скачать книгу бесплатно
– Бери, бери… Внучатам своим подарков купишь.
– Дай бог вам здоровия, барин, – поклонился Харитон.
– А мы вас заждались, – вышла навстречу Мирону Анна Петровна. – Обед уже готов. Но Софья Михайловна распорядилась без вас не садиться за стол.
– Скажи матушке, что сейчас буду… Ух, как я проголодался! – побежал он переодеться к обеду.
– Ну, наконец-то! – встретила его Софья Михайловна. – Что-то ты долго сегодня гулял. Садись за стол… Я уж поварихе наказала, чтобы постаралась с обедом, а то утром-то ничего не поел…
Мирон с аппетитом съел тарелку малороссийского борща, не оставил без внимания подёрнутого капельками янтарного жира осетра, а тут и блинчики с икрой подали.
– Ну вот, не зря Прасковья постаралась, – видя, с каким аппетитом обедает сын, произнесла Софья Михайловна.
Только они отобедали, как на пороге появились Андрей, Викентий и Герасим.
– А мы вот попрощаться пришли, – переминаясь с ноги на ногу, доложил за всех Герасим.
– С кем?! – сделал удивлённую мину Мирон.
– С тобой!.. Андрей сказал, что ты уезжаешь.
– Да никуда я не уезжаю, у меня ещё целый месяц впереди…
На какое-то время все притихли, пытаясь осознать произошедшую перемену. Родители с понимающей улыбкой не стали задавать лишних вопросов, видимо поняв, что сложившаяся ситуация приняла неожиданный оборот.
– Как это?.. – остановил удивлённый взгляд на товарище Андрей. – А ты сказа… – осёкся он на полуслове, увидев добродушную улыбку Мирона. – Ну, тогда давай ко мне на обед! Завтра накажу Макару, чтобы зайца приготовил. Он мастер готовить жаркое из зайчатины, – не растерялся Андрей. – И вы, конечно, подходите, – повернулся он к Викентию с Герасимом…
Встав пораньше, Мирон, не изменяя своей привычки, оседлал жеребца и выехал на прогулку. Хмурое утро вот-вот грозило разразиться дождём, но он, не обращая на это внимания, быстро мчался по берёзовой роще. Бродящие по пастбищу коровы удивлённо поднимали свои головы и мычанием провожали лихого седока, нарушившего стуком копыт резвого жеребца утреннюю тишину. Радость охватывала душу Мирона после вчерашней встречи с Лизой. Она чудилась ему везде: на лужайке берёзовой рощи, на берегу журчащего ручья, на лугу среди полевых цветов.
Непогода не заставила себя ждать. Сначала моросящий, а после переходящий в проливной дождь насквозь промочил одежду Мирона и заставил повернуть домой. Переодевшись в сухое, он вышел в столовую, где его уже дожидался горячий завтрак.
– Сударь! – обратилась к нему повариха Прасковья. – Что бы вы к обеду желаете покушать?
– Спроси у матушки, – бросил Мирон. – Я сегодня у Андрея обедаю…
Поместье Андрея было совсем небольшим. Старенький дом из пяти комнат стоял в низине на краю небольшой деревушки, где проживали пятьдесят душ крепостных, а из дворовых слуг были только управляющий да повар-Макар – вот и всё, что досталось ему после смерти родителей.
– Проходи, проходи… – вышел к нему навстречу товарищ. – Сымай кафтан… Я его здесь на вешалку повешу, а то в избе жарко. С утра Макар готовит – печь топит.
Мирон прошёл в небольшую залу, где уже был накрыт стол. Приятно щекочущие нос ароматы исходили из расставленных по всему столу блюд.
– Присядь пока, – указал он на стул. – Сейчас Викентий с Герасимом должны подойти.
Мирон сел на предложенное ему место и, разглядывая комнату, залюбовался висевшей на стене большой картиной. Словно живыми красками на ней был изображён эпизод охоты с борзыми, настигающими затравленного зайца.
– Что, нравится? – заметил интерес товарища к полотну Андрей. – Кстати, местный художник нарисовал – от отца осталась. А вот и господа! – повернулся он в сторону застучавших сапогами у дверей Герасима и Викентия.
– А запахи! – потянув носом и глотая голодную слюну, произнёс Герасим. – Поистине мастер твой Макар.
– Да-а, такого повара по всей округе не сыщешь, – добавил Мирон. – Француз у Воронцовых послабее будет. Вот пригласить бы Григория Павловича – оценить мастерство местных кулинаров.
– К себе переманит, – пошутил Герасим.
– Не получится: вряд ли Макар другому служить будет – он здесь издавна как член семьи… А идея неплохая – семейство Воронцовых пригласить, – ответил Андрей.
– Успокойся… – взял друга за руку Мирон. – На ярмарку собрался сегодня вечером Григорий Павлович с супругой – Лиза сказывала.
– Да это я шутя… Давайте уже обедать, господа! – пригласительным жестом указал на стол хозяин. – А то смотрю, Викентий что-то заскучал…
Обед действительно вышел на славу. Не одна похвала ушла в адрес умелого кулинара. За трапезой и не заметили, как время перевалило к вечеру.
– Макар! – позвал Андрей. – Дай лошадям овса! Небось, проголодались уже. Макар, слышь? – вторично позвал он, не дождавшись ответа. – Придётся самому… Спит, наверное, – умаялся с готовкой.
– Да сиди уже с гостями, – поднялся Викентий. – Делов-то – лошадей накормить.
– Овёс там – в конюшне, – крикнул вдогонку Андрей.
Довольные проведённым временем и вкусным обедом, друзья засобирались по домам.
– Не помню, едал ли я когда такую вкуснятину, – с улыбкой поблагодарил товарища за обед Викентий. – Теперь моя очередь угостить вас обедом.
– Ну вот и Викентий заулыбался… Вкусный обед, он всегда настроение поднимает, – с шуткой произнёс Герасим. – Я тоже с угощением в стороне не останусь, – добавил он.
Загадочная кража
Протяжный колокольный звон набатом прокатился по спящим поместьям округи.
– Что такое?!.. Вроде колокольный звон? Ночью?.. Или мне приснилось? – открыв глаза, пытался сообразить Мирон.
Но тревожный набат повторился ещё раз.
– Вроде как усадьба Воронцовых горит?! – послышался всполошенный голос Никифора.
Остатки сна мигом вылетели из головы Мирона; соскочив с кровати и накинув кафтан, он выбежал из дома. Светло-красное зарево поднималось в той стороне, откуда слышались тревожные удары колокола. Несомненно, горела либо церковь, либо имение Воронцовых.
«Но кто полезет на колокольню, если церковь охвачена огнём?» – пронеслось в голове Мирона. «Лиза!.. Она там!..» – тревожно забилось его сердце…
Вскочив на неосёдланного коня, Мирон во весь опор, не разбирая дороги, напрямки помчался к месту пожара. Ещё издали он услышал треск горящего дерева, – теперь уже было ясно различимо, что пожар в имении Воронцовых. Подъехав к дому, он с облегчением заметил, что горят какие-то хозяйственные постройки. Соскочив с коня, он бегом направился туда, откуда слышались крики людей, тушащих пожар.
– Лошадей выводи! – слышалась чья-то команда. – А то кабы на конюшню огонь не перекинулся!
За домом Мирон лицом к лицу столкнулся с измазанным в саже дворецким.
– Где госпожа?!.. На пожаре?!.. – обеспокоенно спросил он у Евстафия.
– Они-с всем семейством вчера вечером уехали. Матушка их настояла, чтобы госпожа Елизавета непременно отправилась вместе с ними.
– А что там случилось? – кивнул Мирон в сторону пожарища.
– Баня горит… Видать, дворовые девки топили, да не доглядели чего. Гадай теперь, – развёл он руками. – Тут кабы на конюшню пламя не перекинулось. Надумали сверху водой поливать… Вот за лесенкой пошёл, – махнул он в сторону каретного сарая.
Мирон подошёл поближе, на расстоянии почувствовав жар огня. Сухие брёвна бани горели, словно стог соломы в знойный день. Искры с треском взлетали вверх вслед за уходящим в небо чёрным дымом. Потолкавшись немного среди народа и убедившись, что огонь больше ничему не угрожает, Мирон повернул к месту, где оставил коня…
Приехав домой, он собрался немного поспать, но сон никак не шёл – в глазах всё ещё стояли яркие языки пламени над усадьбой Воронцовых…
Весь следующий день по всей округе – то там, то сям – обсуждали ночной пожар. Первым к Мирону приехал Андрей, тоже побывавший на пожарище. А спустя ещё немного времени собравшиеся у него друзья обсуждали ночное происшествие.
– Да-а, вернётся к вечеру Григорий Павлович, а тут такое… Ох и достанется дворовым девкам, – покачал головой Викентий.
– Да он-то пожурит, да и только: делов-то – баня сгорела. А вот Алевтина Николаевна, эта с лихвой воздаст, – поправил его Андрей.
Ещё издали, подъезжая к усадьбе, Воронцов учуял запах гари, доносимый ветром со стороны имения.
– Что-то неладно, – обеспокоенно проговорил он, наклонившись к Алевтине Николаевне.
Та, задёргав носом, враз переменилась в лице.
– А ну-ка, давай гони! – сердито крикнула она кучеру. – Уснул, что ли?!
Навстречу им, услышав звуки подъезжающего экипажа, быстро семенил ногами дворецкий.
– Евстафий, что тут стряслось?! – издали крикнул Воронцов.
– Баня с-сгорела, – разведя руками, с поклоном ответил он.
– Как сгорела?! – выскочила вперёд супруга. – А ты куда смотрел, старый осёл! – гневно сдвинула брови Алевтина Николаевна. – Я не посмотрю, что ты дворецкий, прикажу выпороть розгами!
– В-вчера девки дворовые в бане мылись, а потом, среди ночи, пожар случился, – наклонившись ещё ниже, бросил он заискивающий взгляд на госпожу.
– Где они?! – краснея от ярости, крикнула она.
– В-в-в доме, – трепетным голосом ответил Евстафий.
– Пошли!.. – сурово приказала Алевтина Николаевна.
– Пойду гляну, что там случилось, – кивнул в сторону пожарища Григорий Павлович.
Евстафий, услужливо согнувшись, засеменил вперёд госпожи, открывая перед ней входную дверь.
– Пускай теперь в пруду моются, раз баню спалили! – заключил Воронцов, обойдя остывшие головешки, и развернулся к усадьбе.
– А-а-а!!!.. – раздался крик со стороны дома; на ступеньки, задрав голову вверх и хватаясь за сердце, выбежала Алевтина Николаевна, следом за ней, пытаясь успокоить мать, показалась Лиза.
– Что случилось?! – с перепуганным лицом подбежал Григорий Павлович.
– Шкатулка, шкатулка!.. – задыхаясь, еле выдавила из себя хозяйка.
– Какая шкатулка?! – схватил её за плечи Воронцов.
– Драгоценности, бриллианты – их нет… – рыдающим голосом пояснила супруга.
Воронцов, оттолкнув Алевтину Николаевну, кинулся в дом. Подбежав к комоду, где хранилась шкатулка, и убедившись, что там пусто, он обшарил всю комнату и, схватившись за голову, опустился на стул.
– Евстафий!!!.. – закричал он вдруг не своим голосом, вскочив на ноги.
– Я з-з-з-десь, господин, – с трясущимся подбородком подбежал дворецкий, чувствуя, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Шкуру спущу!!! – с налитыми кровью глазами накинулся на него Воронцов. – Где бриллианты?! – схватив за шиворот, ткнул он его в пустой ящик комода.
– К-какие б-бриллианты?.. Н-н-не знаю, Ваше высокоблагородие, – чуть не плача, пролепетал Евстафий.
– Алевтина! – крикнул Воронцов, оттолкнув в сторону дворецкого. – Комната была заперта?!
– Закры-ыта, – всхлипывая, ответила супруга. – Я зашла перстень в шкатулку положить, а там… – недосказав, разрыдалась она.
– Так, так, так… – встав посреди комнаты, приговаривал Григорий Павлович, подперев рукой подбородок. – Стало быть, украли… – задумался он.
Но вдруг взгляд его прояснился, Воронцов рванулся к двери и со словами «вот что нужно сделать!» выбежал из дома…
Через час он вернулся с каким-то человеком, серьёзный вид которого говорил, что он не простой государственный служащий.
– Капитан-исправник Никодим Фадеевич Данилов, – коротко представил супруге спутника Воронцов.
– Меня Григорий Павлович попросил заняться розыском пропавших драгоценностей, – улыбнувшись Алевтине Николаевне, пояснил цель своего появления капитан.
– Ну-с, показывайте, где у вас шкатулка лежала, – повернулся он к Воронцову.
– Проходите сюда, – указал тот рукой на дверь кабинета.
Исправник тщательно осмотрел комод, обследовал всю комнату, после чего, задумчиво потирая затылок, произнёс:
– Да-а, следов никаких. Видать, вор-то бывалый… Так вы говорите, баня сгорела и в то же время случилась пропажа… А вас, значит, в имении не было? – вопросительно взглянул он на Воронцова.
– Не было… – кивнул тот, подтверждая сказанное.
– Дворецкий оставался, – добавила Алевтина Николаевна.
– Так давайте его сюда! – распорядился исправник. – Ну-ка расскажи, дружок, что случилось в ту ночь? – подступил он к Евстафию. – Может, чего подозрительного заметил?
– А, что мне сказать?.. – опустив голову, развёл руками дворецкий… – Подумал я хорошенько – и вот что… Сдаётся, не по вине дворовых девок баня сгорела, – решительно произнёс он.
– Отчего же так?! – вопросительно округлил глаза капитан.
– Они ведь в полдень помылись, а пожар за полночь случился. Ежели какой уголёк из печи выскочил, неужто он столько времени шаял?
– Да, верно ты подметил, – согласился исправник.
– А ещё вот, что странным мне показалось, – приободрившись поддержкой, продолжил Евстафий. – Я за лесенкой побежал, ну, чтобы на конюшню залезть да сверху огонь поливать – побоялись, что она от жара возьмётся. А лесенки-то на месте не оказалось. Садовник её всегда около каретного сарая держит. Походил я, значит, кругом – смотрю, а она возле дома в траве валяется…
