скачать книгу бесплатно
Евгений Яковлевич Рацер был полной противоположностью Шерешевскому. Он был несколько суховат, педантичен, очень любил точность, скрупулезно следил за точностью выученных партий, и точностью пения.
Кроме дирижеров, в студии с нами работали и прекрасные режиссеры: это Заслуженный артист РСФСР, профессор Петр Саввич Саратовский, сам бывший певец, и Заслуженный артист РСФСР Игорь Константинович Липский – актер театра им. Вахтангова Они, начиная с азов, учили нас актерскому мастерству, а потом и совершенствовали его. Они учили нас сценической логике и органичности. Лично я очень им благодарен. Петр Саввич Саратовский совместно с Евгением Яковлевичем Рацером в 1959 году поставили оперу «Дуэнья». Это была первая постановка «Дуэньи» в Москве. Относительно через небольшой срок «Дуэнья» (она же «Обручение в монастыре») была поставлена и на сцене Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. Так вот, постановка в нашей оперной студии была признана более интересной и удачной, чем в Театре им. Станиславского. Это подтвердили композиторы, собравшиеся в это время на свой очередной съезд. Они послушали оба спектакля, сравнили, и результатом этого была статья в одной из газет под названием «Давид победил Голиафа». В премьерных спектаклях «Дуэньи» я не участвовал. Я был еще «маленький» и вошел в этот спектакль только через несколько лет.
В студии, как и в любом театре, случались смешные казусы. Однажды, на спектакле «Богема» в последнем акте певица, певшая партию Мими, не взяла с собой на сцену плед. Этим пледом я должен был укрыть ее, лежащую на кушетке. «Умирающая» Мими тихо шепнула мне на ухо: «Плед забыла». Краем глаза я заметил висящую на стуле какую-то ткань. Сделав мощный рывок в сторону стула, я схватил ткань и, удовлетворенный находкой, укрыл Мими. В это время подползает ко мне певец, который пел партию Коллена и с безумными глазами говорит: «Ты что сделал. Это же мой плащ. Как же я буду петь свою арию». А ария так и называется «Ария с плащом». Суть ее в том, что Коллен готовится продать плащ, чтобы купить лекарства для Мими. Начинается она так: «Плащ старый неизменный. Я расстаюсь с тобой, мне нужна твоя услуга, выручать надо друга». Стаскивать плащ с умирающей Мими, конечно, никто не мог. Оркестр сыграл вступление к арии Коллена, певец взял угол пиджака в кулак и спел: «Пиджак старый неизменный…» На сцене тряслись все, вплоть до «умирающей» Мими. Коллен спел и ушел. Через определенное по роли время он возвращается уже в рубашке, без пиджака. Это развеселило нас. еще больше. Вообще, на сцене очень простые и даже не смешные в жизни вещи иногда вызывают приступы безудержного смеха. Причём особенно смешно бывает, когда по сюжету смеяться нельзя.
Был еще один запоминающийся случай. В начале 1960-х годов один художник привез из заграничной командировки в Москву оспу. Страшно заразная болезнь. Боялись начала эпидемии. И вся Москва ходила под впечатлением возможности заразиться. Везде делали прививки. И, конечно, самой злободневной темой для разговоров, была именно оспа. Все время было слышно: оспа, оспа, оспа. И вот в этот период в студии идет спектакль «Севильский цирюльник». За пультом Е. Я. Рацер. Во втором акте, в дом доктора Бартоло «неожиданно» для других персонажей приходит Бон Базилио. Он всем мешает, и все стремятся под любым, даже надуманным предлогом, скорее его выпроводить. В знаменитом квинтете есть такой текст:
– Дон Базилио, дон Базилио напрасно, да, напрасно Вы выходите больной.
Он изумленно спрашивает:
– Я-больной?
– О, да, конечно. Точно мертвый, побледнели
– Точно мертвый. Неужели и т. д.
Так вот в этом месте один аспирант, который пел дона Базилио спел так:
– Может оспа. Неужели.
Что потом было в зале – передать трудно. Хохотали так, что стены дрожали! Все держались за животы. Оркестр побросал смычки и ничего играть уже не мог. На какое-то время спектакль в буквальном смысле остановился. Певцы не могли петь. Оркестр не мог играть. К счастью, я этот спектакль не пел. Я человек очень смешливый, думаю, что не успокоился бы до конца акта. Как-то потом я разговаривал с Евгением Яковлевичем и в частности спросил об этом случае. Он сказал, что сначала он очень рассердился, но потом, видя, что происходит в зале и в оркестре, и сам стал смеяться. Я понимаю, сейчас, когда угрозы оспы нет, это все может быть и не так смешно, но тогда…
12 апреля 1961 года состоялся знаменитый полет Юрия Алексеевича Гагарина – первого человека, покорившего космос. Вся страна ликовала. Мне рассказывал впоследствии режиссер Большого театра Никита Юрьевич Никифоров, как он выступил в театре по этому поводу. В тот день шел утренний спектакль. Зрители еще не знали о событии. И вот Никита Юрьевич, непосредственно перед началом следующего акта, когда все уже сидели на своих местах и свет в зале был погашен, вышел перед занавесом и объявил, что сегодня майор Юрий Гагарин совершил первый в мире полет в космическое пространство. Он рассказывал, что тут началось… Потом он шутил, что получил такие аплодисменты, которых ни у кого из певцов никогда не было. Это, конечно же, была жизненная веха.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: