скачать книгу бесплатно
– Да и что, – хмыкнул Бе и почесал грязную грудь, – он давно туда перебрался. С концами как он мне сказал. А Харовск это два часа на планере или двенадцать на мобиле. Ван решил оставить нас и жить своей жизнью.
Вик покачал головой:
– Ты был у него?
– Нет, – Бе отмахнулся, – у меня же служба. Сам видишь.
Вик тяжело вздохнул и посмотрел на Мари.
– Да рядом этом, – нетерпеливо сказал Бе, – я между прочим на посту. При исполнении. Может попрощаемся?
– Как тебе угодно будет, – ответил Вик, – у тебя же служба.
Неожиданно Бе закричал как резанный:
– Ненавижу вас! Вы каста подонков. Фриланс ваш гребанный! Вы не ходите на работу! Не ходите на службу. Вы делаете то, что хотите и как хотите. Вы собрали этот мир, когда уже не осталось ничего! И вы во всем этом виноваты! Каждый из тех проходит анонимное голосование и набивает себе переплетенные «HF» становиться выше любого офицера полиции! Любого! Самого честного и заслуженного! Стоит заметить эту проклятую татуировку и сразу сканер показывает – не трогай его или иначе завтра будешь пасти лангустов! Вы и есть мрази втоптавшие меня в говно!
– Ты немного превратно описываешь фриланс, – спокойно ответил полицейскому Вик, – не все так радужно. Большая часть работы это никому не нужный хлам. К тому же сеть дает такую характеристики касты, как ее закрытость. Но мы-то открыты всем. И всем рады. Бросай свою убогую полицию с ее тестами на алкоголь и наркотики и живи свободно.
– Ну, ты и мразь! – Бе скосился на экран визора и крикнул, – второй сектор седьмого квадранта нарушение общественного порядка!
Вик засмеялся:
– Нельзя же всю жизнь кормиться объедками ФРС! Стать свободным!
– Вали отсюда! – выкрикнул в ответ Бе, – я тебе больше ничего не должен! Уползай со своей телкой! Я на службе! На службе! Посмеялся и хвати! Шоу законченно!
– Почему его не переформатируют? – тихо спросила Мари, когда они оказались на улице. Дрон уже закрасил непотребную надпись на доме, налепил красочную рекламу спонсора покраски и улетел.
– Им это выгодно, – ответил Вик, пытаясь вызвать мобиль, – в полиции так заведено. На всех сотрудников надо завести дела, и на них нужен крючок. Полицейский должен быть на прицеле своего ведомства, иначе неизвестно, что он может отколоть. Даже мыслить может начать. Предстать думающего полицейского. Думающего за пределами стандартных протоколов?
– Тогда проще его перешить?
– Э, нет, – Вик покачал головой, – молодых в полиции не жалуют. Молодые это нравственное падение, личностная пустота и весь набор гадостей и проблем маргиналов. Полицейских если и форматируют, то очень осторожно. И как правило меняют именно служебные блоки. К тому же у молодого нет опасности быть перешитым. Ему все равно. Пришел на службу и пристрелил пару коллег. А в наказание апгрейд. А «Азбуке» траты. А если так постоянно?
– Но зачем им такой нравственный урод?
– Именно нравственный урод им и нужен, – Вик, наконец постучался до мобиля, – сейчас Бе, такой несчастный и убогий сидит в духоте и вони. И нет у него ничего. Тем теснее он связан с ведомством. В любой момент его можно взять и обратно повысить. Хоть начальником отдела сделать. И он будет помнить, кому всем обязан и кто его в дерьмо обратно опустит. Просто так спустит, для профилактики. Он же понял, что тотализатор это часть всей системы. Поэтому служить будет лучше нового робота-домохозяина. И не будет такого приказа, который он не выполнит. Бе понял, что не просто так разбогател и не просто так обеднел. Что для этого есть причина и эту причину он ищет. Хотя думаю, его просто так разорили, чтобы не зазнавался. Но он-то считает, что это потому, что он где-то оступился. Где-то подвел контору. Поэтому больше, никогда он не задумается о том, что хорошо, а что и плохо. Никогда. Вот поэтому он идеальный сотрудник полиции. Они его воспитали, вырастили и форматировать его нельзя. Он венец системы.
– А что он тебе передал? – поинтересовалась Мари.
– Так пустяк, – ухмыльнулся Вик, – адрес Вана. Ты и сама это слышала.
– А кто этот Ван?
– Очередной поддонок и не более того. Кем он еще может быть?
– Тогда почему он нам так нужен?
– У, у, у. у. – протянул Вик, – Ван не утратил две вещи – жадность и свое мастерство программиста.
– Мастерство? Ты сказал мастерство?
– Да, – хрипло и недовольно согласился Вик, – именно мастерство. Именно его Ван решил спрятать от всех любопытных и желающих. Он понял, что рано или поздно «Азбука» доберется до него. Он был слишком ценным и слишком опасным для «Азбуки». Взять его и таких как он под контроль было одной из важнейших задач «Азбуки».
– И что им помешало? – нетерпеливо спросила Мари.
– Ничего. Рано или поздно «Азбука» грохнула бы его. Так никогда не отказывались от своих намерений. Но здесь началась гражданская война. Та, что вспыхнула сразу за Великой Информационной. А пока кибервойска мочили повстанцев, а повстанцы взрывали информационные бомбы везде где можно, большая часть вменяемых фрилансеров, из тех, кто не принял ни одну из сторон, решила свои личные проблемы. Тогда-то Ван окончательно лег на дно. Он тоже немного повоевал, но без фанатизма. Он не фанатик. Он бизнесмен. Деловой человек. Правда, он получил доступ к некоторым базовым прогам «Азбуки» и смог латать проги биопротезов. Это открыло ему возможность сборки и разборки телоформ.
– Ты хочешь сказать, – спросила Мари, – Ван дизайнер? Ван дизайнер телоформ?
– Нет, – спокойно ответил Вик, – он ничего не создает. Но может отсоединить руку или ногу, приделать новую. И заставить их работать. Это сделало его состоятельным человеком.
– Но ведь это запрещено.
– Формально. Очень формально, – Вик внимательно посмотрел на Мари, – формально и проги для протезов нельзя перешивать. Но некоторые граждане не против были тесной связи с «Азбукой». Отчасти это создает конкуренцию.
Бе посмотрел как Вик и Мари вышли из его дома. Потом переключился на закрытый канал связи:
– Вторая контрольная точка пройдена.
– Как оцениваешь ситуацию?
– Пока все хорошо, – полицейский потер переносицу, – думаю межличностный контакт развивается.
– Рыба клюнула? – отозвался веселый голос.
– Клюнула, – охотно подтвердил Бе.
– Ну и хорошо.
Бе кашлянул.
– Что, – поинтересовался голос из визора, – ждешь комплементов?
Бе не ответил.
– Ты был хорошо, – сказал собеседник, – хорошо исполнил роль неудачника. Со стороны понятно почему ты решил пойти на правонарушение. Думаю это баллов девяносто пять по шкале «верю – не верю».
Бе осмотрел ужасную комнату:
– Теперь я могу привести все в порядок и помыться?
– Конечно, а ты собрался остаться в этом хлеву? – отозвался собеседник.
– Нет, конечно, – Бе хмыкнул, – я думаю привести себя в норму. Я пропитался этим камуфляжем. Наверное, вонища из меня еще месяц не выйдет.
– Хорошо. Делай, что хочешь и ни в чем себе не отказывай. Прием.
– Прием, – Бе выключил нейрофон и потянулся.
– Ну вот, – Вик заходя в свое жилище, – на сегодня, пожалуй, все. От позывов социальной коммуникации я без сил, – заказывай, что хочешь мне в принципе все равно. Главное не включай нейронет. Он мне надоел.
– Это привилегия не смотреть нейронет? – спросила Мари.
– Привилегия? – вскинул брови Вик.
– Да, я думаю это такая привилегия. Вы можете его не смотреть.
– Вы?
– Вы, – пояснила Мари, – фриланс. Для вас это привилегия не смотреть нейронет. Не листать его за рейтинг и бонусы.
Вик хмыкнул:
– Дорогая, это не привилегия. Это необходимость. Если я буду смотреть всю эту ерунду, то начну повторять ее. А значит, упадет качество моих роликов. Значит падение рекламы и доходов от нее. Тоже произойдет по всей системе. Поэтому тем, кто делает ролики, можно не жрать это дерьмо. Вот и все. Все просто.
– Интересно, – улыбнулась она.
– Да, – оскалился Вик, – но ходят слухи, что ФРС и «Азбука» постоянно спорят, чтобы убрать эту привилегию.
– А почему не убирают?
– Это же просто, – деньги.
– И только? – засмеялась Мари.
– Ну, еще нужны свежие мозги. Хорошие такие качественные. На всякий случай.
– А правда, – продолжила она спустя минуту, – что просмотр нейронета связан с личным рейтингом?
– То есть? – внимательно посмотрел на не Вик.
– То и есть, – пояснила она, – если личный рейтинг на уровне плинтуса, то надо наматывать рейтинг и постоянно смотреть нейронет. А когда рейтинг растет, то время просмотра можно снизить.
– Логика в этом есть, – почесал нос Вик, – но не думаю, что это где-то прописано. Наверное, все более мягко. Рейтинг падает, падает предложение хорошей работы. Поэтому молодым и нищим, надо постоянно пастись в нейронете. Тогда идет накрутка рейтинга и рост бонусов. Но к творчеству это не имеет никакого значения.
– А если поехать на подземную плантацию, – настаивала она.
– Что там такого интересно, – покачал головой Вик.
– Там рейтинг не нужен.
– Да. Это так. И объявлений о работе там много. Это верно. Но ты много знаешь тех, кто работал на подводной плантации или подземном заводе?
– Никого, – недолго подумав, ответила Мари.
– Вот и я никого не знаю. Думаю, что все давно роботизировано. А этот какая-то замануха. Простейшая проверка для дураков. Кто-то на нее клюет. Простому человеку деньги вообще не нужны. Ни в каком виде. Практически, всех кого знаю из молодых, все по уши в долгах. Но кредитный рейтинг поддержать не сложно. Он собственно тоже не особенно нужен. Он влияет только на то получаешь ты кредиты больше по объему по высокой процентной ставке или меньшего объема, но по низкой ставке. Да и кредитный менеджеров тьма. Где-то всегда можно перекредитоваться.
– А потом? – поинтересовалась она.
– Потом? Что потом? – пожал плечами Вик, – пока люди помирали в биологическом смысле слова, надо было пережить кредиторов. Сейчас иногда списывают часть кредитов. Есть и процедура банкротства. А иногда…
Он замолчал.
– Ты что? – толкнула Мари его в бок.
– А иногда, – Вик посмотрел в глаза, – люди действительно исчезают. Но таких я помню совсем мало. И последние исчезли очень давно.
– Может, нашли выход?
– Какой выход? Окончательную смерть? Уничтожение матриц нейрореплекации? – удивился Вик.
– Например.
Сказав это, Мари внимательно смотрелась в лицо мужчины. Но Вик спокойно покачал головой:
– Не думаю, что это возможно. Биодатчики работаю хорошо. Как и центры регенерации. Смерть в наше время это экстремальный туризм. И надо постараться, что бы твои истинные мотивы не всплыли, и ты не попал под полный апгрейд. В любом случае такая попытка это психологическое кондиционирование, а оно покажет все.
– Но можно взломать хранилище базы ДНК – репликации?
– Как? – засмеялся Вик, – их охраняют как высшую тайну Вселенной. Это истинный ключ современной власти. Я тебе больше скажу, даже мысли любого о таком приведут к немедленному апгрейду. И поэтому предлагаю тебе больше об этом не только не говорить, но и не думать.
– Не думать? – переспросила Мари.
– Да, – ответил Вик, – никогда больше. Даже то, что ты решила сделать сейчас попадает под десяток статей уголовного закона, а то о чем ты думаешь это страшный криминал.
– Как скажешь, – резко ответила Мари, – тебе виднее.
Вик развел руками:
– Я занимаюсь этим очень давно. Поэтому виднее.
– Может и так, – Мари сжала кулаки, – а возможно прав этот несчастный бомжующий полицейский и вы лишь шайка самовлюбленных социопатов.
Вик оторопело посмотрел на нее:
– Наверное, надо немедленно сделать сканирование. Возможно процесс распада твоей программной базы идет быстрее чем я думал. У тебя явно запускается архаическая память.
– Что?! – выкрикнула Мари, – Что запускается?
– Архаическая память, – тихо сказал Вик, понимая, что она его не будет слушать, – при распаде управляющий блоков нейронный сети обнажают нашу древнюю память. Ты стала говорить как архаичный человек. Ты используешь устаревшие слова. Надо провести сканирование.
– Себе проведи, – холодно ответила Мари и вышла из комнаты.
– Дверью хлопнуть не забудь, – рассеялся ей вслед Вик.
– Поддонок, – четко ответила девушка.
