скачать книгу бесплатно
И бросил трубку, негодяй. Тогда Ксюха позвонила и отключилась, с интересом наблюдая за движениями Чокнутого в окне напротив. Потом позвонила ещё раз, но вместо гудков услышала нудный голос автоответчика, поведавшего, что абонент отключён. Предусмотрительный ботаник!
– Ничо-о, я на тебе ещё отыграюсь, – ласково прошептала Ксюха. Поудобнее устроилась на подоконнике, закурила, и стала смотреть на гаснущие окна дома напротив. Чокнутый, судя по всему, спать не собирался, всё строчил что-то. Долго Ксюха на него глядела. Так и заснула на подоконнике.
Глава 5. Воспитание строптивого
Славик вернулся с почётным вторым местом. Сидя у Ксюхи на кухне за чашкой чая и слушая её болтовню, он безмятежно улыбался, погруженный в приятные воспоминания.
– Ну ты мачо! – одобряюще фыркнула Ксюха, и искушающее добавила, – обмоем?
– Я же не пью… – слабо сопротивлялся Славик.
– Так я и не предлагаю тебе стать алкашом, просто культурно посидим – Ксюха быстренько вытащила из холодильника бутылку пива. – Лови момент, обычно я пью за чужой счёт!
Ксюха разлила пиво по кружкам, Славику ещё водки подлила для веселья. Он по неопытности не заметил даже.
– Смелей, смелей, – поддержала Ксюха, когда Славик с интересом пригубил спиртное. И Славик выдул всю кружку залпом.
– О, да ты прям хроник! Ещё по одной?
– Да нет…
Ксюха налила ещё по кружке, на этот раз и себе водки добавила.
– А это зачем? – Славик только теперь заметил, что она что-то подливает.
– А, не обращай внимание, это для остроты ощущений.
Славик вздохнул, но ничего не сказал. «Вот так и прощаются с трезвенностью», – ехидно подумала Ксюха, а вслух спросила:
– Выйдем на балкон, покурим?
– Нет, я не хочу. Правда.
«Неужто от рук отбиваться начал?» – улыбнулась про себя Ксюха, а вслух угрожающе спросила:
– Поссориться хочешь? Ну давай, валяй, я тебя не держу. Ты даже уйти можешь, если хочешь. Только вернуться потом не получится.
И Славик поплёлся за Ксюхой на балкон – курить. Потом обратно на кухню – допивать пиво. Потом спьяну признался в любви. Ксюха, с трудом сдерживая смех, ответила согласием на Славиково предложение дружбы и даже разрешила ему чмокнуть себя в щечку.
Всё шло так, как было задумано. Просто, когда Славик был на соревнованиях, Ксюхе решила, что неплохо бы сделать этого добродушного детину своим телохранителем и цепным псом. А для этого нужно было немного постараться. Так, самую малость.
Глава 6. Анька
Единственной своей настоящей подругой Ксюха считала неформалку Аньку. С ней и решила увидеться на следующий день после обзаведения бойфрендом Славиком – поделиться новостями.
С Анькой Ксюха познакомилась около года назад во время очередной разборки с соседней школой.
Началось знакомство с того, что Ксюха сказала что-то насчёт Анькиного прикида, а той не понравилось. Они сцепились, Ксюха чуть не порвала Аньке ухо с гроздью серёжек, но кончилось всё мирно – девчонки купили банку алкогольного коктейля, распили её на лавочке в сквере, и с тех пор стали закадычными подружками.
Виделись они не слишком часто, и при каждой новой встрече Ксюха поражалась новым прибамбасам в Анькином прикиде. На этот раз та порадовала серёжкой на губе и тоннелем в ухе. Если прибавить к этому шесть дырок в правом ухе, три в левом, пирсу на пупке, проколотую бровь, сильно подведённые чёрным глаза, чёрные губы, висящий на шее серебристый черепок и тяжёлые ботинки, впечатление черноволосая девочка в чёрном производила неизгладимое.
– Как ты умудрилась такую дырищу сделать? – поинтересовалась Ксюха, глядя на Анькин туннель.
– Да не сложно, могу и тебе такую же сварганить. Делаешь обычную дырку, мажешь карандаш блеском для губ и расширяешь её. Я этим на алгебре занималась.
– Больно?
– Да ничо, терпимо. А ты фиолетовый тоник смыла? – Анька окинула Ксюхины растрёпанные волосы мимолётным взглядом. – Жалко. Ну чо, как там жизнь у тебя? С кем ты щас?
И девчонки побрели по вечерней улице, обсуждая личную жизнь и пиная консервные банки, присыпанные осенней листвой.
– Представляешь, я тебе такое расскажу! – Анька сгорала от нетерпения, дёргая нательный крестик, висящий в одной из дырок правого уха. – Приходит Анечка домой со школы, – Анька предпочитала говорить о себе в третьем лице, – не пила, не курила, ничего такого, а зрачки расширенные, и крыша едет. И мама, и папа дома, а Анечка кричит: «Смотрите, смотрите! Я вижу крокодильчиков»! И ржёт, и ржёт! Папа ко мне подходит, говорит серьёзно: «Аня, скажи, что ты употребляла, чтобы мы могли тебе помочь», а мне весело! Повезли Анечку в наркологический диспансер, там какой-то пацан сидит, я ему: «Брат, тебя тоже забрали!», а он смотрит на меня как на больную…
Положили, в конце концов, Анечку в больничку отдохнуть, и она там таким парнем познакомилась, с таким парнем…– Анька слизнула с губ чёрную помаду и понизила голос, – говорят, он настоящий психопат.
– Психопат? Чо это за зверь такой?
– О, он не такой, как все остальные. Например, пошли мы позавчера всей нашей компашкой на кладбище ночью потусить, и увидел там Шаман котёнка. Положил его на надгробие, достал нож, ушки ему отрезал, лапки… Остальные возмущаться начали, сказали, что шаман больной, потом вообще свалили, слабаки, – Анька презрительно поморщилась. – Только я одна осталась. Шаман хотел ещё котёнку язык отрезать, но тот слишком слюнявый был, кусался, визжал…
– Шаман? Это кликуха такая?
– Да, погоняло, у него фамилия Шаманов. Он совсем взрослый и тоже гот, у нас с ним всё серьёзно, каждый день после школы меня встречает. Мама говорит, не закончу девятый класс – шкуру с меня спустит. Так куда пойдём?
– Айда в центр, погуляем. Есть на что?
– Дармоедка ты, Ксюха, как на тебя не посмотришь, всегда за чужой счёт пьёшь! Айда, есть, мне Шаман бабки одолжил.
В автобусе Анька как обычно рассказывала о своих многочисленных попытках суицида: «Вены я резала шестнадцать раз, травилась три раза. Один раз прыгала со второго этажа, но с Анечкой даже тогда ничего не случилось. Больше всего мне нравится резать вены…»
Ксюха с усмешкой слушала, как Анька делится опытом в суицидных делах, глядя на сидящую напротив солидного вида тётку. Судя по всему, та тоже слушала, и при взгляде на Аньку на лице её отражался непритворный ужас. Анька, всегда остро чувствовавшая чужие взгляды, не могла не заметить такого пристального интереса: «Не развешивай уши, тётя. Не тебе рассказываю».
Сидящий рядом с тёткой краснолицый мужик, судя по всему, муж, возмутился: «Выбирайте выражения, девушка».
Лучше бы он так не говорил.
– А ты за своей шалавой последи, чтобы она глазками туда-сюда не зыркала и ушки не грела на чужих разговорах!
Тётка побагровела от возмущения, а краснолицый сумничал: «Прежде чем хамить, на себя посмотрите, девушка. Как вас вообще родители из дома в таком виде выпускают? Не стыдно так выглядеть и так себя вести?»
– И как это мы себя ведём, а? – вставила свои пять копеек Ксюха, но никто не обратил на неё внимания.
– Девушка, я требую, чтобы вы извинились перед моей женой! – испепеляющий взглядом Аньку краснолицый от гнева аж со своего места привстал.
– Ты чо ко мне клеишься, урод, понравилась что ли? – игриво прошипела Анька. По её счастливому лицу было видно, что происходящее доставляет ей огромное удовольствие.
Тётка схватила мужа и потянула к выходу: «Не надо, Серёжа, оставь, нам выходить скоро…»
– А ну прекратили, сейчас высажу всех! – заорал из-за своей перегородки шофёр. И под хихиканье Аньки и Ксюхи тётка с мужем покинули автобус.
– Придурки, – констатировала Ксюха, а Анька с презрением добавила: «Слабак. Даже врезать мне зассал».
Вышли на следующей, неподалёку от остановки купили бутылку пива, и, попивая по очереди, побрели куда-то вперёд. Смеркалось, холодный ветер продувал насквозь, но, тем не менее, на улице было уйма народу.
– Бабка моя совсем меня задолбала, – сердито надув крашеные чёрной помадой губки пожаловалась Анька. – В каком-то городе парня сожгли на вечном огне, так она истерику мне закатила, типа, знаю я чем вы там, готы, занимаетесь… С парнем этим, конечно, здорово придумали, не помелочились. К счастью для моей бабули, наши неформалы только нудли разводить умеют – рок-концерты, посиделки с грустной музычкой – вот и вся любовь.
А бабка ещё святой водой меня брызгать выдумала, в еду мне её подливала. Но я-то её чую, сразу всё из тарелки в урну вываливаю. Мамка говорит, чего взять со старушки, отстала она от времени. Хорошо хоть мамка мою свободу не ущемляет, спокойно своим фэн-шуем занимается.
– А чего тебя эта святая вода так напрягает? Ну, подлила бабулька намоленной водички, но это же не отрава?
– Не понимаешь ты ничего, Ксюха, – самодовольно отхлебнула пиво Анька. – Я нутром её чую, меня от неё воротит. Брр, как вспомню… – Анька аж передёрнулась вся, как будто до лягушки дотронулась. – И вспоминать неохота. Надо каких-нибудь мальчиков подцепить, – Анька с сожалением глянула на ополовиненную бутылку, – всегда приятнее пить за чужой счёт.
– Да, – машинально согласилась Ксюха. – А что ты любишь больше всего в жизни, Анька?
– А чёрт его знает. – Анька задумалась. – Наверное, возможность самовыразиться, делать что хочешь. Свободу, короче. А ты?
Зажглись фонари. Ксюха с наслаждением вдохнула холодный свежий воздух, высунула руку из кармана куртки, глотнула пиво. – Ты точно сказала, свободу. Кроме неё у меня ничего нет. У тебя хотя бы родаки богатенькие…
– И чо с того? Всё равно для меня это не главное. Главное, что я не такая как все, могу нести всякую хрень, вести себя как хочу, одеваться, как хочу, могу дать по морде тем, кто имеет что-то против. А те, кто ведёт себя как все, одевается, как мама велела, боится врезать, если хочется мне противны, я таких ненавижу. Жизнь – для таких, как мы, Ксюха. А не для таких, как те баба с мужиком из автобуса, как тысячи людей, которые каждое утро тупо ходят на работу, заводят детей, подыхают. И не для их детей, которые проживут свои никчемные жизни так же, как и их рашен предки. Для нас!
– Да, ты права, – со злобой сказала Ксюха, глядя на сверкающую витрину магазина. На стройный манекен в изящных босоножках и стильном платьице. О таких босоножках и о таком платьице Ксюха может только мечтать, денег ни на то, ни на другое нет…
– Мерзко жить и ощущать, что ты – среднестатистический человек. – Ксюха оторвала взгляд от манекена и подтянула джинсы. – Разобьём?
– Чем?
– Надо кирпич какой-нибудь найти. На этой улице булыжники точно не валяются, пошли на соседних поищем….
Минут через десять, допив пиво и вытащив из бордюрчика клумбы по увесистой каменюке, подруги снова подошли к витрине.
– Издалека кидать не будем, – инструктировала Анька. – Мы не настолько трезвы, чтоб докинуть. Просто подходим вплотную к витрине, бьём с размаху и мотаем за угол. Ментов рядом не наблюдается, ответственные граждане вряд ли захотят с нами связываться, хотя… Тут, говорят, эти бывают, не помню, как называются, короче, помощники ментов, но в нормальной одежде.
– Да хрен с ними! – Ксюхе хотелось что-нибудь разбить, изуродовать, и как можно скорее. –Давай уже!
Звук разбивающегося стекла и пьяный визг какой-то девки приятно пощекотали нервы. Потом подруги долго бежали, и отдышались только в какой-то подворотне. Она была похожа на пещеру и вводила в тёмный замкнутый двор. Дома во дворе были разномастные, но все двухэтажные.
– Здорово! – прошептала Ксюха, присев на корточки.
– Ага, – Анька присела рядом. – Блин, надо мне завтра чёрную краску прикупить, опять волосы красить пора.
В темноте мерзко скрипнула деревянная дверь. Подруги насторожились – из неё явно кто-то вышел.
– Девушки, можно познакомиться? – спросил из темноты низкий глухой голос.
Анька и Ксюха вскочили от неожиданности. Неподалёку от них стояла тёмная мужская фигура, и неизвестно, что от этого типа можно было ожидать. Выход из двора был только один, и этому странному типу до него было ближе.
– Давайте, – сказала Ксюха, не выдавая испуга. – Вас как звать?
– Саша, – представился тип.
Ксюха с Анькой тоже назвали себя: Ксюха – Катей, Анька – Машей.
– А почему это вы вдруг решили с нами познакомиться? – спросила Анька. – По-моему этот криповатый двор не лучшее место.
– Да просто смотрю, девушки симпатичные, решил подойти.
– А как вы узнали, что мы симпатичные? Здесь темно вообще-то! – Ксюха начала трезветь от страха.
– А я привычный к темноте.
– Может, уйдем отсюда? – предложила Анька.
– Да нет, зачем, здесь лучше. Тут у меня есть тёплое местечко, посидеть можно…
– Подвал что ли? – наобум ляпнула Ксюха.
– А-а, – голос странного типа стал радостным, – вы обо мне уже наслышаны. Тем лучше. Так пойдёмте?
– Ты чо, правда зовёшь нас в подвал? – по голосу было ясно, что безбашенная Анька здорово труханула.
– Ну да, я же только что вышел из него. А вы что, не хотите со мной?
– Ты чо, маньяк? – напрямую спросила Ксюха.
– Да нет, – опешил Саша. – А что, похож?
– Очень, – усмехнулась Ксюха. Весь её страх как рукой сняло, чуйка подсказала ей, что парень не опасен. – Ты вообще часто так с девушками знакомишься?
– Да когда как. Я вообще, каждый вечер по центру хожу, но знакомиться не всегда получается. Когда сразу с двумя-тремя знакомлюсь, а когда меня вообще посылают. Тогда я говорю: «Девушка, попридержите язычок…»
– А для чего ты знакомишься? – Ксюхе стало смешно.
– Да жену ищу. Мне ведь уже двадцать два.
– И чо, есть у тебя кто на примете?
– Да, у меня много номеров было. А потом сдал телефон в ломбард, и теперь снова знакомлюсь…
– Ты где работаешь? – Анька тоже заинтересовалась Сашей.
– А я не работаю. Но полгода назад начал искать, куда бы устроиться.
– Ты не обидишься, если мы будем называть тебя Маньяком? – спросила Ксюха.
– Да нет, вы же шутите…. Так мы пойдём в подвал?
– А чо это за подвал у тебя, а, Маньяк? И с кем ты сидишь там?
– Да я прошлой зимой ходил-ходил, холодно стало, начал искать, где погреться, нашёл подвал. А сижу я там один обычно, хотя иногда знакомая заходит, она живёт тут недалеко. У меня в подвале хорошо, даже свет есть. А недавно лампочка перегорела, в темноте приходилось сидеть, пока её кто-то не заменил.
