скачать книгу бесплатно
– Нет, этот ублюдок уехал, а я был на электрокаре и не смог его догнать по лужам, – Андрей Николаевич стал, глядя в зеркало, приглаживать мокрые волосы.
– И очень хорошо, – сказала она и обняла его сзади, – пусть живёт, а одежду я постираю. А потом приготовлю поесть.
– Ты приготовишь поесть? О нет, только не это, хватит с меня уже на сегодня стрессов, – так Горохов мстил за насмешки жены.
– Что? – притворно возмущалась та. – Я уже прилично готовлю.
– Неужели? – удивлялся уполномоченный. – А кто-нибудь из живых это сможет подтвердить?
– Я сама ем то, что готовлю!
– У тебя стальное здоровье. И железная воля. Без этих двух компонентов твою стряпню никому не осилить, – и тут он произнёс уже серьёзно: – Пойдём куда-нибудь… Выбирай любой ресторан…
Женщина прижалась к нему и сказала негромко:
– Хочу жаренную с луком саранчу, чтобы лука было много… И вишнёвый компот.
– Идеальное сочетание! – согласился уполномоченный и подумал, что компот из вишни подают только в немногих и весьма недешёвых ресторанах. А дорогой ресторан прекрасно укладывался в его планы.
***
Саранча? Нет, конечно, она не стала её заказывать. Кто будет есть саранчу, когда можно заказать настоящие свиные отбивные, сладкое желе из красного кактуса, вишнёвый компот, персики, а к кофе – пирожок из пшеничной муки с яблоками? И, съев всё это, Наталья произнесла:
– Мне плохо, меня сейчас вырвет.
И это тоже укладывалось в его планы:
– Прекрасно, давай тогда прокатимся немного.
– А куда поедем?
– Посмотрим чёрную степь.
– Только недолго, – попросила она. – Я что-то прилечь хочу.
– Да долго и не получится, скоро темнеть начнёт, – заверил её Горохов, расплатился с официанткой, и они пошли к квадроциклу, на котором приехали.
Когда они уже ехали через Сёла, она вдруг вспомнила:
– Ой, Андрюш, нас послезавтра пригласили дом посмотреть.
– Послезавтра? – тут он подумал, что пришло время ей сказать. – Послезавтра я, наверное, не смогу. Меня вызывают на совещание.
Женщины – они всё чувствуют, Наталья сразу насторожилась.
– У тебя же отпуск ещё полтора месяца.
– Ну…, – только и смог ответить он. Но в это слово легко уложился смысл: ну, был отпуск, всё изменилось, теперь отпуска нет…
Но и этого было ей достаточно.
– Ну как же так? Они же обещали тебе отпуск.
«Они же… Хорошо, что она не догадывается, кто на самом деле эти «они же».
Женщина буквально сверлит ему щёку взглядом и, конечно же, винит во всём его. Уполномоченный включает кондиционер посильнее и достаёт сигарету; ему сейчас не хочется что-то объяснять ей, ведь ещё несколько дней назад он обещал, что проведёт месяц с нею рядом. Уполномоченный закуривает и, наверное, от её взгляда-упрёка начинает кашлять. Открывает чуть-чуть окно и выбрасывает почти целую сигарету. И лишь тогда кашель проходит.
– Тебе пора бросать курить, – говорит Наталья; говорит, почти не злясь. Даже с заботой.
– Это будет непросто. В степи не так много удовольствий, – объясняет ей уполномоченный. – Иногда несколько часов ждёшь возможности закурить. Только о том и думаешь.
– Ты уже не молод, Андрей.
– Да? – он с притворным возмущением смотрит на жену. – А вот это уже было грубо!
– Ты стал кашлять ночью, – продолжает Наталья, – раньше никогда такого не было.
– Ночью? – он удивляется. – Не помню.
– Да, когда лежишь на спине, можешь немного покашлять, – рассказывает ему Наталья.
– Ну, наверно, и вправду нужно бросать курить, – конечно, он ей врёт. Бросать курить он не собирается. Курение – это и вправду в степи почти единственное удовольствие.
Женщина, кажется, хочет ему ещё что-то сказать, у неё всегда есть что сказать, но они приехали. Он остановил машину.
– Вылезай, – говорит Горохов и выходит из квадроцикла.
– Андрей, тут песок мокрый, а я в туфлях! – она оглядывается по сторонам. – Какая тут дичь!
– Ничего, ничего, выходи, мы на пару минут.
– Ладно, но только потому, что мне нужно в туалет, – Наталья явно недовольна тем, как закончился их ужин.
«Ну да, она теперь часто ходит в туалет».
После, когда она оправила юбку, он взял её за руку и буквально потащил вверх по бархану.
– Андрей, – причитала она, – у меня полные туфли песка.
– Ничего, ничего, тебе нужно пройтись, – он тащил её вверх и уже с бархана стал помогать ей подняться на камень, – пошли.
– Ты хочешь меня убить где-то тут? – причитала она.
– Ну, мысль неплохая, – язвил он и понимался на камни всё выше и выше, – но не в этот раз.
– А что тогда? Куда мы лезем, Андрей?
Но он тянет и тянет её вверх. И помогает влезть на небольшой камень, первый в целой гряде.
– Всё, пришли, – он затащил её на самый верх самого высокого плоского камня и только там остановился.
– И что, тебе кажется, что это романтично? Ты приволок меня сюда для секса? – она оглядывается по сторонам.
– В каком-то смысле, – с усмешкой говорит он.
– Что? Тут? Что значит – в каком-то смысле? – она явно не понимает их визита сюда.
– Смотри, – он указывает на солнце, что садится за рекой.
– Очень, ну очень красиво, – говорит Наталья, но сказано это с заметным сарказмом.
– Солнце на востоке. Теперь погляди на юг, вон дома, это начинается район Чертёж. Видишь?
– Вижу; и это должно меня заинтересовать? – всё-таки его сообщение о том, что у него через день будет совещание, испортило её настроение радикально. Он знает свою женщину. Этот её сарказм теперь надолго.
– А если смотреть отсюда на восток, – продолжает Горохов, – то будет видно Кокорино.
– Всю жизнь мечтала взглянуть на это Кокорино с высоты и в лучах удивительного заката.
– Запоминай это место. Запоминай эти камни; ветер сместит барханы, и всё изменится, а камни так и будут стоять, как стояли. Запомни их, – говорит он со всей серьёзностью.
– Андрей, зачем это всё? – Наталья почувствовала, что он не шутит, и спрашивает без тени сарказма: – Что ты хочешь?
– Ты запомнила эти камни? – вместо ответа спрашивает Горохов.
– Ну да… Да, запомнила, – она ещё раз оглядывается.
– Вот и прекрасно; также запомни, что прямо у тебя под ногами, сантиметрах в семидесяти, под глиной и песком в расщелине спрятаны два килограмма олова, пять килограммов чистой меди в монетах и два килограммовых слитка золота. Поэтому ещё раз тебе говорю: осмотрись и всё как следует запомни.
Признаться, он надеялся, что она после таких новостей в своей слегка циничной манере скажет почти невозмутимо: «О, да мы богачи!». Но вместо этого женщина повернулась к нему и произнесла очень серьёзно:
– Так, Андрюша, будь добр, объясни, что всё это значит?
– А что всё это может значить, по-твоему? – он прекрасно понял её вопрос, но так как у него не было на него ответа, ничего путного сказать не мог.
– Андрей, – всё так же серьёзно продолжала Наташа. – Вопрос с командировкой уже решён? Всё это… этот поход в дорогой ресторан… это у нас что-то типа прощального вечера?
– Ну, в принципе…, – невесело отвечал уполномоченный. – Наверное. Просто я не знал, как тебе по-другому сказать.
– А когда ты мне предложил купить новую квартиру, ты уже знал об этой своей новой командировке?
– Нет, тогда я ничего ещё не знал, думал, вместе покупать будем, – отвечал Горохов. – Мне о командировке только сегодня сообщили.
– А то, что ты пришёл весь в грязи? – у неё был странный способ мышления. – Это как-то связано с сегодняшним решением?
– Да нет, – он даже засмеялся, но вышло всё равно невесело. – При чём здесь это? Там… меня просто обдал грязью какой-то урод.
– Ну а теперь объясни эти свои сокровища, – настаивала она.
– А что тут объяснять?.. Кое-что прилипало к рукам в степи, ничего особо криминального, но об этом компании знать было не нужно. Вот за долгие годы и набралось. Кстати, то, что на счетах у меня, то есть всё официальное, я тоже на тебя в завещании записал.
– Ты едешь куда-то в очень опасное место? – она крепко взяла его за руку и попыталась снизу вверх заглянуть в глаза.
– Нет, – отвечал уполномоченный, выкручивая всю свою убедительность на максимум.
– Врёшь! – она всё не отводила глаз. – Погляди на меня, пожалуйста.
– Нет! Наоборот, вот два предыдущих раза ездил в настоящее пекло, очень далеко на юг, даргов была куча, температуры дикие, тогда мне за пару недель, если помнишь, предлагали три сотни. А сейчас нет, предлагают намного меньше.
– Но почему тогда раньше ты мне не рассказывал про этот свой тайник? А теперь, когда командировка не опасная, рассказываешь?
– Ну, наверно, потому…, – он обнял её, – потому что больше мне некому рассказать о моих сокровищах, у меня же, кроме тебя, никого особо и нет, – он прижал её ещё крепче, – и, наверно, потому, что раньше ты не была беременной.
И тогда Наталья, уткнувшись ему в грудь, спросила:
– А если у тебя больше никого, кроме меня, нет, да ещё я и беременная… Ты мог бы никуда не уезжать?
Уполномоченный лишь вздохнул в ответ. Он и сам с удовольствием остался бы тут.
Глава 9
Начфин комиссар Гарифуллин положил перед ним бланк-наряд и произнёс, как всегда чуть высокопарно, слова, которые Андрей Николаевич слышал не один раз:
– Товарищ старший уполномоченный, распишитесь в нижней графе, расшифруйте фамилию, поставьте число.
– Есть, товарищ комиссар, – подыграл ему Горохов и уже хотел было поставить подпись, но остановился и с удивлением взглянул на начфина. И было чему удивиться, до этого за Гарифуллиным такого не водилось. – Товарищ комиссар, а сумму-то вы не указали.
Но начфин не кинулся хватать бланк с криком: где? Как так? Он поглядел на уполномоченного взглядом полной невозмутимости и произнёс:
– Председатель Трибунала просил сумму не выставлять; вы, товарищ Горохов, можете вставить сюда любую нужную вам цифру.
– Любую? – обрадовался уполномоченный. Такое в его практике было впервые.
– Любую, но в разумных, разумеется, пределах, – подтвердил начфин, и добавил: – В общем, товарищ старший уполномоченный, будьте благоразумны, имейте в виду, за все потраченные деньги вам придётся отчитываться. Так что держите себя в руках.
– Обязательно буду придерживать, – почти серьёзно отвечал ему Андрей Николаевич, расписываясь за финансовый документ.
Когда он вышел от Гарифуллина, настроение у него заметно улучшилось, и дело было не только в деньгах. Этот бланк с непроставленной в нем суммой наглядно демонстрировал ему, что руководство «конторы» полностью на его стороне.
«Бери, Горохов, всё, что хочешь, и уезжай отсюда».
И, получив полный карт-бланш, Андрей Николаевич решил подготовиться к дальнему путешествию на восток как следует. Он первым делом поехал за реку; там, на левом берегу, среди десятков промпредприятий и производств, среди складов и причалов находилась одна неприметная транспортная компания, официально самостоятельная, но по сути являвшаяся транспортным отделом Трибунала.
Этим заведением руководил Василий Андреевич Кузьмичёв; ему уже перевалило за шестьдесят, это было видно по следам проказы на лице – после шестидесяти витамины и профилактические приёмы антибиотиков от проказы уже защищают слабо. Его пальцы были коричневыми от сигарет и машинного масла, он был отличным механиком и иной раз сам брался за ключи, хотя номинально являлся одним из руководителей Оперативного Отдела. И звали его товарищи просто: завгар.
Они без лишних слов пожали друг другу руки, и Андрей Николаевич протянул ему финансовый документ. Думал, такая бумага удивит Кузьмичёва, но тот только кивнул: ну ясно. И спросил:
– А что ты хочешь взять?
