скачать книгу бесплатно
– Да? – перекрикивая музыку она обернулась. Это был Андрей.
– Сейчас они доиграют, и я вас проведу в гримерку. Постойте пока здесь.
– Хорошо.
Макс первым покинул сцену. Этого требовала определенная драматургия шоу. Было в этом что-то такое, что делало его еще более недосягаемым.
Максим спустился по ступеням и встал у лестницы. Пафос пафосом, а ребят дождаться стоило. Это он для зрителей пусть останется «ускользающей натурой», а свои точно не поймут, если он в гордом одиночестве удалится в свою гримерку.
Следом за ним спустились гитарист, клавишник и басист. Только барабаны продолжали свое безумное соло, но и они потихоньку сбавляли обороты.
– Ура! – барабанщик Данил спустился к остальным, – мы сделали это!
– Да, круто было, – Макс улыбнулся, – там только на акустическом блоке какая-то фигня со звуком была.
– Да, а я не заметил. Ладно, пошли…
Музыканты исчезли за дверью слева от сцены.
– Галя, давайте через три минуты буквально, – невесть откуда взявшийся Андрей взял ее за локоть, – не хотите, может, коньячку или чего полегче?
– Спасибо, я за рулем, – Галя улыбнулась, – да и интервью брать подшофе не очень хорошо.
– Да, понимаю, понимаю… Я сейчас Максиму скажу, чтобы он готовился, и пулей за вами…
Андрей быстрыми шагами удалился в сторону двери, за которой скрылись музыканты.
В зале включили свет. Из колонок послышался голос: «Уважаемые гости дворца Чемпионов, концертная программа завершена, просьба покинуть зал. Рады будем видеть вас снова!».
Галя смотрела, как несколько секунд назад полное магии концерта помещение в одну секунду стало обыденным. Трибуны быстро пустели. На танцполе осталась горстка зрителей, но к ним уже подошли охранники:
– Молодые люди, на выход.
– А они точно еще не выйдут.
– Точно.
– Ну, ладно.
То, что наблюдала Галя, походило на то, как любовники после жаркого секса быстро одеваются. Будто и не было ничего несколько минут назад. Обыденность в ее гипертрофированной форме: вот вы двигаетесь в одном ритме, вот вы одновременно достигаете оргазма, и вот вы молча натягиваете нижнее белье. Мгновение, остановись, ты прекрасно!
Зал опустел минут за десять. Все это время из колонок под сводчатым потолком доносилась тихая музыка. Кажется AC/DC. Их песни на малой громкости слушались чрезвычайно похабно.
Галя видела, как на сцене засуетились техники. Они спешно сматывали провода. Один из них снимал тарелки с барабанной установки.
Положив «железо» в пластмассовую сумку-чехол, техник спустился вниз, зашел через дверь в небольшое помещение с лифтами, поднялся на четвертый этаж.
– О, спасибочки, – Данил взял из его рук кофр, – я бы и сам мог, конечно…
– Да ладно тебе, почувствуй себя звездой, – Макс стоял рядом и улыбался, – кстати, сегодня вообще претензий по барабанам не было.
– Максим, – вмешался стоящий тут же Андрей, – вы помните про интервью?
– Да, конечно, приводи минут через пять. Я пока хоть концертное сниму, а то мокрый весь.
Макс не стал ждать ответа. Он быстрыми шагами, на ходу снимая рубашку, пошел по коридору, ведущего от лифтового холла.
Как же здорово, что на этаже нет никого постороннего. Только музыканты, Андрей, да охранник. С этой точки зрения Андрей показал высший пилотаж – он прекрасно знал, что музыкантам после концерта нужно отдохнуть и прийти в себя, а толпы «левого» народа явно не способствуют этому.
Зайдя в гримерку, Макс бросил на стол рубашку, стянул брюки, надел свою обычную повседневную одежду и сел в кресло.
Только тут пришло осознание, что все закончилось. Закончился бешеный бег по городам, которые со временем слились в какой-то один огромный мега-город. Журналисты любят спрашивать, мол, как вам Саратов, Пенза, Воронеж, Кызылорда или еще какой-нибудь населенный пункт. А ты сидишь, такой, и думаешь, что ответить, дабы не обидеть:
– Хороший город со своим неповторимым шармом, очень приятно здесь находиться.
– Спасибо, приезжайте еще!
– Обязательно!
Закрыв глаза, Макс громко выдохнул. Да, с одной стороны облегчение, но с другой… Ох, как-то стремно, что ли… Как моряк, который после плаванья сошел в порт на зимовку: куда идти, что делать. Вот сейчас он даст интервью, потом сядет в такси, приедет к себе домой, откроет квартиру, в которой не был, казалось, целую вечность, что-то приготовит на ужин… Ха! Холодильник-то дома пуст. Может, макароны какие-то остались. Не хочется ночью выходить никуда. Можно, конечно, заказать пиццу. Или просто еды из какого-нибудь ресторана.
Нет, ресторан – это перебор. Дорого. Хотя и деньги есть…
Максиму в детстве всегда было интересно, как живут звезды поп-музыки. Их же узнают на улицах, им и не прогуляться спокойно-то. Жалко их. Может быть, он не до конца осознавал своего статуса, но во всех городах он сам заходил в магазины купить воду или сигарет. Ни разу на него никто не нападал с просьбой дать автограф. Может быть, дело в капюшоне, темных очках и нереальности ситуации – звезда в нашем захолустье в продуктовом!
Да и, что такое, быть звездой? Иметь много денег? Несмотря на то, что группа дала полсотни концертов, нельзя было сказать, что они заработали какие-то астрономические суммы. В Тамбове, например, они играли в маленьком клубе человек на 200, во Пскове зал был и того меньше. Гонорары, соответственно, тоже варьировались. Удивительно до сих пор, что родной Питер встретил их аншлагом во дворце спорта! Наверное, все-таки, несмотря на всю свою неприятность, Андрей хороший организатор, умеющий делать свое дело, и знающий это дело на «отлично»
На улице громыхнуло. Ничего себе, гроза все еще не закончилась! Как бы город не затопило!
В дверь постучали.
– Да!
– Это Андрей, – отозвались с той стороны, – я привел Галину. Можно?
– Заходите.
В гримерку вошли Андрей и красноволосая девушка с огромными зелеными глазами.
– Так, – Андрей суетливо представил их друг другу, – Это Галя, известная как блогер РуГаля, это Максим. Я тогда пойду? Вы, Галина, как закончите, подойдите к охраннику, он покажет, где выход.
Не дав никому ничего ответить, Андрей скрылся в коридоре.
– Привет, – Макс встал из кресла, – говорят, вы известный видеоблогер?
– Полтора миллиона подписчиков, – ответила Галя, – а вы, говорят, известный музыкант?
– Один-один, – Максиму нравилось, когда у девушек есть чувство юмора, – о чем говорить будем?
– Я сейчас камеру установлю, хорошо? – Галя раскрыла сумку, достала штатив и, вытянув его ножки на всю длину, поставила треногу на пол, – давайте у окна встанем. На фоне города. А то тут в гримерке как-то все…
– Нефотогенично? Ну, а что вы ждали? Обычное техническое помещение!
– Да, нет, свет тут дурной, просто. Я не взяла софит. С ним бы легче было, но таскать его тяжело. А над окном, вон, светильники.
– Понятно.
Максим не любил давать интервью. Нет, конечно, иногда разговор с журналистом мог оказаться действительно приятным и интересным, но понимание того, что это не очередные дежурные вопросы, заданные по просьбе редакции, приходило лишь в процессе.
В большинстве своем интервьюеры, такое ощущение, не знают сами, зачем им ответы на вопросы. Но важности у них, хоть отбавляй: поглядите, я общаюсь со звездами! Настоящий журналист всегда должен быть погружен в интервью и должен уметь погрузить в него того, кому он задает свои вопросы. Создать атмосферу, создать маленький мир, в котором можно найти то, что думалось давно потеряно.
– Макс, а ты помнишь свою любимую игрушку из детства?
– Оу, – очень странный вопрос для начала беседы, отметил Максим, – знаешь, я жил в обычном спальном районе. Детство пришлось на 90-е, а тогда были популярны трансформеры. Такие пластмассовые машинки и прочая техника, из которых можно было сделать робота.
– Да, я знаю о них. Мальчишкам обычно нравился тот, который мог трансформироваться в самолет и танк.
– Да, да! Точно. У него еще были на крыльях ракеты, которыми можно было стрелять. Но мне больше нравился другой. Он трансформировался в машину, и особенность у него была в том, что вместе с ним была фигурка человека. Прямо, как в мультфильме.
– А теперь ты сам трансформер. Из человека ты превращаешься в звезду рок-н-ролла. Каждый раз, когда выходишь на сцену ты становишься другим. Или ты оборотень?
– Я никогда не думал об этом в таком контексте. Но я точно не остаюсь собой, когда я выхожу к микрофону.
– Или… – Галя сделала паузу, – ты перестаешь быть собой, когда с нее сходишь?
За огромным панорамным окном было темно и сыро. Капли дождя периодически били в стекло и, стекая, рождали размытые преломления света огней фонарей и окон домов через дорогу. Город готовился ко сну. Озябший, мокрый, живой. Настоящий.
ГРЯНУЛ ГРОМ
Адаптироваться к столь резкой смене климата непросто. Еще два дня назад ты идешь по заснеженной Москве, а сегодня вдыхаешь влажный и жаркий тропический воздух. Как бы тебя не готовили, первые дни будешь чувствовать себя неуютно.
Мефодий, сидя на дереве, смотрел на шикарный дом, возвышающийся за трехметровым забором из пенобетона – не самый лучший материал для укреплений, но, видимо, возводили в спешке: что было, из того и построили.
Солнце сверху лило поток раскаленных фотонов. Такой вот кривой образ пришел к нему в голову. Он сидел на ветке уже полчаса. Сигнала не поступало. Проверил коммуникатор. С ним полный порядок.
В такой ситуации только ждать. В любом случае он должен быть – если на коммуникаторе зажжется зеленая лампочка, значит все началось, красная – нужно отступать.
Легкий камуфляжный костюм, легкий автомат, легкое чувство голода. Легкая операция впереди.
Сигнал был ожидаем, но, как всегда, неожиданно. Еле заметная вибрация и тусклая зеленая вспышка.
Прыгнул, сгруппировался, кувырок и быстрый бег. Все расписано как по нотам. Слева между деревьев мелькнула тень сержанта Давгоева, справа – Самойлова.
Как и предполагалось, сработали датчики движения. Нет, не так. Не предполагалось. Они точно знали, что это случится. В таких делах любое предположение в противовес знанию снижает процент эффективности.
Где-то над головой раздалась пулеметная очередь. Пули беспорядочно крошили ветки ближайших к стене деревьев. Явно стреляли не для того, чтобы попасть. Работали на испуг.
Пулемет резко заткнулся. Это Балашов снял пулеметчика из СВД. Леха был хорошим стрелком. Ему несколько секунд понадобилось для того, чтобы вычислить, откуда ведется огонь, поймать стрелка в перекрестье прицела и нажать на спусковой крючок. Красава!
Справа ухнула граната, потом застрекотали автоматы. Атака на ворота, конечно же, была отвлекающим маневром.
Перекатившись прямо под стену, Мефодий закрепил на ней несколько зарядов и быстро отполз за валун, лежащий в пяти метрах от нее. О валуне они тоже знали, карта местности, находившаяся в их распоряжении, была очень подробной.
Справа велась беспорядочная пальба. Молодцы, отправили самых молодых устраивать пиротехническое шоу! Молодые были в относительной безопасности, они просто палили в пределах одного сектора и короткими перебежками меняли огневые позиции после каждой очереди. Сложно предположить, что думала охрана. Атака явно не вписывалась в их представления об атаке как таковой: беспорядочные взрывы и бесконечная стрельба. Пока они ничего не заподозрили, надо рвануть стену.
Громко. Очень громко. Пыль и плотный дым. В заряды были встроены дымовые шашки. Конечно же, для пущей театральности.
Мефодий первым бросился в образовавшуюся брешь. За ним остальные уже из действительно атакующей группы.
Все происходит слишком быстро. Сколько секунд прошло до того, как он влетел в дом, сметя короткой очередью двух охранников. Десять секунд? Пять?
С противоположной стороны усадьбы громыхнуло. Это звено Капустина пошло на прорыв.
Мефодий огляделся. Дом не похож на жилой. Абсолютно пустые комнаты. Как так?
– Что это? – Самойлов смотрит на Мефодия, – не может такого быть…
– А это, друг мой, подстава…
Убежать они не успели. После нескольких громких хлопков помещение наполнилось пылью и дымом. Мефодий почувствовал, как мир вокруг сжимается и разваливается. Удар по голове и скользящая липкая темнота.
Мефодия тогда из горящего здания вытащил сержант Емелин. Когда прогремел взрыв, он еще не успел войти в здание. Остальных, кто был внутри, спасти не удалось… Операция была провалена, но виновные были найдены. Как потом написали в официальных письмах, они «погибли при исполнении воинского долга». Поскольку операция была, хоть и шумной, но чрезвычайно секретной, предавшие отряд офицеры по бумагам погибли не в жаркой стране в районе экватора, а на одном из полигонов в окрестностях Пскова.
Мефодий уже через месяц был в строю. Этот случай научил его одной простой истине – никогда не лезть в незнакомое помещение, если ты на сто процентов не уверен, что внутри.
К сожалению этим, принципом иногда приходилось пренебрегать. Например, сейчас, когда, выбив ногой дверь служебного входа, он оказался внутри огромного и похожего на космический корабль дворца спорта.
Сбросив дурацкую сковывающую движения куртку, он побежал по коридору. Сзади что-то хлопнуло, а в паре сантиметров от уха просвистела пуля. Было бы глупо рассчитывать, что преследователи так просто дадут ему уйти. Увидев его в кафе, они уже внутренне праздновали победу, а неожиданный финт Мефодия вызвал злобу. Все это было безрассудно и странно. Они же прекрасно должны понимать, что и им не получиться выйти из дворца без последствий.
Хотя… Кто знает, что за документы у них в карманах. Говорят, что у шефа есть связи везде: депутаты, полиция, армия… Страшный человек.
Мефодий свернул в одно из ответвлений коридора, взял в руки «УЗИ» и стал ждать. Его преследователи прекрасно видели, куда он шмыгнул. Возможно они решат, что он побежал вглубь здания. Тогда они…
– Мефодий, я знаю, что ты стоишь там и ждешь, когда мы попадаем в зону обстрела. Не глупи.
Ответить, значит выдать себя со всеми потрохами.
– Я знаю о том, где ты служил. Ты предсказуем. Твой образ мышления не позволит тебе бежать с отличной огневой позиции. Лучше просто выходи и поедем, пока нас тут всех не накрыли.
Мефодий огляделся. Короткий коридор упирался в прозрачную дверь. За стеклом виднелись ступеньки. Если получится сделать все бесшумно, он выиграет несколько секунд.
Дверь была не заперта. Осторожно потянул ее на себя.
– Выходи, тебе некуда бежать. Ты сам это знаешь.
Мефодий не знал. Дворец огромный, лестниц много. Вряд ли люди шефа снаружи дежурят у каждой двери.
В несколько прыжков Мефодий оказался на площадке между этажами. Еще раз… Прыг-скок! Второй этаж. Две запертые двери. Так просто не выбить. Видно, что сделаны добротно.
