скачать книгу бесплатно
– Учтем, – попытался успокоить меня Яков Ильич. – У нашей группы есть опыт полевой работы в зимних условиях.
– Вот и замечательно, – задумался я. – Что с оружием?
– Оно настолько необходимо, что идет вторым номером? – поднял глаза от листа бумаги Владимир.
– Это даже не обсуждается. Без оружия там делать нечего. Лично я туда с голыми руками не сунусь.
– Мы вообще-то имели в виду несколько иное, – забарабанил пальцами по столу Яков Ильич. – Снаряжение, оружие, медикаменты уже заготовлены. Есть ли какие-то специфические моменты, о которых мы можем не знать?
– Специфика? Да какая может быть специфика? Холодно там. И снег. Маскхалаты, лыжи, спальники, палатку закажите. Горелка газовая или бензиновая тоже не помешает. Одежда предпочтительней с минимумом синтетики. На меня возьмите фуфайку, штаны ватные и валенки. Ушанку. Еще ботинки на меху про запас. Да – пули серебряные подготовьте и святую воду обязательно захватите.
– С серебром не получится – предыдущие попытки ничем хорошим не заканчивались. Один раз вообще окно схлопнулось. – Яков Ильич устало закрыл глаза и потер пальцами веки.
– Вот оно как, – хмыкнул я. – Интересно…
– Не забудь свою серебряную цепочку здесь оставить, – предупредил меня Володя.
– Ну уж нет! – зло ухмыльнулся я. – Своя ноша не тянет. Два раза с крестом на шее через Границу переходил и третий с ним пойду.
– Как знаешь.Что-нибудь еще?
– Вагон удачи, – не сказать, чтобы очень уж и пошутил я. – Если есть возможность – раздобудьте зажигательные гранаты или что-нибудь типа того. И дробовик хотя бы один на группу должен быть. Топоры или, на край, саперные лопатки тоже лишними не будут.
– Учтем.
– Теперь, что надо будет лично мне: несколько ножей – пара метательных, тесак и универсальный, финка сгодится. Топорик не шибко громоздкий и ружье охотничье. В идеале – комбинированная вертикалка. Патронов пару пачек с картечью, пару с пулями. И для нарезного еще с полсотни.
– Даже не думай. Ты просто проводник, тебе оружие ни к чему.
– А вот это принципиально, – решительно покачал головой я. – Мне на той стороне некогда будет объяснять, когда стрелять и куда стрелять.
– Люди пойдут опытные…
– Опыт там и опыт здесь немного разные вещи. Совсем чуть-чуть, но этой разницы запросто хватит какому-нибудь сугробнику, чтобы разорвать меня напополам. Не хочу, знаете ли. – Я замолчал и обвел взглядом собеседников. – Да и чего вы боитесь? Не перебью же я один весь отряд! Сами говорите – люди с опытом.
– Мы подумаем над этим, хотя заранее ничего обещать не можем, – дал понять хозяин кабинета, что дальнейшее развитие этой темы бесперспективно.
– Подумайте. – Тон Якова Ильича мне совсем не понравился, но надавить на него сейчас было нечем. – Так, что еще? Зажигалка или спички, литр медицинского спирта, шоколад с цельным лесным орехом – плиток пять, бутылка коньяку – пол-литра.
– Коньяку какого?
– Хорошего. Еще с вас штук сто «дельтатермов».
– Это что такое? – оторвал взгляд от листа, на котором делал пометки, Владимир.
– Грелка солевая, в аптеке спросите, они в курсе. И очков солнцезащитных штук тридцать. Только смотрите, чтоб линзы ультрафиолет не пропускали.
– Зачем тебе столько? – удивленно уставился на меня Володя.
– А я, как та мартышка, весь увешаюсь. Надо, в общем. Вы мне лучше вот что скажите – число сегодня какое?
– Первое декабря с утра было, – хмуро посмотрел на меня вертевший в руках очки Яков Ильич.
– Добро пожаловать в зиму, – ухмыльнулся я, но мои собеседники шутку не оценили. Ничего, скоро дойдет. До тех, кто в живых останется.
«Здравствуй, жопа, новый год!» Именно эта мысль мелькнула у меня в голове, когда старенький тентованный «Урал» армейской расцветки надсадно заурчал мотором и, перемолов колесами высокие сугробы, скрылся за густой стеной сосен.
Глотнув морозного воздуха, я с непривычки закашлялся и с тоской оглядел выросшие на ветках шапки снега, часть которых уже осыпалась стараниями сновавших по соснам белок. Впрочем, сейчас самих серых проныр видно не было, и об их визитах свидетельствовали лишь усеивавшие сугробы следы да расшелушенные шишки.
Проводив взглядом упорхнувшую синичку, я вздохнул, поправил шапку-ушанку и обернулся к расставленным на небольшой прогалинке палаткам, светлая ткань которых в сумраке леса почти сливалась с покрывавшим землю снегом. Устроившийся у одной из сосен караульный откинул с головы капюшон маскхалата, поправил ремень свисавшего с плеча автомата – а ведь не Калашников это! – и настороженно уставился в мою сторону.
А может, и не в мою: рядом с выгруженными с «Урала» мешками уже прохаживался раздававший указания Владимир Николаевич, фамилия которого оказалась ни много ни мало – Генералов. Его подчиненные, все как один крепкие парни, без излишней суеты таскали мешки в палатки. Без дела топтались только двое – нарядившийся в темно-синий пуховик невысокий парнишка, который то и дело поправлял съезжающие на переносицу очки, и молодая девушка, немного перекосившаяся под тяжестью туго набитой дорожной сумки.
И это она с собой тащить собралась? Ну-ну. Как бы кому ее саму нести не пришлось.
Где-то невдалеке раздался стук дятла, макушки заскрипевших сосен закачались под порывом неожиданно усилившегося ветра, и сверху посыпалась снежная крупа. Лучи выглянувшего в разрыв между тяжелыми серыми облаками солнца засеребрили нападавший на мохнатые лапы елок и сосен снег. Красота, одним словом. Не жизнь, а сказка. В том смысле, что чем дальше, тем страшнее…
Проморгав заслезившиеся от ослепительного блеска глаза, я вновь тяжело вздохнул и тыльной стороной меховушки потер кончик носа.
Вот и кончилась вольная жизнь. И полгода не отгулял, как снова в кабалу угодил. Ничего, и на сей раз как-нибудь выкручусь. В первый раз, что ли? Главное, чтобы Генералов ничего из заказанного мной привезти не забыл. Иначе туго придется.
Вчера, блин, только теплую одежду и выдали. А потом – лети, птичка, лети. И, учитывая, сколько времени занял перелет на Ан-24, я даже примерно не скажу, где, по мнению моих нанимателей, в недалеком будущем откроется окно в Приграничье. Одно лишь точно – здесь явно не юга. Сейчас, думаю, минус двадцать пять точно есть – мороз кончик носа так и щиплет. Ночью вообще чуть не окочурился, в палатке конкретный дубак стоял. А ведь все еще только начинается! То ли дело после перехода будет. Если мы до этого самого «после» вообще доживем…
– Леднев! – крикнул откинувший полог дальней палатки Володя. – Иди сюда.
– Иду. – Я пропустил вперед хлюпика в пуховике, который помог девушке затащить внутрь тяжеленную дорожную сумку, сбил меховушками снег с валенок и забрался вслед за ними в палатку.
– Знакомьтесь – это наш проводник господин Леднев, – указал на меня вольготно разместившийся на одном из тюков Генералов. – Прошу, так сказать, любить и жаловать.
– Очень приятно. Алина, – представилась девушка, в лице которой при ближайшем рассмотрении почудилось что-то восточное. Высокие скулы, разрез глаз?
– А Стас Кречет где? – оторвался от расстегнутого баула парнишка и вытер свисавшую с кончика носа каплю рукавом пуховика. – Он же постоянно с нами работал…
– Он не смог, – старательно скрывая раздражение, ответил Генералов. – И какая тебе, Волков, собственно, разница, с кем работать?
– Да никакой, – пожал плечами Волков и, словно опомнившись, протянул мне руку. – Петр Волков.
Я ответил на рукопожатие, но мысли были совсем о другом: фамилия Кречет показалась смутно знакомой. Вертелся у Яна Карловича одно время человечек с таким погонялом. Или просто совпадение?
– Ну раз никакой, тогда, – Генералов обвел нас внимательным взглядом и продолжил: – думаю, никому не надо объяснять, зачем мы все здесь собрались. И чем чревата несогласованность наших действий тоже. Так что на будущее запомните – мои приказы исполнять от и до, быстро и без пререканий. Все ясно?
Я только хмыкнул.
– У тебя, Леднев, есть свое мнение по этому вопросу? – тут же напрягся Володя.
– Да нет, все вроде верно, – усмехнулся я. – Только лучше будет, если на той стороне в первую очередь мои распоряжения будут исполняться от и до, быстро и без пререканий.
– Чем лучше?
– Шансов до Форта дойти прибавится.
– Командую группой я. Будут замечания по делу – не молчи, но поперек меня с распоряжениями не суйся. Усек?
– Лады, – пришлось согласиться мне. Ничего, посмотрим, как ты на той стороне запоешь.
– Вот и замечательно, – усмехнувшись, успокоился Генералов и развернулся к Волкову. – Что нам наука скажет – когда оптимальное время для перехода подойдет?
– Оптимальное время – прямо сейчас. – Петр протер кусочком замши очки и уставился на вытащенный из сумки прибор с множеством подсвеченных зеленоватым свечением окошек. – По прогнозам завтра-послезавтра интенсивность излучения пойдет на убыль. Тянуть нельзя – аномалия и сейчас на нормальное окно не тянет, дальше шансы на удачный переход будут уменьшаться в геометрической прогрессии.
– Вы, Алина, что скажете? – ненадолго задумавшись, все же решил поинтересоваться мнением девушки Владимир.
– Я ощущаю какое-то чужеродное присутствие. – Расстегнув молнию лыжной куртки, она закрыла глаза. – Странное здесь место, мне ни с чем таким сталкиваться еще не доводилось.
– Интересно, – хмыкнул Генералов и скептически глянул на меня. – А ты, Леднев, что-нибудь подобное чувствуешь?
– Если честно – ни фига не чувствую, – сознался я, потихоньку поглядывая на медленно раскачивающуюся с закрытыми глазами девушку. Еще экстрасенса нам в команде не хватало. Они ж все как один немного на голову прибабахнутые, как бы ей в Приграничье вообще кукушку не снесло.
– Разрешите? – откинув полог, просунул внутрь голову один из подчиненных Генералова. – Тут вещи…
– Подожди, – отмахнулся от него Володя, но, взглянув на побелевшие на морозе щеки парня, передумал. – Ладно, Брыльский, залазь, мы заканчиваем уже. – Значит, так: выходим сегодня в районе восьми. Волков – с тебя самое оптимальное место перехода. И поаккуратней с замерами – лучше меньше информации снять, чем неизветно куда провалиться.
– Да все нормально будет, – улыбнулся Петр. – Я ж в этот раз с вами пойду, основной блок с собой заберем. Здесь считыватели по минимуму будем ставить.
– Иди, в общем, работай, – отмахнулся от него Генералов. – И вы, Алина, тоже пока можете быть свободны. А лучше сходите с Волковым – место посмотрите. Может, подскажете чего.
– Пойду, тоже осмотрюсь, – поднялся я вслед за Петром и Алиной.
– Обожди, – остановил меня Володя. – Принимай заказ.
– Какой заказ? – сначала ничего не понял я, но когда Брыльский протянул мне чехол с охотничьим ружьем, сообразил, о чем речь. – А остальное?
– Вот тебе и остальное, – скривился подчиненный Генералова и за лямки затащил в палатку весьма объемный рюкзак камуфляжной расцветки. – Все здесь.
– А это что за зверь? – Я распаковал чехол и вытащил укороченное ружье, вертикально расположенные нарезной и гладкий стволы которого были не спаяны, а соединены муфтами. А ничего так, баланс удобный. Тяжеловато, правда. И оптика бы не помешала. Но тут ее и позже поставить можно – разъемы есть.
– ИЖ-94 «Тайга», – просветил меня парень, растиравший начавшие розоветь щеки. – Верхний ствол двенадцатого калибра со сверловкой «парадокс», патронник на 76. Нижний ствол – 7,62.
– Неплохо, – кивнул я. По крайней мере, винтовочные гильзы с закраиной – без эжектора с проточкой сплошные мучения. Особенно если в варежках. – Патроны привезли?
– Все в рюкзаке. – Брыльский отдернул полог и выжидательно посмотрел на Генералова. – Все?
– Подожди, – попросил его я, достав из рюкзака коробку с ружейными патронами, на боку которого красовалась надпись «Magnum». – А пули какие?
– Полева-6.
– Замечательно. – Я сунул ружейные патроны обратно и вытащил упаковку винтовочных. Это что у нас? Lapua 12g Mega. Звучит солидно, надеюсь, и в деле они проявят себя не хуже. – Что с ножами?
– Иди, Брыльский, – отпустил подчиненного Генералов и указал мне на рюкзак. – Сказали же: все там.
Я проверил. Действительно – не обманули. Тесак, правда, какой-то странный – больше на кукри смахивает. Но дареному коню в зубы не смотрят.
– Это не кукри, это экспедиционный нож, – расслышал мое бормотание Владимир.
– В общем, что попалось под руку, то мне и впарили, – констатировал я, вешая на стягивающий фуфайку ремень чехол с финкой. Надо бы еще для метательных ножей петли нашить.
Генералов ничего не ответил и вылез из палатки. Я усмехнулся ему в спину и принялся проверять свое богатство, но тут внутрь заглянул один из безликих караульных и велел убираться. Жалко. У меня-то надежда была содержимое тюков проверить. Ума не приложу, зачем они сюда столько барахла свезли.
Впрочем, закинув в свою палатку рюкзак, я там оставаться не стал и, набив карманы патронами, отправился пристреливать ружье. Начальнику охраны сейчас было не до меня – с десяток человек разгружали привезенную еще одним «Уралом» аппаратуру и куда-то тянули провода. Так что я спокойно расположился на проложенной неподалеку в лесу просеке и, выбрав в качестве мишени торчавший из снега пень, начал отстреливать патроны. Пара караульных, правда, постоянно неподалеку маячила, но они не мешали – их явно заботило только, чтобы подопечный не попытался сдернуть.
Исстреляв десятка два патронов, я пришел к неутешительному, в общем-то, для себя выводу, что пули из нарезного ствола уходят немного левее и ниже по сравнению с выстрелами из ствола двенадцатого калибра. Не смертельно, но неприятно. Ничего, со временем скрепляющую стволы муфту можно будет отрегулировать. А так очень даже ничего себе ружьишко. Правда, без фуфайки отдача должна прилично ощущаться, но это по большому счету дело привычки.
– Пора, – позвал меня караульный, когда я наскоро вычистил после стрельбы нехромированный нарезной ствол и убрал ружье в чехол. Странно, Генералов вроде о восьми часах толковал.
– Пора, так пора, – натянув прямо поверх тонких кожаных перчаток меховушки, я закинул за спину рюкзак, повесил на плечо чехол с ружьем и вышел из палатки на улицу. Солнце к этому времени уже успело склониться к горизонту, и лишь верхушки сосен были подсвечены тусклыми розоватыми лучами. Еще немного и окончательно стемнеет. И чего мы, на ночь глядя, в дорогу отправляемся? Неужели до утра подождать нельзя?
Ух, подмораживает как! Прям дыхание сбилось. А дальше-то что будет?…
Что, что… Ничего хорошего.
– Эй, Петр! – позвал я что-то наговаривавшего в диктофон Волкова, который направился в ельник вслед за тянувшимися от «Урала» толстыми кабелями.
– Да? – остановился, поджидая меня, тот.
– Прямо сейчас идем?
– А чего тянуть? Окно стабильней не станет.
– Ясно. – Я пригляделся к висевшему у него на поясе прибору, на дисплее которого сменяли друг друга зеленые циферки. – Слушай, а Кречет, это рыжий, что ли? У него еще шрам над переносицей.
– Ага, – кивнул тот. – Знакомы?
– Доводилось встречаться, – поджав губы, задумался я и поправил накинутый на плечо ремень чехла с двустволкой.
– Пошли быстрее, а то Генералов опять разоряться будет, – потянул меня за собой Волков, прежде чем я решил, имеет ли смысл поинтересоваться о личностях наших нанимателей. Ладно, успеется еще.
А Генералов и в самом деле был на взводе: наорав на техников, которые, по его мнению, слишком медленно устанавливали аппаратуру, он с трудом сдержался, чтобы не послать подальше Алину, попросившую время привыкнуть к энергетике приютившего нас оврага. Сдержаться сдержался и даже время дал, но откровенно недовольный тон ясно показал девушке, что о ней думают.
Зря он так с ней. Может, Алина и не шарлатанка вовсе – привыкать тут действительно есть к чему. Я, как только по склону спустился, так сразу и замер на месте: промороженный воздух обжег нос и легкие, но дело было даже не в этом – просто впервые после возвращения из Приграничья удалось уловить слабый отголосок разлитой в пространстве магической энергии. Даже не отголосок, а скорее смазанный след, будто где-то неподалеку не так давно была приоткрыта щель в другой мир и оттуда потихоньку тянуло противной стылостью, от которой начало крутить суставы и ломить ребра.
Да и мороз здесь ощущался куда сильнее, чем наверху. Старый знакомец жег щеки, покусывал кончик носа и норовил забраться в меховушки, чтобы окончательно застудить озябшие пальцы. Непонятно откуда взявшийся легонький, но шустрый ветерок тянул по ногам и пытался выдуть из-под одежды столь необходимое сейчас тепло. Еще б понять – то ли я слишком легко оделся, то ли это меня от нервов морозить начало. Нет, надо как-то срочно согреваться. Нельзя поддаваться стуже, никак нельзя.
Стужа, она хочет только одного – заморозить, обездвижить, вытянуть по капле, по крупице жизненные силы и оставить на снегу заледенелое тело. Стужа враг, и враг куда более безжалостный, чем болотные вурдалаки, сугробники и все ледяные ходоки вместе взятые. Не страшны ей ни серебряные пули, ни зачарованные клинки. Стужа бессмертна, и рано или поздно она всех окутает своим непроницаемо-стылым покрывалом и утянет за собой на самое дно ледяного ада. И тут двух мнений быть не может – каждый в свое время почувствует на загривке ее леденящее дыхание.
Я запрыгал на месте, пытаясь согреться и выкинуть из головы непонятно чем навеянные жутковатые мыслишки. Хотя что значит – непонятно чем? Можно подумать, это не мне предстоит в самое ближайшее время посетить владения этой самой стужи. И есть предчувствие, что мерзкая тварь будет весьма рада моему возвращению. Весьма…
Твою ж мать!
Злые техники, наскоро повтыкав в снег треноги с приборами и соединив их просто бесчисленным количеством проводов, поспешили убраться из оврага, а немного успокоившийся Владимир принялся что-то выпытывать у пританцовывавшего от холода Волкова.
