скачать книгу бесплатно
– Мы с Графом на этот счёт языками зацепились, там замута из-за наркоты началась, – пояснил Андрей. – Кто-то торговлю травкой отжать решил, и сначала цыган просто прессанули, а когда те не поняли, у них сразу несколько человек завалили. Не слышал, что ли? На днях дело было.
– Про убийство слышал, – подтвердил я, только сейчас начиная понимать, с чего так пригорело у Козлова. Да уж, если начнутся разборки между бригадами, то нынешними тремя покойниками дело точно не ограничится. Вот и засуетился товарищ старший оперуполномоченный…
– Лемешев сейчас сам по себе, точно тебе говорю, – уверил меня Фролов. – А сам по себе он никто и звать его никак. Если завтра придёт, мы его ещё и на деньги опустим.
– А если не придёт – не опустим… – пробормотал я в задумчивости и откупорил вторую бутылку. – Дюша, насчёт цыган – это верняк? Не впрягутся они?
– Вернее не бывает.
– А водилы? Которые тачки из Европы гонят?
– Да мужики обычные. Им такие головняки точно не нужны. А что?
– Ну ты же поговорку о горе и Мухаммеде слышал? Вот не придёт завтра Лемешев на стрелку, и получится, что эта сучка безнаказанно на меня полкана спустила. Ну сломаю я её братца, и какой в том понт?
– Предлагаешь потрясти этого дятла? – оживился Костя Чижов. – Пацаны, а это идея!
– Не потрясти, а стребовать компенсацию, – поправил я. – И потом нам никто слова поперёк не скажет. Мы, с какой стороны ни посмотри, правы будем.
– Однозначно! – согласился со мной Андрей. – Ну смотрите – Лемешев в доме, где «курятник», живёт. Можем дойти.
Я поднялся на ноги и спросил:
– Евген с Ромой где сейчас?
Фролов только рукой махнул.
– Они в ноль уже должны быть, с утра похмеляться начали.
– Да сами справимся! – фыркнул Костя и щёлкнул себя по кадыку. – Я когда чуток под этим делом, любого уболтать могу!
«Фиг ты кого уболтаешь, если тебя сходу метелить начнут», – мог бы сказать я, но не сказал. Инициатива была на нашей стороне, один против троих перегонщик точно не попрёт, а попрёт – ему же хуже.
– Ладно! – махнул я рукой, в несколько длинных глотков допил остатки пива и поставил бутылку на дощатый настил веранды. – Двинули!
Жил Лемешев в трёхэтажном доме ещё сталинской постройки, в помещениях с торца которого располагался безымянный кинотеатр, именовавшийся в народе «курятником». Квартира бригадира перегонщиков выходила окнами не во двор, а на боковую дорогу, и хоть свет не горел ни в одном из них, судя по отблескам работающего телевизора, хозяин был дома.
Почему именно хозяин? Да просто на газоне у двери чёрного хода приткнулась новенькая иномарка.
– «Опель «Омега», – с видом знатока определил Чиж. – Я такую на вкладыше «Турбо» видел.
– Только не «Омега», а «Вектра», – поправил его Фролов, который обошёл автомобиль по кругу. – Точно Лемешева тачка. Он её на ночь под окнами не бросит, можем подождать.
– Да вот ещё! Сейчас сам выйдет! – усмехнулся я и уселся на капот иномарки, а согнутую в колене ногу упёр пяткой кроссовки в бампер. – К стене встаньте, – велел после пацанам и на всякий случай расстегнул молнию спортивной сумки.
Затем натянул кожаные перчатки и обжал их, несколько раз стиснув пальцы в кулаки. Ну и дальше уже тянуть не стал, с силой хлопнул ладонью по капоту автомобиля.
Одна из форточек нужной нам квартиры была приоткрыта, и странный металлический отзвук незамеченным не остался. Сначала перестали мельтешить отблески экрана телевизора, затем колыхнулся тюль, а после и вовсе со скрипом приоткрылась рама и в окне замаячила физиономия мордатого мужика.
– Ну-ка быстро от машины сдриснул! – раздражённо прикрикнул он на меня.
– А если нет, то что? – нагло ухмыльнулся я в ответ.
– Урою!
Время было не самым поздним, и со двора доносились крики детей, но с этой стороны дома никто не гулял, случайных свидетелей перепалки опасаться не приходилось, и я зло оскалился.
– А здоровья-то хватит, дядя? – И на этот раз одним только риторическим вопросом не ограничился, снова приложился по автомобилю ладонью. – Дорогая, поди, тачка? Лобовуха на сколько потянет?
– Ну, сука… – коротко выдал Лемешев и отступил от окна, скрылся из виду.
По спине побежал холодок, но я переборол неуверенность и с капота не слез. Даже если у перегонщика на руках имеется ствол, чего исключать было никак нельзя, сходу он стрелять точно не станет, пусть пистолет и не боевой, а только газовый. Потом же машину от порошка отмывать. Оно ему надо?
Ну я и остался сидеть, просто сунул руку в сумку и нащупал рукоять туристического топорика. А дальше с грохотом распахнулась дверь чёрного хода и на улицу с монтировкой в руке выскочил взбешённый мужик весом за центнер. Но – не качок и не боец, просто высокий и раздобревший, с изрядных размеров пузом.
– Урою! – рыкнул он, но меня своей угрозой не впечатлил.
– Угомонись, Сева, а то поранишься, – усмехнулся я, вытянул из сумки топорик и подбросил, чтобы миг спустя, не глядя, перехватить крутанувшуюся в воздухе ручку.
Лемешев замер как вкопанный, потом неуверенно попятился, но тут от стены отлипли Андрей и Костя, перекрыли ему дорогу к отступлению. Да я и сам соскочил с капота, зашёл на газон.
– Вы чего, мужики? – спросил перегонщик враз осипшим голосом.
Фролов забрал у него монтировку и отбросил в кусты, после вернулся к двери чёрного хода и подпер её плечом, а Костя Чижов так и остался рядом, лыбясь во все тридцать два зуба.
– Как чего?! – удивился я и даже развёл руками. – Сева! Разве твоя прошмандовка не рассказала, как лихо она разрулила проблемы братца? Да ладно?! Ты же меня в асфальт закатать должен после того, как я ноги этой шалаве исцелую!
Сдерживаться я даже особо не пытался, и упитанная физиономия Лемешева враз покрылась испариной.
– Я ничего такого не говорил. Я вас даже не знаю, – выдавил он из себя и сразу успокоился, уже куда уверенней спросил: – Ко мне какие претензии?
Чиж хохотнул и хлопнул его по плечу.
– Я не я и баба не моя? Молодец! Продолжай в том же духе!
Заявление это Лемешеву определённо не понравилось, но он промолчал и выжидающе уставился на меня.
– Ты не говорил, к тебе претензий никаких нет, – подтвердил я и указал топориком на окно. – Но вот она до фига лишнего наговорила и ей за это придётся ответить. Мы тебя просто в известность решили поставить. Чтоб потом не заикался, будто не в курсе был.
Лемешев сглотнул, и Костя вновь хлопнул его по пухлому плечу.
– Сева, да ты не переживай, мы ж не звери, бить её не станем. Отработает! И отработает со всем усердием и неоднократно, ведь брат – это святое!
Вот тут перегонщика проняло окончательно, он посмотрел на меня, затравленно оглянулся на размеренно жевавшего жвачку Фролова и судорожно сглотнул.
– А если вписаться кого попросишь, так ещё и должен останешься, – продолжил давить Чиж. – Там такие слова звучали, за которые и твою подружайку, и тебя самого в асфальт закатать нужно!
– Деньгами вопрос не решить? – обратился ко мне Лемешев. – Все только в выигрыше останутся!
Я ничего не ответил, вернулся к «опелю» и вновь уселся на его капот, за меня ответил взявший на себя роль переговорщика Чиж.
– Сколько?
Лемешев вновь сглотнул и неуверенно оглянулся.
– Я не знаю, сколько дома есть. Надо посмотреть.
– Посмотри, – разрешил Костя.
– Так я схожу?
– Иди! – разрешил Чиж и тут же, противореча самому себе, ухватил перегонщика под руку. – Иди, Сева, иди! Только помни, мы у тебя бабки не вымогаем. Нам они не особо и нужны, если разобраться. Так скажу – с твоей бабой пообщаться куда интересней будет. И если решишь, что деньги тебе дороже, мы поймём и лично тебе претензий предъявлять не станем. Но ты же понимаешь, что сама собой проблема не рассосётся?
– Даже не сомневайся – Кашпировский не поможет! – вставил я свои пять копеек.
– Я сейчас! Сейчас вернусь!
Лемешев двинулся к двери чёрного хода, и Фролов посторонился, позволяя ему пройти, потом подошёл к нам и негромко спросил:
– Думаете выгорит?
Я сунул топорик в сумку и застегнул молнию.
– Главное, чтобы ментов не вызвал.
– А мы чего? – ухмыльнулся Костя. – Мы ничего. Денег у него не вымогали. Не докажет!
– Он вообще может не вернуться, – предположил Андрей. – И что тогда делать будем? Не ждать же его всю ночь!
– Если не выйдет – признает, что неправ и долг на себя повесит! – ухмыльнулся Чиж. – На счётчик поставим.
– Выйдет, – уверенно заявил я и похлопал ладонью по капоту. – Не знаю, насколько он ценит свою корову, а машину точно не бросит.
Тут из приоткрытого окна донёсся пронзительный вскрик и отзвук сочной оплеухи, а затем окно квартиры Лемешева закрылось и отрезало от нас приглушённый женский плач.
– О! – встрепенулся Чиж. – Награда нашла своего героя!
Я злорадно усмехнулся, но особого удовлетворения не испытал. Легко отделалась, сучка.
Вновь распахнулась дверь чёрного хода, появился Лемешев. Он подошёл и достал из кармана спортивных штанов толстую пачку двухсоток.
– Я плачу – и на этом всё. Больше никаких претензий ни к Юле, ни к её брату! Договорились?
Прощать Филе его выходку категорически не хотелось, и я коротко отрезал:
– На хер! Разговор только о твоей бабе шёл! Мы её косяк разбираем!
– Она за брата заступилась! – продолжил упорствовать перегонщик.
– А вот не надо было!
Костя резко обернулся и досадливо скривился.
– Серый, погодь! Пацан вообще не при делах!
– Ты чё несёшь? – выдал я, не сдержавшись.
– Тебя ведь второй пнул, так? – напомнил Чижов. – Ну ты же сам говорил!
Я едва удержался от того, чтобы не послать его далеко и надолго. Своим заявлением он поставил меня в дурацкое положение, потому как формально Филя действительно не сделал ровным счётом ничего и предъявить ему было нечего. Зинка и та на него не жаловалась.
Блин! Ещё и Лемешев стоит, уши греет. Последнее дело при посторонних такие вопросы обсуждать, и я сдался, махнул рукой.
– Хрен с ним, пусть живёт! Но предупреждаю сразу: за следующий раз деньгами уже не возьму!
Лемешев сунул перетянутую аптечной резинкой стопку банкнот Косте, тот указал на меня, а я кивнул на капот рядом с собой, и не подумав взять купюры в руки.
– Сколько там? – спросил только, когда Лемешев бросил пачку на машину.
– Десять тысяч.
– Сколько?! – Я соскочил с машины и пихнул мужика ладонями в грудь, заставив его отступить на шаг. – Сева, ты в конец охерел?! Решил десятью кусками откупиться? Ты за кого нас держишь, козёл?
– У меня нет больше! – быстро ответил Лемешев. – Всё в машины вложено!
– Чё ты нам чешешь?! – вновь взял на себя инициативу Костя, делая мне знак отступить. – Думаешь, мы о твоём бизнесе не в курсе?
– Все деньги в машины вложены, я их продать не могу, с ментами проблемы! Да вы поймите, у меня четыре иномарки зависли! Я в долгах как в шелках!
– Ничего мы понимать не будем, – отрезал Костя. – С тебя ещё двадцать штук. Завтра в пять чтобы были!
– Да где я их возьму?!
– Где хочешь, там и бери. Меня не колышет, – развёл руками Чиж и вдруг добавил: – И готовься за крышу по тридцатке каждый месяц отстёгивать!
Лемешев аж рот от изумления разинул, да я и сам оказался подобным поворотом изрядно удивлён, ведь ни о чём подобном изначально и речи не шло. А Костя не дал вставить никому ни слова.
– Чё ты глазами хлопаешь? Деньги платить будешь за охрану, не просто так. Наедут на тебя отморозки какие-нибудь, мы прикроем. И бабу твою прикроем, если опять накосячит. Время такое, без охраны никуда. У нас бригада большая, не сомневайся.
Я и без того был слишком заведён и зол, неожиданный поворот попросту выбил меня из колеи. Пока собирался с мыслями, момент оказался упущен, началась перепалка, и стало слишком поздно пытаться перевести всё в шутку. Тут ровно в поговорке о слове и воробье – ляпнул Костя о крышевании и всё, обратно уже не открутить.
Полное лицо Лемешева пошло яркими пятнами, и он рявкнул:
– Мы так не договаривались!
– А тут и договариваться нечего! – отрезал Чижов и пихнул собеседника в грудь, заставив отступить на шаг назад. – Условия озвучили, других не будет! Понял?
– Мне… Мне надо подумать… – выдавил из себя Лемешев, кинув быстрый взгляд на Андрея, стоявшего между ним и чёрным ходом.