скачать книгу бесплатно
И тут на меня свалился очередной сюрприз.
Дверь распахнулась и на пороге выросла «мадам Брошкина» – Анжела Владиславовна, мама десятилетнего мальчика, который недавно начал ко мне ходить на эстрадный вокал. Мама мечтала сделать из него великого артиста, а мальчику, как говорится, медведь на ухо наступил: он все песни проговаривал на одном звуке ровными длительностями.
Прослушав мальчика при первом их появлении в студии, я сразу сказала маме, что на быстрый результат рассчитывать нельзя, что предстоит длительная работа по развитию музыкального слуха и чувства ритма. Что у мальчика совершенно нет координации между голосом и слухом, и за пару занятий её не разовьёшь. Что надо приготовиться к планомерной и длительной работе.
Мама кивала, соглашалась, говорила: «Да, да, я понимаю», а в конце спросила:
– У Петеньки в школе через две недели песенный фестиваль. Вы успеете к нему какую-нибудь песню разучить?
И я поняла, что зря сотрясала воздух пламенными речами.
Конечно, от подготовки выступления я сразу и наотрез отказалась. Мама, поджав губы, качнула головой:
– А мне вас как хорошего специалиста рекомендовали.
– Я – хороший специалист, – без лишней скромности согласилась я. – Но даже гениальный педагог не сможет за две недели развить ребёнку слух. Вот к концу года, может, что-то уже и получится. И то при условии, что вы занятия пропускать не будете. А пока – нет.
Мама ушла, недовольно бурча под нос что-то о современных педагогах.
Присутствовавшая при этой сцене Катя качнула головой:
– Помяни моё слово: ты с этой мадам Брошкиной ещё намучаешься.
– Да, – вздохнула я. – Мадам – та ещё штучка.
Так, с лёгкой руки Екатерины, Анжела Владиславовна и превратилась в «мадам Брошкину».
И вот эта мадам стояла передо мной, пылая негодованием. Даже не поздоровавшись, она разразилась длинной тирадой:
– Как вам не стыдно! Только зря деньги дерёте! Учить не умеете, а туда же – педагогом себя считаете!
«Педагогом» в её устах прозвучало как презрительное ругательство.
Я опять растерялась: да что ж за день-то такой! Какой фигой сегодня звёзды выстроились?! Пытаясь сохранять спокойствие, вежливо спросила:
– А что, собственно, случилось, Анжела Владиславовна? И где Петя?
– Петя больше к вам ходить не будет! Вы учить совершенно не умеете! Мы ходим к вам уже почти два месяца, а Петя до сих пор петь не научился!
– Анжела Владиславовна, когда вы в первый раз пришли ко мне, я вам сразу сказала, что быстрого результата ждать нельзя, что потребуется…
Но договорить мне не дали.
– Два месяца – это уже большой срок. Вот Петина подруга Машенька всего месяц занимается, а уже на школьном концерте выступила. А Петю не взяли, сказали, плохо поёт. За что я вам деньги плачу?! Я сегодня была у знающего человека, он сказал, что таких специалистов, как вы, от детей поганой метлой гнать надо!
У меня затряслись руки.
– Знаете что…
– Я-то знаю! А вот вам не поздоровится! Я в Министерство культуры пойду! Вас лицензии лишат за профнепригодность! Я в суд подам! Вы мне все деньги вернёте, до копеечки! Шарлатанка!
И мадам Брошкина, пылая благородным гневом, гордо вынесла свои телеса за дверь.
– При чём здесь Министерство культуры? – только и смогла пробормотать я, глядя на захлопнувшуюся дверь.
Трясущимися руками налила себе воды, благо даже отойти от стола с чайником не успела, отпила несколько глотков. Сердце билось, как ненормальное, лицо пылало. Никто и никогда меня так не оскорблял.
Я с учениками занимаюсь с семнадцати лет, с третьего курса музыкального колледжа. За прошедшие годы у меня накопилась куча грамот и благодарностей за хорошую работу, мои ученики призовые места на всяких конкурсах и фестивалях занимали, а эта мымра смеет о профнепригодности говорить?!
Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.
– Всё нормально! Моё сердце бьётся ровно. Я абсолютно спокойна. Мне плевать, что думает обо мне эта дура. Я спокойна… я абсолютно спокойна…
Но самовнушение не помогло и я, усевшись на стул, наконец, разревелась, выпуская из себя все неприятности этого идиотского дня.
Последнее занятие прошло, как в полусне. Я что-то говорила, объясняла, даже, кажется, улыбалась занимавшемуся мальчику, но всё было, словно в тумане. Еле закончив урок, я быстро собралась и выскочила из студии так, будто за мной кто-то гнался. Ни минуты лишней не захотела там оставаться.
Придя домой, машинально поужинала, в который раз уже прокручивая в голове этот неудачный во всех отношениях день, потом, пытаясь направить настроение, на сайте в Интернете посмотрела несколько серий любимого детектива. Но в этот раз даже он не помог. В ушах звучал голос «мадам Брошкиной», на глаза наворачивались слёзы, мешавшие смотреть.
Перед сном, забравшись под одеяло, хотела почитать, но мысли блуждали далеко от сюжета, поэтому я положила книгу на столик у дивана и, подумав: «А пошли вы все!..», выключила свет.
Но уснуть сразу не удалось. Я лежала, глядя на светящиеся в темноте цифры электронных часов, и мне опять, который уже раз после смерти мужа, хотелось улететь куда-нибудь далеко-далеко от этого сложного и жёсткого мира, туда, где бы меня ждали и любили, где мне всегда были бы рады и укутывали бы меня душевным теплом, как мягким одеялом. Так, как умел это делать мой единственный и неповторимый, так рано ушедший из этого мира, муж.
Я чуть было опять не прослезилась, вспомнив мужа, но тут же зло прикрикнула на себя: «Не смей раскисать! Спи уже давай!» И, завернувшись в одеяло, отвернулась к стенке.
А уснув, неожиданно оказалась на высоком холме.
– Вот так я здесь и очутилась. С расстройства. Нет, ну ты представляешь, какая стерва?! – вспомнив мадам Брошкину, снова возмутилась я.
– Зато, благодаря ей, ты снова здесь, со мной, – улыбнулся Стэнн.
– Да, – я тоже улыбнулась. – Видимо, это и есть то место, где меня любят и мне всегда рады?
Я лукаво посмотрела на сидящего рядом колдуна.
– А ты ещё сомневаешься? – удивлённо поднял тот бровь. – Тебе нужны доказательства?
И, не дав мне и слова сказать, наклонился и поцеловал меня. Таким долгим и крепким поцелуем, что я чуть не задохнулась, и когда он, наконец, оторвался от моих губ, я начала хватать ртом воздух, как вытащенная на берег рыба.
– Стэнн…
Но он не дал мне договорить, закрыв мне рот новым поцелуем.
– Стэнн! – я упёрлась руками в его плечи.
– Что? Что – «Стэнн»? Тогда ты была «ещё не слишком взрослая», а сейчас что? Чересчур старая стала? – в голосе мужчины смешались досада и боль.
– Стэнн, – я едва сдерживалась, чтобы не разреветься. – Я же здесь не настоящая, понимаешь? И ты мне просто снишься. Тогда, в детстве, это не казалось таким уж важным, а сейчас… А если я опять исчезну, что тогда?
– Не исчезнешь. А если исчезнешь, я тебя найду.
– Как?
– Пока не знаю. Но я подумаю. Я ведь уже не тот мальчишка, которого ты знала. Я – довольно могущественный колдун. Во многом уже отца превзошёл. Я найду способ привести тебя сюда, вот увидишь.
– Правда? – спросила я с надеждой, уже зная его ответ.
– Я тебя когда-нибудь обманывал? – хмыкнул он. – Конечно, правда!
Стэнн всегда добивался своего. Его слову можно было верить. Я с облегчением прижалась к нему… и услышала, как где-то далеко-далеко заиграл будильник.
– Ой! Кажется, я просыпаюсь, – успела сказать я…
…и проснулась.
СТЭНН
После того, как Селена проснулась и исчезла из его объятий, Стэнн ещё долго сидел на островке, вспоминая каждый взгляд, каждое слово так неожиданно заново обретённой любимой. А ведь он уже потерял всякую надежду увидеть её вновь. Думал, что так и придётся жить, тоскуя по утраченному счастью.
…Но как было бы ужасно, если бы он послушался матери и женился на дочери лорда Бэйнироса… Он бы женился, а Селена вернулась…
Стэнна даже передёрнуло от нарисовавшейся в уме картины.
Нет, всё-таки он молодец, что сумел противостоять попыткам мамы его женить. Впрочем, она особо и не настаивала. Понимала, что не сможет сын быть счастлив с нелюбимой женой.
А вот сейчас… сейчас он счастлив. И сделает всё возможное – да и невозможное тоже! – чтобы Селена вернулась сюда уже не во сне, а наяву. Главное, что она снова здесь, а остальное решаемо.
…Он выбрался с островка на берег, когда в небе уже зажглись первые звёзды, а стражники начали стучать в колотушки, предупреждая запоздавших путников, что городские ворота закрываются. Свистом подозвал Мурлыку и, махом вскочив на гепьерда, послал его к воротам.
Проехав мимо вытянувшихся при его появлении стражников, отпустил поводья: Мурлыка и сам знает, куда идти. Гепьерд бодро побежал по широкой центральной улице, не обращая внимания на встречных пешеходов и велосипедистов. Впрочем, они тоже не обращали на него внимания: привыкли уже к средству передвижения начальника Тайной Магической полиции. Только вежливо кланялись всаднику, удивляясь, почему обычно такой суровый колдун смотрит на них мечтательным взглядом и едва сдерживает раздвигающую губы улыбку.
Подъехав к дому, Стэнн снял с гепьерда упряжь, кинул в кормушку большой кусок мяса и, оставив зверя наслаждаться заслуженным ужином, пошёл к боковой двери, чтобы сразу попасть на кухню. Только сейчас, увидев, с какой жадностью накинулся Мурлыка на мясо, он понял, что тоже здорово проголодался. А на кухне мама наверняка оставила еды для своего любимого сына. Они-то с папой, скорее всего, уже поели и ушли отдыхать.
Но, войдя, через открытую дверь кухни с удивлением увидел родителей, сидевших в столовой перед остывшим ужином.
– Доброго вечера, – поздоровался сын. – Вы чего тут сидите?
– Тебя ждём, – с лёгким укором сказал отец. – Ты очень задержался.
И внимательно посмотрел в сияющие глаза сына.
– Что-то произошло?
Стэнн кивнул и сел за стол возле отца:
– Произошло, пап. Селена вернулась!
Главный Королевский Колдун удивлённо посмотрел на светящегося радостью сына:
– Селена? Где она?
– Уже проснулась. Но она завтра вернётся.
– Ты так думаешь?
– Я это знаю! И, кстати, мама, спасибо за совет.
– Ты встретил её на холме, – задумчиво проговорила леди Икэсса, движением руки разогревая еду и ставя перед сыном тарелку с тушёными овощами и большим куском хорошо прожаренного мяса.
– Да. Она шла в город.
– Мы рады за тебя, сын, – сказал лорд Джэффас, беря в руки вилку. – Твоё ожидание оказалось не напрасным.
– Завтра приготовлю праздничный ужин, так что долго не гуляйте, – тоже садясь за стол, деловито сказала хозяйка дома.
– Завтра у нас будет шашлык! – возразил Стэнн. – Надо мясо приготовить.
– Шашлык так шашлык, – покладисто согласилась мать. – Ешь давай. И расскажи, как вы встретились.
И Стэнн, с трудом унимая бьющую через край радость, сдержанно рассказал об их встрече. Отцу не нравилось, когда сын слишком откровенно выражал свои эмоции, и Стэнн давно уже научился держать себя в руках, разговаривая с ним. Впрочем, он был благодарен отцу за такую науку: это умение очень помогало ему в работе. Глядя на невозмутимого начальника Тайной Магической полиции, никто и предположить не мог, какие бури в действительности бушуют в его душе, а, следовательно, не видя его реакции на события, не мог и подобрать ключик к управлению колдуном.
Когда сын, поблагодарив маму за вкусный ужин и пожелав всем спокойного сна, поднялся в свою комнату, родители долго сидели молча. Наконец, лорд отставил чашку и, вздохнув, хмуро сказал:
– Придётся окончательно отказать лорду Бэйниросу.
– Да, – согласилась жена. – А жаль, дочка у него хорошая. Но ты прав, Стэнн сейчас кроме Селены и видеть никого не захочет. А тебе теперь придётся думать, как найти её мир и привести её сюда по-настоящему. Я ещё внуков хочу понянчить, а какие внуки от спящей красавицы.
Джэффас кивнул и обнял жену за плечи:
– Придётся. Но об этом мы подумаем завтра, дорогая. А сейчас пойдём спать. Время позднее.
И, щелчком пальцев выключив свет, повёл жену в спальню.
ЕЛЕНА
Проснулась я в очень хорошем расположении духа, что было весьма удивительно на фоне происходящих в моей жизни событий.
Даже напевала что-то, собираясь на работу. И всё утро пыталась вспомнить, что же мне приснилось, что я такая радостная хожу. Но так и не вспомнила.
У меня вообще почему-то сны в голове не держатся. В детстве свободно их пересказывала, а потом, после какого-то кошмара – как обрезало. Иногда приснится что-нибудь интересное, так хочется запомнить и с сестрой или подругой поделиться, что даже повторять сюжет начинаю в полусне и, просыпаясь, думаю: вот сейчас точно не забуду! Но стоит открыть глаза, как сон лопается, словно мыльный пузырь, оставляя после себя только смутные воспоминания, что, «кажется, мне что-то снилось».
Вот и сейчас: как я ни пыталась вспомнить свой сон, ничего у меня не получилось. Но хорошее настроение держалось весь день, и даже рабочие неприятности не могли его испортить. Да, собственно, неприятностей в этот день и не было.
День прошёл на удивление чинно и размеренно. Никто не скандалил, никаких досадных сюрпризов на меня не вываливал, и к вечеру я, наконец, перестала ждать непредвиденных пакостей и уже с радостной улыбкой встретила вокальное трио девушек-студенток, пришедших на последнюю перед концертом репетицию.
Концерт у нас намечался на завтра. Я вообще стараюсь почаще давать возможность своим ученикам где-то выступать, чтобы они опыта набирались. Им это интересно и поддерживает в них желание учиться дальше. Первое время было трудно находить площадки для выступлений неопытных вокалистов, выходили лишь случайные разовые концерты, а потом мне удалось познакомиться с лекторами районной библиотеки, и у нас получилось очень удачное сотрудничество. Они читали лекции о творчестве разных поэтов, а мои ученики пели песни на их стихи. Концерты стали регулярными, у нас появились первые поклонники. Да и библиотекари были в восторге от нашего сотрудничества, потому что наши вокальные вставки очень оживляли лекции. А позже к нам присоединились и Катины гитаристы, и мы начали петь не только под фонограмму, но и под «живое» сопровождение.
Девушки из вокального трио, выступающие завтра, занимались у меня уже второй год и пели достаточно сложные трёхголосные партитуры.
