скачать книгу бесплатно
Я снова смотрю на кровать, не сразу поняв, что она имеет в виду.
– Это всё тебе нужно отгладить?
– Представь себе! – нервно отвечает она. – Ты только не подумай чего. Вообще, я обожаю работать с тканями. Я люблю шить, люблю гладить и отпаривать, но здесь еще около тридцати платьев, а я только что закончила с платьем Зары. Который сейчас час?
– Половина первого.
– Отлично! Мне ни за что не успеть.
– И где же твой помощник?
– Если бы я это знала, то не спрашивала тебя. – Аврора опускает голову и продолжительно вздыхает. – Ладно. Я всё успею.
– Зачем ты делаешь это? Ты что, нанималась для этой работы?
– Девчонки попросили помочь с нарядами. А потом откуда не возьмись стали приходить ваши гости и…
– Тебе неловко отказывать им. Откуда они узнали, что ты тут за «спасибо» отутюживаешь шмотки?
– Если бы я знала, то непременно прикончила бы этого человека. И я заявляю это на полном серьезе, ведь точно знаю, что это не Зара.
Мы улыбаемся друг другу.
– Чем я могу помочь тебе?
– Здесь – точно ничем. Платья очень дорогие и я с ума сойду, если ты хоть немного испортишь ткань.
– Спасибо за честность.
– Но, если вдруг, ты встретишь Игоря, пожалуйста, скажи ему, что он здесь очень нужен. Вообще-то мы договаривались подготовить свадебное платье вместе. Оно очень объемное, в две руки сложно справиться. Короче, просто скажи ему, если встретишь, что я здесь и я очень зла. Что такое?
Трясу головой.
– А что такое?
– Ты так смотришь на меня, словно я по-китайски говорю.
– Я засмотрелся. Ты просто очень красивая. И этот хвостик тебе идет.
Аврора тут же проводит рукой по волосам и заправляет за уши выпавшие из резинки вьющиеся пряди. Мой комплимент смущает её и я снова улыбаюсь. Она почти заставляет забыть меня о том, что теперь мне известно. Почти.
– Сделаю всё возможное.
– Спасибо.
– Но если он не объявится через час, сворачивайся. Ты не обязана гладить все эти наряды для людей, которых знать не знаешь. Иногда нужно уметь говорить «нет». Попробуй, и узнаешь, как это бывает полезно.
У дома, где заселились наши родители, полно снегоходов. Там своя вечеринка перед свадьбой, куда нас никто не приглашал.
– О! Рома! Как же я рада тебя видеть! Знаешь, а тебе очень идет эта стрижка. Ты стал таким брутальным и диковатым. Мм!
Сестра отца уже в ударе. Мама замечает меня и спешит к нам.
– Честно говоря, разрыв с той «барышней» пошел тебе на пользу, дорогой, – обнимает меня Ольга. – Ты очень возмужал. Внешне, я имею в виду. Внутри то ты всегда был необузданным и бесстрашным самцом…
– Привет, сынок! – восклицает мама. Всем в нашей семье известно, что под градусом у Ольги развязывается не только язык, но и раскрепощается тело. Как-то раз она умудрилась переспать с чужим мужиком прямо на юбилее у нашего родственника. Скандал тогда был страшный. – Кирилл тебя ждет, дорогая. Просит помочь с…напитками.
– Нет, нет, нет! Ты меня не проведешь! Твоя мать всегда так говорит, когда хочет избавиться от меня.
– Бога ради, Оля! Кирилл правда звал тебя.
– И мой брат такой же! Мне что, уже нельзя поболтать с собственным племянником, которого я не видела несколько лет? Ты только посмотри, каков красавец! Его бывшая точно локти кусает.
Ловлю напряженный взгляд мамы. Ей кажется, что эта тема причиняет мне боль. И я бы хотел объяснить ей, что она ошибается, да вот только надо ли? Всё равно не поверит. Да и страх, что я могу снова сбежать из города на несколько лет силен. Но она действительно ошибается.
– Ты выглядишь сногсшибательно! – говорю я тетке. – Молодеешь на глазах. В чем твой секрет?
– В регулярном сексе, милый мой. О, да, Аня! Я сказала это слово! Секс. Се-е-екс! – дразнит она мою мать. – Она такая ханжа, кошмар.
Мама закатывает глаза и вздыхает. Я обнимаю обеих.
– Интересно, а почему нам никто не сообщил, что у вас тут, старикашки, вечеринка наметилась, а?
– Старикашки? Вот ещё! – пихает меня Ольга в живот.
– Мы и сами не были в курсе. К родителям Зары заехали родственники, потом откуда-то появились ещё и ещё, а по итогу всё вылилось вот в это. Надеюсь, отец не наберется раньше времени.
– Кирилл то? – усмехается Ольга. – Когда у моего брата хорошее настроение, он не ведет счет выпитому виски!
«Как и ты» – читаю в уставшем взгляде мамы.
Писклявый женский голос в другой стороне гостиной изо всех сил пытается переродиться в звонкое пение райской птички.
– Слушайте, – усмехаюсь я, – с такими темпами вы до полуночи на ногах стоять не сможете. И кто это так орет?
– Должно быть, Алла! – Тетка залпом выпивает оставшийся коктейль в бокале для мартини. Я слишком преувеличил с её способностью молодеть. За четыре года, что мы не виделись, морщинок на её смуглом от солярия лице, стало значительно больше. Но сомневаться не стоит, в душе ей не больше двадцати. – Она всегда устраивает нелепые шоу, когда набирается. И не смотри на меня так! – говорит она моей маме. – Со стороны Зары тоже есть родственнички с изюминкой! И, кстати, Аня, ты с ума сойдешь, когда увидишь мое платье! Оно такое откровенное!
– Ты не забыла, что сейчас зима, надеюсь?
– Пф! Тем лучше. Если я замерзну, а я замерзну, – веселится тетка, – одинокие мужчины сразу это увидят и поспешат согреть меня. Наряд обошелся мне в кругленькую сумму, так что, попридержи свои издевки. Ох, дорогой мой, – Ольга прижимается ко мне сбоку, – как сложно быть одинокой женщиной. Всё сама, да сама. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но если в ближайшие три года у меня не появится мужчина, я окончательно привыкну к статусу одинокой, но страшно красивой женщины! На прошлой неделе сама дотащила до квартиры пять пакетов с продуктами. Ни одна сволочь не помогла!
– Знаешь, дорогая, тебе пора бы полежать немного, – напевает мама и обнимает её. Да, тетка хорошо набралась к часу дня. – А то гляди и к племяннику приставать начнешь.
– Но здесь так весело! Я не хочу никуда уходить!
– Думаю, мама права, – подмигиваю я ей. – Ты ведь хочешь сразить всех мужиков в своем сногсшибательном платье? Для этого нужно чуточку отдохнуть.
Ольга расплывается в улыбке, наблюдая за мной. Можно не сомневаться, не будь мы родственниками, она бы точно от меня не отстала. Погладив меня по щеке, младшая сестра моего отца, пошатываясь, покидает нас. Мама с облегчением вздыхает.
– Надеюсь, никаких сюрпризов сегодня эта женщина не устроит. Как ты, родной мой? – Мама заботливо гладит меня по плечу. – Как настроение у Артема?
– Праздничное. Слушай, ты тут не видела такого низенького, толстенького говнюка с платиновой шевелюрой?
Мама задумывается.
– Игорь. Родственник Зары, – поясняю я с неохотой.
– А! Игореша! Так бы сразу сказал. Да, он был здесь с самого утра. Хороший парень. Почему ты его так называешь?
– Что он тут делал?
– Заехал поздравить родителей жениха и невесты с предстоящей свадьбой детей, – с гордостью отвечает мама. – Это было очень мило с его стороны. А ещё он сообщил, что его помощница отглаживает наряды гостей. Знаешь, наверное именно по этой причине здесь и случилась эта незапланированная, как ты говоришь, вечеринка. Мама Зары позвонила родственнице, та привезла свое платье и пошло поехало. Пришлось вызвать службу перевозки, чтобы все наряды к вам увезли! – смеется мама. – Так здесь и собралась эта компания.
Вчера я застал Пухлого у спальни Авроры и видок у него был, мягко говоря, недовольный. Она сказала, что не хочет говорить с ним, но он настаивал. Вот же маленькая и мстительная саранча.
– Значит, его здесь нет?
– Не думаю. Дорогой, а что случилось?
– Долго рассказывать. Никакие платья больше в шале не…
Женское «пение» в противоположной стороне гостиной становится невыносимым. Кто-то со смехом кричит «завязывай», а кому-то приходит на ум аплодировать. Смотрю на низенькую женщину в ярко-красном свитере. Она взбирается на табуретку и завывает громче прежнего:
– Любовь похожая на со-о-о-о-он!
Молча смотрю на маму, она сконфуженно кивает, понимая мои мысли.
– Не думаю, что Артем и Зара обрадуются, если гости не смогут на собственных ногах стоять.
– А что мне, выгнать их всех? Я и с половиной из этих людей не знакома. Тут всё смешалось: кто-то пьет за наступающий новый год, другие в ответ «за Зару и Артема»! Если у тебя есть идеи, как всех этих людей деликатно отправить по своим домикам и номерам – милости прошу. Меньше всего на свете мне хочется, чтобы свадьба вышла не такой, какой хотела её невеста. Ох, боже мой! – шепотом кричит мама, глядя на кого-то в стороне. – Оля цепляется к Олегу Михайловичу! Я убью её!
– Да брось ты! – Мне весело. – Они просто разговаривают.
– Иной раз мне кажется, что она настоящая нимфоманка! Я пойду и уведу её отсюда, пока не случился очередной скандал! Гляди, а вон и Игореша! – кивает мама в сторону певички. – Ура! Не одна я сегодня вынуждена краснеть.
Пока мама с привычной ей деликатностью уводит Ольгу подальше от женатого мужика, я пересекаю гостиную и жду, когда Пухлый заметит меня. Его круглое лицо пылает от унижения. Женщина, которую он безуспешно пытается спустить на пол, отталкивает его, что-то бубнит, и оба становятся причиной улыбок и тихонького смеха присутствующих.
– Я тебя умоляю, слезай сейчас же! – шепотом верещит Пухлый. Кулачки сжаты, взгляд по-детски обиженный. – Мама, над тобой все смеются!
– Это над тобой все смеются, а я – звезда! Не мешай мне!
Тут не выдерживаю и я. Мой смех, как красная тряпка для быка, тут же завоевывает внимание Пухлого. Усмехнувшись, я подхожу к табуретке и улыбаюсь его заводной мамаше.
– Привет, красотка, – подмигиваю я нарочно. – Ваше выступление впечатляет.
– Ох! Ох, ну надо же! Наконец-то! – улыбается она и уверенно опускает ладони на мои плечи. – Вы брат Артема! Я так хотела познакомиться с вами!
– Взаимно. Ваш сын столько о вас рассказывал, – гляжу я на Пухлого. Его злость распыляет мое веселье. – Правда, он забыл упомянуть, что вы обладаете невероятным талантом. Честно, заслушался.
– Удивительно, – откровенно разглядывает она меня. – Вы такие одинаковые с Артемом, но такие разные! Будь я чуть моложе, нам бы с вами было очень весело.
– Мама, слазь!
– Ну, ну, ну. Не кричи на свою маму. Кстати, как вас зовут?
Женщина подает мне руку и представляется:
– Алла. Для вас, просто Алла.
Целую женскую кисть.
– Для вас, Алла, я просто Рома. Не будете ли вы возражать, если я украду у вас эту импровизированную сцену? Маленькое объявление, не займет и минуты.
Алла польщена моим вниманием. Я помогаю ей спуститься. Она задерживает на моей шее теплые пальцы дольше, чем надо бы.
– Какой же вы обаятельный. Я не могу вам отказать.
– Это взаимно, поверьте. – Отставив табуретку в сторону, я громко хлопаю в ладоши, чтобы завладеть вниманием всех присутствующих. – Добрый день, дамы и господа! Сегодня у нас большая и долгая ночь по двум причинам. Во-первых, осталось несколько часов до наступления Нового года и вы молодцы, что уже отмечаете! Но, давайте, не будем забывать, что сразу же после того, как куранты пробьют двенадцать, мы станем свидетелями не менее грандиозного события – бракосочетания моего любимого братца и несравненной Зары. В вашем распоряжении чуть больше десяти часов, чтобы прийти в себя, отдохнуть, выспаться и ворваться в самый оглушительный праздник нового года!
Алла с обожанием смотрит на меня и начинает аплодировать.
– И да, чуть не забыл. Видите вот этого паренька? – с улыбкой подхожу к Пухлому и треплю его по шевелюре. – Он с радостью предложил всем гостям помочь с глажкой нарядов! Сегодня с самого утра отглаживает и отутюживает костюмы и платья. И сейчас он приехал сюда, чтобы снова напомнить об этом. Поэтому, кто ещё не в курсе – смело отдавайте ему свои наряды! Он в этом профи, – подмигиваю я Пухлому. – А если вдруг, кто-то по глупости не доверяет ему, что ж, в гостинице есть подобная услуга, но стоит она слишком дорого. А Игорь сделает всё бесплатно! Налетайте!
– Ты что, с дуба рухнул? – рычит он мне.
Все в гостиной зашуршали, заговорили.
– А что такое? Ты же сам объявил, чтобы наряды в шале отправляли. Разве нет?
Пухлый усмехается. Он понимает, что мне известно о его подлянке для Авроры.
– Игореша, какой же ты душка! – обнимает его девица в очках. – Я сейчас же отправлю тебе свое платье!
– Настя, я не буду гла…
– А как обратно получить одежду? – интересуется чей-то дедуля.
– Валентин Сергеевич, не надо ничего никуда отп…
– Игорь! – кричит ещё одна гостья, пробираясь к нам. – Игорь, подожди!
– Удачи тебе, – подмигиваю я. – Надеюсь, к двенадцати освободишься.
Еду в гостиницу. Выбираю самый длинный путь, хочется надышаться свежим воздухом. Мороз пробирается за шиворот, темный экран шлема постепенно обволакивает иней. Вчера я чувствовал то же самое, когда слушал тихий голос Авроры в телефоне. Меня с ужасающей медлительностью сковывал ледяной холод, каждое её слово трещало, как сломанная ветка. Ей они давались с трудом. И чуть позже с таким же трудом я мог выговорить хоть что-то внятное. От злости у меня срывало крышу. И единственное, что её сдерживало – неведение Авроры. Глядя на меня в совершенном непонимании и даже испытывая легкое чувство страха, она и не догадывалась, что несколькими минутами ранее призналась в собственной трагедии из прошлого мне. Не парню, который находился черт знает где, а мне – человеку, что живет в одном с ней доме. И я знаю, чувствую, что она рассказала не всё. Но мне и этой крошки дерьма хватило, чтобы загореться от ярости.
Останавливаю снегоход перед широкими ступенями. Людей на улице ничуть не меньше, чем в предыдущие дни. Крепкий мороз не помеха зимним развлечениям. Поднимаюсь по длинным ступеням в сверкающее огоньками здание. Шлем на мне. Слишком холодно, чтобы менять на шапку.
– Рома? Рома, подожди!
