скачать книгу бесплатно
И за друзей, и за врагов,
За белых, черных,краснокожих
и желтокожих заодно,
За пьющих и непьющих тоже.
И за молдавское вино!
1.38 Благодать
Над Днепром в хорошую погоду
В воздухе разлита благодать.
Так и хочется поверить в Бога.
Только Он такое мог создать.
Божьи твари счастья (хоть немножко)
Получить немедленно хотят.
Родила январской ночью кошка
У причала четверых котят.
И, пока округа не проснулась,
мышковать отправилась чуть свет.
Кошка-мать с охоты не вернулась
В этом мире сказкам места нет
И ходила смерть в холодкой рясе
С погремушкой в снежном серебре.
Некому услышать писк кошачий:
У причала пусто в январе.
Дядя Дарвин знал отбора тайну.
Из котят (такие вот дела)
Выжил лишь один – и то случайно:
Женщина его подобрала.
Аннушка была чуть-чуть похожа
На того, которого нашла.
Дауна болезнь – подарок Божий.
Так она одарена была.
Отнесла за пазухой к старушкам
В дом из кирпича невдалеке.
Так и стал котенок жить в «психушке».
В комнате у Ани. В уголке.
В этом доме доживали тихо,
Грелись и питались (хоть с трудом)
Три десятка стариков и психов.
То, что раньше звалось: «Божий дом»
Был тот дом красивым, кроме шутки.
Над Днепром, как я успел сказать,
Кто там побывал хотя бы сутки,
Сразу верил в Божью благодать.
Двухэтажный, с залом и паркетом,
Шесть колонн, пилястры, бельведер.
Говорили, будто место это
Присмотрел под дачу местный мэр.
В этот год горючего не стало,
И с котельной дело было «швах»,
Так топили только в общей зале:
Там стояла печка на дровах.
Кто-то искру обронил спросонок,
Или кто «подбросил петуха»
И сгорели Аня и котенок.
Видно Бог им не простил греха.
Грешных душ в округе было много.
Что ж других для жертвы не нашел?
Слава Богу, я не верю в Бога,
А не то бы сам с ума сошел.
Над рекой как раньше, ивы плачут
Что ни вечер – трели соловья.
Там сейчас и вправду чья-то дача.
К сожаленью, я не знаю – чья
1.39 Беседы о стихах
В предгории Ферганского хребта,
с достоинством , серьёзно, не спеша,
вкушали белый чай мои уста
и наслаждалась отдыхом душа.
Тёк ароматный воздух с близких гор
чинар в ветвях шептал стихи свои
и плавно тек мудреный разговор
о сладостных газелях Навои.
Не о футболе, шмотках и деньгах
и не о бабах, мятых впопыхах.
Не о болезнях и не о долгах.
Шел разговор о вечном. О стихах
Как будто в транс гипнозом погружен,
читал не глядя в книгу, наизусть,
газели нам учитель Иманджон,
а в голосе звенели страсть и грусть.
