banner banner banner
Мойры не плачут
Мойры не плачут
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Мойры не плачут

скачать книгу бесплатно


– Вид у тебя в этой чёрной куртке как у гота. Впрочем, нормально. Я тебе объясню, почему так произошло. Старый трюк – заблокировать электромагнит у двери. Просто он поджидал тебя. Вероятность поймать невелика, конечно.

Припарковаться пришлось у тротуара, участковый пункт находился в цокольном этаже дома, извивающегося, словно змея. Перед дверью на улице стоял участковый, почти мальчишка лет двадцати, и курил.

– Добрый вечер. – сказал Моршанский. – Нам нужно заявление оформить.

– Проходите, – не совсем любезно отозвался участковый.

Рассказав про ограбление, Варвара сидела молча. Участковый строчил протокол. Потом взял трубку и сказал:

– Виктор Николаевич, можете подойти?

В кабинет зашёл невысокий человек лет пятидесяти с чем-то, волосы ёжиком, в очках и с улыбкой на лице. Что-то было в нём такое подкупающее, ямочки на щеках, не начальник, а душечка.

– Виктор Николаевич, кажется, это наш знакомый. Блокирует двери банкоматов и грабит тех, кто туда заходит. Уже пятый случай по нашему району. Исполнение везде одинаковое, то есть, натягивает шлем-шапку и различить невозможно. Банкоматы разных банков. Суммы тоже разные, вот девушка на десять тысяч пострадала.

– Понятненько. – Виктор Николаевич будто потирал руки от удовольствия, улыбка так и не сходила с его лица. – Ну что, Алексей, будем решать и это уравнение. Это, конечно, не на скрипочке играть, но и не Фихтенгольца зубрить. Итак, молодой человек, а Вы что заметили?

– Да, собственно, ничего особенного, просто я видел со спины, волосы тёмные, хвостик. Потом он натянул шлем. Скрылся в проходе между домами. Да… я заметил, он немного прихрамывает. Ну, или не прихрамывает, а как-бы с натугой ставит ногу. Такое бывает при некоторых заболеваниях. Я не врач, конечно, но мне это напоминает вывих сустава.

– Молодой человек, очень наблюдательны.

– Нет, просто я подрабатывал в адвокатской конторе, вот, приходилось очень много деталей запоминать, чтобы потом в суде можно было обращаться к фактам.

– Ясненько. Ну, девушка… Да, гражданка Варвара Прокопенко, заметила совсем немного, я так понимаю. Кстати, не заметили, что у него было в руках?

– Нож.

– Понятно. Алексей, думаю, нужно ловить его на живца. Итак, молодые люди, спасибо за помощь, если что, мы Вам позвоним, – закончил Виктор Николаевич, улыбка на лице стала стираться и исчезать, почти как у Чеширского кота[6 - Персонаж сказки Л. Кэролла «Алиса в стране чудес»].

– Простите…, – Варвара застёгивала молнию на пуховике.

– Да? – обернулся Виктор Николаевич, снова натягивая улыбку.

– Меня интересует некоторая статистика по преступности… Могу я как-то узнать о ней?

– А по какой причине интересуетесь? – в голосе послышалось напряжение и некоторое раздражение.

– Видите ли, я пишу статью. Про уровень смертности среди среднего поколения. Почти «предпенсионеров», как их сейчас будут называть. Вот… И мне нужно немного фактов. Я вам принесу письмо из редакции, да! Хотелось бы именно факты. Вы поможете?

Моршанскому показалось, что Варвара дерзко и слегка игриво посмотрела на Виктора Николаевича. Хм… такое ощущение, что эта девушка умеет обращаться с таким контингентом. А, вспомнил Моршанский, точно, она же была с тем лысым. Точно. Наверное, ещё друг или как там у них называется это. Интересно, а со мной она тоже будет кокетничать и пытаться завести роман?

– Что за статья? – спросил он у Варвары, изображая интерес.

– Да такая немного ностальгическая статья. О том, что люди не выдерживают. Вот в 90-е выдерживали ровно эти же люди. Пытались сопротивляться. Просто они были молоды, и была огромная жажда жить, а ещё дети были маленькие. А сейчас они просто сдались.

– Ты сама-то веришь в это? Человек не должен сдаваться. – Моршанский вспомнил историю своих родителей и то страшное ощущение беспомощности перед жизнью. – Дело даже не в этом, ты говоришь, как в советские времена, там тоже были все эти пионеры-герои, стахановцы-передовики и прочее. Целая груда пропаганды, как нужно не сдаваться. Нет. Дело не в том, чтобы вечно сражаться. Нужно просто определить цели. Например, совершенствование себя. Благосостояние. Ничего в этом плохого нет. Страна в 90-е немного стыдилась этого, а кто-то хапал и пилил, ничего, выбился в люди, теперь никто не спрашивает, чем пахнут деньги. Будут деньги, остальное возьмётся. То поколение, о котором ты говоришь, это по сути последнее поколение, которое закончило школу или ВУЗ при прежнем строе. Им тяжело, наверное. Но ты пойми. Они сильные были там, в своей стране. А здесь стали слабыми. Потому что изменилась система ценностей. Теперь не обязательно зубрить учебник, чтобы быть отличником. Да и зачем эти мёртвые знания, подумай? Знания должны быть практическими. Ну, вот возьми меня. Я закончил юрфак. Уже была, конечно, нынешняя страна. Сама знаешь, как у нас быстро пишут законы. То есть, у меня есть навыки, есть практика. Но жизнь повернулась немного иначе, я сейчас просто такой менеджер, без определённых обязанностей. И продать могу, и руководить могу проектом. Могу копать, могу не копать. В целом меня это устраивает, но опять же, я понимаю, что это просто ступенька к следующей вершине. Вот ты спроси меня – а нравится ли мне работа, которой я занимаюсь? Я скажу – конечно, пока за неё платят деньги. Смотрю ли я на коллег как на каких-то своих друзей? Конечно, пока с их помощью я могу заработать деньги. Буду ли я горевать, если вдруг контора развалится? Конечно, если в этот момент я не смогу получить заработанное. Но не потому, что я так сильно привязался к хозяину или начальникам. Это и есть великая и могучая сила выживания в условиях вечной конкуренции. Конкуренция тренирует самое главное – не какое-то мифическое умение «не сдаваться», а умение всегда, при любых условиях, найти почву для укрепления. Помнишь эти деревья на юге? Они просто висят в воздухе, корнями вцепившись в камни. Вот на таком биологическом уровне нужно уметь выживать. Без всякой идеологии.

– Влад, но ты понимаешь, что есть люди, которые уже просто не могут перестроиться?

– Понимаю. Я понимаю. К сожалению, у меня мать так не смогла. Да много кто ещё… Это жестоко. Я согласен. Ты знаешь, я сам всегда кину хоть булку бездомной собаке. И даже слёзы наворачиваются. Но собака – существо, которое не может выработать стратегию. Если есть выход, она спасается. Если нет выхода, то погибает. То есть, она живёт минутой, бьют – беги. Она не может планировать на много лет вперёд. А человек должен спасаться всегда, есть выход, нет выхода. Спасать себя, не сентиментальничать. Потому что можно потерять время.

– Ну… как-то по-людоедски получается.

– Да нет, просто мы забываем, что человек всё-таки биологическое существо. И чтобы выжить, нужно следовать природе. Вот, сейчас вспомнил одну теорию. Человеческое общество рассматривается как волчья стая. Есть там типы – вожак, охотник, советник вожака… Ну, и так далее. Интуитивно каждый выполняет свою роль. Просто в 90-е все вынуждены были стать охотниками. Но не всем это удаётся, нужно следовать своей роли. Как только мы вспомним о своём биологическом предназначении, не каком-то банальном – совокуплении, размножении и так далее, а именно о роли в стае. Но, тут интересная штука. Стая – это коллектив. Да, мы выживали многие тысячелетия в коллективе. Сейчас, по сути, сбиваться в стаи не обязательно. Нужно просто понять, ощутить свою роль, и использовать свои качества для выживания.

– Ты правильно сказал про коллектив. В предыдущие времена люди жили в коллективе. И выживали в коллективе. Насколько мне рассказывали мои родители, было принято ходить друг другу в гости, а если какая беда, обязательно помогать друг другу. Наверное, в них был этот стержень коллективизма, и поэтому они выжили. А когда стало немного легче, просто поняли, что не могут вписаться в эти новые человеческие отношения.

– Да, но эра коллективизма прошла. Сейчас другие ценности. Пойми, свобода – это возможность для каждого проявить себя. Ты, я, другие люди – все должны быть свободны. Даже от государства, оно ведь тоже сдерживающий инструмент. По сути, границ уже быть не должно, все границы давно стали условными.

Глава 8

Рабочая неделя пролетала быстро. Варвара приходила с лекций и падала без сил. С Андреем виделись редко.

В конце февраля она поднималась по лестнице и увидела соседку со своего этажа.

– Привет.

– Слушай, ты знала из соседнего подъезда женщину такую румяную, Надей звать? Фамилию не знаю, такая блондинка?

– Вроде видела. А что случилось?

– Так вот умерла. Ей еще и полтинника не было. Нашли в квартире, председательша рассказала, вскрывали дверь.

– А причина какая?

– Да пока не знаю, вот тут родственники бегали по двору, типа всех извещали.

– А милицию вызвали?

– Да, часа три что-то там искали. Но вроде криминала никакого не обнаружили, вот через три дня похороны.

Варвара зашла в квартиру с неприятным ощущением. Она еще не отошла от истории с Родионом Чесноковым.

Открыв холодильник, она поняла, что в доме «шаром покати». Нужно выходить в магазин, или перенести эту процедуру на утро…

Утром во дворе Варвара увидела дворничиху Любу, которая исправно чистила дорожку. Её ладная фигурка вписывалась в это раннее утро, как часть пейзажа. Любе было под шестьдесят, она была маленькая, с выдающейся грудью, энергичная и словоохотливая. Она остановилась, поправляя платок.

– Доброе утро! – поздоровалась она хрипловатым голосом. С Любой обычно велись житейские разговоры про растущие цены и большое количество снега, выпавшего за зиму.

– Варя, слушай… Что скажу. Я слышала, из третьего подъезда женщина умерла, Надей звали, – вдруг Люба сама начала интересующую и Варвару тему.

– Да, мне вчера соседка сказала, – Варвара приготовилась слушать, что-то подсказывало ей, что Люба владеет информацией.

– Так вот. Знаешь, я немного глуповата, конечно, но глаза имею. Я тут видела одного лысого, он с ней несколько раз прогуливался, под ручку до подъезда доводил. И знаешь, кто этот лысый? – Люба загадочно закатила глаза, совсем не к месту, выжидательно уставилась на Варвару.

– Нет, не догадываюсь.

– Так твой хахаль. – Люба наслаждалась эффектом, потому что Варвара немного дёрнулась, будто собралась бежать.

– Так, интересно… А когда ты его видела с Надеждой? – всё-таки нужно было узнать информацию до конца.

– Так буквально на прошлой неделе. Они шли такие весёлые, краем уха услышала, что вспоминали какие-то молодые годы. А ещё… Я же весь дом обхожу, сама знаешь. Ну и под балконами тоже, вот что нашла.

Люба протянула полиэтиленовый кулёк с несколькими бутылочками.

– Что это?

– А вот под балконом у Нади увидела. Так бы и не увидела, но он за куст зацепился. Так бы в снег провалился и до весны не увидели бы. Бросили недавно, позавчера.

– Погоди… А мне соседка сказала… Так. А почему ты думаешь, что это из её квартиры выкинули? И почему именно позавчера?

– Да потому что не первый раз. Раньше-то выбрасывала, да ей самой говорила при встрече, что ж ты, взрослая женщина, кидаешь мусор. Вот так её пристыдила на дорожке однажды, она и покраснела. Значит, точно она. Тут пустые бутылочки – перцовка, боярышник, ну, сама понимаешь. Не знаю, почему уж она так выкидывала, может, матери боялась. Быстро с балкона выкинула.

– Хорошо. Давай ко мне сюда этот мешочек… Спасибо, что про хахаля моего сказала… Пока события не очень связываются, не знала, что он с ней был знаком… Погоди… Когда умерла Надежда?

– А вот доподлинно неизвестно, обнаружили только вчера.

Варвара решала банальный вопрос – как поступить с Андреем, чтобы выжать из него информацию. С другой стороны, в душу закрадывалось подозрение, а может, он как-то причастен к её смерти. С третьей стороны она порывалась бежать в полицейский участок, чтобы отдать найденные Любой улики.

«Так, что мы имеем. – она пыталась рассуждать хладнокровно, – Есть повод присоединиться к расследованию, но для этого Андрей обещал позвонить Косте Тихонову, редактору, чтобы тот выписал удостоверение. Предварительно знакомство с Виктором Николаевичем уже состоялось, и это упрощает дело. Так. Осталось решить вопрос с Андреем. Бутылочки… А бутылочки нужно отдать следователю, это точно».

– Андрей Валентинович? Добрый вечер. Знаете, у нас с вами остался нерешённый вопрос с удостоверением, – Варвара тщательно изображала смущённую студентку, которой приходится напоминать забывчивому преподавателю об его обязательствах.

– А… Да-да, я просто запамятовал, с Костей переговорил, нужно прогуляться в редакцию и забрать это удостоверение. Сильно там со статьёй не увлекайтесь, я, конечно, просил, но несколько листов, не больше. Не нужно писать длинно. Да, и давайте ещё договоримся, нам нужно обсудить некоторые дела… – Андрей тоже говорил нарочито громко, чтобы у вечно подслушивающей жены не оставалось сомнений, что разговор идёт по делу.

– Именно поэтому я и звоню, Андрей Валентинович. И желательно, чтобы Вы заехали ко мне в любое время, как получится… – Варвара старалась говорить тихо, слегка интонируя фразы.

– Я могу сегодня, поздновато, но в целом, мне нужно ещё забежать кое-куда, давайте, я подскочу.

Какой резвый, подумала Варвара. Всё играет в Дон Жуана. Но предстоящая встреча её не сильно волновала. Она ещё не до конца осмыслила, что ей говорил Влад. А ведь он сказал что-то такое, что заставило её содрогнуться. Она будто отстранилась взглядом от текущей жизни, всё стало каким-то мелким. Выживание, приспосабливаемость… Что-то там еще из биологии, где-то симбиоз, где-то эволюция. Вот хамелеон – это эволюция? Наверное, вымрут все, кто не приспособился. В дверь позвонили. Оказалось, что снова пришла соседка.

– Варя, понимаешь, какая штука ещё с этой Надеждой?

– Слушай, а ты почему решила, что мне это интересно? – Варвара хотела узнать, почему Люба сразу определила, что для неё это важно.

– Варь, я знаю, что ты на журналистку учишься. – Люба хитро сощурилась, немного откашлялась. – И знаешь, у меня как-то сердце не так бьётся, понимаешь, чует, что что-то тут не так. Она немного выпивала, да, по-разному, короче, выпивала. Мамашка её тут бегала с братьями. Так припоминаю, они её вроде от алкоголизма пытались лечить в какой-то клинике. Несколько месяцев назад, я её встретила, идёт трезвая вроде, но какая-то грустная. Спрашиваю, Надюша, что-то случилось? Нет, говорит, просто родственники давят, что я за квартиру сама заплатить не могу, потому что работаю нерегулярно. Я ей говорю, ну, так многие сейчас перебиваются, что уж родственники-то, не в каморках, чай, живут, могут тебе помочь. Да, говорит, могут, да и квартира ведь всё равно им достанется после смерти моей. Я ей говорю, что ты про смерть думаешь, ведь молодая ещё. Молодая говорит, да не сильно, а от судьбы никуда не уйдёшь, не знаешь, где ниточка натянута, об которую споткнёшься или горло перережешь. Вот такие мрачные у неё мысли были, понимаешь, – Люба выпалила эту информацию одним залпом.

– Спасибо… Да… Мне тоже кажется, что тут что-то не так. Как бы узнать причину смерти?

– Как-как… Может, с родственниками поговорить? – с сомнением спросила Люба.

– Хм… Как это будет выглядеть… Когда похороны, говоришь?

– Я так поняла, в пятницу.

Глава 9

Моршанский нехотя набрал номер.

– Диана? Привет. Как ты? Оклемалась? Скандалов дома не было? – он тщательно добавлял в ноты голоса заботу.

– Привет, всё хорошо. Может, встретимся? А то в прошлый раз было как-то не очень, мне показалось, извини.

– Хочешь реабилитироваться?

– Что-то вроде того, – Диана заинтересованно картавила в трубку.

– Ну, да, наверное. Слушай, у меня к тебе дельце небольшое есть.

– Хорошо. Когда встретимся?

– Ну, желательно в пятницу. Я могу вечерком, сама-то как, можешь задержаться потом? Можно зайти в кафе, посидеть, ну, если хочешь, то и ко мне доехать. Как?

– Отлично. В принципе, в пятницу я свободна, – в голосе Дианы прозвучали радостные нотки.

Моршанский потёр руки, вроде, всё идёт по плану. Он вспомнил про Варвару и про их странное знакомство. Нет, с Варварой пока времени общаться нет. Хотя что-то цепляет его в этой девушке. Не хочется начинать с каких-то банальностей. В конце концов, это не Диана, у которой, похоже, с мужем проблемы. Диана есть средство. И не только для сексуальных утех, тут она его, пожалуй, больше использует. Варвара… Что она там говорила про поколение, которое не выдержало и уходит. Ну да, они уходят, просто потому, что еще помнят лозунги о справедливости. Эта тяга к справедливости у них в крови. Да и опросы последние говорят, что тяга стала усиливаться. А это не есть хорошо.

Простые люди, думал Моршанский, в целом не могут рассуждать о каком-то вселенском мироустройстве. И дело не в деньгах и не в их количестве. Многие богатые тоже попадаются на удочку сказки о свободе. А свободы нет, даже для богатых. Есть предопределённость, расписанные роли, сценарий. Да, бывают случаи прорыва из одного слоя в другой. Но случаи очень редкие. Свобода где-то должна существовать, хотя бы в идеале.

Сам Моршанский глубоко осознавал, что время попадания в элиту прошло. Сейчас не помогут даже быстро заработанные деньги. Элита формировалась тогда, при разрезании вкусного советского пирога, хоть сейчас почему-то и принято говорить об этом почти в брезгливом тоне. Мол, там была тоталитарная система, и вообще, не такой уж сладкий пирог достался нынешним олигархам.

Моршанский, конечно, не верил в слезливые речи чиновников, что олигархи подняли промышленность, раздавленную при Советском Союзе. Это просто противоречило логике. Но высказывание Чубайса о том, что вместо бандитских коммунистов нужно было дать власть бандитам, или что-то в этом роде, что в стране возможен только бандитский капитализм, это высказывание он понимал. И принимал, потому что иначе невозможно накопить первоначальный капитал.

На самом деле, на лекциях по криминологии говорили то же самое, в Университете были достаточно зрелые и трезвомыслящие преподаватели. Практически, как устроен капитализм в его бандитском исполнении, Моршанский узнал еще в адвокатской конторе, в которой подрабатывал в студенчестве. Тогда уже не убивали, как в 90-е, но достаточно хорошо ставили на счётчик. И тогда, при расцвете цен на нефть, и создавался этот «цвет общества», который сейчас стал перерождаться. Моршанский понимал, что накопление первоначального капитала невозможно без криминала, но потом-то, потом-то ведь нужно переходить в цивилизованное русло. В конце концов, становиться буржуа, с определёнными правилами, уважением к бизнесу другого, с правильно выстроенными отношениями с государством.

И всё-таки смешная эта девочка Варвара. Есть в ней что-то чистое.

Моршанский понимал, что мысли путаются, а нужно привести себя в состояние стройности ума. Он взял записи с семинара Скоробогатова. Да, про талант. Основное ключевое направление, которое разрабатывает Скоробогатов, это развитие таланта. Моршанский решил, что его главный талант заключается именно в организации своего дела, и к этому он шёл упорно.

Владимир Скоробогатов составил ему чёткий план по систематизации как мыслей, так и действий. Поэтому, когда Варвара стала регулярно появляться в его мыслях, Моршанский понял, что программа Скоробогатова дала сбой. Впрочем, он и раньше это замечал. Пока глубоко погружаешься на тренинге, голова становится ясной, и путь впереди тоже. Но как только окунаешься в обычную рутину, мысли бегут наперегонки. Невозможно оставаться роботом, выполняющим программу. И дело не в пресловутых желаниях или важности, как говорится в книгах по трансерфингу. Дело в каком-то странном блуждании в тумане реальности.

Моршанский увидел, что его телефон начал пульсировать без звука.

– Да.

– Привет, Мор. Как наше ничего?

– Дела продвигаются неплохо, осталось немного утрясти еще проблемы по маленькому дельцу. Я работаю в этом направлении.

– Хорошо. Я жду от тебя результата. В целом на подходе есть интересные объекты, но пока говорить об этом рано.

– Я понял. Сегодня, если можно, не звони, мне нужно немного сосредоточиться. Я вряд ли возьму трубку.

– Ок.

Глава 10

Варвара открыла дверь и увидела запыхавшегося Андрея. Он через порог потянулся с поцелуем.