скачать книгу бесплатно
Теперь ему полагался утренний кофе.
Шаркая тапками и на ходу вытирая голову полотенцем, он сначала почувствовал запах, знакомый с детства. Так пахли бабушкины пончики. Не те, до тошноты ровные фабричные донатсы, покрытые синтетического цвета глазурью, а настоящие – корявые, сочащиеся маслом и присыпанные сверху сахарной пудрой. «Ну что, Феликс, впадаешь в детство», – подумал он, решив, что запах ему причудился. Но нет. На столе действительно стояла тарелка с пончиками, издающими тот самый умопомрачительный запах. Феликс в растерянности заозирался, но не обнаружил ничего, кроме кем-то включенной кофе-машины, с шипением извергавшей его любимый Colombia Excelso.
– Кто здесь? – Феликс выскочил в коридор и, едва не теряя тапки, заметался по дому.
«Неужели Маринка?» – мелькнула было шальная мысль, но, устыдившись, немедленно исчезла. Во-первых, у Маринки не осталось ключей. После той сцены, когда они окончательно расстались, ни о каких ключах не могло быть и речи. А во-вторых, никогда, даже в лучшие времена Маринка не готовила для него пончики. «Вредно для фигуры», – это жизненное кредо оправдывало ее нелюбовь к готовке. Да и никто, кроме бабушки, и близко не мог создать те самые пончики. Но бабушка осталась в далеком детстве.
Обойдя весь дом, включая кладовку, Феликс не обнаружил никого.
Он вернулся на кухню, где по-прежнему на тарелке лежали чуть остывшие пончики. На кофе-машине стояла ароматная чашка кофе. С пенкой.
«Ну и черт с ним!» – в сердцах решил Феликс и уселся за стол.
Кто бы ни сыграл с ним эту шутку, но отказываться от пончиков и кофе явно не имело смысла. «Потом все само выяснится», – подумал он и отважно откусил первый кусок. Это было просто божественно! Именно такой толщины должна быть корочка, именно так она должна хрустеть, когда зубы вонзаются в сочную мякоть. И сахарной пудры тоже было ровно столько, сколько надо…
Пенка кофе имела едва ощутимый винно-дымный вкус, как и положено Colombia Excelso.
Пончиков он умял полную тарелку.
Кто бы ни разыгрывал его, надо признать, розыгрыш вышел на славу.
Помыв посуду, Феликс решил переодеться. Мало ли кому придется говорить спасибо за столь шикарный завтрак – не делать же это в халате.
Облаченный в домашние мягкие брюки и любимую толстовку, он отправился распаковывать брошенный под дверью чемодан. Однако неизвестный доброжелатель и тут постарался: чемодан был пуст. То есть пуст абсолютно.
Феликс прислушался.
Если в доме кто-то и был, то ничем себя не выдал: не скрипела ни единая половица, ничто не шуршало, не двигалось и не издавало звуков. Дом, как и Феликс, замер в ожидании.
– Кто здесь? – Вопрос вновь остался без ответа.
Подняв чемодан на антресоли, Феликс заглянул в прачечную.
Нет, шутка переходила всяческие границы: пропахшая потом и пылью курганов одежда, аккуратно выстиранная, висела на сушилке. Походные башмаки тоже стояли неподалеку, вычищенные и, судя по запаху, обработанные дезодорантом.
Кто бы ни хозяйничал в доме, делал он это отменно.
Почесав загривок под изрядно отросшими волосами, Феликс решил отправиться в кабинет. Он включит компьютер и закажет себе продукты. После того, как они расстались с Маринкой, он пару раз съездил сам в супермаркет, но быстро понял, что удовольствия от хождения среди прилавков и витрин не испытывает. Потратив на исследования почти сорок минут, он отыскал службу доставки, раз и навсегда избавив себя от необходимости поиска продуктов.
За окном забарабанил дождь.
Дом, словно старый ревматик, заскрипел под октябрьской бурей. Отопление отоплением, но Феликсу показалось, что камин ему вовсе не помешает. В конце концов, что может быть лучше для профессора, вернувшегося после долгой и трудной экспедиции, чем усесться в кабинете возле камина с любимой трубкой и подумать о своей будущей монографии?
Хорошо просушенные поленья разгорелись с первой попытки, и огонь запылал, бросая причудливые отблески на потолок, стены и полки, сплошь уставленные всевозможными экспонатами.
Феликс придвинул поближе любимое кресло и, набив трубку, уселся, вытянув ноги в сторону камина.
Вот теперь он точно дома.
Не хватало только кошки.
Вдруг ему показалось, что на полке над камином что-то шевельнулось.
Возможно, это была всего лишь игра теней, но он встал, чтобы присмотреться поближе. Удивительно, но там среди прочих артефактов, привезенных из прошлых походов, стояла кукла. Та самая кукла, которую – он это отчетливо помнил – он положил в чемодан именно для того, чтобы привезти трофей и из этой экспедиции. Так уж сложилась традиция. Все артефакты исправно упаковывались в ящики и ехали в институт, а там уже всесторонне изучались, как и положено по науке. Все, кроме чего-нибудь одного, занимавшего свое место на полке над камином как память о пережитом приключении.
В этот раз он привез куклу. Глиняная фигурка, по всей видимости, создавалась для того, чтобы тетешкать какого-нибудь ребенка. Ни ее автора, ни того ребенка, ни даже их дома уже давным-давно не было и в помине, а вот на тебе – фигурка, найденная среди черепков битой посуды и прочей утвари, сохранилась прекрасно, и Феликс счел ее вполне достойным дополнением к коллекции. Удивительно, но тот, кто достал ее из чемодана и поставил на полку, должно быть, очень хорошо знал хозяина дома и его привычки. Именно туда Феликс ее и поставил бы.
Кукла стояла, и отсветы огня играли на ней причудливый танец.
Бездумно он протянул руку.
Фигурка оказалась удивительно теплой и даже какой-то бархатной на ощупь.
Похоже, сегодняшний день был днем чудес. Потому что, едва он провел пальцем по глиняной поверхности, фигурка заговорила.
– Здравствуй, хозяин. – Голос зазвучал прямо в его голове, и Феликс чуть не выронил куклу.
«Мистика какая-то», – мелькнула мысль, но он вовремя вспомнил, что он профессор. Пришлось присесть и понаблюдать, что будет дальше. В конце концов, если окажется, что это первые признаки безумия, то, может быть, он еще успеет написать об этом статью.
– Ты кто? – Задавать вопрос кукле представлялось глупым, но, с другой стороны, – какие еще есть возможности понять, что происходит?
Удивительно, но кукла ответила. То есть, конечно, глиняный рот не задвигался и слова не зазвучали. Однако мысленным взором Феликс отчетливо наблюдал историю фигурки.
Она оказалась вовсе не детской игрушкой.
Акама, дух дома, была создана могучим шаманом Биру для великого вождя Анду. В те суровые времена, когда банды диких кочевников то и дело налетали как саранча, великому вождю приходилось очень усердно защищать свои территории. Порой его многие месяцы не бывало дома. Народ процветал под защитой, но вот у самого вождя возникла большая проблема: жены никак не соглашались ждать его столь долгое время. Уже не одна жена бросила мужний дом, чтобы вернуться к родителям. А что делать? Все знают, что женщине нужен мужчина, и никто не может обвинить ту жену, которая ищет себе постоянного супруга, не занятого войнами. Охраняя племя, Анду вынужден был раз за разом возвращаться в опустевший дом, где его никто не ждал. Разумеется, любой мужчина племени почел бы за честь, если бы вождь разделил постель с его женой. Но кроме постели мужчине от женщины надо и другое. А этого-то у Анду и не было.
Могучий шаман Биру долго размышлял, как помочь Анду. Много недель он бил в бубен, призывая силы земли и неба на помощь. И в конце концов труд его увенчался успехом, ибо из глины, огня и звука бубна появилась Акама – дух дома. Именно она теперь и до скончания веков отвечала за то, чтобы в доме вождя Анду или того, кто придет после него, всегда пахло жильем, горел очаг и были еда и питье.
Акама оберегала дом Анду, а потом – дом следующего вождя, и следующего… Вожди, их жены и дети менялись, а Акама была всегда. Ровно до того дня, как кочевники невероятной, изрыгающей горящие стрелы тучей не налетели на их дом. Сгорело все. И в живых тоже не осталось никого, кто мог бы построить новый дом и откопать из песка и глины ее, Акаму.
Так было до тех пор, пока новый хозяин не достал ее из-под обломков и не отряхнул с нее прах прошлого мягкой кистью. Потом она долго лежала в запертом ящике. Вероятно, новому хозяину не нужна была ее помощь.
Потом ящик долго трясло и болтало в очень холодном месте, а потом – хозяин его открыл. И Акама поняла, что настало ее время: у нее теперь есть новый дом.
Пока хозяин спал, она с усердием изучила жилище. Этот дом совсем не похож на те, где она жила прежде, но она будет изо всех сил стараться, чтобы у ее нового хозяина всегда пахло жильем и были еда и питье.
Феликс слушал, и рот его все шире расползался в улыбке. Сколь бы невероятным ни казался этот рассказ, но кофе и пончики вовсе не были розыгрышем.
Как и чистое, вкусно пахнущее белье.
А главное, теперь он точно сможет завести себе кошку!
Нежданные гости
Субботнее утро совершенно бездарно началось с ливня. Он что есть дури лупил по крыше, время от времени рассыпаясь сумасшедшей дробью по подоконнику.
«В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит», – мелькнула по краю сознания мысль. Но непонятно по какой причине Джек почему-то покинул свою утепленную, защищенную от ветров и дождей будку и шумно возился на крыльце, нервно повизгивая.
Мужа рядом не оказалось. Я смутно помнила, как посреди ночи гремела и полыхала гроза. И, кажется, звонил телефон. Брошенная на подушку записка сообщала, что он уехал к соседям. Значит, с Джеком надо было разбираться самой.
– Ну и что такого происходит, если хорошо воспитанный, взрослый культурный пес ведет себя столь странным и неподобающим образом? – ворчала я, нашаривая ногой тапки.
Накинув на ночнушку плащ, я выглянула на крыльцо. Ну разумеется, кто еще, кроме Джека, тут мог быть? Пес виновато отворачивался, как это делают все собаки и маленькие дети, еще не научившиеся врать. И чего это мы так раскаиваемся?
– Что ты еще натворил?
«Что еще» обнаружилось прямо под могучими лапами верного сторожа. «Оно» смотрело на меня, мокрое и жалкое.
– Господи, ты кто? – вырвалось у меня, хотя вряд ли можно было ожидать ответа от непонятного, ни на что не похожего существа. Впрочем, некоторое сходство, пожалуй, было. Больше всего незваный гость походил на покрытый длинной мокрой грязно-желтой шерстью мяч. Волосатый «мяч» смотрел на меня круглыми и очень печальными глазами.
Словно в ответ на вопрос, существо открыло неожиданно большой, чуть не вполтуловища, рот с целым частоколом зубов и что-то просипело. «Ой, мамочки!» – мне чертовски захотелось сбежать обратно в постель и сделать вид, что это наваждение просто приснилось. Но как же тут сбежишь, если на тебя умоляюще смотрят четыре глаза: пришельца и Джека, ожидающего одобрения. Похоже, родной «начальник охраны» не усматривал никакой угрозы в этом странном создании и зачем-то продолжал мокнуть на крыльце.
Кто бы это ни было, оно нуждалось в помощи.
– Ну, заходи, – пригласила я, пропуская незваного гостя в прихожую.
Существо пошевелилось. Оказалось, у него все-таки есть какие-то конечности, спрятанные в густой шерсти. Сделав пару шажков, оно повернулось к Джеку и снова издало странный сиплый звук. Тот приподнялся, и из-под его живота выкатились еще три «колобка» – уменьшенные копии существа.
– Ты еще и с детьми! – я посторонилась, придержав рукой дверь.
Убедившись, что лохматые колобки больше в его помощи не нуждаются, Джек помчался в будку, не забыв как следует отряхнуться перед входом. В самом деле, не гоже приличному, хорошо воспитанному псу тащить в дом сырость.
В доме было уютно. Несколько дней назад, когда лето окончательно закончилось, муж включил отопление, и теперь от радиаторов шло приятное тепло.
Большой колобок немедленно устремился к ближайшей батарее и тихонько заворковал, призывая детей присоединиться к нему. Вся четверка тут же устроилась под радиатором, пытаясь согреться и просушить вымокшую до последней ворсинки шерсть. Должно быть, первая проблема решена. Но раз у этих чудиков есть зубы, значит они должны что-то есть. Хотелось бы знать, что именно. Я, признаться, чувствовала себя весьма неуютно, имея в доме четверку непонятных зубастых созданий. Ладно, попробуем предложить то, что есть, а там поглядим. Наскоро приведя себя в порядок, я кинулась к холодильнику. Так, изобилия вовсе не наблюдается. Суббота, базарный день. Купленное раньше уже подъели, а новое нужно ехать и покупать. Но кое-что, конечно, нашлось. Я разложила на подносе початую пачку творога, плюхнула в пиалу ложку сметаны и нарезала кубиками остатки сыра. Украсив поднос горбушкой хлеба, яблоком, маринованным огурчиком и парочкой помидоров-шерри, я направилась к колобкам.
