скачать книгу бесплатно
Повелитель войн
Бернард Корнуэлл
The Big Book. Исторический романСаксонские хроники #13
Великий британский полководец Утред достиг преклонных лет и мечтает о мирных днях в родовом гнезде, своем любимом Беббанбурге. Однако у неумолимой судьбы другие планы…
Много лет назад, выиграв решающую битву, Утред возвел Этельстана, внука Альфреда Великого, на трон Уэссекса. Молодой король дал своему другу и наставнику лорду Утреду клятву никогда не сражаться с ним и не вторгаться в его родную Нортумбрию. И вот эта клятва нарушена. Враги Этельстана, желающие прибрать к рукам саксонские королевства, обращаются за поддержкой к Утреду. Неужели лорд встанет под их знамена? Исполнится ли мечта Альфреда Великого об объединении всех англоязычных народов под властью одного монарха?
Тринадцатый роман из цикла «Саксонские хроники». Впервые на русском!
Бернард Корнуэлл
Повелитель войн
«Повелитель войн» посвящается Александру Дреймону
Bernard Cornwell
WAR LORD
Copyright © Bernard Cornwell, 2020
All rights reserved
© А. Л. Яковлев, перевод, 2021
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2021
Издательство АЗБУКА
* * *
Географические названия
Написание географических наименований в англосаксонской Англии отличалось разночтениями, к тому же существовали разные варианты названий одних и тех же мест. Например, Лондон в различных источниках называется Лундонией, Лунденбергом, Лунденном, Лунденом, Лунденвиком, Лунденкестером и Лундресом.
Без сомнения, у читателей есть свои любимые варианты в том списке, который я привожу ниже. Я принимаю написание, предложенное «Оксфордским словарем английских географических названий» или «Кембриджским словарем английских географических названий» для эпох ближайших или включающих время правления Альфреда – 871–899 годам н. э. Но даже это решение не гарантирует от ошибок. Название острова Хайлинга в 956 году писалось и «Хейлинсиге», и «Хаэглингейгге». Сам я тоже был не слишком последователен, используя современную форму «Нортумбрия» вместо «Нортхюмбралонд», тем самым избегая намека на то, что границы древнего королевства могли совпадать с границами современного графства.
Итак, мой список, как и выбор написания мест, весьма нелогичен:
Беббанбург – Бамбург, Нортумберленд
Бринстэп – Бримстейдж, Чешир
Бургем – Имонт-Бридж, Камбрия
Вилтунскир – Уилтшир
Вир – река Уайр
Вирхелум – Уиррел, Чешир
Глимрекр – Лимерик, Ирландия
Дакор – Дэкр, Камбрия
Дингесмер – Уоллеси-Пул, Чешир
Дунхолм – Дарэм, графство Дарэм
Дун-Эйдин – Эдинбург, Шотландия
Йорвик – Скандинавское название Йорка
Кайр-Лигвалид – Карлайл, Камбрия
Лаутер – река Лоутер
Легесестерскир – Чешир
Линдисфарена – Линдисфарн, Нортумберленд
Линдкольн – Линкольн, Линкольншир
Лунден – Лондон
Мамесестер – Манчестер
Мён – остров Мэн
Мэрс – Мерси
Оркнейяр – Оркнейские острова
Острова Фарнеа – Фарнские острова, Нортумберленд
Раммесбери – Рамсбери, Уилтшир
Риббель – река Риббл
Сестер – Честер, Чешир
Скиптон – Скиптон, Йоркшир
Снотенгэхем – Ноттингем, Ноттингемшир
Снэланд – Исландия
Страт-Клота – Стратклайд
Судрейяр – Гебридские острова
Суморсэта – Сомерсет
Темез – река Темза
Теса – река Тис
Тинан – река Тайн
Туэд – река Туид
Фойрт – река Форт
Хеабург – Уайтли-Касл, Камбрия
Хеден – река Иден
Эмотум – река Имонт
Эофервик – Йорк, Йоркшир
Часть первая
Нарушенная клятва
Глава 1
В кольчужном доспехе летом очень жарко, даже если покрыть его белой льняной тканью. Железо тяжелое и жжет немилосердно, да и кожаная поддевка добавляет неудобств. Солнце с самого утра дышало огнем как кузнечный горн. Конь, которому досаждали мухи, беспокоился. Ни единому дуновению ветерка не удавалось перебраться через угнетенные полуденным солнцем горы. Алдвин, слуга, держал мое копье и щит с нарисованной на нем волчьей головой Беббанбурга. Рукоять меча раскалилась так, что больно было прикасаться. Шлем с серебряным гребнем, подбитый кожей, в бою закрывал всю голову, его нащечники, зашнурованные поверх рта, оставляли видимыми только глаза в обрамлении боевой стали. Противник не разглядит шрамов от проведенной в боях жизни, зато увидит волчью голову, золотую цепь на моей шее и тяжелые золотые браслеты на руках, завоеванные в сражениях. Сейчас шлем болтался на луке седла.
Врагов у меня полно. Я хорошо известен, а самые храбрые либо самые глупые мечтают меня убить, чтобы прославить свое имя. Вот почему я привел к холму восемьдесят три дружинника – чтобы убить меня, противнику придется одолеть также и их. Мы – воины Беббанбурга, свирепая волчья стая с севера. Восемьдесят четвертым был поп.
Священник, сидевший на одном из моих скакунов, не носил кольчуги и не имел оружия. Узкое, чисто выбритое лицо, острые глаза. Он был вдвое моложе меня, но седина уже проступила на висках. Облачен в длинную черную рясу, на шее – золотой крест.
– Тебе в твоем наряде не жарко? – спросил я.
– Неуютно, – подтвердил он. Сказано было на датском, его родном языке, на котором я разговаривал в детстве.
– Ну почему я всегда воюю не на той стороне? – пробормотал я.
На это священник улыбнулся:
– Лорд Утред, никому не уйти от судьбы. Тебе суждено потрудиться ради Господа, желаешь ты того или нет.
Я прикусил язык, с которого готов был сорваться язвительный ответ, и продолжил разглядывать широкую безлесную равнину, где солнце отражалось от белесых скал и серебрилась маленькая речка. Высоко на восточном склоне щипали траву овцы. Пастух заметил нас и попытался угнать стадо на юг, подальше, но оба его пса страдали от жары, усталости и жажды и скорее распугали овец, чем сбили их в отару. Крестьянин зря боялся.
В самой глубине долины когда-то пролегал римский тракт, теперь превратившийся в тропу из утоптанного грунта с наполовину утонувшими в земле и заросшими камнями. Прямая, как бросок копья, дорога следовала руслу, а потом сворачивала на запад. Сворачивала именно там, под горой, где ждали мы. Сокол кружил над поворотом, подставив неподвижные крылья потокам нагретого воздуха. Далекий южный горизонт расплывался в мареве.
И вот из этого марева появился один из моих разведчиков. Он мчался во весь опор, и это могло означать только одно: враг на подходе.
Я отвел своих людей и священника немного назад, за склон, – так, чтобы нас не было видно. В нетерпении я выдвинул Вздох Змея из ножен на ширину ладони и вогнал обратно. Алдвин предложил взять щит, но я покачал головой:
– Пусть появятся.
Отдав ему шлем, я спешился и отправился с Финаном и сыном к гребню, где мы залегли, глядя на юг.
– Как-то все не так, – буркнул я.
– Это судьба, – отозвался Финан. – А судьба – сука.
Мы лежали в высокой траве, глядя на клубы пыли, поднимающиеся из-под копыт скакуна разведчика.
– Ему бы следовало ехать по обочине, – пробормотал Финан. – Там пыли нет.
Разведчик, в котором я теперь узнал Осви, свернул с дороги и начал длинный подъем по склону к тому месту, где залегли мы.
– Ты уверен насчет дракона? – спросил я.
– Такую зверюгу не пропустишь, – ответил Финан. – Чудище пришло с севера, так что это он.
– А звезда падала с севера на юг, – добавил мой сын, сунув руку под кольчугу, чтобы коснуться креста. Утред – христианин.
Пыль в долине осела. Враг приближался, вот только я не ведал, кто этот враг. Знал лишь, что сегодня мне предстоит сразиться с королем, идущим с юга. И все это казалось каким-то неправильным, так как звезда и дракон предрекали, что зло придет с севера.
Все жаждут знамений. Даже христиане ищут знаки в окружающем мире. Мы вглядываемся в полет птиц, опасаемся падения ветки, всматриваемся в рисунок, оставленный ветром на воде, затаиваем дыхание при крике лисицы и сжимаем амулеты, стоит лопнуть струне на арфе. Но знамения тяжело истолковать, если только боги не хотят изложить свою волю прямо. И вот три ночи назад боги отправили в Беббанбург предельно ясное послание.
Зло обязано было прийти с севера.
* * *
По ночному небу над Беббанбургом пролетел дракон. Я сам пропустил это зрелище, зато Финан видел, а я ему доверяю. Зверь был огромный, сказал он, со шкурой словно из чеканного серебра, с горящими как угли глазами и с крыльями, достаточно широкими, чтобы закрыть звезды. При каждом взмахе этих громадных крыльев море бурлило, как при порыве шквалистого ветра в тихую погоду. Чудище повернуло морду в сторону Беббанбурга, и Финан подумал было, что пламя вот-вот охватит всю крепость, но раскинутые крылья еще раз медленно поднялись и опустились, море внизу взволновалось, и дракон полетел на юг.
– А прошлой ночью упала звезда, – сообщил отец Кутберт. – Мехраса ее видела.
Отец Кутберт, беббанбургский священник, был слеп и женат на Мехрасе – диковинной смуглой девице, которую мы спасли от работорговца в Лундене много лет назад. Девицей я называл ее по привычке, потому как она, ясное дело, была теперь уже средних лет. Все мы стареем.
– Звезда падала с севера на юг, – настаивал отец Кутберт.
– И дракон появился с севера, – добавил Финан.
Я промолчал. Бенедетта прильнула к моему плечу. Она тоже ничего не сказала, но ее рука крепче сжала мою.
– Чудеса и знамения, – проговорил отец Кутберт. – Что-то ужасное грядет. – Он перекрестился.
Наступал летний вечер. Мы сидели на улице. Ласточки порхали под карнизами, а внизу, под восточными стенами, беспрестанно накатывались на берег длинные волны. Волны задают нам ритм: бесконечный звук, сопровождающий подъемы и падения. Я родился под этот звук и скоро, должно быть, умру под него. Я коснулся молота-талисмана и взмолился о смерти под шум беббанбургских волн и крики чаек.
– Что-то ужасное, – повторил отец Кутберт. – И придет оно с севера.
А может, дракон и падающая звезда предвещают мою смерть? Я снова коснулся молота. Я до сих пор мог скакать на коне, держать щит и махать мечом, но боль в суставах к концу дня напоминала о старости.
