скачать книгу бесплатно
«Показательно, – писал Олег Прокопьевич, – что в 1970 году 23-я Всемирная ассамблея здравоохранения рекомендовала «государствам – членам с учетом их национальных, исторических, социально-экономических и других условий использовать в качестве наиболее эффективных принципы социалистического здравоохранения, такие как провозглашение ответственности государства и общества за охрану здоровья населения; обеспечение всему населению квалифицированной помощи; широкое проведение мер общественной и индивидуальной профилактики»[31 - Щепин О. П. Состояние и перспективы международного сотрудничества в области здравоохранения. – Советское здравоохранение, 1973. – №5. – С. 3—8.].
Принятие Комплексной программы социалистической экономической интеграции стран – членов Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) в 1971 году явилось важным шагом, позволившим полнее использовать преимущества социалистической системы в интересах повышения народного благосостояния этих стран.
Как начальник Управления внешних сношений Министерства здравоохранения СССР Олег Прокопьевич уделял много внимания межинститутскому сотрудничеству научных учреждений социалистических научных учреждений социалистических стран. «В 1972 году, – писал Олег Прокопьевич, – 50 научных учреждений СССР осуществляли международное сотрудничество по 187 темам»[32 - Щепин О. П. Состояние и перспективы международного сотрудничества в области здравоохранения. – Советское здравоохранение, 1973. – №5. – С. 5.].
Продолжала оказываться помощь развивающимся странам, в том числе в области подготовки национальных медицинских кадров. Наряду с обучением студентов из этих стран в медицинских институтах СССР кадры медиков готовил медицинский факультет университета дружбы народов им. Патриса Лумумбы в Москве. В 1973 году в СССР обучалось свыше 2500 студентов-медиков из 100 государств мира.
Совершенствование сложившейся практики, изучение и разработка накопленного опыта, подготовка новых встреч были основой работы О. П. Щепина. Совещание министров высшего образования социалистических стран было проведено в Москве в ноябре 1976 года (см. рис. 10).
Десять стран – Болгария, Куба, Чехословакия, Германская Демократическая Республика, Венгрия, Монголия, Польша, Румыния, СССР и Вьетнам – приняли участие в работе конференции. Вопросы интеграция и специализации в области медицины и здравоохранения были освещены в выступлении академика Б.В.Петровского.
На всемирной Алма-атинской конференции по обмену опытом, организации первичной медико-санитарной помощи городскому и сельскому населению организованной ВОЗ и ЮНИСЕФ (1978 г.), на которой была принята известная программа «Здоровье населения мира к 2000 году», Борис Васильевич также был президентом и основным докладчиком.
Рис. 10. На фото: участники международной конференции 1976 года. Справа в первом ряду – О. П. Щепин
(Из личного архива академика О. П. Щепина)
И хотя Алма-Атинская конференция состоялась в 1978 году, когда Олег Прокопьевич уже работал в другом месте, все вопросы организации этой конференции курировались им непосредственно. Принципы первичной медико-санитарной помощи, сформулированные на Алма-Атинской конференции, составили основу стратегии достижения целей «Здоровье для всех» на многие десятилетия.
Следует особо отметить, что встречам с разными делегациями предшествовала огромная работа по изучению здоровья и здравоохранения в странах.
Например, в публикации о здравоохранении Франции в журнале «Советское здравоохранение» более чем на десяти страницах журнала тщательно анализировались вопросы финансирования социального страхования, уровни развития медицинской помощи, дальнейшего сотрудничества между СССР и Францией[33 - Щепин О. П., Александров О. А. Здравоохранение Франции и советско-французское сотрудничество в области медицины. // Советское здравоохранение, 1976. – №9. – С. 53—62.].
Это было большое и ответственное поле деятельности Олега Прокопьевича Щепина, позволявшее ему быть в курсе всех событий в здравоохранении союзного уровня, уровня всех союзных республик, а также здравоохранения многих капиталистических стран, сотрудничество с которыми стало возможным в наступивший в 80-е годы период улучшения международных отношений.
Осуществляя руководство работой Минздрава СССР в области международных отношений, Олег Прокопьевич неоднократно являлся руководителем ряда делегаций министерства в зарубежных странах (Финляндия, ГДР, Ирландия, Швейцария и др.). В непростых условиях нарастания разногласий внутри социалистического содружества он внес значительный вклад в укрепление сотрудничества между странами в области здравоохранения.
Глава 6. Заведующий кафедрой зарубежного здравоохранения
В 1974 г. Олег Прокопьевич создал в Центральном институте усовершенствования врачей первую в стране кафедру зарубежного здравоохранения и стал ее руководителем. Необходимость повышения качества подготовки советских специалистов для работы в странах, имеющих существенные особенности в состоянии здоровья и заболеваемости населения, а также необходимость в координации проведения различного рода курсов и семинаров для зарубежных специалистов в СССР привели к созданию на базе Центрального института усовершенствования врачей международного факультета.
Первоначально в состав факультета входили три кафедры: планирования и экономики здравоохранения, статистики и тропических болезней. Уже к концу
1974 года на факультете были организованы еще четыре кафедры: социальной гигиены и организации здравоохранения; организации здравоохранения зарубежных стран; философии и иностранных языков. В 1980 году в состав факультета вошла кафедра технологии последипломного обучения.
Направления научной деятельности кафедры зарубежного здравоохранения были связаны с такими проблемами, как: вопросы международного сотрудничества в области здравоохранения и медицинской науки; состояние здоровья населения и здравоохранения в ряде зарубежных стран, разработка теории и методов медицинской географии.
Олегом Прокопьевичем велась работа по подготовке специалистов в области зарубежного здравоохранения, что являлось необходимым фактором для дальнейшего развития международного сотрудничества.
Сотрудники кафедры и ее руководитель регулярно публиковали свои работы за рубежом, которые получили большой общественный резонанс. Так, например, в 1975 году в журнале «Чехословацкое здравоохранение» был опубликован перевод доклада О.П.Щепина.
Главный редактор журнала написал письмо: «Д-ру Щепину, заведующему отделом международных связей Министерства здравоохранения СССР», где говорилось: «Уважаемый товарищ Щепин! В шестом номере нашего научного ежемесячника был опубликован перевод Вашего доклада в Люблице. Доклад был помещен в начале журнала ввиду его особой значимости. Надеюсь, что и впредь в нем будут появляться Ваши материалы. С товарищеским приветом директор института В. Вилеек»[34 - Письмо В. Вилеек О. П. Щепину от 11 августа 1975 года. (Из личного архива академика О. П. Щепина.)].
Впоследствии многие работы О. П. Щепина посвящались здравоохранению Великобритании, Франции, США, ГДР и других стран. Были широко востребованы лекции, подготовленные на кафедре[35 - Актуальные проблемы зарубежного здравоохранения: (сборник лекций). О.П.Щепин, Л. И. Владимирова и др. / Министерство здравоохранения СССР, Центральный институт усовершенствования врачей; под ред. О.П.Щепина, 1978.].
Уже после ухода с кафедры, поздравляя Олега Прокопьевича с очередным юбилеем, сотрудники кафедры писали много хороших слов. «Мы знаем Вас как одного из крупнейших ученых в области социальной гигиены и практического организатора, внесшего огромный вклад в развитие отечественного и зарубежного здравоохранения».
Они отмечали, что «на определенном этапе своей многогранной деятельности Вы явились инициатором создания и руководителем новой кафедры нашего института – кафедры международного здравоохранения. Заложенные Вами идеи подготовки руководителей зарубежного и отечественного здравоохранения продолжают развиваться и совершенствоваться современным коллективом кафедры»[36 - Письмо подписано ректором Центрального института усовершенствования врачей профессором В. В. Гаврюшевым 6 апреля 1992 года. (Из личного архива академика О. П. Щепина.)].
Глава 7. Заместитель заведующего отделом науки и учебных заведений в ЦК КПСС
7.1. Об общей обстановке в стране и ЦК КПСС в 1977—1981 гг. Периоды «стабилизации» и «застоя»
На протяжении 5 лет (1977—1981 гг.) Олег Прокопьевич работал в одном из отделов в ЦК КПСС. Скажем честно, что Олег Прокопьевич не рассказывал почти ничего об этих годах работы. Поэтому пришлось изучить большую информацию по этому непростому вопросу.
Сложность была и в том, что партийный архив с 1956 года еще не рассекречен. Доступны отдельные материалы, главным образом, о Л. И. Брежневе, публикации секретаря ЦК КПСС М. А. Суслова, председателя КГБ Ю. В. Андропова, воспоминания сотрудников некоторых отделов ЦК КПСС, публикации Хельсинской группы и ряд других источников, на которые мы опирались при написании данной главы.
Время, когда Л. И. Брежнев 18 лет занимал высшую руководящую должность в КПСС (1964—1982 гг.), называют как «годами разрядки и стабилизации», так и «годами застоя». На первом этапе было достигнуто военно-стратегическое равновесие между СССР и США, подписаны договоры по ПРО, ОСВ-1 и ОСВ-2. Произошло частичное примирение двух систем – «разрядка». В 1973 г. Брежнев получил Ленинскую премию за укрепление мира между народами[37 - Брежнев Леонид Ильич // Большая Российская энциклопедия, М., 2006. https://bigenc.ru/domestic_history/text/1882993].
Важным политическим событием этих лет стало проведение в 1973 году в Хельсинки по предложению социалистических государств Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое должно было урегулировать все возникшие в ходе «холодной войны» международные проблемы. В совещании участвовали представители почти всех европейских стран, а также США и Канады.
Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе – документ, подписанный главами 35-ти государств в Хельсинки 1 августа 1975 года[38 - Во имя мира, безопасности и сотрудничества. К итогам Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшегося в Хельсинки 30 июля – 1 августа 1975 г. – М.: Политиздат, 1975. – 96 с.]. Для наблюдения за соблюдением Хельсинкского соглашения была создана «Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе ОБСЕ)». В некоторых странах Восточной Европы, в том числе и СССР, возникли общественные Хельсинские группы, которые наблюдали за соблюдением соглашений в области прав человека на территории социалистических стран.
Были свои достижения и внутри страны. В 1960—1970-е годы в СССР валовой общественный продукт значительно вырос, были позитивные сдвиги в развитии промышленности и сельского хозяйства, реализован ряд масштабных инфраструктурных и энергетических проектов, в том числе первый гидроагрегат Саяно-Шушенской ГЭС, введены в строй десятки других гидроэлектростанций, атомных реакторов, построены новые автомобильные и железные дороги, химические, металлургические и машиностроительные заводы.
В то же время проводимые противоречивые и довольно серьезные реформы аппарата управления и идеологической сферы породили внутри политической элиты страны запрос на стабильность.
В этом, вероятно, была одна из причин внутриполитического успеха концепции стабильности. Несмотря на то что последние годы Л.И.Брежнев сильно болел, но не смог выйти в отставку, в том числе под давлением своего аппарата. Желание стабильности в значительной степени помогло «брежневцам» победить и проводить свою идеологию, приведшую страну к застою и репрессиям.
Идеология Брежневского времени формировалась в значительной степени М. Сусловым[39 - Медведев Р. А., Ермаков Д. А. «Серый кардинал». М. А. Суслов: Политический портрет. М.: Республика, 1992. – 240 с. (В 1996 г. Р. Медведев опубликовал книгу «Андропов» в серии «Жизнь замечательных людей». – Прим. авт.)]. Являясь главным идеологом партии, М. Суслов до конца жизни принимал активное участие в проведении внутренней и внешней политики СССР, стараясь никогда не выставлять себя на первый план (в аппарате ЦК его прозвали «серый кардинал»). Но именно М. Суслов инициировал расправу с участниками «пражской весны» в 1968 г., разгон «Нового мира» А. Т. Твардовского в 1970 г., ввод советских войск в Афганистан в 1979 г., репрессии против творческой интеллигенции, в частности, вынужденная эмиграция из СССР И. Бродского, М. Шемякина, высылка А. Солженицына, ссылка академика А. Сахарова и многих других).
Не случайно период ближе к концу правления Л. И. Брежнева позже называли «брежневским застоем». В этот период наблюдались постепенная стагнация, начался провал в экономике, усиление товарного дефицита, отставание в науке и технике, рост бюрократии, рост смертности и алкоголизация населения, массовые беспорядки, теракты и угоны. Показатель ожидаемой продолжительности жизни, показатель младенческой смертности и многие другие демографические показатели были значительно ниже, чем во многих развитых странах.
Хельсинские группы все больше выявляли и разоблачали нарушения соглашения в области прав человека на территории социалистических стран. Участники Хельсинских групп стали подвергаться преследованиям со стороны властей, и в начале 80-х гг. большинство из них было разгромлено[40 - Секретные документы из архива национальной безопасности при Университете Джорджа Вашингтона (США), Московской Хельсинкской группы, «Власть и диссиденты», материалы из документов КГБ и ЦК КПСС. – М., 2006. – 520 с. (Из личного архива академика О. П. Щепина.)].
В СССР с 1977 г. после ареста руководителя Московской общественной группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений началась новая волна репрессий против инакомыслящих. Эти репрессии коснулись сотен граждан.
Люди, которые работали в ЦК КПСС, по-разному отзываются об этом периоде своей работы. Есть вполне нейтральные отзывы. Для объективности сошлемся на воспоминания А. Соколова, по должности инструктора отдела партийных органов, который писал: «Переход от ежедневной, живой работы с людьми на аппаратную круто изменил ритм моей жизни и работы, появились совершенно новые требования. Пришлось многому заново учиться. Учиться сдержанности, глубже и всесторонне обдумывать возникающие проблемы. Надо было уметь излагать свои мысли кратко и емко. В аппарате ЦК КПСС был свой особый стиль взаимоотношений. Я никогда не слышал окриков, унижений человеческого достоинства»[41 - Соколов А. Берегите Россию: Исповедь, воспоминания и размышления. М.: ООО Издательство «Спорт и культура», 2007. – С. 44—45.].
Но это скорее описание ритма и стиля взаимоотношений работающих в аппарате ЦК КПСС. Была и другая сторона. Ниже мы приводим некоторые из найденных нами документов, частично раскрывающие работу отдельных отделов ЦК КПСС и тот или иной спектр действий, который более чем унижал человеческое достоинство многих людей. Эти документы отражают общую ситуацию в стране и дают возможность широкому кругу читателей в пределах, ограниченных рамками данной книги, ознакомиться с деятельностью центрального органа страны, который всегда имел гриф «Секретно» или «Особо секретно». Многое архивы еще закрыты.
Известны «Постановление № Ст-173/4с Секретариата ЦК КПСС о работе с творческой молодежью», принятое по записке №1241-А председателя КГБ Ю. В. Андропова в ЦК КПСС «О некоторых негативных проявлениях среди творческой молодежи и недостатках в ее воспитании» от 19.05.1975 г.; записка №97 от 20.05.1975 г. секретаря МГК КПСС В. В. Гришина в ЦК КПСС «О попытках организации в Москве выставок произведений художников-авангардистов и о мерах по противодействию этой активности»; записка председателя КГБ Ю. В. Андропова в ЦК КПСС «Об активизации деятельности московских корреспондентов зарубежных СМИ по сбору информации от антиобщественных элементов в период подготовки к XXIV съезду КПСС» (А. Д. Сахарова, А. И. Солженицына, М. Л. Ростроповича и др.); «О судебных процессах над Твердохлебовым А.Н». от 16.04.1976 г. и много других.
Широко использовались такие меры, как лишение некоторых лиц советского гражданства и выдворение их за границу (А. Солженицын, В. Чалидзе, В. Максимов, В. Красин, П. Литвинов, А. Есенин-Вольпин (сын Сергея Есенина) и другие). В качестве примера приведем реакцию ЦК КПСС на присуждение в 1975 г. Нобелевской премии мира академику А. Д. Сахарову. В отношении А. Сахарова было запланировано проведение следующих мероприятий:[42 - Постановление ЦК КПСС «О мерах по компрометации решения Нобелевского комитета о присуждении премии мира САХАРОВУ А.Д.», предложенное Председателем КГБ Ю. Андроповым и принятое на Политбюро 15.10.1975 г.]
– Поручить отделам науки и учебных заведений, пропаганды ЦК КПСС совместно с Президиумом Академии наук СССР подготовить отрытое письмо, осуждающее акцию Нобелевского комитета. Указанное письмо за подписью членов Президиума Академии наук СССР и видных советских ученых опубликовать в газете «Известия».
– Редакции газеты «Труд» опубликовать фельетон, в котором показать, что присуждение САХАРОВУ Нобелевской премии мира в сумме 122 тысяч долларов служит подачкой реакционных кругов Запада за клевету на советский общественный и государственный строй.
– По линии АПН продвинуть на Запад материалы, раскрывающие тезис о том, что присуждение премии мира человеку, выступающему против разрядки международной напряженности, противоречит политике Советского государства и всех прогрессивных сил мира.
– По каналам Комитета государственной безопасности продвинуть на Запад статьи, в которых показать абсурдность решения Нобелевского комитета, присудившего премию мира одному из изобретателей оружия массового поражения (Прил. XII, док. 13, л. 1—3).
При присуждении Нобелевской премии Б. Пастернаку и А. Солженицыну принимались такие же действия.
Действовала секретная инструкция, согласно которой за две недели до больших советских праздников – 7-го ноября и 1-го мая – райкомы и горкомы КПСС секретно направляли главным врачам психиатрических больниц распоряжения на время госпитализировать в психиатрические больницы людей с непредсказуемым поведением (в том числе инакомыслящих и многих верующих), чтобы обеспечить общественный порядок во время праздников. Сходная ситуация имела место во время партийных съездов, визитов зарубежных государственных деятелей, когда многие диссиденты помещались в психиатрические больницы на 1—2 недели или на месяц. Подготовка к Олимпийским играм 1980 года стала поводом к волне арестов, когда некоторые из диссидентов получали длительные сроки лагерей, другие госпитализировались в психиатрические больницы.
Это было время все более широкого использования психиатрии против «социально опасных людей»[43 - Карательная психиатрия в России. Международная Хельсинская Федерация по правам человека. Москва, 2004.].
Точных оценок количества жертв карательной психиатрии в СССР не существует, число колеблется от нескольких тысяч человек до двух миллионов. Среди известных жертв Валерия Новодворская, Владимир Буковский, Владимир Максимов, Александр Есенин-Вольпин, Иосиф Бродский и др.
Иосиф Бродский рассказывал: «18 февраля 1964 года суд постановил направить меня на принудительную судебно-психиатрическую экспертизу. В больнице на «Пряжке» я провел три недели и впоследствии отмечал: «это было худшее время в моей жизни». «Глубокой ночью будили, погружали в ледяную ванну, заворачивали в мокрую простыню и помещали рядом с батареей. От жара батарей простыня высыхала и врезалась в тело». Когда в 1972 году И. Бродского вызвали в ОВИР и поставили перед выбором: немедленная эмиграция или «горячие денечки», что означало допросы, тюрьмы и психиатрические больницы. «Обследование» в психиатрической больнице было, по его словам, «страшнее тюрьмы и ссылки». Бродский принял решение об отъезде[44 - Иосиф Бродский о своих судебно-психиатрических экспертизах (http://www.npar.ru/journal/2005/4/brodsky.htm) // Независимый психиатрический журнал. – 2005. – Выпуск 4; Иосиф Бродский, Стихотворения и поэмы. Пушкинский дом, 2011. – Т. 1. – С. 62—64.].
Использовались наказания, в том числе физические; привязывание к кровати на длительный срок. Например, в Казанской психиатрической больнице узников привязывали к кровати на три дня и дольше. Дозировки нейролептиков увеличивали после нарушений режима или жалоб на пациентов.
В приведенной выше секретной инструкции главным врачам психиатрических больниц были даны распоряжения на время госпитализировать в психиатрические больницы многих верующих. Преследования верующих людей путем помещения их в психиатрические больницы, на наш взгляд, мало отражаются в печати. Между тем, есть огромное число фактов подобного рода, в том числе в документах Московской Хельсинской группы[45 - Документы Московской Хельсинской группы 1976—1982. – М.: МХГ. – 2006. – 590 с. http://library.khpg.org/files/docs/1372590915.pdf (http://library.khpg.org/files/docs/1372590915.pdf)].
Назовем лишь некоторые примеры: Петр Старчик (Москва) – за исполнение собственных песен и песен других авторов; Александр Аргентов (Москва) – за повышенную религиозность; Эдуард Федотов (Москва) – за повышенную религиозность; Иосиф Тереля (Винница) – в направлении на лечение записано: «социально опасен, верит в бога» и др.
Наиболее тяжелой для верующих являлась угроза отлучения детей за воспитание их в своей вере и преследование школьников за религиозность. «Детей оскорбляют учителя, а вслед за ними – ученики. Их насильственно загоняют в октябрята, пионеры и комсомол. В итоге дети верующих становятся жертвами систематической дискриминации в области образования. Уже со школьной скамьи за каждым таким ребенком следует письменная характеристика, как клеймо на всю жизнь, фиксирующая его нелояльность».
В Группу содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР пришло письмо от П. Ахтерова, в котором он писал: «Прошу Вашего содействия в создании мне условий для завершения научной работы. С такой же просьбой я обращался в ЦК КПСС в январе 1976 года. «В ответ на мое письмо пришел человек по поручению горисполкома. Он спросил: «Вы веруете в Бога?» – «Да». – «Значит, мы с вами враги. Материалы вашей научной работы отправьте в Харьков. – «А я?» – «А у вас нет такой возможности».
Еще примеры: Л. И. Плющ, 1939 года рождения, гражданин СССР, с высшим образованием, не судим, инженер института кибернетики АН УССР. Был верующим человеком. Определением Киевского областного суда направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Можно назвать А. Л. Лунца (родился в 1924 г.), математика, доктора физико-математических наук. Таких примеров много[46 - Архив национальной безопасности при Университете Джорджа Вашингтона (США). Власть и диссиденты. Из документов КГБ И ЦК КПСС. МХГ, 1970—1980 гг. – 280 с.]. Развитие науки в СССР вело к все большему гонению и преследованию верующих людей, равно как и отказу людей, занимающихся наукой, от веры. Как пишет митрополит Митрофан, «ученое сообщество, сделавшее гордую ставку на свои немощные силы и следуя путем „торжества человеческого разума“, смело воспевает жизнь человека без Бога»[47 - Митрополит Митрофан (Баданин). Жемчужные глубины. – Мурманск: Изд. Мурманской епархии, 2010. – С. 157.].
Конечно, нельзя не сказать о врачах, которые выступали против карательной психиатрии. Так, в документе №80 «Преследование врача С. Глузмана», говорится о его осуждении в 1972 г. в Киеве на 7 лет лагерей строгого режима с последующими тремя годами ссылки. Причиной расправы с Глузманом явилось то, что он был первым врачом-психиатром, разоблачившим использование психиатрии в СССР для заключения диссидентов.
Есть немало примеров, когда священнослужители пытались защищать верующих людей, но их самих направляли в психиатрическую больницу. Назовем лишь некоторые из них: арест основателей Христианского комитета защиты прав верующих в СССР священника Глеба Якунина и Виктора Капитанчука.
Другой пример: Эдуард Федотов, был церковнослужителем в Пскове. Приехал в Москву, когда узнал о преследовании православных, в частности, А. Аргентова, который был насильно госпитализирован в психиатрическую больницу г. Москвы. В Москве Э. Федотов был взят милицией и направлен в психиатрическую больницу г. Москвы №14. Известны и примеры раскрытия священнослужителями тайны исповеди, которые вели к арестам исповедующихся людей.
ЦК КПСС было хорошо осведомлено о происходящих произволах. Один из сотрудников ЦК КПСС Э. Лисавцев курировал деятельность Совета по делам религий при Совмине СССР, тесно кооперировался с 5-м управлением КГБ, был фактическим начальником над Институтом научного атеизма, входившим в состав Академии общественных наук при ЦК КПСС. Внутри того же сектора была создана целая группа, занимавшаяся контролем за религиозностью.
В 1977 году вышло в свет «Заявление для прессы» Христианского комитета защиты прав верующих в СССР, в котором резко осуждалась бесчеловечная форма преследований: помещение в психиатрические больницы верующих людей. В этом же году при Московской Хельсинкской группе была создана «Рабочая Комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях».
Позже Анатолий Собчак в своем предисловии к книге о карательной психиатрии дает следующую оценку: «О масштабности применения методов репрессивной психиатрии в СССР говорят неумолимые цифры и факты. По итогам работы комиссии высшего партийного руководства было решено к имевшимся построить дополнительно еще 80 психиатрических больниц и 8 специальных.
Началось поспешное заметание следов через массовую реабилитацию пациентов, частью – психически искалеченных (за 1978 год с учета сняли 800 000 пациентов). Только в Ленинграде в 1991—1992 годы было реабилитировано 60 000 человек»[48 - Собчак А. А. Предисловие // Карательная психиатрия / Под общ. ред. А.Е.Тараса. – Москва – Минск: АСТ, Харвест, 2005. – С. 6—7.].
Политические злоупотребления психиатрией получили осуждение мировым психиатрическим сообществом, что привело к исключению в 1983 году Всесоюзного научного общества невропатологов и психиатров СССР из Всемирногонаучного общества.
Через 10 лет в 1993 году был принят Федеральный закон РФ №117-ФЗ0 «О психиатрической помощи и гарантиях при ее оказании» с последующей редакцией. Но правовая норма, связанная с отказом и условиями недобровольной госпитализации больных, требует более четкой формулировки[49 - Иванюшкин А. Я., Игнатьев В. Н., Коротких Р. В., Силуянова И. В. Глава XII. Этические проблемы оказания психиатрической помощи // Введение в биоэтику. – Москва: Прогресс, 1998. – 381 с.; Глузман С. Ф. Этиология злоупотреблений в психиатрии: попытка мультидисциплинарного анализа. // Психоневрология и нейропсихиатрия, 2010. – №1.]
Приведенные материалы показывают, в какой специфической обстановке приходилось работать Олегу Прокопьевичу Щепину.
7.2. Отдел науки и учебных заведений
В 1977—1981 гг. Олег Прокопьевич работал заместителем заведующего Отделом науки и учебных заведений в ЦК КПСС. Наука была той отраслью, которая считалась предметом особой заботы со стороны партии и ее аппарата. Для работы в Отделе приглашались только те люди, которые обладали соответствующим опытом работы в научных или учебных заведениях. Консультанты, заведующие секторами, их заместители – все профессора, доктора наук, крупные ученые.
В Отделе науки и учебных заведений ЦК КПСС работало около 30 человек. Он входил в неофициальный блок идеологических отделов. Этот блок напрямую подчинялся «рабочему» секретарю ЦК КПСС по идеологии. В 1965—1974 гг. это был Петр Демичев, в 1976—1987 гг. – Михаил Зимянин. «Рабочий» секретарь подчинялся члену Политбюро, курировавшему идеологию. Большую часть исследуемого нами периода это был Михаил Суслов.
Руководил Отделом Сергей Павлович Трапезников[50 - Трапезников Сергей Павлович // Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / Под ред. А. М. Прохорова. – 3-е изд. – М.: Советская энциклопедия, 1969.]. Сохранились воспоминания, к которым, вероятно, нельзя относиться однозначно. Согласно некоторым из них, С. Трапезников был «человек крайне невежественный, явный сталинист. Он был одиозной фигурой. Его дважды провалили на выборах в члены-корреспонденты Академии наук» – так характеризовал его в своих воспоминаниях Р. Медведев, один из диссидентов того времени[51 - Р. А. Медведев. Из воспоминаний об академике Сахарове. // Вестник РАН. 2002. №9. С. 822—836.].
Известный политолог Александр Яковлев вспоминал, что «Л. И. Брежнев Трапезникова очень жаловал. Трапезников стал членом ЦК КПСС и мечтал быть академиком. Но на общем собрании академии против Трапезникова смело выступил академик И. Е. Тамм, выдающийся ученый-физик, лауреат Нобелевской премии: «Речь идет не о том, что он может быть хорошим начальником отдела».
Трапезникова при тайном голосовании не утвердили. Президент академии М. В. Келдыш доложил о неудаче Суслову. Тот распорядился еще раз провести голосование. Трапезникова опять не утвердили. Только через десять лет, в 1976 году, он стал членом-корреспондентом Академии наук[52 - Российский Государственный архив новейшей истории. Опись 35. Отдел науки и учебных заведений ЦК КПСС. 228 единиц хранения. Рассекречено частично. Май 1965 – апрель 1966 гг.].
В приведенном воспоминании А. Яковлева представляет интерес позиция И. Е. Тамма, но не в связи с тем, что он был лауреатом Нобелевской премии, что, конечно, само по себе важно, а в связи с высоким авторитетом И. Е. Тамма как очень честного человека. В научном мире ходила легенда о том, что было мнение ввести в обиход «шкалу Тамма» как высший показатель честности человека и оценивать честность других в соответствии с этой шкалой. Но это маленькое отступление, простительное в серии серьезных вопросов.
Об С. П. Трапезникове были и другие мнения. По свидетельству Г. Попова, Трапезников «хорошо разбирался в истории греков». Г. Попов, грек по национальности, вспоминал: «Когда возникал вопрос о моей работе в ЦК партии, я пришел к Трапезникову. Он мне сказал: «Скорей всего, предки мариупольских греков, ныне живущих в Советском Союзе, никогда не жили в Греции. Они были выходцами из Трои и Милета. Оттуда приехали в Крым две тысячи лет назад. Зачем вы пишете, что вы грек, не зная греческого языка»[53 - Информационная система РАН. Источник: https://www.azovgreeks.com/gendb/rus/gpopov2.htm.].
Задача Отдела состояла в том, чтобы готовить материалы для вышестоящих органов, то есть для Политбюро, секретариата ЦК, пленумов ЦК, съездов партии по проблемам образования и науки. Нужно было контролировать осуществление кадровой политики партии в этой области и решать те вопросы, которые требовали вмешательства ЦК партии. Готовились вопросы, связанные с изданием, инициативами, направленными на осуществление каких-то новых исследований, их финансирование.
Соответственно, отдел имел несколько секторов. У заведующего отделом были заместители. Один из них курировал сектора, занимавшиеся естественными, техническими науками, второй курировал сектора, которые занимались общественными науками. Среди естественных наук было и здравоохранение.
Непосредственно Академией наук занимался сам заведующий отделом. Отсюда и его постоянные контакты с академиками, которые часто просили содействия в решении тех или иных вопросов. Был и президент Академии наук, и вице-президенты. С. П. Трапезников на совещаниях отдела постоянно говорил о том, чтобы сотрудники с академиками не спорили, прислушивались к их мнению. А если что-то надо решить, то советовались с ним или с его замами.
В Отделе были подготовлены такие документы, как: «О дополнительных мерах по улучшению идейно-политического воспитания учащихся системы профессионально-технического образования»; «О проекте ЦК КПСС «Основные направления реформы общеобразовательной и профессиональной школы» (1984 г.); «О высших учебных заведениях»; «Об открытии новых вузов»; «О приеме вне конкурса молодежи коренной национальности автономных республик»; «О вузовской науке»; «Об использовании специалистов в народном хозяйстве» и другие.
Большое значение для общеобразовательной школы имели постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О завершении перехода ко всеобщему среднему образованию молодежи и дальнейшем развитии общеобразовательной школы» (1972) и «О мерах по дальнейшему улучшению условий работы сельской общеобразовательной школы» (1973).
В эти годы был осуществлен переход средней общеобразовательной школы на одиннадцатилетний срок обучения, начиная обучение детей с 6-летнего возраста.
При анализе принятых в Отделе документов видна их идеологическая направленность. Особое внимание в основных направлениях реформы общеобразовательной школы отводилось формированию у подрастающего поколения марксистко-ленинского мировоззрения, идейно-направленных и гражданских качеств личности.
Поскольку реформирование школы требовало участия многих государственных структур, руководство КПСС выступало координационным центром, регулирующим их взаимодействие, и в дальнейшем осуществляло через свои структуры постоянный контроль за ходом выполнения принятых решений.
Несмотря на декларативные лозунги о возрастающей роли высшего и среднего образования как фактора долговременного, стратегического воздействия на ускорение научно-технического прогресса, совершенствования общественных отношений, объявленная в 1984 году реформа явно «буксовала».
Всестороннее совершенствование содержания образования, обеспечение развития творческих способностей специалистов, наталкивалось на косность, бюрократичность, необоснованную громоздкость всей системы управления образованием. Не было заложено четких экономических основ. На осуществление всех преобразований из бюджета выделялось 11 миллиардов рублей. В то же время ежегодное финансирование одних общеобразовательных школ обходилось государству в 10 миллиардов рублей.
С другой стороны, были приняты важные документы по осуществлению определенных реформ в школе и высших учебных заведениях, что соответствовало задачам Отдела. До 1980-х годов основной упор был сделан на том, чтобы среднее специальное образование стало массовым.
Средние общеобразовательные школы работающей молодежи, как правило, в составе 8—11-х классов создавались для рабочих, колхозников и служащих. Эти школы имели две формы обучения – вечернюю и заочную. За годы 9-й пятилетки (1971—1975 гг.) в них получили среднее образование 3,4 млн чел., что составляло более 1/4 окончивших общеобразовательные школы всех видов.
В 1974 г. было принято постановление «О мерах по дальнейшему совершенствованию руководства средними специальными учебными заведениями и об улучшении качества подготовки специалистов со средним специальным образованием». При министерстве высшего и среднего специального образования СССР были созданы Совет по среднему специальному образованию, расширена подготовка в вузах инженеров-педагогов для техникумов и т. п.
Важно, что в 1960—1980-е годы высшее образование в СССР было бесплатным. В вузы по единым правилам приема на дневную форму обучения принимались имеющие законченное среднее образование лица в возрасте до 35 лет. При зачислении в вузы преимущественное право предоставлялось лицам, имеющим стаж практической работы.
В 1975 году имелось 856 вузов (в том числе 65 университетов), в которых обучалось свыше 4,9 млн студентов. Высшее образование переживало быстрый количественный рост при снижении качества обучения в национальных республиках. Лицам, окончившим высшие учебные заведения, присваивалась квалификация в соответствии с полученной специальностью, выдавались диплом и нагрудный знак установленного образца. В 1989 году 11% граждан СССР имели высшее образование[54 - Высшие учебные заведения // Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. – 3-е изд. – М.: Советская энциклопедия, 1969—1978 гг.].
Таким образом, к концу 1980-х годов в СССР сложилась определенная система среднего и высшего образования, призванная, при всех ее недостатках, восполнить дефицит кадров для развивающихся ведущих отраслей народного хозяйства страны: промышленности, строительства и сельского хозяйства.
7.3. Работа в Отделе науки и учебных заведений в ЦК КПСС
Все годы работы О. П. Щепина как заместителя начальника Отдела науки и учебных заведений попали именно в годы руководства Отделом С. П. Трапезниковым.
Основная работа Олега Прокопьевича в ЦК КПСС сводилась к анализу ситуации в здравоохранении и подготовке соответствующих документов. Важным событием для здравоохранения нашей страны явилось Постановление
ЦК КПСС и Совета министров СССР от 22.09.1977 №870 «О мерах по дальнейшему улучшению народного здравоохранения». На его основе был издан Приказ Министерства здравоохранения СССР[55 - Приказ Министерства здравоохранения СССР от 31 октября 1977 года №972 «О мерах по дальнейшему улучшению народного здравоохранения».].
В Приказе предусматривались меры, направленные на: более полное удовлетворение потребности населения в амбулаторно-поликлинической помощи, повышение качества и культуры работы поликлинических учреждений; дальнейшее улучшение организации стационарной помощи населению; развитие и укрепление центральных районных больниц; дальнейшее развитие и совершенствование оказания населению специализированной медицинской помощи, улучшение охраны здоровья женщин и детей.
В соответствии с принятым Постановлением был предусмотрен ввод в эксплуатацию: 630 тысяч амбулаторно-поликлинических учреждений (тысяч посещений в смену); 364 тысячи больничных коек, из них: 12 тысяч коек клинических больниц (на 1000 коек каждая), 8,34 тысяч коек больниц скорой помощи (на 600—1000 коек каждая); 160 тысяч коек Центральных районных больниц и других учреждений здравоохранения.
