скачать книгу бесплатно
– Понятно, – протянула Жанка, сдернув прикрепленный скотчем лист. – Пора проверочный диктант им проводить. Пять ошибок в четырех словах!
– Да ладно, чего детей перед летними каникулами напрягать?
– Вот ты, Дашка, сначала сама в школу иди поработай, а потом меня учить будешь.
Я пожала плечами. Мой диплом пылился где-то в шкафу рядом с другими ненужными документами. В институт я поступила по настоянию бабушки, не разделяя ее пиетета к высшему образованию. Училась без огонька и без особого удовольствия. Уже на первом курсе нашла работу. Бабушка болела, деньги нужны были постоянно – на лекарства, медсестер, сиделку. После ночных смен засыпала прямо на парах, потом бежала на рынок за продуктами, занималась домашним делами и опять отправлялась на дежурство. Какая уж тут учеба! Кстати, зарабатываю я сейчас в три раз больше светоча педагогики Арбузовой.
– Слушай, – сменила Жанка тему разговора. – Ключи от квартиры не дашь? Ты же сегодня в ночь. У нас с Эдвардом новый этап отношений намечается, а у меня полный дом народа: и мама, и папа, и дядя Арнольд еще из Самары заявился.
– А герой-любовник жилплощадью не обеспечен? – саркастически осведомилась я.
– Он в общаге живет, в малосемейке. А мне романтики хочется. Давай, Кузнецова, не жмись. Не всем же так в жизни везет – и работа хорошо оплачиваемая, и квартира двухкомнатная в приличном районе. Помоги подруге, будь человеком.
Ага. Я везучая. Бабушка умерла больше года назад. Я до сих пор с внутренней дрожью захожу в ее комнату. Вытираю пыль с рамок пожелтевших фотографий, поливаю цветы на подоконнике и реву, реву…
– Номер в отеле снимите, – поджала губы я. – Для интимных встреч самое то.
– В каком отеле, Кузнецова? Ты, вообще, в каком городе живешь?
Жанина, кажется, не обиделась. Видно, все равно была уверена, что я не соглашусь им любовное гнездышко предоставить.
– Город у нас, Арбузова, перспективный и развивающийся, – сообщила я, остывая. – Можно сказать, уездный. Районный центр как-никак. И, чтоб ты знала, на въезде у кольцевой еще в прошлом году неплохую гостиницу выстроили.
Я порылась в кармане джинсов и вытащила визитку.
– Адрес здесь. Директора зовут Андрей Васильевич Поплавкин. На ресепшене скажешь, что от меня. Люкс не обещаю, но вменяемый номер на ночь у вас будет.
– Поклонник? – Подруга жадно выхватила у меня карточку.
– Клиент, – покачала я головой. – Приходил за услугу благодарить.
– Как обычно? Представил себе по голосу деву неземной красоты и знакомиться прибежал?
– Ага. Реальность его разочаровала.
Я улыбнулась, вспомнив, с какой жалостью господин Поплавкин на меня смотрел, нервно вертя в руках огромный букет желтых роз.
– А деньги? – вдруг спросила Жана. – Это же дорого, наверное?
Ага, значит, Эдик у нас мало того что бездомный, так еще и неплатежеспособный. Что в нем такого, что заставляет Жанку виться ужом, только чтоб его в постель затащить? Примерно так я и сформулировала свой вопрос.
– Тебе не понять, – ответили мне с пафосом. – Тебе его увидеть надо.
– Когда познакомишь?
– На днях, – отмахнулась подруга. – А с деньгами-то как?
– Я разберусь, – вздохнула я. – Скажешь, пусть счет выставят. Это тебе подарок от меня будет в честь окончания учебного года.
– Дашка, – завизжала Жанина, бросаясь мне на шею. – Ты самая лучшая!
Я покачнулась, но устояла. Арбузова на полторы головы меня выше, так что при одинаковой примерно комплекции и весить должна побольше.
– А это что? – спросила я, вытирая со щеки слюнявый поцелуй.
Объявление, которое привлекло мое внимание, висело в центре информационной доски.
«Малыши ада! 25 мая в 10–00. Конкурсы, соревнования, эстафета для учеников младших классов. Поддадим жару! Приходите сами и приводите родителей».
– Мы с Эдвардом школьный спортивный праздник проводим, – проследила Жанина за моим взглядом. – Между прочим, даже с телевидения приедут.
– Ад тут при чем?
– Ни при чем. Просто название в одну строчку не влезло…
Ну да, оно же кеглем шестидесятым набрано, не меньше. Олимпиада, спартакиада, малышиада… А также лампада и клоунада. Я встряхнула головой. Что-то мне везде сегодня странное мерещится.
Зазвонил мобильный. Мой, который я обычно таскаю в одном из карманов многофункциональных офисных штанов. С корпоративным стилем одежды я предпочитаю не заморачиваться. Хотя руководство время от времени какие-то воззвания на эту тему выпускает, – белый верх, черный низ, закрытые носки обуви, чулки в любую погоду… Вот Аллочка, моя сменщица, именно так и одевается. И я уверена, что, если захочу проверить, подол ее черной шерстяной юбки будет ровно на ладонь выше острых девичьих коленок. Ну, Аллочка у нас на испытательном сроке, ей мучиться по статусу положено. К тому же шеф, ничего не понимающий в веяниях современной моды сатрап, пригрозил Аллочке штрафом, если еще раз лицезрит на работе ее стразово-кожано-перьевой гардеробчик. А я… Зеленоватая трикотажная водолазка с рукавом три четверти, широкие штаны в стиле карго с десятком карманов в самых неожиданных местах и теннисные туфли, потому что при моем более чем солидном телосложении на каблуках я выгляжу примерно как корова на коньках. Короче, начальство довольно. От тяжких дум о будущем фирмы мой внешний вид его не отвлекает.
– Пошли, – кивнула я подруге, ответив на звонок. – Сережа подъехал, мы тебя до дома подбросим.
На крыльцо выходили под бдительным взглядом вахтерши.
– До свидания, Анна Степановна, – вежливо кивнула я старухе.
Та поджала губы и не ответила. Мы с бабкой Нюрой соседки, так что поводов дуться друг на друга у нас предостаточно.
Серебристая «девятка» моргнула фарами.
– Привет! – широко улыбнулся водитель. – Садитесь, девчонки, домчу с ветерком.
Жанку Сережа и раньше подвозил, поэтому лишних вопросов не задавал.
– Кузнецова! Кажется, он к тебе неровно дышит.
– Сережа? Брось, мы просто коллеги…
– При чем тут ваш таксопарк? – раздраженно перебила Жанка, грузно усаживаясь на заднее сиденье. – Я про Михалыча.
– Про трудовика? – зачем-то переспросила я, как будто среди наших общих знакомых был еще какой-нибудь Михалыч.
– Я же у него сегодня в больнице была. Так он и говорит: передай, говорит, Даше, как на ноги твердо встану, сразу с цветами к ней приду. Оберегла она меня, про опасность предупредила. Да и девка она приятная – кровь с молоком.
– А ты ему передай, что пусть лучше жене своей цветы купит. А то очень неудобно собирать выбитые зубы поломанными руками. Хотя на прямоходящего Михалыча я бы с удовольствием взглянула. Зрелище-то редкое. Британские ученые рано или поздно выяснят, что любой учитель труда рождается сразу пьяным, в берете и с крошечной табуреточкой под мышкой.
Сережа захохотал. Автомобиль мягко тронулся с места. Я заметила, что вахтерша баба Нюра стоит на крыльце и провожает нас тяжелым взглядом.
Глава 2. Трудовые будни, или Боец невидимого фронта
Палачу, как никому, на работе нужна свежая голова.
NN
Аллочка, конечно же, не справлялась. У двери офиса меня поджидал разгневанный директор.
– Кузнецова, я тебя премии лишу!
– Олег Николаевич! – молитвенно сложила я руки перед грудью. – Вы не сможете!
– Еще как смогу! Сначала набираешь на работу дур набитых. А потом мне солидные люди звонят, жалуются!
Ноздри непосредственного начальства гневно раздувались, в правой руке он держал мобильный. Видимо, все эти вопли предназначались не столько мне, сколько невидимому собеседнику. Понятно… Значит, напоминать властелину всея ООО «Энские транспортные перевозки» о том, что Аллочку по протекции папаши-депутата начальство брало на работу само, сейчас не стоит. Как и сообщать, что за целых семь лет о существовании такой приятной вещи, как премия, я слышу впервые. По второму пункту я его потом обработаю, когда случай представится. Под конец корпоратива, например, когда пьяненькое начальство на вопрос: «Будете сухое?» – кивает: «Насыпай!» Вот тут-то я ему соответствующий приказ на подпись и подсуну. А наутро в бухгалтерию отнесу. Зря, что ли, я в дополнение к основной работе канцелярией заведую? У меня даже в трудовой книжке дивная запись синеет: диспетчер-деловод.
Аллочка у нас действительно умом не блещет. Таксисты с благоговением передают друг другу и всем желающим байку, как на вопрос шефа, как у нее обстоят дела с «Exel», она ответила, что вообще-то «s» носит.
– Олег Николаевич, я быстренько со всем разберусь, честное слово, – пряча улыбку, заверила я. – А потом отзвонюсь вам о выполнении.
Чело повелителя прояснилось.
– Завтра расскажешь. Я в «Ирий» на открытие еду, так что мобильный отключу.
Ирий! Надо же. Сегодня уже во второй раз слышу это слово.
Лезть к начальству с вопросами я постеснялась, поэтому просто помялась на крыльце, пока директор шел к машине, и даже трогательно помахала рукой задним фарам его дорогущего «Мерседеса». Так, Дарья Ивановна, прогиб засчитан, пора и за дела браться.
Аллочка горела трудовым энтузиазмом, когда я вошла в наш кабинет. Ацетоновый запах жидкости для снятия лака перебивал густой аромат кофе, а из ящика стола предательски выглядывала глянцевая обложка дамского журнала.
– Задерживаетесь, Даша, – пожурила меня практикантка. – На четыре минуты опоздали.
– К нашему с вами сожалению, Алла Леонидовна, у меня ненормированный рабочий график. И попрошу об этом не забывать, когда вы очередной донос приметесь строчить.
– Это не я! – Аллочка вплескивала руками с осторожностью, чтоб не повредить еще влажный маникюр. – Как вы могли подумать, Даша?!
Политес в наших отношениях сложился уже давно. С самого первого ее рабочего дня. Олег Николаевич просто влетел однажды в офис, шлепнул на стол прозрачную папку с документами и велел:
– Оформи новенькую, Кузнецова. И ребят предупреди, чтоб при ней не очень языки распускали.
Через два часа я и морально подготовленные ребята наблюдали явление королевы народу. Розовый автомобильчик криво припарковался на офисном газоне, задорно фыркнул и заглох. Водительская дверца медленно открылась, и из недр салона появились сначала две стройные ножки в ажурных чулках, затем пышные бедра в алой мини-юбке, тоненькая талия и бюст не менее пятого размера в меховой жилетке. Вселенская гламурь распрямилась во весь рост (метр восемьдесят, как было позднее сообщено мне в приватной беседе), тряхнула гривой молочно-белых волос, пухлые губки скривились, будто их владелица готовилась заплакать. Ребята выдохнули, самые слабые приготовились упасть в обморок. Я, наблюдая диспозицию с высоты офисного крыльца, явственно ощутила отсутствие в руках каравая на вышитом полотенце. Блондинка скользнула отсутствующим взглядом по толпе, достала мобильный телефон.
– Алё, папа? Да, я куда-то приехала. В какую-то дыру. На что похоже? На ад!
Голосок у дивного видения оказался визгливый. Ребят слегка попустило. Мой верный паж Сережа даже осмелился закурить.
– Папа, я в аду! Да, вывеска. «ООО Энские…» Нет. Дальше прочитать не могу, там тетка какая-то перед ней стоит. Да, слева стоянка, справа бар «Метелица». Все правильно? По ступенькам?
Выслушивая инструкции, барышня сделала несколько шагов вперед и встретилась со мной взглядом.
– Пап, тут, кажется, меня ждут. Ну какая… Маленькая. В страшных тапочках. Как не знаешь? Только с директором договаривался? Сейчас…
Блондинка поднялась на одну ступеньку, ее треугольное личико оказалось как раз вровень с моим, выражающим всю гамму чувств по поводу «тетки», «ада» и «тапочек».
– Говорите! – ткнуло мне в ухо телефоном дивное создание. – Вот сюда говорите. Четко, громко, с расстановкой!
Это я уже потом узнала, что Аллочка по жизни обладает дивным свойством считать всех окружающих – нет, не дураками, а существами, слегка отстающими в развитии от нее. А в тот момент мне больше всего хотелось растоптать ни в чем не повинную розовую трубочку каблуками своих «страшных тапок». Но я припомнила наказ шефа: «Даша, отец новой сотрудницы человек непростой. Я ему многим обязан. Ты уж не подведи меня» – и выдала «туда» стандартное приветствие:
– «Энские транспортные перевозки», Дарья Кузнецова. Чем могу помочь?
Папенька дивы источал мед и патоку. За полторы минуты разговора он умудрился осыпать меня цветастыми комплиментами, получить горячие заверения, что девочку я без поддержки не оставлю и буду с ней помягче, а также недвусмысленный отказ в личном знакомстве со сладкоголосой сиреной Дашенькой. Он, конечно, все равно примчался через пару дней под предлогом познакомиться с местом работы дочурки, походил по офису кругами, искоса поглядывая на меня, удачно скрыл разочарование увиденным и удалился по своим важным депутатским делам. С тех пор в нашем обиходе твердо закрепилась фраза: «Папа, я в аду», а «королева гламура» заняла соседний стол в моем кабинете.
Вот так и живем. Она доносы на меня каждый день строчит и направляет на общий электронный адрес канцелярии. Я их распечатываю и с выражением зачитываю всем желающим в курилке. Весело живем.
Мы еще немножко поболтали с Аллочкой, выясняя, кто виноват и что делать. Я стребовала с нее список корпоративных заказов, с которым она напортачила, и засела за телефон – обзванивать пострадавших и исправлять ошибки.
Часам к восьми вечера я уже чувствовала себя как выжатый лимон. Проблемы решались вовсе не сами собой. Да, есть у меня крошечный талант – убалтывать строптивых клиентов. Ну умею я разговаривать – знаю, когда понизить голос, когда повысить, а когда перейти на доверительный шепот. Мне уже раз пятьдесят предлагали работу сменить – воплощать мужские фантазии по телефону. Но я держусь. Потому что бабушка такой моей карьеры не одобрила бы. Да и самой противно, честно говоря.
Я заблокировала коммутатор и отложила наушники. Аллочка уже поскуливала у двери.
– На сегодня все, – сообщила я коллеге, наслаждаясь ни с чем не сравнимым чувством абсолютной власти.
С низкого старта блондинка умчалась в прекрасные дали. Фырканье моторчика ее розового «фольксвагена» было слышно даже из кабинета. Я потянулась, раздумывая, чем бы сейчас еще заняться. Можно перекусить или сходить в диспетчерскую к девочкам. Я орлиным взором оглядела завернутые в фольгу бутербродики и пачку печенья из стратегических запасов и решила с поздним ужином подождать.
В диспетчерской было, как всегда, уютно. Три девицы – Оля, Зоя и Ирина – вразвалочку сидели на своих рабочих местах и занимались рукоделием. В этом сезоне в фаворе было вязание.
– Да, девушка, выходите, машинка подъехала, – журчало низкое сопрано Олечки. – Да, да, «девятка», голубой металлик. Двенадцать, шестнадцать, накид… Не Виталик, девушка. Виталик у нас нормальной ориентации. Нет, я не знаю вашего Виталика. Девушка!
– Чего там? – поинтересовалась Ольга, до этого беззвучно шевелившая губами над ажурным многослойным чудом, которое я с некоторой опаской решила принять за берет.
– Трубку бросила, тетеря глухая, – раздраженно ответила Ольга. – Максим! Ты под подъездом стоишь? Хорошо. Зайди в четырнадцатую квартиру, утешь клиентку. Скажи ей, что я ее мужа не знаю. Сама подошла? Извиняется? Скажи – все нормально, кто угодно ослышаться может. Все! Доброго пути!
– Привет, – уселась я в гостевое кресло. – Много работы?
– Как обычно, – пожала плечами Ирина, перебрасывая на другую сторону рукоделие. – Сначала вон мужу носки закончу, потом сразу свекрови шарфик начну вязать.
Я с уважением покивала. Судя по длине паголенка, рост Ирочкиного супруга варьировался в пределах трех-четырех метров.
– А тебя ребята искали, – подняла голову Зоя. – Сережа с этим рыжим недоразумением заходили. Надо, чтоб ты добро на выезд дала.
И тут зазвонил телефон. Мой, спрятанный в одном из многочисленных карманов практичных офисных брюк.
– Дарьиванна, – жаркий детский шепот ввинтился в ухо, – это Самсон. Помните меня?
– Ну конечно, Ивашов. А откуда у тебя мой номер?
– Ну так вы сами дали, когда мы объявление писали.
Поздравляю вас, госпожа Кузнецова, вон теперь даже Жанкин третьеклашка уверится в вашем недюжинном уме.
– Дарьиванна, я чего звоню. Выбросьте вы этот мобильный. Который мы нашли. Подальше куда-нибудь…