Хайп

скачать книгу бесплатно

Хайп
Игорь Корнеев

Эльза и Джек – создатели безумного проекта «Смерть в прямом эфире». Они организовали онлайн-трансляцию истязания черного рэпера, в результате чего тот погибает.Джека приговаривают к электрическому стулу, но он не падает духом и приступает к написанию бестселлера «Мой путь на эшафот». В своей книге он откровенно описывает переживания человека накануне казни. Рейтинг безумцев достигает небес и сулит сказочные дивиденды!

Хайп

Игорь Корнеев

© Игорь Корнеев, 2021

ISBN 978-5-0053-3061-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Каждая шахматная фигура ходит по своим правилам. Но не по своей воле…

Первая часть

Плевать на слабость и утреннюю тошноту! Впереди – блаженная, бурная жизнь! В душе Джека нарастало радостное предчувствие судьбоносного и великого… и очень, очень хорошего!

Эльза, как полоумная, носилась по спальне с видеокамерой. Джек не мог открыть глаза. Накануне вечером они торжественно залили свой финальный ролик в сеть и лишнего спиртного в себя. Эта неугомонная бестия задала на камеру пару хмельных и пошловатых вопросов и, не прикрывшись, бросилась проверять статистику. После этого нырнула в постель и расцеловала полуживого партнёра.

За ночь на последнюю сцену их репортажа «Смерть в прямом эфире» кликнуло двенадцать миллионов человек! Двенадцать… миллионов! Джек и Эльза уже привыкли к лавине отзывов и больше не проявляли к ним интерес. Одни их обожали, другие проклинали, но все единодушно признавали – организаторы убийства чёрного рэпера добились невероятного успеха, заливая в сеть издевательства над поп кумиром Блэки.

Эльза щёлкнула на заключительный репортаж, и в кадре появились девичьи ножки на фоне забитого Нигера, прикованного к батарее. Правую щиколотку девицы украшала грозная символика «Ку-клукс-клана». Прикрывался ли её стан чем-нибудь ещё, из-за низкого ракурса съёмок было непонятно.

Эльзе уже не терпелось засветиться в полный рост и не скрывать лицо, но время для этого ещё не наступило. Совсем уже скоро! Совсем скоро! В ближайшие дни она проснётся знаменитой!

За кадром послышался изменённый голос Джека:

– Эй! Нигер! Всё, что от тебя требуют люди – всего лишь вернуться в позу своих африканских предков и попросить прощения у белых! За своё существование! После этого получишь целую миску лучшего корма! Плохо тебе? Ты ведь рекламировал его не за деньги, я полагаю! По пристрастию?!

Изящная ножка сексуально подвинула к Блэки пластиковую тарелку с горсткой коричневых кусочков. У совершенно обессилевшего чёрного идола уже не хватило сил опрокинуть угощение. Он лежал у батареи и безучастно смотрел на своих мучителей. Затем у Блэки задрожала голова и он со стоном закрыл глаза. Начались судороги.

Должностные инструкции детектива Стивена обязывали его многократно просматривать каждый ролик, залитый в сеть группой отмороженных расистов. Сотрудничество с киберотделом ФБР не принесло никаких результатов. Видеоролики с истязаниями рэпера транслировались через цепочку наглухо защищённых серверов. Доступ к ним возможен только с разрешения властей соответствующих стран. Для этого у ФБР не было ни достаточно оснований, ни мотивации. Естественно, чего от них ещё ждать! Есть разница – пилить жирный пирог или бесплатно гоняться за сухими крошками! Коллега Стивена из киберотдела, после недели безуспешных попыток взломать серверы и выйти на преступников, с усмешкой пожелал детективу удачи. Затем, уже без сарказма, попросил в случае чуда, познакомить его с организатором такого гениального технического процесса лично. Если тот избежит электрического стула, то ФБР с радостью откроет перед ним двери. Талантливые парни всем нужны!

Отчаявшись и окончательно решив отказаться от порученного дела, Стивен этим утром лично убедился в существовании чудес. В финальном ролике рэпер, замученный голодом и побоями, в конвульсиях делает последний выдох. Камера срывается со штатива и приближается вплотную к трупу. Этот момент вызывал отвращение даже у Стивена, видевшего за время службы немало подобной грязи. Но в этот «прощальный» просмотр эпизода, Стивен чуть не вскрикнул от радости. Камера, сумбурно перемещаясь к телу Блэки, зацепила отражение в окне над батареей. Белый парень лет двадцати, еле заметно промелькнул в заляпанном стекле. В глаза бросилась неуместно радостная и безумная улыбка. Для поиска убийцы вполне достаточно! Стивен отыскал самый отчётливый кадр и дрожащими руками сделал снимок экрана. Затем возбуждённо вскочил и, словно ребёнок, громко хлопнул в ладоши. Взгляд со стороны однозначно причислил бы и самого Стивена к сообщникам преступников. Такая же безумная, совершенно неуместная радость на лице!

Вычислить убийцу по скриншоту следователя оказалось плёвым делом. Как только Джек появился в пределах досягаемости уличных камер, его тут же оприходовала полиция. Поведение арестованного произвело неизгладимое впечатление на копов, и они единодушно признали задержанного сумасшедшим. Джек не сопротивлялся, не требовал адвоката и даже не интересовался причиной захвата. Вёл себя надменно и не произнёс ни слова. Складывалось ощущение, что это он руководит захватом и управляет ситуацией.

В камере временного изолятора, он уютно устроился на откидной лавке и тут же заснул. Это являлось ещё одним доказательством его невменяемости. На самом деле причина другая. Неделя пленения чернокожего выдавила из него все соки. Неспокойные ночи напоминали скорей кошмары, чем отдых. Оказавшись на нарах, он почувствовал облегчение, некую определённость. Ему приснился отец, которого он никогда не видел в глаза. Во сне понимание, что перед ним его папа – не вызывало сомнений. Тот принёс им с сестрёнкой шоколад и торжественно вручил каждому по плитке. Мама Джека так никогда не поступала. Если детям перепадало лакомство, они были вынуждены делиться друг с другом. На этот раз, получив от отца подарок, они растерялись. У каждого из них – своя собственная шоколадка. И делиться ни с кем не надо! Папа рассмеялся и пояснил, что у него достаточно места в сердце, необходимого для их счастья! Он никогда не станет радовать одно дитя за счёт другого!

С мамой всё не так! В её душе не было достаточно свободного пространства, чтобы сын поместился туда полностью. Лишь изредка и только лучшими сторонами характера и угодными поступками…

Досмотреть этот необычный, трогательный сон Джеку не удалось. Принесли обед. Джек отказался от пищи и впервые заговорил.

По его требованию охранники неохотно принесли ручку и бумагу, и Джек, не торопясь, приступил к реализации ещё одной задачи. За время, проведённое в тюрьме, он напишет книгу. Главную в жизни!

Несколько его трудов уже публиковались, но при такой сумасшедшей конкуренции стать сколько-нибудь известным, шансов не было. Зацепить читателя могло либо громкое имя, либо идея должна быть убийственной. Например, «Мой путь на эшафот». Этот сюжет крутился в голове давно, но создать увлекательный и глубокий психологический триллер не удавалось. Каждый раз, единственный читатель – Эльза кривила и без того не совершенное личико. Ей не хватало пыла и эмоций! Она начистоту и прямо в лицо выкладывала обидную правду. Одарённая журналистка и довольно опытная в разных сюжетных крючках и интригах, она имела на это право! После одной такой безуспешной попытки родить очередной сюжет о смертнике, у Джека с Эльзой состоялся тот знаковый разговор. Она, уже понимая к чему всё должно прийти, отозвалась о прочитанном так:

– Джек! Вроде всё правильно… Наверное, так смертник и думает перед казнью… Но разве это интересно? Какое всем дело до твоих воспоминаний из детства и философских рассуждений об истине? Ты не позволяешь забраться в твою шкуру! Почему? Причина банальная! Тебе самому в ней неуютно! Громкого названия вовсе не достаточно! Можно придумывать и расписывать человеческие запутки бесконечно, но если не будет самого главного… Знаешь чего?

Джек всегда обижался на её прямоту. Она могла бы и помягче доносить мысли! Ему нужна её помощь! А не критика…

Сама Эльза агрессивно воспринимала любые замечания в свой адрес, и Джек давно не рисковал высказываться. Обычно они ссорились, и она долго потом обижалась. В этом смысле она абсолютно не держала удары. Но при этом жёстко и цинично наносила их другим.

– Ну и чего там не будет? – буркнул Джек, перебирая про себя слабенькие возражения против её критических выпадов.

– Не будет главного! – Эльза для убедительности выдержала паузу, затем оживилась:

– Не будет страха! – её прорвало, и она воодушевлённо затараторила, – Не будет жажды к жизни! Не будет страданий и раскаяния!… Если я возьму интервью у расплывшихся, вальяжных простофиль, плавающих в масле и шоколаде, никто смотреть и слушать нас не будет! Скучное течение в благополучии и покое неинтересны!

А человек из прожарки, перемолотый в мясорубке и на грани суицида, нервный и израненный – интересен каждому!… И без этих пустяков – Эльза обожгла дружка возбуждённым взглядом, обвила его шею детской ручкой и, приблизившись вплотную к уху, прошептала, – Без этих пустяков… и без БАБЫ… Ничего путного не выйдет! – Эльза снисходительно похлопала его ладошкой по щеке и кокетливо намекнула, – Баба уже есть! Остались только пустяки… Мясорубка, прожарка, смерть!

Ту ночь, больше похожую на первый прыжок с парашютом, Джек Коваль не забудет никогда. После изложенного Эльзой гениального плана его захлестнула кипящая, полная надежды и ожиданий волна жизни! У него появилась цель, предельно ясная и достижимая! Она вплотную приблизилась к рискованной грани безумия и стала точкой невозврата в прежнее существование. Состояние выживания! Его мир неожиданно и необратимо разделился на «до и после!».

Эльза – девушка не из красоток, и даже сравнение с серой мышью – очевидное лукавство. Без определённого возраста и основных черт лица. Внешне слегка инфантильна. Ей даже спиртное в «Ликер сторе» обычно не отпускали. Неизменно забавное и динамичное зрелище! За словом она в карман не лезла, а если подобное и случалось, то оно появлялось вместе с её сотовым. Включала камеру и начинала бомбить продавцов до тех пор, пока не являлась полиция или ей не продавали виски.

Наряду с этим, в некоторых случаях она выглядела совсем как старуха. Эльза почти не красилась и нарочито выставляла свою непривлекательность напоказ. Огромный минус, отпущенный щедрой генетикой, она виртуозно переворачивала в плюс и, поэтому запоминалась зрителям с первого взгляда. Девочки упивались её неотразимой некрасивостью и тут же подписывались на её публикации. «Если такая страшила добилась популярности, то получится и у них, стоить только захотеть!»

Детская тонкая кость делала из неё изящную девочку-подростка. Именно благодаря своей фигурке, она привлекала в подписчики и мужчин. Ну и, конечно, мастерски подвешенный, в меру ядовитый язык. В этом она безусловно талантлива!

Таким же одарённым был и её муж, умерший вечером тридцать первого декабря шестидесяти лет от роду. Роберт обладал незаурядным талантом хакера и примерно такой же внешностью. С первого взгляда он напоминал пухлую куклу-альбиноса, без бровей, ресниц и волос. Хотя всё это имелось, но из-за белого окраса в глаза не бросалось.

Именно благодаря его гениальной схеме хранения контента одновременно на разных серверах, даже ФБР умыло свои руки. И в целом умылось. Детище Роберта распахнуло перед Эльзой и Джеком двери в мир безумных грёз и бесконечных возможностей.

Кроме хакерской одержимости, Роберт основательно погряз в эзотерике и восточных учениях. Эльза не считала себя христианкой, но, сталкиваясь с отрицанием этой распространённой религии, спора ради, досаждала мужу утверждениями Иисуса. К примеру, взять Его слова – «Никто не приходит к Богу, как только через Меня!» или такие – «Я есть Путь, Истина и Жизнь!». Роберта такая категоричность бесила, и они подолгу спорили. В конце обычно ругались, но затем обязательно мирились, обещая впредь быть толерантней.

Незадолго до смерти Робби, Эльза, утомившись от его упорства (да и от своего тоже), задала мужу неожиданный вопрос:

– Ты изучил все индийские доктрины! Утверждаешь, что нет разных богов – есть только один, как бы его ни называли! Верно?

Роберт ехидно развёл руками:

– Это очевидно!

– У тебя Бог во всём, во всех, и всё есть Бог и все есть Бог! Даже сатана и Бог – одно и то же, так?

– Ну естественно!

Эльза вдруг стала спокойной и серьёзной. До этого вопроса она раздражалась, но тут злость исчезла. Ей было важно, чтобы он задумался и ответил искренне.

– Половина человечества утверждает, что Иисус – это путь к Богу! – Эльза сделала паузу и продолжила, – Почему бы тебе не познакомиться и с Ним? Вдруг это правда?

Вопрос не звучал, как вызов, поэтому Роберт задумался. Затем серьёзно ответил:

– Не готов я!

Эльза пережила одновременно и горечь, и радость. Роберт не нашёл сил совершить очень простой поступок! Он, не раздумывая, нырял в любые духовные учения и практики. Неважно от какой религии или гуру они исходили. Не задумывался и не осторожничал с принятием любой духовной философии… Кроме одной! Учения библии. Естественно, Роберт её читал, но за истину не принимал. Эльза с удовлетворением отметила осторожность и даже опаску мужа в вопросе принятия Христа. Значит, за этим стоит нечто реальное? Некто невидимый предлагает решиться на этот шаг, кто-то другой – категорически против! В своих интервью Эльза уже слышала об этих таинственных силах и противостоянии между ними. В заключение разговора она предложила мужу серьёзно поразмыслить на эту тему:

– Ты веришь во всё что хочешь и в кого хочешь. Но как только речь заходит об Иисусе, всё поднимается против и снаружи, и внутри! Так кто же Он такой? И почему ты не готов к этому простому шагу? Чем ты рискуешь?

Оказавшись в статусе претендента на электрический стул, Джек пребывал в необъяснимо возвышенном настроении. Он тонко и в глубоких деталях описывал Героя своего будущего бестселлера.

Персонаж, искусно организовавший онлайн-шоу на весь мир, оказался поразительно похожим на самого Джека. «Мощный характер, несгибаемая воля» – автор не скупился на красочные, не всегда правдивые эпитеты. Писалось легко и волнительно. Герой имел яркий и необычный характер.

В отличие от сокамерников, таких же убийц, персонаж Джека имел твёрдую жизненную позицию. Даже в ожидании смертной казни, он не отказался от своего мировоззрения. В моменты, когда зэки в соседних камерах ломались и в отчаянии истерили, Герой сохранял насмешливое спокойствие. Шутки были неожиданны и остры. К своей близкой смерти он относился философски и не сожалел о содеянном. Наряду с трезвой и хладнокровной оценкой собственной судьбы, он твёрдо и авторитетно пресекал несправедливость по отношению к другим. Плюя на свою трагичную судьбу, он с жалостью и нетерпимостью относился к чужой боли. Джек самозабвенно и фанатично расписывал самого себя. Кое-какие свои слабинки, постыдные в реальной жизни, он подменял добродетелями, достойными гордости. Его Герой получился безупречным, чутким, бесстрашным! Автор верил ему и восхищался своим персонажем!

Джек любил будущего читателя. И купался в предвкушении знаменитости, признания таланта. Статус, приобретённый благодаря гениальному проекту с кончиной Блэки, безусловно, гарантировал небывалый интерес к его книге «Мой путь на эшафот». Трудно представить человека, равнодушного к откровению драматурга и убийцы накануне смерти, до последних минут сообщающего свои переживания. И писатель этот – не кто иной, как Джек Коваль из нашумевшей на весь мир расистской онлайн-истории, заставляющей многих его презирать и боготворить! Джек, в свою очередь, обожал сейчас весь мир! Не только Эльзу и Роберта. Даже охранников и никчёмных зэков. Безусловно, каждый из них знал, что за человек сидит в камере 17! Чёрные проклятия и белые ободрения соседей Джека, сыпались на него как вожделенный, серебряный дождь. Он не отвечал ни на одно, ни на другое. Его полёт был намного выше обывательского мнения зэков и определялся количеством просмотров и подписок на их канале, растущим почти в геометрической прогрессии. Почтенная тюремная публика с появлением Джека разделилась на белых и чёрных. После некоторых жёстких столкновений в общих камерах, администрация поспешила отсортировать население по соответствующему признаку. В тюрьме это сделать оказалось проще, чем на воле. По городам стихийно возникали пикеты с требованием смертной казни для белого ублюдка. Нередко заканчивались кровью и вмешательством полиции. Сам Нью-Йорк напоминал растревоженный осиный улей. На некоторых верхних улицах Манхэттена белые и вовсе не появлялись. Даже в цивильных районах любые неосторожные реплики могли разжечь конфликт. Новости об этой скандальной истории горячо обсуждались по телевидению, подогревая интерес и к самому Джеку и к, взлетевшей до небес, дерзкой журналистке Эльзе. Единственной, кому он «согласился» давать ежедневное интервью. Это удивительно, но ей удалось добиться разрешения присутствовать и на допросах Джека. И определённые эпизоды противостояния с обескураженным детективом транслировались затем и в сети, и на телеканалах.

На допросах Джек много не говорил и казался спокойным. На вопросы Стивена по существу отвечать не торопился. Доносил только те соображения, которые считал нужными:

– Я хочу, чтобы все, кто меня слышит, усвоили одну простую вещь! Я не нападаю на цветных! Мне на них наплевать! Единственная цель – защитить белых людей, теперь уже низшую касту, от чёрного расизма! Приведу пример: Когда полицейский призывает к дисциплине белого, закон занимает сторону копа, но если, не дай Бог, заденут чёрного, то проблемы им обеспечены до пенсии.

Стивен, безуспешно стараясь вывести Джека на нужную ему тему, нервничал:

– Джек, как, по-твоему, пытки и смерть, которые пережил Блэки, изменят отношения копов к белым?

Джек остроумно уводил:

– Наказание решает другую задачу! Проблему отношения не копов, а Блэки и других Нигеров. Ещё пару таких поучительных шоу, и вы больше не услышите их унизительных текстов в наш адрес. Конкретно в ваш, ведь с виду вы тоже белый и у вас, надеюсь, белая жена!

Джек передразнил рэпера строчкой из его текста:

– Наша кровь сильней и бледные тёлки рождаются, чтобы ощутить это на себе… Ё! Бро!… Вам нравится? Если у вас есть дочь… то это коснётся и её тоже!

После подобных эпизодов рейтинг подскакивал с новой силой! Эльза во время интервью с расистом, украшала высказывания несгибаемого Джека острыми наводящими вопросами. Из коротких «перепалок» вырастали нужные и красочные образы. Затем талантливая журналистка обшивала моменты их «противостояния» изощрёнными и нервными крючками, которые цепляли за живое любого. Особенно чёрных. В ответ раздавались злобные угрозы расправы в её адрес. Она в экстазе купалась и прямо растворялась в них. Она мудро лавировала в недрах пиара, маркетинга и даже политики. Долгожданные предложения от СМИ и телеканалов участвовать в раскрученных проектах полились на неё рекой. Но они корректно ею отклонялись. Ведь её цена росла вместе с интересом к их детищу. И ещё не достигла конечной точки! Достаточной, чтобы начать себя продавать. И эта долгожданная стадия неумолимо приближалась!