скачать книгу бесплатно
– Твоя очередь никогда, – неожиданно сказал он. – Ты рассказывал, что знаешь полезные травы, вот будешь ходить собирать. Заодно грибы высматривай. После ограбления каравана дружинники будут особо злы, и станут активно прочёсывать лес. Будешь ходить за травой и заодно расставлять ловушки. Не переживай, мы тебя научим.
Ого, вот это заявочка. Неожиданно. Не успел я обдумать всё, как он продолжил:
– Вернутся они через два дня, именно по столько времени у нас сидят в карауле. Говоришь, что ты не видел снов, пока спал? Во сне ты часто что-то бубнил, постоянно ворочался, пару раз даже закричал, – тут он меня очень удивил.
Странно, очень странно. Мне казалось, что я спал мёртвым сном. Ну да ладно, на меня в последние дни столько всего навалилось, что это неудивительно.
– Давай, помогай мне с этой тушей, я уже запарился, – резко перевёл тему главарь. – Чего вылупился, ты же сын кожевника, а у этого отличная кожа, сошьёшь всем ботинки нормальные.
Несколько часов мы провозились с тушей мёртвого животного. Когда мы закончили, уже все проснулись, поделили куски и принялись за готовку.
– На рассвете пойдёшь за травами, а когда вернёшься, сваришь супец нам. У нас тут где-то должен быть здоровый котёл для этого, – отдал приказ бывший капитан.
Супец, так супец. Все сидели за общим столом, даже костлявым выделили место на краю. Пока мясо жарилось, мужики с азартом обсуждали вчерашний бой. Меня снова несколько раз похвалили, всё же никто не ожидал, что мои ножи настолько опасны. Было весело, кто-то даже предложил в следующий раз ограбить караван с элем, если такие вообще ходят. Не ходят, конечно, в каждой деревне есть своя таверна, где хозяин варит своё пиво. И не дай бог, если кто-то заявится со своим пивом или даже заикнётся, что в другой деревне оно вкуснее. Очень странно, но никто ни слова не сказал о погибших товарищах. Я не решился спросить почему, вероятно, так надо.
Мне было весело. Я чувствовал, что нахожусь среди своих. После того, как мы поели, я ушёл к своей палатке, лёг и смотрел на ночное небо, луна сегодня была особенно яркой, словно улыбалась мне. У меня было прекрасное настроение, я начал думать с позитивом о том, что делать дальше. Меня научат мастерить и расставлять ловушки. Дружинники, скорее всего, уйдут из леса скоро, не выдержат. Уверен, кого-то из них уже и звери сцапали, кто-то, может, дезертировал. Сколько они уже недель нас ищут? А тут если им ещё усложнить патрулирование леса, то они бросят это дело.
Или обозлятся, вернутся за подкреплением, и как придёт сюда тысяча солдат, живым не уйдёт никто из нас. Хотя, ради восемнадцати человек посылать тысячу? Никто на такое не согласится. Вот только я в этой части леса не бывал, не знаю, какие травы тут растут. Да и в одиночку бродить по незнакомой части тоже как-то сыкатно, если честно.
Пока меня посещали разного рода мысли, уже и рассветать начало. Я перекусил на дорожку, собрал свои вещи, надел щит, меч, но тут Глазастый меня окрикнул:
– Ты за травами идёшь, или дружинников рубать? Молись, чтобы ты первый их увидел, и беги, беги так быстро, как только можешь. Оружие тебе только мешать будет. Ты хоть меч в руках-то держал когда-нибудь? – презрительно сказал он мне. – Нет? Вот и брось каку, никто её не тронет, не переживай.
В принципе, всё логично. Но мысль о том, что мне придётся бегать от дружинников, меня вообще не радовала. Что ж, в таком случае, лишнее снаряжение мне и вправду будет только мешать. Я поинтересовался, в какой стороне мне лучше побродить. Порекомендовали идти по той дороге, по которой мы идём к Волосатому холму, только с радиусом в сто-двести шагов от неё, тогда и не заблужусь.
Мне открыли ворота, дали мешочек, куда можно было бы складывать травы да коренья, и я не спеша двинулся по знакомой тропинке. Тут я уже всё знал, пока ходил туда-сюда до Волосатого холма. Не так уж и далеко справа текла река Криворожка, прямо параллельно моему пути, а вот ориентира с левой стороны у меня никакого не было. Где-то там далеко идёт дорога из Лесной в город, но она была слишком далеко, чтобы на неё ориентироваться.
Я решил идти в сторону реки, но и не отходить далеко от знакомых мест. Не прошло и десяти минут, как я нашёл несколько хороших мест, где растёт много грибов. Ничего удивительно, места здесь далёкие от деревни, собирать их некому. Немного позже, кроме грибов, нашёл несколько полезных трав, среди которых была молодая сныть, кислица и хвощ.
Всё шло хорошо, ничего не предвещало беды. Весело пел соловей, солнышко пригревало, из диких животных никого опаснее белки я не видел. Я заподозрил неладное только тогда, когда вдруг, откуда ни возьмись, передо мной возник человек с натянутой до самого уха тетивой.
– Ты?! – удивлённо воскликнул лучник.
– Я-я-я…. – растерянно промямлил едва ли не обделавшийся от страха я.
– Что тут у нас? – спросил голос из-за кустов.
Если до этого я совершенно никого не видел, то тут, как из-под земли передо мной появилось несколько десятков человек в кольчуге и при полном вооружении. Оказалось, они просто передвигались ползком, и я не мог их видеть. На щитах у них был герб лорда Альфреда. Это были дружинники из города. Кажется, я начал терять сознание.
– Мы его знаем, – сказал человек, державший прямо перед моим лицом свой огромный лук. – Мы спасли этого паренька от кабана несколько дней назад, возле Лесной. Что ты здесь делаешь? – это уже был вопрос ко мне.
– Я… Это… – замямлил я.
– Отвечай! Быстро! – прикрикнул один из солдат, вероятнее всего, командир.
– Траву я тут собираю, – мысли путались в голове, нужно было что-то срочно придумать, не было времени, господи, сейчас точно обделаюсь.
Я протянул им мешочек с травой. Казалось, что охотник за головами, недавно спасший мою жизнь, даже не двумя, а одним глазом глянул на содержимое мешка, и только потом медленно опустил лук.
– Это не сныть. Ты перепутал. У сныти всегда три листика. Но именем всех богов, почему ты собираешь её так далеко от деревни? – вдруг спросил он.
Это хорошо, очень хорошо. То, что я один из разбойников они не знают. Это же охотники за головами, неужели они отыскали какие-то следы, которые мы не смогли за собой замести, и идут прямо к лагерю?
– Страшно мне потому что, очень страшно, – это была правда, сейчас мне было очень даже страшно. – После нашей встречи, когда я вернулся домой, я обнаружил там троих разбойников.
Лучник впился в меня глазами, вероятно, для него это было пощёчиной – они были в деревне и не заметили ни одного следа там. Конечно, не заметили, там никого не было. Внимание дружинников я также привлёк.
– Они были у меня дома, пытались найти хоть какое-то снаряжение, – продолжил я. – Они точно знали, что мой отец был кожевником, но не думали, что он всё давно пропил. Я очень-очень испугался, но успел рассмотреть двоих из них.
Тут все оживились, многие не знают разбойников в лицо. Можно было описать кого угодно, но я понимал, с кем я имею дело. Если они обнаружили караван, а они его явно обнаружили, то их внимание не могла не привлечь голова Торопыги. Тут у меня уже в голове созрел вполне логичный план. Главное, не забывать, я простой маленький ребёнок, хотя многие в моём возрасте уже уходят в армию и из них делают настоящих мужчин. Ну да ладно, я не гордый.
– Один из них был рыжий такой, уродливый, с большим носом, – глаза лучника сузились, он явно узнал Торопыгу, – а второго я плохо разглядел, но у него была повязка на глазу.
Тут уже капитан дружинников расплылся в широкой ухмылке, явно узнав Глазастого. Они давно его ищут, уверен, у капитана с ним свои счёты.
– Третьего я не разглядел, по крайней мере, третьего разбойника, – я сделал максимально печальное лицо. – Третьего, кого я смог увидеть, это лежащего моего отца, из груди у него фонтаном била кровь. Они убили его.
– Так, а что ты не позвал охрану, дурень? – завопил дружинник.
– Почему нас не позвал, ты же знал, где мы, – с укором спросил лучник.
И правда, почему же я их не позвал? Вот это вот я как-то не учёл. А, я же маленький испуганный мальчик.
– Я испугался, – опустив глаза, сказал я, – ещё находясь там, и видя, как мой отец истекает кровью, я едва сдержал слёзы и убежал, боясь зарыдать в голос.
По лицам солдат было видно, многие из них явно меня презирали. Трусов никто не любил, что сказать.
– Я убежал в лес, в сторону Волосатого холма. После того, как я смог осмыслить, что произошло, я так испугался! Вдруг разбойники устроили лагерь где-то неподалёку от деревни? Я убежал в сторону города, чтобы всё рассказать тамошней страже, – они меня слушали, а это был добрый знак. – Но я никогда не заходил так далеко в лес и заблудился. Ночь провёл на дереве, а потом, ориентируясь по солнцу, вышел к реке, и шёл вдоль неё, пока не проголодался окончательно.
Я даже животик погладил, мол, два дня уже не ел. Тут мне пришла мысль, что я в том же снаряжении, в котором меня видели головорезы, это хорошо. Где бы я в лесу переоделся?
– Я травы раньше собирал для нашего травника Элдота, он жадный до ужаса, но кое-чему меня научил, – продолжал я.
– Эх, парень, тебе просто дико повезло! – сказал неожиданно дружинник.
– У меня отца убили, какая тут удача? – а я и вправду удивился, не поняв, что он имеет ввиду.
– Мы нашли тебя в получасе ходьбы от лагеря разбойников, – с очень серьёзным выражением лица сказал мне охотник за головами. – Если бы тебя увидел не я, уже бы повесили, как собаку.
– Л-лагеря? – они знают о лагере, боже мой, но как?
– Да, лагеря. Теперь картина более ясная, разбойники искали в доме твоего отца снаряжение, так как готовились напасть на караван, везущий вяленое мясо в город, – потирая подбородок, сказал головорез. – Значит, они заранее знали, когда отправится караван, это была не случайная засада. Скорее всего, у них свой человек в Лесной.
“А он умён, этот головорез в маске” – подумалось мне. Нужно сделать совсем уж глупое лицо, я ведь ничего не должен знать о караване.
– Эти псы вырезали всю охрану. Даже двух братьев смогли убить! – выпалил дружинник. – Видел бы ты этих двух жирдяев, я был уверен, что их ни один меч не возьмёт!
Пока мы разговаривали, остальные члены отряда, кроме головорезов, снова упали на землю и потихоньку перемещались в сторону лагеря. Они явно знали, куда идти, вернее, ползти. Похоже, что вешать меня не собирались, это хорошо. Уверен, на это все хотели бы посмотреть. Интересно только, откуда они точно знают, где лагерь?
– Но откуда вы знаете, где лагерь? Пока я тут бродил, ничего такого не видел, – попытка не пытка, вдруг расскажут.
– Мы нашли его. Точнее, мы нашли двух караульных, после недолгих пыток они всё нам рассказали, – ухмыльнулся капитан.
В одном из караулов были же Красава и Чистюля! Хоть бы это были не они, хоть бы не они!
– От одного из них так воняло, что даже парочку из моих парней стошнило, тьфу! – дружинник громко сплюнул. – А на груди у этого урода было ожерелье из человеческих ушей! Это ж надо додуматься до такого! Тварь, а не человек!
Чистюля. Красава. Это были они. Не может быть. Главное, сдержать слезы, главное не разныться!
– Ублюдки хороши были в бою, ничего не скажешь, – продолжил свой рассказ старый вояка. – Нет, чтобы в честном полку служить, они в разбойники подались. Сволочи, простой народ грабить только и могут. Хорошо, что они помучились перед смертью!
Да что ты знаешь о жизни этих людей, скотина! Хорошо, что я не сказал этого вслух. Но, похоже, что мой взгляд переполняла ненависть, так как собеседники как-то странно на меня смотрели.
– Возьмите меня с собой, – не нашёлся я сказать что-либо другое.
– Че-е-г-о-о-о? – разинул пасть капитан.
– Возьмите меня с собой! – громче уже сказал я.
– Ты белены объелся? Хочешь, чтобы тебя там прирезали? Да и на кой черт мне в отряде мальчишка, который меча в руках не держал? – не унимался он.
– Я не вас прошу. Я вот его прошу, – я указал на охотника за головами. – Мне некуда больше идти, у меня нет ни родных, ни друзей.
– Это не мне решать, – он опустил свой пронзительный взгляд. – Если ты хочешь отомстить убийцам своего отца, что ж, можешь пойти с нами. Но если ты хочешь присоединиться к нам, это мы должны решать на голосовании, а ты вряд ли его пройдёшь.
Слова “Это уж точно” и ”Да куда ему” прозвучали практически от каждого охотника, а кто промолчал, всем своим видом показывал, что никакое голосование я не пройду.
– Вы тут точно все с ума посходили, – продолжал ворчать капитан. – Делайте, как знаете, я за него ответственности нести не буду. Подохнет, так то на вашей совести будет. Всё, я пошёл наших догонять, лагерь уже близко.
Капитан пошёл скорым шагом в сторону лагеря, а я остался наедине с шестью головорезами.
– Нужно идти, они скоро будут атаковать, – произнёс один из них и натянул свою зелёную маску.
– А у вас есть у кого-нибудь запасная такая маска? – поинтересовался я. Совершенно не хотелось, чтобы мою морду узнали в лагере.
Человек, который несколько минут назад целился мне прямо в лицо стрелой, достал из своей походной сумочки кусок зелёной ткани и протянул мне.
– Отто, ты уверен? Он же не… – начал было один, но человек, которого как оказалось зовут Отто, грубо прервал его.
– Он идёт сейчас с нами, и я за него в ответе. Сдохнет – плакать не буду, но пусть хотя бы умрёт как воин, – сухо сказал охотник.
Не знаю, что он имел ввиду, каким образом кусок ткани делает меня воином, но да ладно. Умирать я сегодня не собирался. Я понятия не имел, как они так красиво и удобно одевали свои маски, поэтому я просто обмотал всю голову, оставив только прорезь для глаз. Жаль до реки далеко, посмотреть бы на себя. Я не забыл выкинуть мешочек, в который собирал травы. Больше он мне не понадобится.
Мы тихонько пошли вперёд. Надо признаться, я восхищался тем, как передвигаются эти ребята. Двигались они быстро, и в тоже время их было практически не слышно. Я старался не отставать, но шума от меня было больше, чем от всего отряда. Через несколько минут мы догнали отряд дружинников, который уже не полз, но передвигался на присядках. Я решил держаться поближе к Отто, все-таки он единственный, кто по-доброму ко мне здесь относится.
Вскоре мы достигли лагеря. Дружина растянулась широким кольцом, дабы никто не смог ускользнуть. Мы держались отдельно от них – все шестеро охотников и я. Они молча достали стрелы и приготовились в любом момент пустить в ход своё смертоносное оружие. Я тоже приготовился и достал четыре своих метательных ножа. Мне стало интересно, почему мы стоим поодаль от основного отряда, но спросить не решился.
Спустя несколько секунд кто-то протрубил в рог, и солдаты, подняв щиты, издали боевой клич и ринулись в атаку. Несмотря на то, что я был на их стороне, мне всё равно было страшновато, уж больно грозно всё это прозвучало. Представляю, как обделались разбойники в лагере. Тут мои новые друзья начали медленно натягивать тетиву, они словно наперёд знали, что произойдёт. На мой вопросительный взгляд Отто ответил мне следующее:
– Убийца твоего отца – это отличный командир, и когда в прошлый раз их поймали в засаду, ему удалось прорвать кольцо и сбежать, – пояснил он. – В этот раз такого не повторится.
Шум битвы было очень хорошо слышно: лязг оружия, стоны раненых, крики атакующих. Но тут среди всей этой шумихи я начал различать голос Балана. И этот голос приближался. Неужели и в этот раз ему удалось вырваться? Скорее всего, Торвальд и Хориган вместе с ним.
Так и оказалось. Спустя несколько секунд из тех ворот, через которые я только сегодня выходил, с бешеными глазами вылетели Глазастый, Торвальд, Хориган и Патлатый. Ни у одного из них не было щита, и каково же было их удивление, когда они увидели нацеленные на них шесть луков. Я думал, их возьмут в плен, чтобы казнить на площади в городе, но тут лучники отпустили тетиву. Две стрелы попали в Хоригана, одна в сердце, другая рядом в грудь. Одна досталась Патлатому, прямо в его лысую голову. Торвальду тоже не повезло – ему попали в горло и он тут же начал захлёбываться собственной кровью.
Однако, несмотря на то, что в Балана было выпущено две стрелы, одну он отбил левым мечом, прикрыв своё сердце, а от второй банально увернулся, став полубоком. Он был всего в нескольких метрах от нас и, скорее всего, он мог бы в два прыжка оказаться прямо перед нами, а тут уж в ближнем бою у него было преимущество.
Только он собрался сдвинуться с места, как я со всей силы метнул в него нож. Как не трудно догадаться, я метил в его последний глаз, но то ли он дёрнулся в последний момент, то ли я криво кидаю, но мой нож разорвал ему левую щеку. Это остановило его рывок, я тут же кинул следующий нож, в этот раз я метил в правую ногу, и этот бросок попал как раз в цель. Он потерял равновесие и упал на колени.
– Давай, парень, он твой, – я услышал голос Отто.
Теперь понятно, почему стрелы больше не летели. Убежать вожак банды, бывший капитан одного из баронов, никуда уже не сможет. Я был всего в паре метрах от него, он поднял голову, и посмотрел на меня взглядом, полным презрения и злобы. Что ж, я не питал к нему добрых чувств, этот человек убил очень много хороших людей, а меня так вообще был готов пустить на колбасу, если бы я не принёс тогда еды.
В принципе, мыслей у меня было не много, битва уже утихла в лагере, несколько дружинников, среди которых был и капитан, уже вышли к нам и всё прекрасно видели. Не знаю для чего, но я размотал свою маску-повязку, и показал Балану лицо его убийцы. У него был всего один глаз, но когда он меня узнал, его взгляд превратился просто в олицетворение ненависти и гнева. Он попытался что-то прохрипеть своим разорванным ртом, но я без задней мысли воткнул ему нож прямо в глаз. Может быть, получилось банально, но толпа возликовала.
Я тоже был рад, хотя не знаю, чему я радовался. Я только что убил ужасного человека, целая банда разбойников была уничтожена, чего тут горевать? О том, что я был одним из них ещё с час назад, я решил не думать. С другой стороны, у меня и времени-то не было, не успел я вытащить нож из глазницы врага, как капитан со всего размаху снёс ему голову.
– Отто, лови, пройдоха ты эдакий! – кинул ему голову капитан. – И как у вас ребята, это выходит? Мы тут столько времени проторчали и не смогли их найти.
– Мы не в первый раз помогаем солдатам выследить преступников, – сказал мне Отто, протягивая мне мой нож. – А зачем ты снял повязку?
– Пусть знает, кто его убил, отец ему подскажет на том свете, – печально сказал я.
Да уж, если они там встретятся, им и правда найдётся, о чем поговорить. Солдаты друг друга поздравляли с окончанием длительной охоты, обсуждали, что сделают первым делом по возвращению. Многие подходили и искренне благодарили Отто и его людей за помощь. Меня тоже несколько раз похвалили за хороший бросок. Кровь у Глазастого, как и он сам, была очень даже мерзкая, я потратил несколько минут на очищение ножа от неё.
Солдаты осматривали лагерь, собирали оружие павших, как своих, так и разбойников. Сразу нашли яму с краденым мясом. А больше в лагере ничего и не было ценного, уж я то знал. Вскоре, это поняли и солдаты, и разочарованно начали собираться домой.
– Отто, что с пацаном? – спросил вдруг один из охотников.
– А что с пацаном? – удивлённо спросил… интересно, как там у охотников за головами называется главный?
– Я его назад в деревню не поведу, нам в другую сторону. И нам явно не по пути с ним, – добавил первый.
– Разве ты не видел, как он метает ножи? – спросил соратника Отто. – Это ведь далеко не предел, видно, что учил его мастер, но совсем недолго. И посмотри на него, как он держится после своего первого убийства.
Да уж, первого. Видел бы ты, господин Отто, как я рыдал после своего действительно первого убийства.
– В любом случае это решать не тебе, – не унимался головорез.
– Так и не тебе. Для этого у нас есть голосование. А до этого, я отвечаю за мальчишку. Нечего нам тратить время попусту, дорога не близкая, – спокойно ответил мой новый, и похоже, настоящий друг.
– Я тоже думаю, что голосование всё решит. Более того, я намерен голосовать “за”, парень однозначно один из нас, – подал голос ещё один из охотников.
– Тьфу, пропасть, детей уже хотят принимать. Черт с вами, надеюсь, в лагере вас вразумят, – мужик был явно недоволен.
Собирать нам было нечего, так что мы пошли, не дожидаясь дружинников. Всё равно они не будут за нами поспевать. Я заметил, что Отто уложил голову Глазастого в мешок и пошёл, как ни в чем не бывало.
– А зачем тебе голова его? – поинтересовался я.
