скачать книгу бесплатно
– В смысле, держишь?
– Сегодня блатные на них наехали. Куда они пошли? Ко мне. Сначала один пришел поплакаться, потом другой…
– Блатные наехали?
– Тебе это знать необязательно, – осеклась Карина. – Тебя это не касается.
– Хочешь сказать, что братва обращается к тебе за советом?
– И за советом, и за ценными указаниями. Они мне подчиняются, – слегка преувеличила Карина.
– Если так, то ты самая крутая в поселке, – с сомнением посмотрел на нее Антон.
– Первый парень на деревне…
– Но ты же не парень.
– Ну почему же? Когда на пустырях махалась, парнем была. И когда таксистов строила…Ты помнишь урода, который на меня на станции наехал? Избила я его потом, очень сильно избила. А таксисты нам теперь платят. И таксисты, и торгаши на барахолке, и с «видюшников» копейка капает… Вот и скажи мне, кто я – баба или мужик?
– Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик, – сдавленно улыбнулся Антон.
– Вот-вот…
– Я даже не знаю, как мне быть, – озадачился он. – Если ты мужик, то я кто?
– Не забивайся. – Карина сама придумала эту игру, и раз уж Антон ее поддержал, то в самый раз распускать паруса. – Ты очень классный парень. И ты мне нравишься… Я еще никогда никого не добивалась сама. Всегда добивались меня. Не веришь?
– Верю, – не задумываясь, ответил он. – Ты красивая. Такие женщины нравятся мужчинам. Думаешь, почему я тогда, на станции, вступился за тебя?
– Э-э, ну да, ты вступился… А я послала тебя далеко-далеко. Невежливо… Извини.
– За что? За то, что послала?
– Да нет, за то, что веду себя как дура… Просто ты нравишься мне. Очень нравишься…
– Ты правда ведешь себя глупо, – совсем не оскорбительно улыбнулся Антон. – Но мне нравится, как ты себя ведешь. И сама ты мне нравишься… – И вдруг привлек ее к себе и поцеловал в губы.
Карина не смогла его оттолкнуть. Голова вдруг пошла кругом, как будто через этот поцелуй в кровь впитался сразу литр вина. Руки и ноги приятно онемели, нервы томительно завибрировали, низ живота налился волнительной тяжестью. Где-то внутри образовался горячий вакуум, который заполнить мог только Антон…
А он не торопился, распаляя в ней страсть. Руки у него ласковые, нежные и вместе с тем сильные, уверенные. Она готова была умереть в жарких объятиях Антона, если он вдруг остановится. Но он не останавливался. В момент кульминации из груди ее вырвался громкий протяжный стон. И плевать, если его услышит вся улица. Это совсем не стыдно – принимать в себя желанного мужчину. Единственного желанного мужчину. Другого больше не будет, Карина точно знала это…
Глава 9
Когда они сидели на кухне – Антон вдруг захотел есть, сам себе сделал омлет и сейчас с аппетитом уминал его, – Карина, с нежностью глядя на него, неожиданно произнесла:
– Зря ты это сделал.
– Что сделал? – не понял он.
– Совратил меня… Теперь ты обязан на мне жениться.
– Это интересно, – иронично усмехнулся Антон.
– Ты можешь бросить свою Аньку. Но меня бросить не можешь.
– Почему?
– Потому что я тебя убью.
– Ты это серьезно?
– Серьезней не бывает. Я тебя люблю. И требую к себе того же.
– Требуешь?
– Требую.
– Мужчину нельзя удержать силой, – покачал он головой.
– Можно. Если очень любишь, то можно… А ты что, собираешься от меня удрать?
– Ты же мафия, ты же из-под земли достанешь, – вроде бы в шутку, но с серьезным выражением лица ответил Антон.
– Достану.
– Спасибо.
– За что? – удивилась Карина.
– Пока еще не за что… Я сам хочу, чтобы кто-нибудь меня удержал. Надоело болтаться от берега к берегу… Знаешь, как в песне: «обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». И со мной та же песня, в том смысле, что удержать меня не трудно…
– Ты сам удерживаться рад?
– Что-то в этом роде… Надеюсь, на цепь ты меня не посадишь?
– Нет… Ты правда останешься со мной?
– Ну, если ты настаиваешь…
– А если бы не настаивала?
– Ешь! – Антон провел вилкой над ее половиной сковородки.
– Сейчас, только докурю… Э-э, тебе дым не мешает? – спохватилась она.
– Мешает. Но я привык. В камере всегда так накурено, что хоть топор вешай.
– В камере? В какой камере?
– В тюремной, – как о чем-то само собой разумеющемся, ответил он.
– Ты что, сидел?
– Да, четыре года отмотал…
– За что?!
– За кражу. Хату выставил.
– Хату?!. Выставил?!. Ты что, серьезно?
– Абсолютно!
– Четыре года?.. За кражу?.. По тебе не скажешь… И татуировок у тебя нет…
– Татуировки «блатняк» выкалывает, а я просто вором был. Мне особые приметы не нужны.
– Вором был?
– Да, квартиры чистил.
– Зачем?
– Деньги нужны были.
– А институт? Это что, липа?
– Почему липа? Отсидел, поступил, осенью четвертый курс начну.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
– Я тебе не верю.
– Почему?
– Не выглядишь ты на двадцать шесть, намного моложе кажешься. А если ты сидел, то не можешь выглядеть моложе своих лет. Не похож ты на уголовника…
– А это каждый сам для себя решает, быть ему похожим на уголовника или нет. Я решил, что мне это не нужно. Я работаю тонко, мне уголовный антураж ни к чему.
– Ты работаешь?
– Да, иногда. Редко, но метко. Без жаргона и татуировок, – снисходительно улыбнулся Антон.
– А институт зачем?
– А что мне, по-твоему, по «малинам» шататься? Мне это неинтересно. Мне больше нормальная жизнь нравится.
– А блатным быть – это не нормально?
– Блатной блатному рознь. Есть люди, а есть «бакланы». «Бакланов» больше. Эти крыльями по жизни машут, а на выходе – одно дерьмо. Бывает, что и реальные люди ведут себя как «бакланы», но это их проблемы, меня они не касаются. Я живу как живу. С мамой живу, учусь, решаю проблемы с финансами.
– Точно с мамой живешь?
– Проблемы у нее со здоровьем. Лекарства дорогие нужны… Только не подумай, что я из-за этого воровать начал. Я тогда с отцом жил, с пацаном одним познакомился. Я в четырнадцать лет маленьким был, в любую форточку залезть мог. Сначала через форточки, потом все остальное… А в шестнадцать лет меня с поличным взяли. Следствие, суд, этап, все такое. Сначала «малолетка», потом на взрослую зону отправили… Вышел, вернулся домой, а отца уже нет, квартиру забрали. Мама к себе позвала… У нас с ней не все гладко было, но все-таки она мне мать… Вот и в институт поступил…
– С судимостью?
– Ну, если очень захотеть, то можно и с судимостью… Я ведь в школе отличником был. Меня даже за «ботаника» держали…
– Обижали?
– Нет. Не знаю почему, но я умею находить язык с людьми, – без всякого хвастовства сказал Антон.
– Верю… Не простой ты. С виду простой, а есть в тебе что-то такое… – Раз Антон затронул воровскую тему, Карина не могла удержаться от вопроса: – Ты Сухаря знаешь?
– Не знаю такого, – покачал головой Антон.
– Он за Подвойском «смотрит».
– Про Подвойск знаю, а про Сухаря – нет… Чего он хочет?
– «Общак» у него, хочет, чтобы мы туда отстегивали.
– «Общак» не у него, а у тех, кто его на Подвойск поставил… А может, и свой «общак» быть, если он сам себя на район поставил. Такое бывает. Тут главное – реальный авторитет. И еще смотреть надо, куда деньги уходят. Если на «обогрев» лагерей, тогда все правильно, если чисто на себя, то это уже крысятничество, за это убивают…
– А кто смотреть за этим будет?
– Ну, те, кто его на Подвойск поставил. Вряд ли он сам по себе. Хотя всякое может быть.
– Куда, говоришь, деньги уходят?
– На «обогрев» лагерных зон. Или просто на «грев».
– Ну да, – усмехнулась Карина.
– Зря ты улыбаешься, – с упреком посмотрел на нее Антон. – На самом деле все очень серьезно.
– Не верю я в доброту воров.
– Это не доброта, это инстинкт самосохранения. Если у воров не будет влияния в зонах, то и здесь, на воле, у них не будет власти. А власть на воле – это деньги. Большие деньги. Такой вот замкнутый круг. На воле деньги зарабатываются, чтобы удержать власть в зоне…
– А без денег никак?
– Что бы кто чего ни говорил, а реальная власть в зоне у ментов. Если ментов не подмазывать, они быстро воровскую вольницу свернут. И никакие бунты не помогут, потому что зэков на бунт без подогрева не поднять. Водка для этого нужна, наркота… Есть воры, которые могут поднять все на авторитете, но таких мало. В основном все на деньгах держится – ментов подмазать, себя потешить. Настоящий вор должен жить кучеряво, ну, в пределах закона. Воровского закона. Там все строго, но развернуться можно… Ну и мужиков иногда подкормить надо, чтобы с голоду не пухли. Бывает и такое, что пайку так срежут, что хоть зубы на полку. А еще мужикам подмазывать надо, чтобы они за воров план давали. Настоящему вору работать нельзя, а не всякий мужик за него пахать захочет… В общем, деньги на «обогрев» зоны нужны. Да и на воле деньги нужны, братву кормить надо. Опять же, если кого-то из своих закрыли, ему в зоне помогут. На те самые «шиши» и помогут, которые с вас хотят снять. И если вы отстегивать будете, вас тоже не забудут. Не думаю, что Сухарь «греть» вас будет, но на зоне, если вдруг попадетесь, отношение к вам нормальное будет. А то можно ведь и свинью подложить: объявят вас суками, и все, никакой жизни. Насчет женской зоны не знаю, а в мужской пацанов конкретно опустят…
– А кто на зону собирается?
