О гномах и сиротке Марысе

скачать книгу бесплатно

Кукулина и с собой бы его взяла, да не посмела. Ведь у него своя мать есть, а родная мать хоть и выбранит и розгой отстегает, но потом всё равно приласкает, приголубит. Так рассуждала вдова, не зная, что гномы обманули крестьянку и это вовсе не её ребенок. Под вечер вышла баба посмотреть, что с гномом, а его и след простыл. Зато у порога лежит её Ясек: волосы как лён, глаза – василёчки, губы – малинка.

Это гномы принесли его матери, а Хвоща забрали. То-то было радости и веселья! Поджарила крестьянка яичницу чуть ли не из дюжины яиц, пышки испекла и соседку пригласила – не знала, как её и благодарить.

…Прошли годы.

Вырос Ясек крепким парнем, но людей дичился. Любил бродить один по горам, по лесам и всё рассказывал, какие чудеса, какие сокровища видел под землёй у гномов. Но в деревне ему не верили и считали дурачком.

А Хвощ, попав к своим, быстро поправился. Гномы знают много разных целебных зелий и чудодейственных мазей. Как принялись припарки ему делать, окуривать, растирать волчьими ягодами, комариным салом, паучьей желчью – мигом на ноги поставили.

Король Светлячок любил своего прожорливого подданного и благоволил к нему. Хвощ тоже очень любил короля и часто сиживал у его ног, наигрывая на свирели песенки, от которых словно теплей становилось в Хрустальном Гроте. Но как только дело доходило до еды, Хвощ забывал обо всём на свете. Он первым мчался к миске, отталкивая всех. А если кто сопротивлялся, лез в драку.

Вот и теперь, когда в Гроте стало не хватать еды, Хвощ даже поколотил королевского дворецкого за то, что тот выдал ему, как и всем, только три горошины на день. И мало того, что избил, – ещё к королю отправился с жалобой, что его обижают.

Но король за него не вступился, а сказал, что закон один для всех. Тут Хвощ ещё пуще разбушевался.

– Ах, так! – сказал он. – Коли здесь правды не добьёшься, пойду на землю. Там в любой хате накормят лучше, чем за королевским столом!

– Иди, иди, обжора, – засмеялись гномы. – Одним ртом меньше будет. Всё легче по нынешним временам.

Они думали, что он шутит.

– Вот увидите, уйду! – не унимался Хвощ.

Гномы опять смеяться:

– О весне нам весточку принеси, коли ты такой удалец!

– И принесу! – буркнул Хвощ.

Подпоясался ремешком, свирель за пазуху сунул, поклонился королю, набил трубку и пошёл.

III

Смеркалось, когда Хвощ выбрался на поверхность земли. Сопя и отдуваясь, огляделся он по сторонам. Слева было пустынно и дико. Чернел бор, на соснах каркали вороны, в ложбинах белел нестаявший снег. Мокрая хвоя коричневым ковром устилала землю. От глухо шумевших деревьев, стоявших тёмной стеной, тянуло промозглой сыростью и холодом.

– Брр! Зима! – пробормотал Хвощ и посмотрел направо.

Там раскинулась весёлая долина, где, звеня, сбегали к речке ручейки и пробивалась молодая травка. Над долиной угасала заря. Хлопнул себя Хвощ по лбу и воскликнул:

– Весна!

Но тут из леса повеяло холодом. Опечалился Хвощ и говорит:

– Поди разберись тут, весна или зима! Налево – одно, направо – другое!

Вдруг послышался шум крыльев. «Ага! – подумал Хвощ. – Сейчас всё узнаю. Это ворона или голубь? Ворона – значит, зима; голубь – весна». Только подумал – перед ним летучая мышь промелькнула.

– Поди разберись тут! – буркнул Хвощ и стал вертеть головой в разные стороны.

Смотрит направо, смотрит налево, но ничего сообразить не может. Глянул на равнину, а там всё бело, будто серебром заткано.

– Ага! – крикнул Хвощ. – Теперь-то я узнаю! Это или снег, или роса! Снег – значит, зима; роса – значит, весна.

Стоит таращится. Вгляделся получше, а это, оказывается, не снег и не роса, а туман.

– Поди разберись! – пробурчал он себе под нос и снова стал вертеть головой с озабоченным видом.

Посмотрел в сторону леса, а там в кустах что-то светится.

– Ага! – крикнул Хвощ. – Теперь знаю! Это или светлячок, или гнилушка. Гнилушка – значит, зима; светлячок – весна.

И побежал на огонёк. Прибежал, глядь – волчьи глаза горят. Рассердился Хвощ не на шутку и говорит:

– Ты мне светишь, ну так и я тебе посвечу!

Высек огня, раскурил трубку, выпустил большой клуб дыма, отвернулся и забыл о волке. Но вскоре ему страшно захотелось есть. Стал он озираться – чем бы подкрепиться? Видит – лежит что-то круглое во мху. Хвощ подумал, яйцо. А то был глобус, по которому учёный летописец измерял путь весны. «Чудное какое-то яйцо! – удивился Хвощ. – Кроты его, что ли, так исцарапали?» Разбил – глина! Ну, это уж слишком! От злости и огорчения Хвощ растянулся на мху, подложил руки под голову и заснул. До утра было ещё далеко, и рассвет едва посеребрил небо, когда Хвощ услышал сильный шум над головой.

Проснувшись, он сел, протёр глаза, смотрит – аисты из-за моря синего летят. Серебряные в свете зари, летели они на свои старые гнёзда, широко раскинув крылья и точно повиснув в неподвижном воздухе. «Вот повезло! – подумал Хвощ. – Лучше верхом, чем пешком!»

И вдруг аисты замедлили свой стремительный полёт и снизились над кочкой. Недолго думая Хвощ вскочил на ближайшего аиста, обхватил его за шею, сжал пятками бока, пригнулся к спине, как заправский наездник, и понёсся вместе со стаей.

Пролетели они долину, речку, розовую в свете зари, и тут Хвощ стал как будто что-то припоминать. Выгон, пруд, межевой камень, груши при дороге, овины, хлева, домики, далеко протянувшиеся двумя рядами, – всё это было ему знакомо.

Вдруг его охватил страх. Смотрит и глазам не верит. Хата на отшибе, вокруг берёзы, за хатой – мусорная куча, разрытая курами, у порога – новая метла. Хвощ протёр глаза, сплюнул – не помогает! Хата, берёзы, куча, метла как были, так и остались на месте. У Хвоща мурашки по спине побежали. Так и есть! Та самая хата, где он лежал в колыбели, а вон и помойка, куда его вышвырнули чуть живого.

– Тпрру!.. – закричал Хвощ на аиста, словно на лошадь.

Но аист, увидев своё старое гнездо на крыше, радостно взмахнул крыльями и, оставив далеко позади товарищей, устремился прямо к хате. Скорчился бедный Хвощ, сжался в комочек и плотнее прильнул к его шее. «Нелёгкая меня сюда принесла!» – думал он, поёживаясь при воспоминании о крестьянке.

Он уже стал прикидывать, не лучше ли спрыгнуть вниз, чем подвергать себя ужасной опасности. Но прыгнуть с такой высоты значило сломать себе шею, и он раздумал.

Аист, спускаясь всё ниже, описал широкий круг над почерневшей, замшелой крышей, потом второй, поменьше, и наконец, сделав только полукруг, с громким криком упал прямо в старое гнездо и от радости забил крыльями в тихом голубом воздухе.

Выглянул Хвощ из-за его длинной шеи – всё по-старому: в хлеву телёнок мычит, рябая курица кудахчет, на плетне сохнет перевёрнутая кринка, а за углом Жучка спит. Дверь хаты скрипнула.

«Хозяйка!» – подумал Хвощ, и мороз подрал его по спине.

– Аист! Аистёнушка! В добрый час!..

Узнав голос, Хвощ мигом спрятался за шею аиста, но поздно – она уже увидела его.

– Что за чертовщина? – вытаращилась баба.

И вдруг как всплеснёт руками, как завопит:

– Спасите, люди добрые! Опять эта злая нечисть! Колдовство, да и только! – И в сердцах (женщина она была вспыльчивая) пригрозила: – Погоди ж ты у меня, урод! Сейчас я тебя кочергой достану!

И со всех ног кинулась в хату, а Хвощ – прыг с аиста в гнездо. Зарылся в солому, съёжился, сидит и через щёлку сбоку поглядывает, что дальше будет. Минуты не прошло – крестьянка уже бежит с кочергой обратно. Глянула на крышу, а там никого нет. Только аист стоит на колесе, расставив красные ноги.

– Куда же он девался? – ахнула крестьянка. – Или померещилось мне?

Но тут у Хвоща в носу защекотало и, не в силах сдержаться, он чихнул – громко, как из пушки выпалил.

– Ага, попался! – крикнула баба и ну ширять кочергой.

Но кочерга была короткая и не доставала.

– Погоди, оборотень! Сейчас лестницу притащу!

«Плохо дело!» – подумал Хвощ и стал озираться по сторонам, ища спасения. На лбу у него выступил холодный пот. Глянул вниз – крестьянка саженную лестницу тащит. По такой не то что на крышу – и на колокольню влезть можно. У Хвоща душа ушла в пятки, а баба уже лестницу приставила, с кочергой лезет. Выскочил бедняга из гнезда – и на трубу.