скачать книгу бесплатно
– Илья сразу же строиться начал, как на Римке женился. Все для нее! Все ради нее! А денег не было! Фундамент лет десять заливал, все в старом доме жили. А потом вдруг деньги появились, так он за два года… А старый дом снесли!
– Детей у них, я так понял, нет.
– Так это Римка!.. Мало кто знает, а я, так уж и быть, скажу! – Игольникова понизила голос и движением ладони пригласила Максима подойти поближе, чтобы он лучше слышал. – Римка ведь аборт сделала! Чтобы от Ильи не рожать!
– Так, может, от Матвея и случилось?
– Да нет. Первое время Матвей в ее строну и не смотрел, Тонькой своей упивался. А чего так?.. Римка баба видная, а Тонька… Ну ничего особенного!
– Сердцу не прикажешь.
– Ну, так сердце само потом захотело! Тонька медсестрой в больнице работает, как только на дежурство, так Римка к Матвею… Не скажу, что постоянно, каждый день, врать не буду. Это же знаете, как у сумасшедших, летом, зимой ничего, а весной обострение. А любовь – это, скажу я вам, сплошное сумасшествие!
– Улица у вас как-то непонятно называется, – усмехнулся Максим. – Кто такой Жужельников?
– Да, говорят, первый секретарь райкома комсомола. Ну, первый, в смысле по счету первый, с того момента, как комбинат строить начали.
– Устарело название, новое нужно. Товарищ Стасов у нас большой начальник, он может. Улица Санта-Барбары, как вам такое название?
– Да уж, Санта-Барбара у нас еще та! – просияла Игольникова.
– Вы говорите, Илья Сухарков искал свою жену, потому его и не было две ночи. А если у него любовница? Может, он у нее ночевал?
– У кого любовница? У Ильи?!
– А что, такого не может быть?
– Ну что вы, Илья на своей жене помешан! Все ей прощает!..
– А убить он ее мог?
– Убить? – задумалась Игольникова.
– Они когда-нибудь ссорились, ругались?
– Когда-нибудь? Да они дрались! Разнимать их бегали! Как будто нам делать больше нечего!
– И в последнее время тоже дрались?
– А что в последнее время… Ну да, в последнее время тише стало!.. – открыла вдруг для себя Инна Степановна.
– Ну вот видите.
– Так Илья в последнее время дома не ночевал. Иногда только. Я еще думала, может, окончательно рассорились!.. Ну да, тише стало… А теперь что, совсем тихо станет, если вдруг Илья Римму убил… Вы это хотели сказать?
– Пока все это только догадки… А где вы, говорите, Матвей живет?
– В конце улицы… Вернее, в самом начале, дом-то у него номер два… Не видела я его вчера. И позавчера тоже.
– Спасибо вам, – поблагодарил женщину Максим.
Прощаться они с Игольниковой не стали, пообещали заглянуть к ней еще раз. И отправились к Тельникову. Сначала их облаяла собака, затем вышла высокая женщина лет сорока с мелкой завивкой на коротких с рыжиной волосах. И в пальто, надетом на домашний халат. Она-то и сказала, что мужа нет дома.
– А вы, я так понимаю, Антонина? – спросил Стасов, возвращая удостоверение на место.
– Антонина… Игоревна, – кивнула женщина, с интересом глядя на него.
– Вы в хирургии работаете. Я вас видел… – Стасов осторожно провел пальцами по своей простреленной руке.
Рана уже затянулась, перевязь не требовалась, но резкие движения все еще противопоказаны.
– Да, да, я вас помню. Пулевое ранение… Да вы заходите, холодно! – засуетилась женщина.
Она укоротила цепь у собаки, провела гостей в дом, включила электрический самовар. Дом небольшой, кухня маленькая, плита двухконфорочная, водопровод, газовый котел. Чистенько, уютно. И сама женщина приятная в общении.
– Антонина Игоревна, вы нас, конечно, извините, но мне придется задать вам не очень приятный вопрос. Дело в том, что мы разыскиваем Сухаркову Римму Дмитриевну.
– Разыскиваете?!. Что она натворила? – Тельникова сделала над собой усилие, чтобы сдержать наползающую на губы улыбку. Как минимум она не желала добра своей сопернице.
– Ничего, просто пропала… Где сейчас ваш муж?
– Матвей на работе.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Что значит в последний раз?.. Вчера я его видела, утром, он на работу отправился, я – на смену.
– То есть прошлую ночь вы провели вместе?
– Ну да.
– А эту ночь ваш муж где провел?
– Дома.
– Вы в этом уверены?
– Э-э… Татьяна бы мне сказала…
– Татьяна?
– Наша дочь. Она сейчас в школе. Виктор, сын, уже в институте учится, в Москве второй год.
– А дочь говорит, что отец дома ночевал?
– Ну а для кого она завтрак готовила?.. А почему вы спрашиваете? Из-за этой, из-за Риммы?
– Я же говорю, не очень приятные вопросы. Скажите, ваш муж мог сбежать с Риммой?
– Куда? От кого? Зачем?
– Да вот сорока на хвосте принесла, говорят, любовь у них неземная.
– Да какая там любовь! – Тельникова набрала в легкие воздух, как будто для того, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы.
– Нет?
– Какая может быть любовь, если она шлюха?
– Сухаркова?
– Ну, может, и любовь… Только Матвей ее не любит!
– То есть между ними ничего нет?
– Сейчас нет и раньше не было. Долго не было… Ну а потом он сорвался. Он же мужик! Здоровый мужик! А эта бл… Прости, Господи!.. Эта дрянь на шею ему вешалась, проходу не давала.
– И вы это терпели?
– А что мне, по-вашему, убить ее надо было!.. А вы что, меня в чем-то подозреваете? – спохватилась Тельникова.
– А с Риммой Дмитриевной что-то случилось? – спросил Павлов, внимательно глядя на женщину.
Вдруг она знает то, о чем они еще только догадываются. Вдруг это она и порешила свою соперницу?
– Ну вы же сказали, что она пропала!
– Может, просто квартиру где-нибудь сняла. И живет… Собирается жить с вашим мужем.
– Квартиру сняла? – задумалась Тельникова.
– Может, вы знаете, где она может быть?
Женщина мотнула головой. Не знала она, где искать Сухаркову. И ничего нового про свою соперницу не сказала. И признаваться в ее убийстве не стала. Максим решил закончить разговор. Сначала нужно узнать, где Тельникова находилась в момент преступления, тогда уже можно продолжать расследование. Но когда наступил он, этот момент? К месту, где нашли машину, Сухаркова подъехала позавчера, четырнадцатого декабря в шестнадцать двадцать, Максим пробил это через телефон. Но было ли совершено преступление?..
– Кому-то любовь, а кому-то рога, – невесело улыбнулся Стасов, усаживаясь в машину.
– Это ты про Тельникову?
– И про Сухаркова.
– А сама Сухаркова?.. Ее муж утверждает, что у него есть любовница. Даже адрес дал. А Игольникова не верит…
– А жизнь она такая, мягкая булка когда-нибудь зачерствеет. Взял да и влюбился на старости лет… Где там у нас любовницы живут?
– У нас не знаю, а у Сухаркова – улица Советская, дом тридцать восемь… И квартира тридцать восемь.
Авгеева Дарья Федоровна работала воспитателем, Максим знал номер детского сада, но все же решил для начала заехать к Авгеевой домой. И не прогадал. Во дворе у подъезда стоял внедорожник «БМВ» со знакомыми номерами. Дверь открыла миловидная девушка лет двадцати пяти, нежные черты лица, женственность в каждом движении. Волосы зачесаны назад, губы накрашены едва-едва, помада не слизана, тушь под глазами не размазана. Не похоже, что девушку оторвали от интересного занятия с женатым мужчиной.
– А нам бы Сухаркова Илью Даниловича увидеть! – мило улыбнулся Максим, раскрывая удостоверение.
– А-а… Почему вы думаете?.. – замялась девушка.
– А что вы так переживаете? Скажите, что Сухарков кран чинит… Илья Данилович! – позвал Павлов.
– Ну здесь я, и что? – спросил появившийся Сухарков.
Костюм на нем, галстук снят, но рубашка застегнута на все пуговицы кроме верхней. Правильно застегнута, видно, Сухарков одевался не торопясь.
В кармане у Максима зазвонил телефон, он достал мобильник, глянул на дисплей.
– Слушаю, товарищ подполковник!
– Ну что я могу сказать, водолазам слава, – совсем не весело проговорил Малахов. – А Сухарковой вечная память.
– Нашли?
– Нашли. В одежде. И без следов физического насилия.
– Сейчас подъедем, глянем.
Павлов закончил разговор и выразительно посмотрел на Сухаркова.
Глава 2
Ледяная вода замедляет, но не останавливает процесс разложения тканей. Гниение уже тронуло лицо женщины, а еще кожа сморщилась от долгого пребывания в воде. Но Сухаркову хватило быстрого взгляда, чтобы узнать в покойнице жену. Обхватив руками голову, он опустился перед ней на колени, даже открыл рот – в немом вое.
– Узнали? – взяв его за руку, спросил Стасов.
– Это Римма! – сдавленно простонал мужчина, медленно поднимаясь на ноги.
Труп нашли метрах в ста от брошенной «Мазды». Течение прибило тело к берегу, там оно зацепилось за корягу. Труп мог бы и не всплыть, хорошо, что Максим обратился за помощью к водолазам.
– Метров пятьдесят от берега отплыла, – сказал старший водолазной группы, мужчина с маленькими глазами и крупным носом. – Я знаю это место, течение здесь боковое, к берегу быстро прибивает.
Водолазы уже закончили работу, переоделись, собрались уезжать.
– Далеко отплыла, – кивнул Павлов.
– До последнего плыла. Видно, подальше хотела, чтобы не нашли.
– Чтобы не нашли, хотела? – пожал плечами Павлов.
Возможно, Сухаркова действительно ушла из жизни добровольно. С любовником не ладится, муж ушел, а еще дурная слава, вся улица тычет пальцем в спину. Вот и нахлынуло, бросила все и в реку с головой… Все возможно, тем более что следов насилия пока не видно. Ни царапин на лице, ни синяков на шее, и одежда целая, если не считать вывернутого кармана, которым пальто зацепилось за корягу.
– Ну, если это суицид.
– Если… Спасибо вам огромное!
