, чтобы почесать свою задницу. Глядя на то, сколько людей уже уволили, он чешет её довольно-таки часто.
Раздался громкий стук в стальные дверцы. Техник, который находился по ту сторону, обещал открыть их через пару минут.
– Наконец-то, – вздохнула я, с нетерпением ожидая освобождения. Мой взгляд метнулся в сторону незнакомца, который снова опустил глаза на свой сотовый. Его широкие темные брови сурово сходились к центру и медленно, почти незаметно расслаблялись. – Наверное, собрание уже началось.
Мужчина взглянул на меня.
– Надеюсь, что нет.
– Не люблю опаздывать, – пробормотала я, глянув на часы.
– Это хорошо.
– Будет хорошо, если новый босс тоже где-нибудь застрянет, – ляпнула я с ухмылкой.
– Или вообще не появится?
– Опоздает, – уточнила я. – Впрочем, он и без того заставил всех сотрудников ждать себя. Зачем говорить всем спускаться, если знаешь, что сам не сможешь быть вовремя?
– Возможно, что некоторые обстоятельства стали причиной его опоздания. Те, что от него не зависят.
– Возможно. Или он просто демонстрирует собственную важность, – предположила я с улыбкой. – Скорее всего именно этот вариант.
– Готово! – раздался громкий мужской голос и дверцы плавно разъехались. Оказалось, что лифт застрял между пятым и четвертым этажами. – Можете выбираться!
– Серьезно? – усмехнулась я, таращась на широкую перегородку, которая для четвертого этажа была потолком, а для пятого полом. – И куда именно? До вас я точно не дотянусь, а вниз…
– Проще вниз, – перебил меня незнакомец и, опустившись на корточки, ловко спрыгнул на четвертый этаж. Отряхнув пыль с ладоней, он протянул мне руки. – Спускайся. Я тебе помогу.
– Я не смогу быть такой же ловкой, как ты, – занервничала я. – На мне юбка.
– Обещаю не подглядывать.
– Она узкая, – закатила я глаза. – Я в ней, как ваза для одного цветка.
– Зачем ты тогда её надевала? У твоей подруги парадные туфли, а у тебя что, юбка?
– Выбирайте, – кивнул техник этажом выше, – или ко мне, или к нему!
Я сняла туфли и отдала их вместе с кроссовками мужчине внизу. Мне пришлось немного задрать низ юбки, потому что он был настолько узким, что я не могла хоть немного расставить ноги врозь.
– Надеюсь, меня не раздавит, как в фильмах ужасов? – пыталась я пошутить, но тревога, облаченная в легкую степень ужаса, выдавала мою неуверенность в себе и во всем, что происходило.
– Мне тоже бы не хотелось потом смотреть, как соскребают с пола твои внутренности, – сказал мужчина с таким спокойствием, что я так и замерла на четвереньках. – Эта шутка. Просто хочу тебя поторопить. Опусти руки на мои плечи, а я тебя спущу.
Я послушно выполнила инструкцию, чувствуя себя в этой накрахмаленной белой блузке и гребаной юбке, а-ля строгость, совершенно нелепо. А пуловер-то кашемировый, мягкий. Мне даже показалось, что мои пальцы провалились, как в теплый и горячий песок. Когда руки крепко обхватили мою талию, я осторожно подалась вперед.
– Береги голову, – сказал он, и я прильнула к его шее, сжавшись, как зернышко.
Внезапно кабина лифта дернулась, и от страха я закричала так, что сама едва не оглохла.
– О, боже! О, боже! – задыхалась я, прижимаясь к мужчине.
– Эй, у вас там всё в порядке? – спросил техник. – Не бойтесь, кабина не сдвинется с места!
– Нет, черт возьми! Не в порядке! – Мужчина отпустил меня и я, почувствовав ногами прохладу глянцевой плитки, от облегчения и усталости закрыла глаза. За эти несколько секунд из меня как будто вся жизнь ушла.
