скачать книгу бесплатно
1.3. Денежный фетишизм
«Погибель в богатстве, подрывающем силы»
Этрусская поговорка
Деньги, как и любое явление нашего мира, выполняет определенные функции. И эти функции различны в традиционном и протестантском обществе.
В традиционном обществе деньги рассматривались как инструмент. В традиционном обществе каждый должен был обладать таким количеством денег, которое необходимо ему для выполнения своего долга.
Социальное распределение человеческого богатства в древнем обществе отражало естественное распределение божественного золота в душах людей – это основа порядка. В этом случае, правителю будет достаточно средств для выполнения своей миссии, отцу – для выполнения отцовского долга, мужу – для обеспечения семьи.
«Землям правителя положено быть такими, чтобы ему хватало доходов обходиться с владетельными князьями. Землям владетельных князей положено быть такими, чтобы им хватало доходов на то, чтобы хранить в порядке записи и своды уложений в храме предков. Когда в верхах средств недостаточно, этим наносится ущерб ритуалу. Когда в верхах средств достаточно, их можно сполна расходовать для соблюдения ритуала»[20 - Мэн-цзы: сайт. URL: http://texts.news/knigi-antologiya/men-tszyi-32059.html (дата обращения: 27.01.2019).].
Немецкий экономист, социолог и историк, философ культуры Зомбарт Вернер пишет в том же ключе: «Содержание должно соответствовать общественному положению»[21 - Зомбарт Вернер Буржуа: этюды по истории духовного развития современного экономического человека // Социология власти. 2003. №3.: сайт. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/burzhua-etyudy-po-istorii-duhovnogo-razvitiya-sovremennogo-ekonomicheskogo-cheloveka (дата обращения: 27.01.2019).].
В традиционном смысле, богатство – состояние наполненности Богом, при котором человек стремится сохранить в душе божественное золото и пренебрегает золотом человеческим. Это состояние тотальной зависимости от внутреннего и понимание зависимости собственного выживания от Бога, а не от человека: «Многие ищут благосклонности лица правителя, но судьба человека – от Господа»[22 - Книга Притчей Соломоновых, 20:26.: сайт. URL: http://bibliya-online.ru/pritchi-solomonovy-chitat-onlayn/ (дата обращения: 27.01.2019).].
Если позволить проявится природным принципам, то Бог дает на жизнь все необходимое, но не дает лишнего, ибо богатство приносит лишь осуществление прихотей, но не счастье. Если же природные принципы подавлять, то количество денег перестает соответствовать естественности и прав Платон: «Богатство и бедность. Одно ведет к роскоши, лени, новшествам, другая, кроме новшеств, – к низостям и злодеяниям… Разбогатевший горшечник захочет ли, по-твоему, совершенствоваться в своем ремесле? Скорее он будет становиться все более ленивым и небрежным. А если по бедности он не сможет завести себе инструмента… то его изделия будут хуже и он хуже обучит этому делу своих сыновей и других учеников. Значит, и от того, и от другого – и от бедности, и от богатства – хуже становятся как изделия, так и сами мастера»[23 - Платон Государство. – СПб.: Наука, 2005. – 569 с.].
Бог дает на жизнь все необходимое, но не дает лишнего, ибо лишнее препятствует человеку в выполнении своего долга: «от лишнего человек нищится, жена портится, сыны гуляют, работать бросают, дочки расходится по чужим людям, а от лишнего человек остается один сам с собой, всем лишний»[24 - Сказания о стародавних временах русских: сайт. URL: http://www.libma.ru/istorija/skazanija_o_starodavnih_vremenah_russkih/p4.php (дата обращения: 27.01.2019).].
Наслаждайся жизнью и не утруждай себя заботами, «ибо тот, кто умеет наслаждаться жизнью, не беднеет; тот, кто умеет не утруждать себя заботами, не богатеет»[25 - Мудрецы Китая. Ян Чжу, Лецзы, Чжуанцзы. – СПб.: «Петербург – XXI век», ТОО «Лань», 1994.– 416 с.]. Тогда будешь обладать ровно тем, что положено и убережешься от мести предков и зависти современников.
Если люди обладают достаточными средствами для выполнения своего долга и ритуалов, сохраняется порядок, если же средств недостаточно, то ритуалы не выполняются, и наступает хаос. Если не хватает «средств для содержания своей семьи и выполнения своего долга, то начинается разбой»[26 - Феоктистов В. Ф. Философские и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы. -М.: «Наука», 1976. – 292 с.].
Лишь достойные люди способны сохранять свое достоинство и в бедности и в богатстве, то есть их поведение не определяется внешней ситуацией, а диктуется внутренними ценностями: «Хранить постоянство в сердце при отсутствии постоянного имущества могут только достойные люди. Если же говорить о народе, то отсутствие постоянного имущества служит причиной отсутствия у него постоянства в сердце. А если нет такого постоянства, то будет совершаться все: и разнузданность, и распущенность, и извращенность, и расточительность. Ждать, когда люди запутаются в преступлениях, а потом только преследовать их по суду и наказывать – значит ловить народ в сети закона. Вот почему разумному правителю надо так распоряжаться народным имуществом, чтобы люди, взирая вверх на своих родителей, имели достаток для служения им, а, глядя вниз на чада свои, имели достаток для содержания жен и детей, чтоб в радостные годы были сыты, а в лихие годы избегали угрозы гибели и смерти»[27 - Мэн-цзы: сайт. URL: http://texts.news/knigi-antologiya/men-tszyi-32059.html (дата обращения: 27.01.2019).]. Платон продолжает эту мысль: «Обладание состоянием очень ценно, но, конечно, не для всякого, а лишь для порядочного человека. Отойти отсюда в тот мир, не опасаясь, что ты, пусть невольно, обманул кого-нибудь, соврал кому-нибудь или же что ты в долгу перед богом по части каких-либо жертвоприношений или перед человеком по части денег, – во всем этом большое значение имеет обладание состоянием»[28 - Платон Государство. – СПб.: Наука, 2005. – 569 с.].
Интересно, что средневековая трактовка прибыли имеет мало общего с современным ее пониманием, и рассматривалась не как средство обогащения, а как условие существования купца: «… всякий человек обладает естественным правом на средства, необходимые для существования. Извлекать же личную выгоду из этого права, значит совершать несправедливость»[29 - Св. Фома Аквинский. Цит. по: Лука Пачоли. Трактат о счетах и записях. – М.: Финансы и статистика, 2001. – 368 с.].
«Ты должен запомнить, что в такой торговле тебе не следует желать ничего, кроме прокормления, и согласно с этим ты должен высчитывать издержки, усилия, труд и расходы по перевозке: ты должен правильно определять, повышать или понижать те суммы, которые ты получаешь в качестве вознаграждения за твою работу и усилия»[30 - М. Лютер. Цит. по: Лука Пачоли. Трактат о счетах и записях. – М.: Финансы и статистика, 2001. – 368 с.].
Г. Форд в начале XX века пишет также в рамках традиционного подхода: «Алчность к деньгам верное средство не добиться денег. Цель денег не праздность, а умножение средств для полезного служения. Акционерами имеют право быть только люди, занятые сами в деле, считающие предприятие орудием служения, а не машиной, делающей деньги»[31 - Форд Г. Моя жизнь, мои достижения/ Пер. с англ. Е. Кочерин, Н. Рудницкая. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. – 276 с.].
То есть при возникновении предпринимательского этоса, прибыль рассматривалась в рамках традиционного мировоззрения – как условие выполнения своего долга перед Богом. «Прежде всего, имей постоянно в виду господа бога и своего ближнего и не забудь утром слушать мессу, помня, что только благодаря этому можно оставаться на истинном пути»[32 - Лука Пачоли. Трактат о счетах и записях. – М.: Финансы и статистика, 2001. – 368 с.]. «Человеку дозволено стремиться к такому богатству, которое необходимо для жизни на уровне, подобающем его положению. Но стремление к большему это уже не предприимчивость, а жадность, которая есть смертный грех»[33 - Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Изд-во «АСТ», 2017. – 288 с.].
Итак, материальная состоятельность необходима для жизни в социуме, но традиционно она носила обеспечивающую, а не целевую функцию. «Материальные интересы людей всегда процветают только под покровом героических добродетелей человечества. Но стоит только материальным интересам выйти на первый план, и они тем самым подрывают собственные предпосылки своего бытия»[34 - Немецкий политик, оратор и демагог, основоположник и центральная фигура национал-социализма, основатель тоталитарной диктатуры Третьего рейха, глава Национал-социалистической немецкой рабочей партии, рейхсканцлер и фюрер Германии, верховный главнокомандующий вооружёнными силами Германии во Второй мировой.].
С распространением протестантской идеологии и становлением предпринимательского этоса меняется отношение к Богу, к человеку и, в том числе к деньгам, которые из средства выполнения своего долга превращаются в самоцель протестантской этики.
Макс Вебер в книге «Протестантская этика и дух капитализма» пишет: «Summum bonum (лат. высшее благо) этой этики прежде всего в наживе, во все большей наживе при полном отказе от наслаждения, даруемого деньгами, от всех эвдемонистических или гедонистических моментов: эта нажива в такой степени мыслится как самоцель, что становится чем-то трансцендентным и даже просто иррациональным по отношению к «счастью» или «пользе"отдельного человека»[35 - Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма/Пер. с нем. – Ивано-Франковск: Ист-Вью, 2002. – 352 с.].
И далее: «В настоящее время стремление к наживе, лишенное своего религиозно-этического содержания, принимает там, где оно достигает своей наивысшей свободы, а именно в США, характер безудержной страсти, подчас близкой к спортивной… Здесь лозунг аскезы „Отречься должен ты, отречься“, преобразованный в позитивно-капиталистическое мироощущение: „Приобретать должен ты, приобретать“, встает перед нами во всей своей иррациональности и первозданной чистоте как некий категорический императив… Пусть читатель, склонный к тому, чтобы доводить мысль до ее крайних выводов, вспомнит о теории ряда американских миллиардеров, которые не считают нужным завещать своим детям нажитые ими миллионы, дабы не лишать их такого нравственного блага, как необходимость работать и приобретать самим. Правда, в наши дни это не более чем „теоретическая“ фикция»[36 - Там же.].
Отказ от выполнения своего долга ради денег имеет свои последствия: индивидуализм и одиночество, страх перед миром и его обитателями, ощущение потери своей жизни, снижение качества жизни, возникновение психических расстройств, стресс, и, как следствие, проблемы со здоровьем. Такую тяжелую жизнь надо как-то выносить, этически разрешенным «спуском напряжения жизни» является «comfort». Аскеза требовала от богатых людей не умерщвления плоти, а такого употребления богатства, которое служило бы необходимым и практически полезным целям. Понятие «comfort» характерным образом охватывает круг этих этически дозволенных способов пользования своим имуществом»[37 - Там же.]. Comfort (англ.) – утешение, поддержка.
Отказавшись от внутренних богатств, человек стремится компенсировать их внешними: стремится за деньги получить от людей то, что Бог дает бесплатно. Но за деньги можно купить кровать, но не сон; диплом, но не знания; повара, но не аппетит; секс, но не любовь. За деньги не купить жизнь, но можно купить иллюзию жизни.
«Есть два рода благ: одни – человеческие, другие – божественные. Человеческие зависят от божественных»[38 - Платон Государство. – СПб.: Наука, 2005. – 569 с.]. И если человек «получает большие блага, оно одновременно приобретает и меньшие, в противном же случае лишается и тех и других. Меньшие блага – это те, во главе которых стоит здоровье, затем идет красота, на третьем месте богатство не слепое, а зоркое, спутник разумности. Первое же и главенствующее из божественных благ – это разумение; второе – сопутствующее разуму здравое состояние души; из их смешения с мужеством возникает третье благо – справедливость; четвертое благо – мужество»[39 - Там же.]. Корыстолюбие лишает всех благ, потому ранее и не ценилось: «Сребролюбие есть поклонение идолам, дщерь неверия, извинение себя своими немощами, предсказатель старости, предвозвестник голода, гадатель о бездождии»[40 - Лествичник И. Лествица, или Скрижали Духовные. – М.: Московское Подворье Свято—Троицкой Сергиевой Лавры, 2006. – 169 с.].
Получается, что стремление к наживе, лишает нас жизни, потому Ф. Петрарка и сказал: «Нет ничего более пустого, чем заботы о богатстве». Примечательно, что количество денег не влияет на качество жизни. Отсюда возникает запрос богачей на продление жизни, вызванный не тем, что они очень довольны жизнью и хотят продлить удовольствие, а тем, что они вообще хотят пожить.
Стремление к обогащению – фактически борьба с традиционным Богом, путем отъема средств у тех, кому они даются для выполнения ими их долга. Это требует постоянного ведения боевых действий без всякой надежды на успех, потому что фактически деньги отнимаются не у человека, а у Бога; пиррова победа возможна только временно. Борьба основана на страхе и создает напряжение («хочешь жить – умей вертеться»), препятствующее жизненному потоку как одного, так и другого, следовательно, правильно будет говорить «не хочешь жить – умей вертеться, хочешь жить – расслабься и получай удовольствие».
Описанный образ жизни обрекает на бедность. Бедность – состояние человека, при котором он уверен, что ему не хватает необходимого. Бедный – человек, думающий о деньгах, потому что всегда в них нуждается. Бедность – состояние зависимости от внешнего. Человек стремится к компенсации внутренней пустоты охотой за деньгами – суррогат энергии, создающий иллюзию уверенности и самодостаточности. Но деньги не могут излечить бедность: внешнее не способно быть источником внутреннего, поскольку само является его производной. «Если для западного человека свобода – в деньгах, то для русского свобода – это независимость от денег» (Ф. М. Достоевский).
Чем дороже человек платит за что-то, тем более значительной кажется ему эта вещь, то есть субъективная ценность подменяет собою объективную ценность. Одно из ее порождений этой иллюзии – перенесение ценности того, что человек имеет, на самого человека. Это делает богатство манящим, и, в первую очередь, для людей, не способными к выделению главного и второстепенного, к дифференциации явлений мира, то есть тех, чей разум под влиянием тщеславия, зависти и алчности вырождается в ловкость и хитрость, то есть в слабоумие.
Источник дохода традиционалистов – природа, источник дохода протестантов – люди. «Небо дает времена года, а земля – прирост. Грабь у неба погоду, а у земли – прирост; влагу у туч и дождя, недра у гор и равнин, чтобы посеять для себя семена, вырастить себе зерно, возвести себе ограду и построить себе дом. У суши отбирай диких зверей и птиц, из воды кради рыб и черепах. Грабеж рода владеющих – это общий путь, поэтому богач и остается невредим; грабеж рода подлых – это личное желание, поэтому они и навлекают на себя кару. Воровство у Неба и Земли – источник богатства, воровство у человека – источник войны»[41 - Дао: гармония мира.– М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 2000.– 864 с.].
Процветание, изобилие – свойство самостоящего человека. Процветание – состояние души, при котором человек спокоен в своей уверенности, что у него всегда будет то, что ему нужно и когда нужно. Это состояние основано на вере и естественном образе жизни, реализующем его долг. Изобилие дается не работой, а образом жизни. Изобилие – состояние внутреннего избытка, позволяющего изливаться излишком. Изобилие – способность не привязываться к деньгам, что искренне возможно лишь при внутренней наполненности и самодостаточности. Осознание благосостояния – возможность действовать легко, без напряжения, удобно, комфортно в физическом мире, независимо от наличия денег.
Борьба и занятие неприятным, то есть не своим делом, мешают естественному богатству, поскольку создают внутреннее напряжение, мешающее беспрепятственному течению любого потока. Негативные идеи о выживании и зависимости привязывает сознание человека к деньгам, рождает денежные проблемы, по той же причине, по которой страх смерти мешает самураям сражаться.
Но традиционный Бог не даст денег больше, чем необходимо, следовательно, для протестанта Природа не может быть источником дохода: «Трудом праведным не наживешь палат каменных». Источником становится человек, а вместо дела – бизнес. Источник дохода обозначен в проповеди Бенджамина Франклина: «Из свиней добывают сало, из людей – деньги»[42 - Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма/Пер. с нем. – Ивано-Франковск: Ист-Вью, 2002. – 352 с.].
Способом обогащения является бизнес, который не имеет ничего общего с традиционным делом. Дело (ст.-слав. дЪло) – это доброе (Д) созидание, при соединении Земного и Небесного (Ъ) людьми (Л) по воле отцов (О).
Что же касается этимологии слова бизнес, то наиболее достоверным является следующее предположение. «Бизнес – слово не имеет корней ни в одном из иностранных языков, кроме славянских наречий. Оно было перенято у наших купцов, говоривших при неудачной сделке, что они остались „с носом“, и в шутку показывавших, приставив большой палец руки к своему носу и раздвинув остальные пальцы, с каким именно носом. При удаче же говорили, что их торговля сделана „без носа“, то есть с прибылью»[43 - Ведовский А. Об образности Русского языка и словообразовании: сайт. URL: http://www.proza.ru/2013/11/04/759 (дата обращения: 27.01.2019).]. Другими словами цель бизнеса – оставить клиента «без носа». Итак, «бизнес – это искусство извлекать деньги из чужого кармана, не прибегая к насилию»[44 - Макс Амстердам: сайт. URL: https://ru.citaty.net/tsitaty/643882-maks-amsterdam-biznes-eto-iskusstvo-izvlekat-dengi-iz-chuzhogo/ (дата обращения: 27.01.2019).]. Однако, насилие так же не исключается, поскольку все средства нравственны, если цель – приближение к Богу.
Какой резон человеку накапливать богатство в процессе самоубийства: трупу деньги не нужны и у гроба нет багажника. Возможно, приобретение денег – это просто проекция внутреннего процесса вовне, то есть, стремясь к наживе, человек просто повышает эффективность движения по выбранному пути самоуничтожения. «Приобретение сокровища лживым языком – мимолетное дуновение ищущих смерти»[45 - Книга Притчей Соломоновых, 21:6: сайт. URL: http://bibliya-online.ru/pritchi-solomonovy-chitat-onlayn/ (дата обращения: 27.01.2019).]. «Таковы путы всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им»[46 - Книга Притчей Соломоновых,1:19: сайт. URL: http://bibliya-online.ru/pritchi-solomonovy-chitat-onlayn/ (дата обращения: 27.01.2019).].
«Принесет ли кому-нибудь пользу обладание золотом, полученным несправедливым путем? Ведь при этом происходит примерно вот что: золото он возьмет, но одновременно с этим поработит наилучшую свою часть самой скверной. Или если за золото человек отдаст сына или дочь в рабство, да еще людям злым и диким, этим он ничего не выгадает, даже если получит за это очень много. Коль скоро он безжалостно порабощает самую божественную свою часть, подчиняя ее самой безбожной и гнусной, разве это не жалкий человек и разве полученная им мзда не ведет его к еще более ужасной гибели, чем Эрифилу, обретшую ожерелье ценой души своего мужа? А как, по-твоему, не потому ли с давних пор осуждали невоздержанность, что она сверх всякой меры дает волю в невоздержанном человеке той страшной, огромной и многообразной твари?»[47 - Платон Государство. – СПб.: Наука, 2005. – 569 с.].
Получается, что стремление к наживе – это неизбежная внешняя деятельность «Эго» человека: трансляция смерти вовне. Другими словами, чтобы у человека появилась сильная внутренняя мотивировка к внешнему, человеческому богатству, он должен постоянно совершать суицид – убийство своей природы, своей истинной сущности с помощью рационального «Эго». Если же человек хочет остаться живым, то сохраняет свою естественную сущность, тогда «Эго» -личность слабеет, мотивация внешнего обогащения недостаточна для участия в разводке под названием «естественный отбор».
Внешняя социальная структура – результат внутренней психологической структуры наших человеческих отношений. Поскольку современная цивилизация – основана на «Эго», следовательно, современная социальная структура – внешняя проекция отношения «Эго» -личностей. Возглавлять такое общество должна самая-самая «Эго» -личность, которая отличается от «Эго» -граждан более высокой степенью интенсивности переживаний, свойственных «Эго» -состоянию. Вместо страха – ужас, вместо жадности – алчность, вместо одиночества – одинокость, вместо зависти – ненависть, вместо вражды – стремление уничтожить, место иллюзий – галлюцинации.
Поскольку «Эго» -структура – продукт для «Эго» -личностей, то естественно, что она создана для защиты их системы ценностей, интересов и поддержания «Эго» -состояния.
Фактически каждый элемент социальной структуры содержит в себе определенный аспект «Эго» -состояния, только в разной степени. Любой элемент структуры потребляет, поддерживает и развивает какой-либо аспект «Эго» -состояния.
Страх более всего проявляется в пенитенциарной системе, в медицине. Жадность – неотъемлемое свойство коммерции. Зависть легче увидеть в индустрии красоты, в «культурной» среде. Вражда постоянно поддерживается СМИ, которые уже расшифровывают как средство массового истребления. Создание иллюзий поставлено на поток системой образования и фабриками грез, типа Голливуд, Мосфильм и т. п.
Кроме того, сюда относятся различные институты по защите «Эго»: родителям нельзя наказывать детей – то есть подавлять их «Эго»; мужу нельзя подавлять самостоятельность своих жен – их «Эго» принадлежит обществу, нельзя подавлять сексуальные «Эго» -желания меньшинств и т.п., все, что идет под словом дискриминация.
Отдельно можно указать систему обеспечения «выпуска пара», «снятия стресса» – праздники; алкогольный, наркотический и туристический бизнесы.
И все это в целом – мега система эксплуатации и паразитирования на естественности, то есть мир наживы, слабоумия и суицида[48 - Если подняться на уровень выше, то вся эта система необходима для задержки совершенствования, духовного развития естественного природного человека.]. Государственная собственность при социализме – государственная эксплуатация, а частная собственность при капитализме – частная эксплуатация. «Чем больше собственность, тем значительней власть человека над другими людьми»[49 - Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании. Принято на итоговом пленарном заседании VIII Всемирного Русского Народного Собора.].
Именно эти структуры, в которых «упакованы» различные грани этого «Эго» -состояния, высоко ценятся обществом, в том числе и по вознаграждению, поскольку поддерживают это общество, будучи с ним органическим целым.
Есть социальные структуры, которые необходимы, как объект для паразитировании, но не ценны, поскольку основаны на других состояниях, например, производство. Сравним производство и торговлю.
Итак, суть производства раскрывается через этиологию самого слова. «Пра» – древний, «из» – из, «вести» – вести, то есть произвести, значит привести из Древности, то есть материализовать что-то из древней традиционной системы в современных условиях. Для производства необходимо было знать Древность, традиции, свойства современных материалов и, наконец, зная законы, способность материализовать готовый продукт, то есть быть Мастером. Поскольку это искусство целостного человека, а он в «эго» -системе подавлен, то и промышленность не престижна.
А вот торговля – это совсем другое дело. В Древности, как писал Платон, тех, кто был неспособен ничего произвести по каким-либо причинам (физическим, интеллектуальным, духовным), сажали на рынке и они были посредниками между ремесленниками. Этим они зарабатывали себе на жизнь. Ремесленники приносили им свои продукты и обменивали на те, которые им были необходимы. А эти люди позволяли ремесленникам не отвлекаться от своих основных дел. Что необходимо знать, какими навыками обладать, какое искусство освоить, чтобы стать торговцем? Ничего не нужно[50 - Если конечно, не покупаться на современную рационализацию коммерции, благодаря которой она превращается в целую философию (если не религию потребления), целью которой является навязывание товара.], более того, эта недееспособность имеет тенденцию к развитию, как и все остальное со временем. Итак, изначально торговля – это занятие тех, кто более ни к чему не был способен в силу духовной слепоты и неполноценности. Это занятие считалось недостойным, но необходимым для выживания таких людей, поскольку в традиционном обществе поддерживали жизнь и давали возможность жить всем. Со временем «Эго» -цивилизация распространялась и росло число узкоспециализированных, несамостоятельных и недееспособных и, соответственно, одновременно росла и роль торговли и торговца. А в наше время, коммерсант – это фактически про-«дающий Бог».
Презрение к «торгашеству» высказывал Зомбарт в книге «Торгаши и герои» (1915), ибо нет ничего более постыдного, чем стремление к индивидуальному благополучию. Главный, как он считает, принцип английской морали – «да будет у тебя все благополучно и да продлятся твои дни на земле» – является «самым отвратительным из принципов, порожденных духом коммерции». В соответствии с немецкой идеей государственности, государство это – Volksgemeinschaft – «национальная общность», в рамках которой у личности нет прав, но есть только обязанности. А всякие притязания личности лишь проявление торгашеского духа, проявление «Эго». «Идеи 1789 г. – свобода, равенство, братство – это торгашеские идеалы, единственная цель которых – дать преимущества частным лицам»[51 - Хайек Фридрих Август фон Дорога к рабству / Пер. с англ. М.: Новое издательство, 2005. – 264 с.].
Итак, торгашество – профессия, наиболее тесно связанная с «Эго» -состоянием, условием же её востребованности и развития является городская жизнь, а город – условие существования современной цивилизации.
1.4. Психологический позитивизм
«Бихевиоризм – это метод экстрагирования привычек из крыс»
Дуглас Буш
Новое мировоззрение вместе с традиционными ценностями уничтожило и традиционный взгляд на человека как на, прежде всего, Духовное существо. С целью повышения эффективности использования человеческого ресурса, была создана психология – «наука о строении и закономерностях возникновения, развития и функционирования психики в различных ее формах, в том числе сознания как высшей формы психического отражения»[52 - Соколова Е. Е. Введение в психологию. Краткий конспект лекций и методические указания к курсу: Учебно-методическое пособие для, студентов факультетов психологии высших учебных заведений по специальностям 52100 и 020400 «Психология». М.: Российское психологическое общество, 1999. – 157 с.], наука о личности.
Методология, используемая психологией, основана на новом взгляде на человека, в соответствии с которым человек – это «общественное существо, отличительной чертой которого является сознание, сформировавшееся на основе общественно-трудовой деятельности»[53 - Демографический энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия. Гл. ред. Д. И. Валентей. 1985. – 608 с.].
Другими словами, человек – это работающее тело, обладающее сознанием, которое представляет собой состояние психической жизни организма, выражающееся в субъективном переживании событий внешнего мира и тела, а также в отчёте об этих событиях.
Поскольку человек – это работающее физическое тело, способное переживать, то и познание психической деятельности возможно естественнонаучными методами.
Отцом современной психологии, возникшей на рубеже XIX—XX веков считается профессор философии Лейпцигского университета Вильгельм Вундт (1832—1920 гг.) именно потому, что он первый применил ту методологию, которая полностью коррелирует с новым взглядом на человека. Вундт основал первую в мире лабораторию экспериментальной психологии.
Вундт публикует в 1874 г. книгу «Принципы физиологической психологии». Принципы строят психологию как исследование непосредственного опыта сознания, включая чувства, эмоции, волевые акты и идеи, с помощью метода интроспекции, или самонаблюдения.
Теория Вундта заложила философскую основу принципов кондиционизма – теории познания, в которой понятие причины заменено понятием совокупности условий, развитой впоследствии И. П. Павловым и американскими психологами-бихевиористами.
Вундт рассматривал проявление воли как непосредственную реакцию человека на комбинацию воспринятых раздражителей, но ни в коем случае не как сознательную целеустремленность обладающего свободной волей индивидуума. Он был убежден, что человек лишен души и способности к самоопределению. Вундт пытался доказать, что человек представляет собой сумму своего предшествующего опыта – раздражителей, запечатленных в его сознании и подсознании. Вундт подчеркивал, что волевой процесс по своим объективным и субъективным признакам тесно связан с аффектом[54 - Вундт В. Введение в психологию. 3-е изд. – М.: КомКнига, 2007. – 168 с.]. Каждый волевой акт – текущий во времени аффект, который характеризуется своеобразными деятельностями эмоционального порядка, связанными с конечным разрешением аффекта. По мнению Вундта, аффект как прототип и основа воли, является формой течения чувств, отличается выраженной интенсивностью, связан с изменениями в течение представлений. Другими словами, воля – это реакция, а отнюдь не независимое от внешних воздействий качество индивидуума. Вундт придерживался той точки зрения, что человеку не нужны ни духовность, ни способность к самоопределению. Для экспериментальной психологии воспитание являлось процессом, направленным на «сообщение индивидууму важного опыта с целью выработать у него правильную реакцию»[55 - Виттенбург Бернд фон. Шах Планете Земля. – М.: Новая планета, 1998. – 291 с.]. Человек – это машина, действующая по принципу «стимул-реакция» и подлежащая социализации. Это идеальный подход для подготовки «правильных» граждан государства и неудивительно, что В. Вундт и его труды стали так популярны. В последующие годы в любом более или менее значительном университете Европы или Америки можно было изучать психологию у какого-нибудь профессора, защитившего диссертацию именно у Вундта в Лейпциге.
Наряду с Вундтом, целый ряд именитых психологов, труды которых являются психологической классикой и составляют основы современной психологии, внесли свой посильный вклад в повышение эффективности использования Душевной энергии для мирских целей. К ним можно отнести Уильяма Джеймса, Зигмунда Фрейда, Гуго Мюнстерберга, Джона Боулби, Курта Левина, Эдварда Торндайка, Жана Пиаже, Ульрика Найссера, Лайтнера Уитмера, Гордона Олпорта.
Для нашего исследования важны труды Курта Левина – основоположника социальной психологии; который первым стал использовать научные методы исследования для изучения социального поведения.
Курт Левин с самого начала его работы в области психологии занимался проблемой методологии в психологии. «Левину удалось… резко расширить сферу экспериментальной психологии, включив в нее области, ранее считавшиеся недоступными строго научному изучению – процессы эмоций и образования намерения, волю и постановку целей, стиль лидерства и групповую атмосферу, проблемы власти и социальных изменений и т.д.»[56 - Курт Левин: в поисках нового психологического мышления // Психологический журнал Том 22. №5, 2001. – М.: ИП РАН. – 128 с.].
Первая методологическая программа Левина – построение психологии «галилеевского» типа. «Ключевой идеей этого способа мышления является принцип законосообразности психического и стремление вывести законы психики, такие же строгие и всеобъемлющие, как и законы ньютоново-галилеевской физики. На основе этого Левин собирался вписать психологию в классическую естественнонаучную картину мира»[57 - Там же.].
Левин считал: все без исключения — в том числе и «высшие» – психические явления закономерны и подлежат научному, включая экспериментальное, исследование; могут и должны быть найдены законы, которым они подчиняются[58 - Левин К. Динамическая психология. – М.: Смысл, 2001. – 572 с.].
Фактически, в своих истоках психология является позитивистской. Одновременно, методология позитивизма захватывала политологию, искусство управления, юриспруденцию и другие сферы научной деятельности. Основные постулаты позитивизма приведены А. В. Юревичем и названы им «позитивистскими стандартами», базирующимися на шести основных мифологемах. «Эти мифы, в общем, сводятся к шести основным заблуждениям: 1) научное знание базируется на твердых эмпирических фактах, 2) теории выводятся из фактов (и, следовательно, вторичны по отношению к ним), 3) наука развивается посредством постепенного накопления фактов, 4) поскольку факты формируют основания нашего знания, они независимы от теорий и имеют самостоятельное значение, 5) теории (или гипотезы) логически выводятся из фактов посредством рациональной индукции, 6) теории (или гипотезы) принимаются или отвергаются исключительно на основе их способности выдержать проверку эмпирическим опытом»[59 - Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 2016. №1: сайт. URL: http://mhp-journal.ru/upload/Library/Dvoinin_AM_(2016)_Crisis_in_psychology_or_inside_ourselves.pdf (дата обращения: 27.01.2019).].
Отличительные признаки этой методологии финский логик Г. Фон Вригт сформулировал так: «Одной из догм позитивизма является методологический монизм, то есть идея единообразного научного метода независимо от различия областей научного исследования. Вторая догма выражается в том, что точные естественные науки, в частности математическая физика, дают методологический идеал или стандарт, по которому измеряют степень развития и совершенства всех других наук, включая гуманитарные. Наконец, третья догма связана с особым пониманием научного объяснения. Научное объяснение является в широком смысле „каузальным“. Более точно оно заключается в подведении индивидуальных случаев под гипотетические общие законы природы, включая, природу человека»[60 - Врайт Г Х Логико-философские исследования (Избранные труды). – М.: Прогресс, 1986. – 593 с.].
Одна из значимых работ, заложившая позитивистские методологические основы современной психологии – работа Р. Декарта «Страсти души». Л. С. Выготский в своей незавершенной рукописи, датируемой 1933 годом, пишет: «Декартов „Трактат о страстях“ стоит в самом начале всей современной психологии и всех раздирающих ее противоречий»[61 - Цит. по: Ярошевский М. Г. Когда Выготский и его школа появились в психологии // Вопросы психологии. 1996. №5. С. 110—122.]. По поводу этого трактата Декарт писал в одном из писем, что он «намерен излагать страсти не как оратор и не как моральный философ, а как физик»[62 - Декарт Р. Избранные произведения.– М.: Изд-во политической литературы, 1950.– 710 с.].
Исходное положение интерпретации механистической психологии Декарта заключена в той части трактата «Страсти души», где он пишет, что «тело живого человека так же отличается от тела мертвого, как отличаются часы или иной автомат (то есть машина, которая движется сама собой), когда они собраны и когда у них есть материальное условие тех движений, для которых они предназначены со всем необходимым для их действия, от часов или другой машины, когда она сломана и когда условие ее движения отсутствует»[63 - Там же.].
Метафора «человек-автомат» стала впоследствии парадигмой, познавательной моделью науки – той редукцией, при помощи которой выстраивалась логика исследователя. В 1747 году во Франции был издан трактат Ж. О. Ламетри «Человек-машина», который был сразу запрещен, однако после ряда переизданий, приобрел известность.
В нем Ж. О. Ламетри пишет: «Все способности души настолько зависят от особой организации мозга и всего тела, что, в сущности представляют собой не что иное, как результат этой организации…»[64 - Ламетри Ж. О. Сочинения.– М.: Мысль,1983. – 511 с.]. Дальше – больше: «Душа является только движущим началом или чувствующей материальной частью мозга, которую… можно считать главным элементом всей нашей машины…»[65 - Там же.]. Человеческое тело – это самозаводящаяся машина, а состояния души всегда соответствуют аналогичным состояниям тела.
Эта редукция объекта исследования снижает возможности познания психики и психической деятельности человека позитивистской психологией: «рассудочная наука, не ведающая ничего, кроме чувственного наблюдения, эксперимента и анализа, есть наука духовно слепая»[66 - Ильин И. А. О русской идее // Русская идея / Сост. М. А. Маслин. М., 1992. С. 436 – 443.].
Оценка влияния позитивистской методологии на развитие психологии неоднозначное, находят и положительное влияние. Однако, большинство ученых негативно относятся к позитивизму и его методологии, причем не только в психологии, но и в других научных направлениях, отмечая фактическое уничтожение любого научного направления, поставленного на тупиковые позитивистские рельсы.
Многие естествоиспытатели осознали пагубное для науки влияние позитивизма. Альберт Эйнштейн, допускавший в своих теоретических исследованиях уступки позитивизму, в последние годы своей жизни отмежевался от этой философии: «Что мне не нравится в этих аргументах квантовых теоретиков, которые полагают, что теория кванта дает полное описание элементарных явлений, это позитивистский взгляд, который, с моей точки зрения, неприемлем и который, в сущности, представляет собой то же самое, что принцип Беркли esse est percipi [существовать — значит быть воспринимаемым]»[67 - Инфельд Л. Несколько замечаний о теории относительности//Вопросы философии, №5, 1954. С. 173—178.].
Результаты влияния позитивизма проявились и в юридической, политической и управленческой науке. Например, юридический позитивизм не создал подлинной теории права. Выведя за границы юриспруденции оценочные суждения и философские подходы к праву, упразднив саму возможность критики, совершенствования и развития права, юридический позитивизм фактически свел юридическую науку к трактовке уже данных законов, которые не имеют пробелов, поскольку охватывают все возможные ситуации, следовательно, отказ или неспособность судей трактовать данный закон применительно к какой-либо ситуации, означает, что судья оказывается против закона.
Юридический позитивизм не ответил на самый для него важный вопрос: метод обеспечения законности (правомерности) правотворческой деятельности государства, поскольку вся теория юридического позитивизма основывалась на предположении, что правовой статус государства – его неотъемлемое, атрибутивное свойство, не требующее доказательств, это аксиома, принимаемая на веру.
Политический позитивизм, отрицая возможность проникнуть в сущность государства и права, познать действительные движущие причины их возникновения, существования и развития, превращался, вернее, проявлялся, как охранительная идеология существующего порядка. В 1956 Г. П. Ласлет опубликовал статью, в которой обосновывалась мысль о «смерти» политической философии, в которой утверждал, что развитие логического позитивизма привело к смерти политической философии как предмета академических исследований. «Об этом также заявили виднейшие представители политической науки Дэвид Истон и Альфред Коббан. Лео Штраус, едва ли не больше всех сделавший для американской политической философии в 1950-1970-х, и тот писал о деградации политической философии с Древних времен»[68 - Павлов А. В. Аналитическая политическая философия?//Политическая концептология: журнал метадисциплинарных исследований. №2, 2010. С. 175—184.]. Политолог Д. Риччи даже написал труд «Трагедия политической науки», а С. Хэкман пришел к выводу о том, что позитивизм, как методологическая основа социальных наук, стал «реликтом прошлого»[69 - Гаджиев К. С. Политическая наука.– М.: Международные отношения, 1994.– 400 с.].
Управленческий позитивизм свел искусство управления исключительно к исполнительской функции, причем исполнение должно происходить по определенным алгоритмам, которые стандартизированы, легко клонируются и передаются любому человеку. Рационализация трудовой деятельности «вызвала сильнейшую неприязнь к Ф.У.Тейлору со стороны современных ему профсоюзов, объединявших в то время работников высокой квалификации, мастерство которых объяснялось владением некими тайнами ремесла… Тейлор разрушил романтику труда… Тайны ремесла он заменил «последовательностью элементарных движений»[70 - Друкер П. Задачи менеджмента в XXI веке: пер. с англ. – М.: Издательский дом «Вильямс», 2000. – 272 с.]. Тейлор убил мастерство в труде, что привело к появлению индустрии производства мусора – индустриальное (industry) производство: in – в, dust – пыль, прах, мусор.
Порочность исходных позиций позитивизма, его несовместимость с наукой были ясны еще современникам Конта, Милля, Спенсера и встретили решительный отпор в среде ученых. Маркс и Энгельс вскрыли реакционный характер этой философии. «Конт, – писал Маркс, – известен парижским рабочим как пророк империи (личной диктатуры) в политике, господства капиталистов в политической экономии, иерархии во всех сферах человеческой деятельности, даже в сфере науки, и как автор нового катехизиса с новым папой и новыми святыми вместо старых»[71 - Архив Маркса и Энгельса. Т. lll (VIII). Л.: Партиздат, 1934.– 308 c.]. Итак, сущность позитивизма проявляется в уничтожении всего, к чему он применяется, это противоестественная методология.
Неприятие рационализма имело в российской интеллектуальной традиции прочные морально-этические корни: «рационализм был ассоциирован с эгоизмом, с безразличием к общественной жизни и невключенностью в нее»[72 - Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 2016. №1: сайт. URL: http://mhp-journal.ru/upload/Library/Dvoinin_AM_(2016)_Crisis_in_psychology_ or_inside_ourselves. pdf (дата обращения: 27.01.2019).]. Но это идеология индивидуализма, следовательно, позитивизм – это естественное следствие индивидуалистской протестантской системы ценностей. «И поэтому закономерно, что первый „бунт против картезианства“[73 - Gavin W.J., Blakeley T.J. Russia and America: A philosophical comparison. Boston: D. Reidel Publ. Co, 1976. P.101] – основы и символа западного научного мышления – состоялся именно в России, породив противопоставленный картезианству „мистический прагматизм“ – „взгляд на вещи, основным атрибутом которого служит неразделение мысли и действия, когнитивного и эмоционального, священного и земного“»[74 - Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 2016. №1: сайт. URL: http://mhp-journal.ru/upload/Library/Dvoinin_AM_(2016)_Crisis_in_psychology_ or_inside_ourselves. pdf (дата обращения: 27.01.2019).].
В каком же состоянии благодаря позитивизму оказалась современная психология? Для того, чтобы это увидеть отметим несколько существенных моментов. Во-первых, существенное отличие психологической практики и психологической науки. Ф. Е. Василюк пишет о том, что «психологическая практика и психологическая наука живут параллельной жизнью как две субличности диссоциированной личности: у них нет взаимного интереса, разные авторитеты (уверен, что больше половины психологов-практиков затруднились бы назвать фамилии директоров академических институтов, а директора, в свою очередь, вряд ли информированы о „звездах“ психологической практики), разные системы образования и экономического существования в социуме, непересекающиеся круги общения с западными коллегами»[75 - Василюк Ф. Е. Методологический смысл психологического схизиса // Вопр. психол. 1996. №6. С. 25 – 40.].
Юревич А. В. развивает эту мысль: «Эти две ветви психологической науки используют настолько различные способы получения и использования знания и имеют так мало общего, что выглядят как две совершенно разные и не связанные между собой области познания, как „параллельные“ дисциплины. Все попытки их объединить или хотя бы сблизить дают еще более плачевные результаты, чем намерения объединить саму исследовательскую психологию»[76 - Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 2016. №1: сайт. URL: http://mhp-journal.ru/upload/Library/Dvoinin_AM_(2016)_Crisis_in_psychology_ or_inside_ourselves. pdf (дата обращения: 27.01.2019).]. Причем, эти попытки сближения, часто носят позитивистский характер в виде призыва к переориентации всей психологической науки на практику: «психологическая теория должна реализовывать психотехнический подход»[77 - Василюк Ф. Е. Методологический смысл психологического схизиса // Вопросы психологии, 1996. №6. С. 25 – 40.]. Это не объединение, это завоевание.
Во-вторых, паралич психологической науки и расцвет практической психологии. Если состояние психологической науки по образному выражению бывшего министра российской науки В. А. Фортова, – это уже не кризис, а кома[78 - Захаров В., Фортов В. Наука уже в коме // Известия. 2 ноября 1994 г.], то практическая психология «оказалась в положении пирующих во время чумы: на фоне остановленных реакторов, парализованной системы научных коммуникаций, массовой утечки умов за рубеж и других проявлений развала российской науки наблюдаются лавинообразный рост численности психологических учреждений и психологов, большой спрос на их услуги, массовый исход в психологию представителей профессий, не вписавшихся в то, что у нас называется рыночной экономикой, а также другие явления, свидетельствующие не о кризисе, а о расцвете этой области знания»[79 - Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 2016. №1: сайт. URL: http://mhp-journal.ru/upload/Library/Dvoinin_AM_(2016)_Crisis_in_psychology_ or_inside_ourselves. pdf (дата обращения: 27.01.2019).].
Выделяемые причины паралича фундаментальной науки звучат недостаточно убедительно: «фундаментальная наука накапливает свое знание быстрее, чем прикладная наука успевает его „переварить“, превратив в практически полезное, прибыльное знание, и поэтому общество стремится притормозить развитие фундаментальной науки, в результате чего сейчас время научных открытий сменилось временем использования плодов этих открытий, когда науке дается временная (надо полагать) отставка»[80 - Кефели И. Ф. Наука до и после НТР // Проблемы деятельности ученого и научных коллективов / Под ред. С. А. Кугеля. СПб.: Политехника, 1997.].
В-третьих, без преувеличения определяющее влияние социальных факторов на направление, характер и методологию научных исследований. Т. Кун подчеркивал, что в процессе смены парадигм основную роль играют не когнитивные, а социальные факторы, такие, как вытеснение сторонников побеждаемой парадигмы с ключевых социальных позиций в науке – из издательств, журналов, с руководящих постов, а также их физическое вымирание. М. Планк, писал о том, что «новые научные идеи побеждают не благодаря убеждению оппонентов, а благодаря тому, что те, в конце концов, попросту умирают»[81 - Кун Т. Структура научных революций. – М.: Прогресс, 1977.– 300 с.]. В результате научные революции представляют собой следствие социальной революции. Следовательно, победа протестантской индивидуалистской идеологии неизбежно ведет к смене штата научного учреждения и когнитивного аппарата. А, исходя из ценностей протестантизма, можно вывести и цель позитивистской методологии и объяснить причину расцвета прикладной психологии.
Познание объективной реальности важно только для коммерциализации результатов данного познания. Фундаментальное исследование требует слишком длинные деньги, срок окупаемости очень большой, да и всего 5% положительных результатов – очень рискованно. Окупаемость же прикладных «научных» исследований – совсем другое дело. Для протестанта все является капиталом, то есть источником обогащения – станки, товар, время, Душа, родственные отношения, брак, жизнь, ну и, конечно, наука.
Познание не является целью современной науки, современная наука – просто источник обогащения, отсюда все призывы к практической ценности научных исследований, и именно позитивистская методология соответствует этим целям.
Итак, цель позитивистской методологии в психологии – повышение эффективности использования человеческого ресурса. Очень актуальная задача современности, отсюда и паралич фундаментальных исследований и востребованность практической психологии.
Наиболее показательна в плане государственного управления наукой является психиатрия, тесно связанная с психологией объектом исследования. Психиатрия, в отличие от психологии, не является самостоятельной наукой, а считается одной из медицинских отраслей. И если психолог не имеет права оказывать помощь людям без их согласия, они называются клиентами, то психиатр работает с пациентами, и их желание решающей роли не играет, ведь, как правило, здоровый человек способен признать, что у него имеются определенные проблемы, а вот больной – нет.
Впервые в России о душевнобольных задумался инициатор внедрения ценностей западной цивилизации на Руси Пётр I. Принятые Петром I законы в первую очередь были направлены на борьбу с уклонением дворянских детей от науки и службы под видом болезни или юродства. Отныне они должны были проходить освидетельствование действительных проявлений безумия.
Исторический период русской психиатрии начинается с 1762 г. На предложение Сената отдать в монастырь душевнобольных князей Козловских, Петр III положил следующую резолюцию: «Безумных не в монастыри определять, но построить на то нарочитый дом, как то обыкновенно и в иностранных государствах учреждены доллгаузы, – а в прочем быть по сему»[82 - Каннабих Ю. В. История психиатрии. – М.: Академический проект, 2012. – 426 с.].
В 1779 г. было объявлено об открытии в Петербурге первого русского специального доллгауза «для пользования сумасшедших», ставшего через несколько лет отделением Обуховской больницы. В 1770-е годы психиатрические учреждения появились также в Риге и в Москве.
Основная функция этих учреждений была не лечебная, а изолирующая. Как отмечал психиатр Тихон Юдин: «История психиатрии началась с изоляции в монастырях и тюрьмах [всех] нарушавших спокойствие жизни… В приказные дома умалишенных также направляли главным образом больных, или нарушивших на улице губернского города порядок, или состоящих под судом… Никто этот „дом“ не считал лечебным учреждением, а лишь местом заключения „без ума буйствующих“. В результате психиатрические заведения переполнялись алкоголиками, дебильными бродягами, направленными главным образом полицией…»[83 - Смирительный камзол и рвотный камень: российская психиатрия позапрошлого века: сайт. URL: http://earth-chronicles.ru/news/2014-09-25-71360 (дата обращения: 27.01.2019).].
В первой половине XIX века задумались об отсутствии психиатров, и лишь в 20-е гг. появляются первые знания, заимствованные у европейских профессионалов того времени. Однако лечение больше напоминало усиление заключения: «в качестве мер стеснения применялись железные цепи, „ремни сыромятные“ и смирительные камзолы»[84 - Там же.].
В записях врача дома инвалидов и умалишенных Московского Приказа Общественного призрения Зиновия Ивановича Кибальчича мы можем видеть, что больного подлежало скорее усмирить, чем вылечить: «Если нужно неистовому сумасшедшему бросить кровь, в таком случае пробивается жила сильнее обыкновенного. За скорым и сильным истечением крови вдруг следует обморок и больной падает на землю. Если больной подвержен чрезмерно неистовым припадкам бешенства, то ему бросают кровь не только во время припадка, но и несколько раз повторяют, дабы предупредить возвращение бешенства, что обыкновенно случается при перемене времени года… Средства для усмирения неспокойных состоят в ремне в 2 дюйма ширины и 2 аршина длины, коим связывают им ноги в так называемых смирительных жилетах, к коим приделаны узкие рукава из парусины длиною в 3 аршина, для привязывания ими рук больного вокруг тела»[85 - Каннабих Ю. В. История психиатрии. – М.: Академический проект, 2012. – 426 с.].
Одним из первых психиатрических заведений, основополагающим принципом которого стало лечение, был основанный в 1869 г. Казанский окружной дом умалишенных.
Интересно, что принципы, исповедованные доктором Павлом Ивановичем Якоби в своей врачебной практике, был направлены на превращение душевнобольных из заключенных в пациентов:
душевнобольные суть больные; психиатрические больницы суть больницы; врачи психиатры суть психиатры и ошибочно смешивать их со смотрителями места заключения; больных в больницу должно «класть», а не «сажать»; нет основания обращаться с больными более жестоко, чем со здоровыми; больница имеет задачею благо больных, а не удобство здоровых; душевнобольные есть страждущие люди, а не «сор»; удаление «сора» есть обязанность не врача психиатра, а лица совсем другой профессии; неблагоразумно делать дело, за которое другой получает жалованье; держать в «доме умалишенных» здорового человека «два года» столь же неправильно, как и «засадить» его туда на «два часа»»[86 - Янгулова Л. В. Дома умалишенных в России: филантропическая психиатрия и политика гендера // ЖИСП. 2013. №3.: сайт. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/doma-umalishennyh-v-rossii-filantropicheskaya-psihiatriya-i-politika-gendera (дата обращения: 27.01.2019).].
