скачать книгу бесплатно
Можно безо всяких оговорок сказать, что понимание слова и тонкостей языка Лосева основано на полисемии, постижении логики смысла в категориях языка. Совместив в своих исследованиях языковую, философскую и эстетическую стороны античной культуры, философ актуализировал одно из направлений изучения современного языка науки – его многозначность. Появление в науках, прежде всего в философии языка и теории познания, новых работ, охватывающих обширную проблематику и открывающих новый этап и новые области в исследованиях языка, созвучно интуиции и научному пафосу А. Ф. Лосева. В современных исследованиях в области языка открыты контексты, связывающие слово, наименование вещи с другими гранями реальности, как экзистенция, культура, познание, субъектность, мышление, коммуникация и др. В экзистенциальной феноменологии именующая экзистенция описывает языковое бытие неотделимо от окружения, общественного смысла и целей. Весьма интересны выводы исследования феноменологической перспективы языка и культуры в их творческом единстве. Именующий язык – наименование вещи – делает вещи реальными, неотделимыми от жизненного мира феноменами. Язык, вещь и человеческое бытие составляют треугольник жизненного мира, в котором развивается экзистенциальный проект, охватывающий наши цели и смыслы. Наименование как осуществление – таков вывод феноменологического анализа созидательной языковой сущности. Через наименование (язык) осуществляется всё новое пересоздание мира. И эта же мысль пронизывает все аспекты творчества Лосева.
Работы крупных исследователей языка ХХ в. – М. Фуко, Н. Хомского, Э. Кассирера, продолживших традиции выдающегося немецкого философа и лингвиста В. Гумбольдта, были плодотворными и для русских философов. В числе самобытных и глубоких учёных находится А. Ф. Лосев. В его философии имени рассмотрено множество фундаментальных идей относительно сущности, природы и значения языка. Наименование не просто фундаментальный онтологический процесс, но энергийный стержень бытия. Энергийя – понятие, используемое Гумбольдтом для раскрытия идеи о творческом, активно – деятельном, характере языка, у Лосева приобретает некий новый уровень и выливается в утверждение о том, что человеческое слово, как и человеческий субъект, – есть результат всех энергем, которые только мыслимы. Энергема у Лосева выступает как выраженная (явленная) сущность. Сущность явлена в имени как энергема имени, как смысловая изваянность выражения. Сравним с тезисом М. Хайдеггера: Язык – это не сказ, а каз, проявленное существо мира, и с его основным тезисом о языке как «доме бытия». Интуиция Лосева простирается за пределы «чистых» типов энергем (физической, сенсуальной, ноэтической) к человеческому слову, «человеческому субъекту», в котором они усиливаются, приходят в единение, сливаются в общую энергему. Внутреннее ядро имени образуется энергией, заряжается энергией через своё инобытие во всех возможных и мыслимых пластах бытия. Порождающая активность, опережающая сила, превосходящая реальность прогностичность и, наконец, неисчерпаемость креативного потенциала – все эти грани языка образуют сегодня предметное поле в гуманитарной науке.
Все исследования предназначений человека и реализации их в деятельности как в философии, так и в других науках обходят стороной моменты языковой реализации основ личности. Между тем языковая реализация является базовой чертой данного процесса. В этом отношении как раз философия имени А. Ф. Лосева охватывает языковую реализацию человека в аспекте «развитие субъекта – мышление». В «Диалектике человеческого слова» А. Ф. Лосев подчеркивает априорное значение интеллектуальной интуиции, активного авторства. В теории мифа («Миф есть чудо») он подчёркивает, что слово есть выраженное самосознание личности. Уразумевшая свою интеллигентную природу, личность – природа, пришедшая к активно развёртывающемуся самосознанию. Если личность есть действительно личность, она не сводима ни к чему другому, она абсолютно самородна, оригинальна. Это значит, что и специфическое слово её также абсолютно, оригинально, неповторимо, не сравнимо ни с чем и не сводимо ни к чему.
На природу и потенцию человеческого познания – предмет, приковывающий к себе внимание исследователей современной науки и языка науки, – А. Ф. Лосев формулирует свою точку зрения в разделе «Предметная структура имени». Здесь оформляется субъектно-онтологическая, «человеческая» сфера его философии, где он использует в качестве общегносеологической категории понятие «апофатизм». Апофатизм как невозможность абсолютного познания и выражения сущности у Лосева является и требованием диалектики. Здесь Лосев подчёркивает персоналистический аспект языка, ограничивающий претензии человеческого познания и слова на абсолютное выражение истины. Лосевский апофатизм сопоставим также с кругом вопросов об истине, ставшим краеугольным камнем в гуманитарной науке.
Говоря о возвращении в теорию познания целостного познающего и действующего субъекта, «человеческой субъективности», современные исследователи, по сути, имеют в виду тот же обширный комплекс свойств познающего субъекта с многообразными формами отношения к миру, который анализировал и феноменально представлял Лосев. Л.А. Микешина, анализируя аргументы эволюционной эпистемологии за доверие к познающему субъекту, подчёркивает, что господствующая фундаментальная метафора «познающий человек – это зеркало», искажала реальное положение дел в процессах познания, настраивая на ожидание в результатах копий, зеркально точных отражений действительности. Познание же предполагает господство творческого, интуитивного и изобретательного начала, интерпретацию и проверку гипотез, активное смыслополагание, создание идеальных объектов и другие приёмы не отражательного, но конструктивного и истолковывающего характера.
В области исследования языка нет более длительных и глубоких дискуссий, чем споры, касающиеся связи между языком и мыслительным процессом. Следовательно, между языком и мыслящим субъектом. Можно назвать множество имён учёных, посвятивших данному вопросу свои труды. В. Гумбольдт отмечает, что «главное воздействие языка на человека обусловливается его мыслящей и в мышлении творящей силой». А. А. Потебня создаёт специальный труд «Мысль и язык». Л. Витгенштейн представляет язык неотделимым от мышления и действия. Результатом многочисленных изысканий явилась теоретическая и экспериментальная база, опирающаяся на два тезиса: язык как продукт мысли и язык как инструмент мысли. Есть все основания считать, что выявление взаимосвязи между языком и мышлением имеет особое значение для языковых исследований в теории познания, в философии науки, логике. Если культура в целом ассоциируется с языком – механизмом для её выражения, то и наука выражена языком, и должны быть определённые взаимные влияния. Характеризуя слово и имя как наиболее напряженный и показательный результат мышления, А. Ф. Лосев определяет общий метод научно-эмпирического анализа – анализ слова.
Интересны те стороны философии имени А. Ф. Лосева, которые связаны с мышлением, протекающим без слова, без употребления слов. Данный аспект входит, несомненно, в узел проблем современных языковых исследований как в философии языка, так и в психологии, лингвистике и т. д. Суждение А. Ф. Лосева на этот счёт представлено таким образом: «… в развитии субъекта нормального сплошь и рядом мы можем встретить т.н. бессловесное мышление; и вообще, в нашей обыденной жизни сколько угодно можно мыслить, не употребляя слов. Однако такое бессловесное мышление не есть недостаток слова, недоразвитость его, но, наоборот, преодоление слова, восхождение на новую ступень мысли… Мы не упраздняем слово, а поднимаемся над ним; и оно продолжает играть в мышлении свою великую роль, хотя уже в невидимой форме фундамента и первоначального основания» [27].
Социальная природа слова, наименования раскрыта философом предельно ясно. Тематика разделов произведения «Вещь и имя» раскрывает его концептуальную систему в этом значении в полной мере: «Имя вещи есть орудие общения её со всем окружающим»; «Имя вещи есть орудие смыслового общения её со всем окружающим»; «Имя вещи есть орудие взаимного существенно-смыслового общения её со всем окружающим»; «Имя вещи есть орудие индивидуально-живого, или личностного, общения её с окружающими»; «Имя вещи есть смысловая энергия взаимопонимания между вещью и её окружающим»; «Имя вещи есть потенциальная смысловая энергия взаимопонимания вещи с её окружающим»; «Имя вещи есть предел смыслового самооткровения вещи». Здесь очевидно и диалектическое развитие его концептуальной системы. Решив большие философские цели, связанные с проблемой имени, Лосев сделал монументальными свои выводы о социальной силе имён, что является ещё не оценённым вкладом в языковую проблематику. Возвышая силу имени, относясь к нему, как к слову о вещи, Лосев делает акцент на его смысловых возможностях и творческих потенциях, раскрытие которых полностью зависит от особых условий и от кого-то другого. Тогда возникнет новое понимание и новый субъект, и имя в этом значении есть орудие понимания самого понимания.
В диалектике А. Ф. Лосев видит, прежде всего, смысловое объяснение. Он отрицает диалектику в метафизике, формальной логике, феноменологии и кантианском трансцендентализме на том основании, что они не способны объяснить одну категорию другой, оставаясь в сфере смысла и раскрывая его структурную самопорождаемость. Диалектика у Лосева сама живая действительность и её ритм, нерв живого опыта, как слово или имя. Неисчерпаема и диалектическая логика Лосева, она сосредоточена на анализе эйдетической сущности слова и оперирует строго фиксированными эйдетическими (сущностными) категориями. В ней находит отражение разрабатываемая в философии идея совершенства слова, как бесконечного творения, а не как образца, или идеала, поскольку последние есть завершённость и определённость. Диалектика Лосева оперирует со сферой смысла и сущности: энергия сущности есть смысловая изваянность сущности, неотделимая от самой сущности, но отличная от неё. Труды по логике и философии языка, особенно касающиеся проблематики языка науки, открывают такие контексты, как план содержания и план выражения, истина, значение, факт. Последовательный анализ, проведённый Лосевым в отношении данных понятий, вносит в них также строго определённое смысловое содержание.
Относительно диалектической теории мышления, наверное, нельзя воскликнуть «Моя диалектика», так же, как иногда говорят (что справедливо) – «Мой Пушкин». Тем не менее, идея диалектики неисчерпаема, как и любая другая теория. Закрытой для потока нового знания её делают стремления представить её в качестве технологии, процедуры или средства для извлечения правил. И тем не менее пересмотр некоторых исходных допущений классической диалектики в науке идёт, и начался он не после 80-х годов ХХ столетия, как иногда считают. И в этом смысле диалектика А. Ф. Лосева – это его диалектика. Диалектика не может исчезнуть из культуры по причине научной рефлексии ХХ века, направленной против её категорий, которыми она не исчерпывается. И диалектический анализ слова Лосева, его отношения к бытию, его структуре и значению убеждает в продуктивности метода и указывает на некоторую поверхностность тех оценок, которые довольно часто имеют место в гуманитарной науке.
Таким образом, на фоне складывающейся разноголосицы в исследованиях языка в отношении его фундаментальных вопросов систематизированный труд А. Ф. Лосева являет собой образец теоретической силы и завершённости. По оценкам исследователей творчества А. Ф. Лосева, труды учёного уникальны с точки зрения их современного звучания. Они несут на себе «тепло духовного мира далёких лет», и вряд ли в нашей философии или лингвистике можно найти ещё одну столь же законченную как изнутри, так и извне философскую концепцию языка. В эпоху осмысления новой рациональности, расширения информационных аспектов науки, поворотов и неустойчивых в теоретическом отношении тенденций, обращение исследователей к уникальной панораме языковой концепции Лосева будет являть собой факт нового поворота в философском мышлении и факт поиска теоретического равновесия.
Философия имени А. Ф. Лосева и связанные с ней языковые исследования содержат колоссальный потенциал научных моделей как в общегносеологическом, так и методологическом плане. Идеи Лосева при их более глубоком прочтении могут предопределить дальнейшее развитие научной мысли. Особенно это очевидно в развитии Лосевым идеи Гумбольдта и последующих исследователей о том, что язык не есть продукт деятельности, а сама деятельность. Развив данное положение, Лосев подвёл научную мысль к более серьёзной и ответственной оценке не только творческого потенциала языка, но эвристического потенциала самого метода – диалектического анализа.
1.1.5. Язык логики
Науку составляют знания, логически соединённые в систему и проникнутые идеею.
М.С. Куторга
В XX веке было осознано, что для любой сферы человеческой деятельности, особенно познавательной, характерна определенная форма логической относительности. Так же как различно логическое устройство наук, различен и язык логики в образовании. Логика языка образования – это нормативная, регламентирующая система, в которой только и возможно творение и, собственно, жизнь языка.
Логико-методологический аппарат науки и образования включает колоссальное количество категорий, понятий, определений, которые сами по себе являются фундаментальной основой человеческой деятельности по взаимодействию с миром, в результате которого осуществляется производство и систематизация знаний о природе, обществе и сознании. Объединённые же в аппарат науки они являются высококонцентрированной системой методов (способов), принципов, приёмов, средств, технологий, на которую опирается процесс познания реальности и процедуры использования полученных знаний. К данным процессам относятся: открытие законов, их обоснование и проверка, образование понятий, формулировка определений (дефиниций) и др. В логико-методологическом аппарате представлен обобщённый результат познания мира, существенных свойств, связей и отношений предметов и явлений. Понятия, фиксированные в терминах, выступают как один из основных инструментов научного исследования. Усвоение логико-методологического аппарата в его понятийно-терминологической системе приобретает в современную эпоху особое значение. Специфика логики в том и состоит, что она имеет строгий научный аппарат, представленный терминами, формулами, теоремами, высказываниями, определениями, переменными, операциями и операциональными процедурами. Язык логики формализован, отсюда «логика» и «формальная логика» – тождественные понятия. В науке, равно как и в образовании, выделяют, например, такие основные концепты логики, как истина, непротиворечивость, логическое следование, общезначимость, выполнимость, разрешимость и др.
Развитие логики тесно связано с практикой теоретического мышления и прежде всего с развитием науки, что с особой наглядностью показала современная логика и её язык. Конкретные рассуждения дают логике материал, из которого она извлекает то, что именуется логической формой, логическим законом и т. п. Теории логической правильности оказываются в конечном счете очищением, систематизацией и обобщением практики мышления. Язык современной логики активно реагирует на изменения в стиле и способе научного мышления, на осмысление его особенностей в методологии науки.
Логика традиционная пользовалась для описания правильного мышления обычным языком, дополненным немногими специальными символами. Этот язык имеет, однако, целый ряд черт, мешающих ему точно передавать форму мысли. Он является аморфным как со стороны своего словаря, так и в отношении правил построения выражений и придания им значений, В нем нет четких критериев осмысленности утверждений. Не выявляется строго логическая форма рассуждений. Значения отдельных слов и выражений зависят не только от них самих, но и от их окружения. Многие соглашения относительно употребления слов не формулируются явно, а только предполагаются. Почти все слова имеют не одно, а несколько значений. Одни и те же объекты порой могут называться по-разному или иметь несколько имен. Есть слова, не обозначающие никаких объектов. Все это не означает, что обычный язык никуда не годен и его следует заменить какой-то искусственной символикой. Он вполне справляется со своими многообразными функциями. Но, решая многие задачи, он лишается способности точно передавать логическую форму.
Для целей логики необходим искусственный язык, строящийся по строго сформулированным правилам. Этот язык не предназначен для общения, он должен служить только одной задаче – выявлению логических связей наших мыслей, но решаться она должна эффективно.
В формализованном языке логики слова обычного языка заменяются различными специальными символами. В нем четко разграничены синтаксическая и семантическая части, разделение которых в обычном языке во многом условно. Вначале язык логики строится без всякой ссылки на ту действительность, которую он будет описывать. И только потом вводятся правила придания значений употребляемым в нем комбинациям знаков, указывается его интерпретация.
Построение языка отличается тщательностью, с какой формулируются синтаксические и семантические правила, отсутствием неправильностей и исключений. Разделение синтаксиса и семантики позволяет определить понятие вывода логического чисто формально, не обращаясь к содержанию конструируемых и преобразуемых выражений. Вывод оказывается подчиненным простым предписаниям, подобным правилам сложения и вычитания. Исчезают неясность и двусмысленность, всегда присутствующие при обращении с такой трудно уловимой вещью, как «смысл выражения». Место обычного в процессе рассуждения оперирования идеальными смыслами занимает манипулирование материальными вещами – цепочками знаков. Выведение одних идей из других превращается в «вычисление» по простым правилам.
Все процессы, происходящие в неклассической науке, напрямую отражаются на системе образования, её языке и логике языка. Существует направление – неклассическая логика, представляющая собой совокупность логических теорий, возникших в известной оппозиции к логике классической и являющихся во многом не только критикой последней и попыткой ее усовершенствования, но также ее дополнением и дальнейшим развитием идей, лежащих в основе современной логики. Если, например, классическая логика исходит из предположения, что всякое высказывание является или истинным, или ложным (принцип двузначности), то в 20-е годы XX века были построены многозначные логики, допускающие более двух истинностных значений. Также были построены первые модальные логики, рассматривающие понятия необходимости, возможности, случайности. К этому же времени относится первая попытка Э. Гуссерля развить логику оценок. В 30-е годы Д. фон Нейманом и Г. Биркгофом была опубликована первая работа по логике квантовой механики. После второй мировой войны С. Яськовским была построена «логика дискуссии», явившаяся прототипом паранепротиворечивой логики, на возможность которой еще раньше указывали учёные.
Научная революция в логике во второй половине XIX в.– начале XX в. привела к созданию логически совершенного языка. Последний сделал возможным дальнейшее углубленное изучение и описание закономерностей правильного мышления. Современная наука и система образования характеризуется становлением новых областей и соответственно развёртыванием проблематики в логико-методологическом аппарате. Исключительно важную роль сегодня играют прагматические науки, и это необходимо учитывать в логико-методологическом аппарате, ориентируясь на трансдисциплинарный подход.
Язык логики в образовании имеет отношение, в частности, к изложению, высказыванию, аргументации, объяснению, пониманию, предвидению, определению, обобщению, классификации, типологизации, абстрагированию, идеализации, сравнению, экстраполяции, редукции и т. д.
1.2. Концепты основных понятий науки и научного знания
1.2.1. Наука, её предмет и принципы
Концепт определяется как неразделимость конечного числа разнородных составляющих, пробегаемых некоторой точкой в состоянии абсолютного парения с бесконечной скоростью.
Ж. Делёз
Научное знание включает определённую совокупность структурных компонентов теории (концептуальных конструктов), которые участвуют в его восприятии, понимании и усвоении.
Концепты – это относительно самостоятельные структурные компоненты теории. Концепт выступает как постижение множественного посредством одного. Они определенным образом соподчинены друг другу и выступают своего рода фундаментом той или иной сферы деятельности, в данном случае образования и науки.
Будут рассмотрены следующие концепты: наука, теория, принципы науки, знание, категории, понятия, определения, термины, концепции, парадигма и др.
Наука по своему содержанию достаточно широкий и объёмный концепт, претерпевший значительную историческую эволюцию. Наука как самостоятельный концепт (при всей его относительности) содержит разнообразные концепты, раскрывающие её сущность, содержание, форму существования, смыслы, язык и пр. В разделе I рассмотрим некоторые важные концепты науки, как сферы практики, не нашедшие развёрнутого описания в других разделах учебника.
Современный этап развития науки свидетельствует об интеграции естественных и технических наук, а также гуманитарных и общественных и обнаруживает тенденцию развития внутридисциплинарных связей на концептуальной основе. Наглядным свидетельством данного процесса является появление в науке специфического словаря, общего для всех наук и обнаруживающего генетическое, структурное, функциональное, методологическое и аксиологическое единство. Наиболее распространенными являются понятия «система», «технология», «информация», «язык», «структура», «самоорганизация», «управление», «реальность», «симметрия», «виртуальность», «нарратив», «амбивалентность», «коннотации» и множество других.
Наука – одно из величайших достижений человеческой цивилизации, отличающееся большой сложностью, охватывающее в историческом процессе развития всё большие аспекты окружающей действительности и раскрывающее познавательные возможности. Наука не лишена ошибок в вопросах истинности знания, онтологической релевантности, объективности и строгости и претерпевает методологические кризисы.
Так, в античности примером науки была метафизика, тогда как сегодня это, скорее всего, физика. Античную науку отличают две характерные черты: познание Космоса и познание внутреннего мира человека. В Античности наука рассматривалась как величайшая социальная ценность. Особую социальную роль наука стала приобретать в XVII – XVIII веках, с появлением специальных институтов в виде научных обществ, академий, научных изданий, что свидетельствовало об определённом уровне и объёме накопленного научного знания, системы понятий и категорий. Рост естественных наук и математики в рамках культуры Запада в XVIII и XIX веках поставил науку на верхнюю ступень социальных и культурных ценностей. К концу XIX века точные науки постиг серьёзный кризис. Кантовская «Критика чистого разума» возвела когнитивную модель физико- математической науки на уровень парадигмы знания и в то же время укрепила классическое понимание науки как знания, располагающего абсолютной несомненностью, основанной на ясности эмпирических данных и интеллектуальной интуиции не в меньшей степени, чем на строгости логических доказательств. И именно эта в высшей степени идеальная модель науки пережила кризис. Наука пережила этап логико-аналитического эмпиризма, основной чертой которого было сведение науки к языковым конструкциям, использование методов и результатов формальной логики. Это направление было не адекватно пониманию динамики науки (перехода от одной теории к другой), перемен в науке, прогресса и пр. Кризис логико-аналитического эмпиризма привел к социологическому повороту, предъявившему радикальный подход, согласно которому наука есть «социальный продукт». Наука пережила переход к технонауке, начала которого идут от «галилеевской революции», которая считается ключевым моментом в рождении современного естествознания. Последнее обусловлено взглядами Галилея на зависимость естественной науки от инструментального наблюдения и технически точного изготовления инструментов. Как отмечается в литературе, особенной чертой современной науки (подготовленной развитием науки XIX века) является то, что её непосредственным объектом является уже не Природа, а толстый слой опосредований, понемногу накопленных самой наукой в ходе построения моделей и разработки сложных теорий с помощью всё более утончённых и искусственных технологий. Если античная наука считала источником своего вдохновения идеал наблюдения, а наука Нового времени – идеал открытия, то наука сегодняшнего дня справедливо представляется как исследование. Но наука пережила и кризис доверия к технонауке, обусловленный пересмотром ценностей науки: нравственных, социальных, экологических и т. п. Возникает такое направление, как аксиология науки, которое касается не только философии науки, но и науки в целом. Господствующая максима – «наука свободна от ценностей», прежде всего, претерпела и претерпевает кризис доверия. Э. Агацци осознаёт данный факт таким образом: «Прежде всего, следует, по крайней мере, признать, что наука, даже в соответствии с её традиционным пониманием, рассматривается как поиск истины, и это как раз является той специфической ценностью, которая должна характеризовать научную деятельность. Чтобы преследовать эту цель, традиционная эпистемология науки выработала определённые критерии, такие как соответствие данным опыта и логическая строгость, но когда оказалось, что в некоторых случаях этого недостаточно для выбора одной из соперничающих теорий, были предложены другие критерии, такие как простота, изящество, причинная связь, плодотворность с точки зрения предсказаний, и все они тоже были признаны как «ценности», так что многие учёные полагали, что уже в достаточной мере проявили непредубеждённость по отношению к присутствию ценностей в науке тем, что признали роль таких ценностей… Но как только мы начнём рассматривать научную деятельность, и особенно деятельность технонауки, мы должны будем признать, что способы их реализации, их условия, мотивы, последствия релевантны многим аспектам человеческой жизни, ориентирующимся на многие некогнитивные ценности, и что поэтому правильно будет подвергать технонаучное делание и его конкретные продукты различного рода ценностным суждениям…». Тонким моментом тут является то, как сочетать уважение когнитивной автономии технонауки с её способностью удовлетворить другим, некогнитивным ценностям.
Предмет науки – это определённая целостность, выделенная из мира объектов сознанием познающего субъекта в целях более глубокого изучения, исследования, анализа, описания, характеристики. Это то, собственно, что должно быть изучено. Все объекты окружающего мира находятся между собой в многочисленных связях и отношениях, которые, если не отсечь от них предметную целостность, являются препятствием для проникновения в существо изучаемого. Предмет науки в принципиальном и структурном значении отличается от объекта как некоторого класса реальностей, явлений, процессов или их множества тем, что в него входят только главные, наиболее существенные для данного исследования стороны, признаки и свойства. Предмет содержит наиболее существенный для исследователя вопрос, который в принципе позволяет обнаружить новую тенденцию, закономерность или противоречие; позволяет уточнить направление научного поиска. Носителем проблемы является объект, поэтому выделение предмета и его специальное изучение в конечном счёте расширяет представление об объекте. На одном объекте может быть выделено множество сторон, свойств, отношений и соответственно предметных областей. Один и тот же объект может быть предметом различных наук (математических, биологических, генетических, философских, технических) и соответственно видов и методов исследования.
Тео?рия – систематизация знания, схема, обладающая предсказательной силой в отношении какого – либо явления. Теории формулируются, разрабатываются и проверяются в соответствии с научным методом.
Научная теория – это законченная система обобщённого знания, объясняющая ту или иную сторону действительности и имеющая эмпирический и теоретический аспект.
Особенности эмпирического исследования: живое созерцание, сбор фактов, первичное обобщение, систематизация и классификация. Специфика теоретического познания и его формы: мышление, его особенности и два основных уровня (разум и рассудок); процесс мышления и его основные логические формы.
Поиск и систематизация фактов осуществляются на эмпирическом уровне исследований методами наблюдения, сравнения, измерения и научного эксперимента. Далее, с использованием методов абстрагирования, обобщения, анализа и синтеза, индукции и дедукции, найденные факты обобщаются и формируются основные понятия и суждения данной науки, вырабатывается её терминология. Всё это составляет описательную сторону науки и выражается в содержательной форме научного знания. Для выражения же предсказательной функции знания необходимо выдвижение научных идей, которые на интуитивном уровне объясняют взаимосвязи между элементами уже имеющегося знания и позволяют вскрыть ранее не замеченные и непосредственно не наблюдаемые закономерности.
Научные идеи на этапе своего возникновения ещё не могут иметь строгой аргументации и не обязаны объяснять все имеющиеся факты. Возникновение новых научных идей не поддаётся логическому объяснению и происходит на интуитивном уровне, как качественный скачок сознания. Часто непосредственным толчком для возникновения новой идеи является возникновение парадоксальной ситуации. То есть, когда полученный новый факт или следствие теоретических построений противоречат устоявшимся воззрениям данной науки, мнениям её авторитетов или даже непосредственным ощущениям и наблюдениям (например, идея Коперника о том, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца).
Научная теория должна удовлетворять следующим требованиям:
• она должна быть адекватна описываемым объектам и явлениям, что позволяет в определённых пределах заменять экспериментальные исследования теоретическими как с целью уточнения и конкретизации уже имеющихся знаний, так и с целью получения новых знаний в тех областях, где эта теория приложима;
• она должна достаточно полно (без явных пробелов) описывать ту область действительности, к которой она относится;
• теория должна вскрывать причинно – следственные связи и отношения между описываемыми объектами, явлениями и сторонами действительности и удовлетворять всем требованиям логики при переходе от одних утверждений к другим;
• теория должна быть внутренне непротиворечивой;
• теория должна объяснять все имеющиеся факты, относящиеся к данной области действительности.
Необходимо сразу же отметить, что в силу относительности знания последнее требование выполняется далеко не всегда. Даже если на момент построения теории её авторам представляется, что она действительно объясняет все известные в этой области факты. Во-первых, самим авторам могут быть известны не все факты из той области, где эта теория приложима, а, во-вторых, со временем могут появиться (и, как правило, действительно появляются) новые факты, объяснить которые эта теория не в состоянии.
Однако это вполне закономерно. Знание всегда относительно, а поэтому и научные теории как высшая форма организации знаний также относительны. В развитии любой научной теории всегда наступают моменты, когда выясняется ограниченность данной теории. В этом случае она, как правило, не отвергается полностью, а лишь определяются рамки её применимости, некоторые её положения могут изменяться и дополняться, или же она заменяется более общей теорией. Конечно, в истории науки можно найти случаи, когда старые теории отвергались полностью. В литературе приводится пример теории флогистона, объяснявшей горение тем, что из вещества во время горения выходит особая субстанция – «флогистон», которая и определяет процесс горения. Аналогичное положение, но уже гораздо позже было с теорией эфира – всепроникающей упругой среды, которая и является проводником радиоволн, а сами радиоволны представлялись по аналогии с акустическими волнами в виде колебаний этой среды – эфира. Таким образом, ложными могут оказаться не только ещё не доказанные гипотезы, но и уже признанные теории. Это говорит о том, что чёткой границы между гипотезой и теорией провести нельзя. Скорее, тут действует субъективный фактор. По мере того как новая гипотеза получает всё новые и новые экспериментальные доказательства и завоёвывает себе всё больше сторонников среди учёных, она и переходит в категорию научной теории. Попытки сформулировать какие-то формальные критерии, позволяющие провести чёткую границу между научной гипотезой и научной теорией, оказались бесплодными. Переход этот происходит постепенно, по мере того, как гипотеза тщательно прорабатывается и обосновывается теоретически, многократно проверяется экспериментально, выявляется и подтверждается её предсказательная сила и в конце концов она завоёвывает себе подавляющее число сторонников среди учёных – специалистов в данной области науки и, таким образом, становится теорией.
Научные теории представляют собой организованные попытки продвинуться в нашем понимании природы, техники, общества, человека с точки зрения уже достигнутого знания и его сопоставления с новыми открытиями. Теории выполняют две основные функции: первая – обеспечение понятийной основы, дающей возможность объяснять те или иные классы наблюдаемых взаимосвязанных явлений, процессов, событий, вторая – предсказание новых явлений, событий и связей, до сих пор не изучавшихся.
Принципы науки. Принципы придают осмысленность научной деятельности и её методам, моделям, законам, выводам, понятиям. Принцип – это первооснова деятельности. Это такое положение теории, которое позволяет интерпретировать её содержание в целом и на разных этапах формирования. Сама интерпретация предполагает знание принципов, находится с ними в контекстуальной связи. Принцип отвечает на вопрос, как закономерность может быть реализована на практике. Принцип – это концентрированное выражение эмпирического опыта. Принципы задают определённый концептуальный каркас истолкования содержания научной теории.
Принципы философии науки (имеющие и более широкие области применения, и не только в теории познания) представлены в литературе таким образом: принцип роста научного знания; принцип трансдисциплинарности; принципы научной относительности; принцип истины; принцип инвариантности; принцип наблюдаемости и наглядности; принцип дополнительности; принцип операциональной относительности; принцип творчества и ответственности (В. Канке).
Принцип роста научного знания предполагает при истолковании научных концептов учёт прогресса знания. Он предстаёт в теориях как последовательное преодоление возникающих проблем. В этом значении развитая теория является ключом к концептуальному постижению достоинств и недостатков своих предшественников. Впервые в науке смысл принципа роста научного знания раскрыл постпозитивист К. Поппер. Он обратил внимание на то, что все научные концепты должны интерпретироваться исходя из представлений о росте научного знания, поскольку именно способ роста делает науку рациональной и эмпирической. И хотя старые теории не отвергаются, но их диспозиция в составе научно-теоретического ряда меняется. Как справедливо отмечает В. А. Канке, «происходящее в науке свидетельствует о том, что нарастающий стремительными темпами плюрализм теорий непременно будет сопровождаться соответствующими синтезами». В сохранении концептуального единства и состоит значение принципов науки, в том числе принципа роста знания.
Мнение выдающихся постпозитивистов П. Фейерабенда и Т. Куна о несоизмеримости теорий, в силу чего они образуют неупорядоченную совокупность концепций, оспаривалось и оспаривается целым рядом учёных. Н. Бор разрабатывает принцип соответствия теорий. Согласно данному принципу менее развитая теория получается из более развитой, посредством «предельного перехода». Если, например, в формулах специальной теории относительности считать, что скорость света равна бесконечности, то они переходят в формулы классической дорелятивистской физики. Н. Бор отмечает, что принцип соответствия выражает тенденцию использовать при систематическом развитии теории квантов каждую черту классической теории. Но целесообразная интерпретация такого рода производится с учётом существенного различия между постулатами обеих теорий. Можно возразить как теории Н. Бора, так и другим трактовкам принципа соответствия. Основания для этого содержатся в противоречии между неизбежностью для новых теорий стать самостоятельными теориями и сохранением их в едином научно-теоретическом ряду, что возможно при наличии концептуальной связи. И здесь важен принцип единства дифференциации и интеграции научного знания. Однако синтез знания не означает грубого обезличивания новой теории, так как он осуществляется многими путями и при наличии концептуальной основы в развитой теории, способствует её обогащению, расширению сферы применения, актуализации и в конечном счёте росту научного знания.
Принцип трансдисциплинарности вытекает из трансдисциплинарности различных типов наук, как формальных (семиотики, логики, математики, лингвистики), так и социальных, гуманитарных, технических и др. Так, собственно социологический взгляд на науку, стремительно распространившийся и имевший немалый успех, в англоязычном мире вылился в принцип социальной целесообразности. Данный принцип в современной интерпретации шире трактует науку и научную деятельность, нежели рассмотрение её в качестве приложения к нуждам власти, управлению и полной зависимости от социальной структуры. Принцип социальной целесообразности основан на социальном развитии как науки, так и общества за счёт науки, на потребности в социальном образовании и просвещении, формировании способностей ориентироваться в системе общечеловеческих ценностей, социальной адаптации к новому научному процессу и его результатам, социальном взаимодействии в сфере науки. И если современные технологии призваны реализовывать содержание данного принципа в его современном истолковании, то наука в значительной степени зависит от высоких технологий. Многие относят социальную целесообразность науки к прагматической её стороне, но нельзя не заметить и её гуманитарную составляющую. По Мангейму, наука определяется историческим и социальным окружением, что есть её «социальная детерминация», исключением являются только математика и естественные науки.
Знание как концепт науки есть адекватное отражение объективной реальности в сознании человека в форме представлений, понятий, суждений, теории. По мере развития данного концепта расширяется и углубляется представление о его сущности, содержании, объёме. Одно из направлений этого процесса – попытка разрешения проблемы соотношения субъективности и объективности научного знания. В процессе формирования научного знания можно выделить следующие этапы: поиск и систематизация фактов, обобщение научных фактов и формирование понятий и суждений, возникновение научных идей и выдвижение основанных на них гипотез, доказательство гипотез и построение научных теорий.
1.2.2. Категориальный язык науки
Общие логические формы, категории, которым подчинена наша мысль, суть в то же время внутренние законы, формы, категории сущего.
С. Н. Трубецкой
Категории, понятия, термины в науке часто отождествляются, и это имеет определённые основания, так как в определениях каждого из них присутствует некоторая часть значений и того, и другого.
Вся названная группа значений несёт методологическую нагрузку в науке всех направлений. Категории как предельно общие, фундаментальные понятия отражают наиболее существенные и закономерные (в классической традиции) связи и отношения реальности и познания. В логике категории определяются как особые формы и устойчивые организующие принципы мышления. Категории воспроизводят свойства и отношения бытия и познания во всеобщем и концентрированном виде.
В истории анализа категорий науки можно выделить периоды: ранний, новый и современный. Ранний период относится к древности, когда были первые попытки выявить основные принципы бытия. Считается, что впервые систематический анализ категорий осуществил Аристотель в трактате «Категории». В составленной им таблице охарактеризованы следующие категории: сущность (субстанция), количество, качество, отношение, время, место, действие, положение и страдание.
По мере развития философии и конкретных наук (новое время) начался новый этап в анализе категорий. Начало этапа связывают с учением И. Канта, рассматривавшего категории как априорные формы рассудка, характеризующие не мир «вещей в себе», а познающего субъекта, структуру его мышления. Категориальная таблица Канта составлена на априорном (доопытном) принципе. На основе объективного идеализма трактовку и таблицу категорий ввёл Гегель. Он предложил такие категории: бытие, означающее качество, количество, меру; сущность как основание, явление, действительность, причина, взаимодействие; понятие, включающее субъект, объект, абсолютную идею.
Современный этап в трактовке категорий связан с интенсивным развитием науки, философских направлений, что требует их рассмотрения с различных мировоззренческих и инструментальных позиций. Речь идёт об отрицании объективного значения категорий, о распространении формально-логических оснований в их трактовке, об идеях, связанных с философией постмодерна, о синергетических подходах, лингвистических изысканиях и др. В каждой конкретной науке имеется своя система категорий. В логике, например, фундаментальными категориями являются понятия логического вывода, суждения, умозаключения, дедукции, индукции и др. Но логика существует в многообразных видах, каждый из которых имеет свои категории. Например, в логике предикатов, которая является основным разделом математической, символической логики, категориями являются непротиворечивость, полнота (высказываний), разрешимость теории. В логике предикатов описываются выводы, учитывающие внутреннюю (субъектно-предикатную) структуру высказывания.
В системе диалектического материализма категории рассматриваются как узловые пункты познания, моменты проникновения мышления в сущность вещей. Такие категории диамата, как единичное и особенное, часть и целое, форма и содержание являются фундаментальными и рассматриваются как результат обобщения опыта исторического развития познания и общественной практики. В экзистенциализме, поскольку он сконцентрирован на развитии философии жизни, статус категорий имеют понятия «бытие – в – мире», «небытие», «судьба», «свобода и ответственность», «вина», «страх», «настроение» и другие экзистенциалы.
Развитие научного знания привело к вычленению ряда фундаментальных категорий и разделению их на общенаучные и конкретно – научные, относящиеся к конкретной науке, и являющиеся для неё базовыми. К общенаучным можно отнести такие категории, как «информация», «метод», «саморегуляция», «симметрия», «структура», «система» и др. В биологии категориями являются «вид», «организм».
Категоризация, своего рода метод науки, предполагающий объединение ряда явлений, предметов, объектов в один класс или систему на основе общности каких-либо признаков.
Понятие, как и категория, отражает, отображает и воспроизводит явления и предметы в обобщённой форме, однако носит не предельно общий характер и является не столько принципом, сколько продуктом обобщения, спецификации, идеализации, сравнения, абстрагирования или определения.
Понятие – это минимальная логическая форма представления знаний. Из понятий как базисных элементов строится собственно логическое мышление. Все названные процессы являются мыслительными процессами. Как известно из психологии, мышление – это когнитивный процесс, в котором осуществляется моделирование неслучайных отношений окружающего мира на основе аксиоматических положений. Существуют различные подходы к трактовке процесса мышления, в том числе имеющие непосредственное отношение к образованию понятий. Опишем некоторые из них. Существуют в опыте и соответственно в памяти различные представления об объекте. Их множество. Из этого множества ассоциативно образуется общее представление об объекте и его наиболее существенных признаках. Последнее и входит в понятие. В этом случае понятие есть ассоциация представлений. В противоположность этому подходу мышление рассматривается не как ассоциативный процесс, а процесс решения конкретной задачи, связанной со спецификой проблемной ситуации, которая и направляет его ход (У. Джеймс). Некоторые теории основу понимания процесса мышления рассматривают через понятие инсайт (внезапное интеллектуальное озарение), возникающее в ответ на соответствующую проблемную ситуацию. В когнитивной психологии мышление понимается как процесс переработки информации, единицей которого выступает операция со знаками. Можно привести ещё достаточно много подходов к пониманию мышления: отражение бытия в его связях, отношениях и опосредованиях. Несомненно одно: понятия есть образования мыслительного происхождения на основе разного уровня обобщения, осуществляемого с помощью процессов синтеза и анализа. Чем выше уровень обобщения – тем более развита человеческая мысль, тем, следовательно, в большей мере полученное понятие отвечает необходимому уровню абстракции. Обобщение свойств однородных групп явлений позволяет выявлять критерии отнесения того или иного явления к определённому классу и сформулировать понятие.
Под понятиями часто понимают систему знаний, представляющих собой фрагменты каких – либо научных теорий. Работа исследователя состоит в том, чтобы установить связи используемых понятий с иными понятийными системами. Из совокупности таких знаний могут быть выведены новые знания об изучаемом объекте и новые понятия. Понятия существуют, выражаются, определяются в языковой форме либо в виде отдельных слов (информатизация), либо словосочетаний (виртуальная реальность). В каждом понятии различают его содержание и объём. Под содержанием следует понимать совокупность признаков явлений и предметов, включённых в понятие. Так, содержание понятия «наука» может включать: сферу человеческой деятельности, способ освоения мира, особенности взаимодействия с реальностью, процесс получения знания, их обработки, хранения и передачи и др. Исследователь в работе над понятием устанавливает контекст, то есть определяет, в какую, более общую, систему понятий или категорий относится выведенное или используемое понятие; в каком смысле оно употребляется. Объём понятия – это множество классов, предметов, каждому из которых принадлежат признаки, относящиеся к содержанию понятия. Так, в объём понятия «массовая культура» входит множество, состоящее из признаков и значений, связанных с понятием культура: ценности, стереотипы, язык, идеи, идеалы, нормы поведения, культурные интересы и др.
Определение. В традиционном значении – дефиниция, как логический приём, позволяющий различать объекты, осуществлять их спецификацию, формировать или уточнять значение вновь вводимого знакового выражения. В определённом смысле в определении заключено понятие, а также более или менее законченное рассуждение. Различают явные и неявные определения. В явных определениях содержится то, что определяется (определяемое, Dfd), и то, посредством чего оно (определяющее, Dfn). Явные определения подразделяются на номинальные и реальные. Посредством номинальных определений в язык вводятся новые знаковые выражения и уточняются существующие. Реальный или абстрактный Dfd выделяется, специфицируется среди других смежных с ним предметов по некоторому отличительному признаку. То есть посредством реальных определений специфицируются изучаемые объекты. К неявным относятся аксиоматические определения. Присутствуют в аксиоматических теориях, в которых определяются системы объектов, удовлетворяющих аксиомам. Тем самым определяется и система значений для терминов, встречающихся в в аксиомах. В них исходные термины определяются друг через друга. Есть и другие видовые подразделения определений: аналитическое, операциональное, генетическое, семантическое и некоторые другие. Л. Витгенштейн отмечает, что то, что обычно называют объяснением значения слова, можно разделить на вербальные и остенсивные определения [6]. Остенсивное определение – это определение термина через непосредственное указание его значения или определение понятия через указание на пример. Осуществляя в научной деятельности определения, давая дефиницию, необходимо следовать правилам: 1) правило заменимости определяемого и того, посредством чего оно определяется в различных контекстах, при сохранении истинности истинного контекста. То есть определяемое и то, посредством чего оно определяется, должны иметь один и тот же объём. Понятие объёма в определении само по себе важное и интересное. Определения различаются по объёму, что нередко несёт качественную характеристику. Объём определения – это контексты и связи между ними внутри определения. Чем богаче контекстуальные (смысловые) связи в определении, тем оно объёмнее. Чем больше значений определяемого объекта включает определение – тем оно содержательнее. Но коннотации (дополнительные значения), которыми всегда «обрастают» объекты и которые учитываются в определении, не обязательно делают его более содержательным и объёмным; 2) правило однозначности: в пределах научных теорий и их фрагментов каждому средству определения должен соответствовать один-единственный определяемый, но не наоборот. Это правило исключает из науки омонимии и является средством формирования научной терминологии; 3) правило непротиворечивости: определение не должно быть противоречивым; введение новых явных определений в теорию не должно приводить к противоречивости теории.
Парадигма. В научной работе постановка проблемы, использование методов исследования, обобщение данных осуществляются в соответствии с определённым типом (образцом) теории. Совокупность теоретических и методологических положений, принятых научным сообществом на известном этапе развития науки и используемых в качестве образца, модели, стандарта для научного исследования, интерпретации, оценки и систематизации научных данных, для осмысления гипотез и решения задач, возникающих в процессе научного познания, принято называть парадигмой. Широкое распространение данное понятие получило в связи с работами американского историка физики, философа Томаса Куна. Он отмечает, что аналитический мысленный эксперимент, который существенным образом лежит в основе работ Галилея, Эйнштейна, Бора и других, полностью рассчитан на то, чтобы соотнести старую парадигму с существующим знанием способами, позволяющими обнажить самый корень кризиса с наглядностью, не досягаемой в лаборатории. Понятие парадигмы, несмотря на неоднозначность подходов (методология, стандарты, система методов, теория), используется в науке для характеристики формирования научной дисциплины, описания различных этапов научного знания, например, допарадигмального и парадигмального. Для анализа научных революций. На этапе истолкования научного знания, данных проведённых исследований используется теоретическая интерпретация, проводимая на основе некоторой теории или системы теорий (парадигм). В определённые периоды истории господствовала та или иная парадигма. Например, вся наука длительное время отождествлялась с естественнонаучным знанием. Экспериментальные и естественные науки были моделью, образцом для истолкования данных.
Неизбежные в ходе научного познания затруднения то или иное сообщество ученых стремится разрешить в рамках принятой им парадигмы. Так, в свое время ученые стремились интерпретировать новые эмпирические данные науки в рамках механистического мировоззрения, абсолютизировавшего представления классической механики, представлявшего собой некоторую парадигму. Революционные сдвиги в развитии науки связаны с изменением парадигм. Само изменение парадигмы сопровождается ощущением кризиса теории, то есть невозможностью представить эмпирический опыт в границах существующей парадигмы. В истории науки смена парадигм не редкое явление, и их классификация потребовала бы огромной работы. Примерами могут служить кризис классической математики, её оснований, системы математического доказательства, аксиоматического метода и др.; кризис классической физики, также её оснований, связанных с рождением квантовой механики и теории относительности; переход от науки к технонауке, основанный на высоких технологиях, опосредующих непосредственную связь исследователя с объектами Природы и миром физических объектов.
Концепции. Концептуальный аспект теоретического знания выражает, прежде всего, парадигмальное «сечение» последнего, задает его топику и риторику, то есть определяет релевантные области применения и способы выражения конституируемых на основе развертывания «порождающей» идеи систем понятий (базовых концептов). Концепция исходит из установок на фиксацию предельных для какой-либо области (фрагмента действительности) значений и реализацию максимально широкого мировидения (на основе «отнесения» к ценностному основанию познания). Она имеет, как правило, ярко выраженное личностное начало, означена фигурой основателя (или основателей, которые не обязательно являются реальными историческими персоналиями, так как в качестве таковых могут выступать мифические персонажи и культурные герои, трансцендентное божественное начало и т. д.), единственно знающего (знающих) исходный замысел. Концепция вводит в дисциплинарные дискурсы необязательно эксплицируемые в них онтологические, гносеологические, методологические и (особенно) эпистемологические допущения (способ дисциплинарного видения и доступные внутри него горизонты познания), без которых невозможна последующая более детальная проработка презентируемой идеи. Кроме того, она «онтологизирует» и «маскирует» внутри исходной (базисной) теоретической структуры компоненты личностного знания, нерационализируемые, но необходимые внутри нее представления, «стыкуя» между собой различные по языковому оформлению и генезису (происхождению) компоненты, вводя с этой целью ряд дисциплинарных метафор. Таким образом, концепции, прежде всего, вводят в теоретические дискурсы дисциплин их исходные принципы и предпосылки, определяющие базисные понятия – концепты и схемы рассуждений, формируя фундаментальные вопросы («идеи»), в соотнесении с которыми получают свое значение и обоснование выстраиваемые внутри этих дискурсов специальные утверждения. В определённом значении изменение концептуальных оснований (традиций) – наиболее радикальное из всех, которые может испытывать человек, так как оно ведет к отказу от обоснованных ранее убеждений и стандартов мышления и действия, к смене исходных концептов-понятий, обеспечивающих целостное восприятие мира. Концепция, являясь формой выражения дисциплинарности, по-разному специфицируется в философии, теологии и науке.
Термин. Термины в науке – это имя с оттенком специфического, например, научного его значения, уточняемого в контексте какой-либо теории или отрасли знания. В широком смысле слова «термин» – слово или словосочетание естественного языка, обозначающее реальный или абстрактный предмет. Но язык многозначен, и один и тот же термин на практике имеет не одно, а несколько значений. В науке термины отличаются однозначностью, но и при этом их трактовка не лишена амбивалентности и коннотаций.
В ХХ веке термину как имени (наименование) придавалось особое значение. В «Философии имени» А. Ф. Лосев рассуждает таким образом: «Вся философия сводится к одному вопросу: что есть действительность? Можно сказать даже больше того. Всякая разумная человеческая деятельность сводится к одному исканию – исканию подлинной действительности. Что есть действительность? Имена принадлежат вещам; вещи носят свои имена. Ясно, что и вещи, и их имена относятся к действительности и суть какая-то их сторона» [27]. Его интуиция простирается за пределы «чистых» типов энергем (физической, сенсуальной, ноэтической) к человеческому слову, человеческому субъекту, в котором они усиливаются, приходят в единение, сливаются в общую энергему. Внутреннее ядро имени образуется энергией, заряжается энергией через своё инобытие во всех возможных и мыслимых пластах бытия. Эти рассуждения об имени и процессе наименования должны обратить внимание учёного, использующего термины или вводящего новые термины в науку, на их смысловое значение, способность как усиливать основные положения и выводы исследований, так и ослаблять их.
Термины в науке, как правило, ограничены в определении, однозначны. Различают термины теоретические и эмпирические. Теоретические термины обозначают некоторый абстрактный или идеальный объект, существенное свойство или связь объектов, недоступных непосредственному наблюдению. Термины эмпирического языка обозначают чувственно воспринимаемые, наблюдаемые, измеряемые объекты и их свойства. Термины «круг», «облако», «тяжелый», «мягкий» являются эмпирическими, так как простым наблюдением можно установить, являются ли они истинными, то есть описывают объект таким, каким он предстаёт в эмпирическом опыте. Однако различие между теоретическими и эмпирическими терминами неопределённо и зависит от способа введения термина в язык науки. Например, если термин «температура» вводится на базе молекулярно – кинетической теории и определяется как мера кинетической энергии молекул тела, то он будет теоретическим термином. Если же данный термин вводится для обобщения некоторых измерительных процедур и фиксирует степень нагретости тела, то он может быть отнесён к эмпирическим терминам.
В логике данное различие между терминами считается существенным, так как важно знать, каким образом обоснована истинность того или иного суждения (предложения): эмпирически или путём рассуждения.
Философские категории не являются терминами, так как они несут не столько терминологическую, сколько историческую нагрузку. В философскую категорию входят все те содержания, которые вкладываются авторами, учениями или научными школами на протяжении длительного исторического периода.
Таким образом, категории, определения, термины составляют категориальный язык науки. При этом философские категории не совпадают по значению с терминами и определениями науки в целом. Точнее, могут не совпадать. В образовании использование категориального языка носит более широкий характер.
1.2.3. Логика – методология образования
Логика связана с многочисленными ограничениями, правилами запрета, которые, определяя ее статус, интуитивному уму представляются довольно необычными.
В. Канке
Логика как наука о законах и формах мышления, как ход рассуждений, умозаключений, как разумность, внутренняя закономерность имеет приложения в разных науках, в теории познания, исследовательской практике и занимает одно из центральных положений в образовании. Логика входит в методологию образования и является основой для реализации широкого круга образовательных стратегий, программ, инновационных методов и технологий. Поскольку образование есть сфера одного из главных «приложений» научного знания, то следует рассмотреть логическую относительность науки как таковой.
Логическую относительность науки в начале XX века стали энергично пропагандировать аналитики, прежде всего Г. Фреге и Б. Рассел. Эта разновидность относительности была хорошо известна уже философам античности, которые обычно членили философию на три части: логику, физику и этику. На протяжении всего многовекового пути развития философии мало кто сомневался, что логика полезна как исследователю, так и практику. Новация, которую провозгласили аналитики, состояла в том, что новейшая наука нуждается в исключительно рафинированной (математической) логике, которая пришла на смену традиционной, аристотелевской логике. Без математической логики науки оказываются бессильными перед многочисленными парадоксами и другими типами затруднений. Иначе говоря, изучая ту или иную науку, следует иметь четкое представление об ее логическом устройстве.
Специфика логики заключается в том, что она оперирует не словами в их привычном виде, а терминами, формулами, теоремами, высказываниями, переменными, операторами. Существенно, что ее язык всегда формализован. Главная его отличительная черта определяется принятием особой системы логического анализа. В этой связи важнейшими логическими концептами являются истина, логическое следование, общезначимость, разрешимость, выполнимость, непротиворечивость, полнота. С указанными концептами, а также некоторыми другими связаны те или иные определения логики. В кратчайшем изложении логику можно определить как анализ формализованных языков посредством концептов истины и логического следования. Логика, подобно любой другой науке, связана с многочисленными ограничениями, правилами запрета, которые, определяя ее статус, интуитивному уму представляются довольно необычными. Дадим краткое описание основных концептов.
Логическая система называется полной, если все ее формулы доказуемы.
Независимость аксиом имеет место в том случае, если ни одна из них не выводима из других аксиом.
Теория непротиворечива, если в ней не выводимо противоречие, то есть А и не – А. С концептом непротиворечивости теории часто сравнивают чрезмерное логическое следование (если для любых формул А и В из А и не-А следует произвольная формула В).
Если теория непротиворечива и любые ее модели изоморфны в обычном смысле, то она называется категоричной.
Теорема считается в рамках данной теории разрешимой, если существует ее решение. Обычно считается, что разрешающий метод должен быть алгоритмом.
Итак, основные методологические регулятивы суть следующие: полнота, непротиворечивость, независимость, категоричность, разрешимость. Эти регулятивы определенным образом оцениваются, и в этой связи вырабатываются идеалы логического знания. Обратимся в этой связи к логике предикатов первого порядка, основной теории современной логики. В первопорядковой логике имеется лишь один тип квантифицируемых переменных – индивидуальные переменные. В логике предикатов второго порядка переменные пробегают по признакам индивидов. В логике предикатов третьего порядка переменные пробегают по признакам признаков.
Метатеоремы логики предикатов имеет смысл разделить на два класса – «положительные» (или неограничительные) и «отрицательные» (или ограничительные). Чаще других среди «положительных» метатеорем логики предикатов называются следующие.
Для логики предикатов существует независимость некоторого множества аксиом (теорема Дж. Маккинси).
Классическое исчисление предикатов первого порядка семантически непротиворечиво, то есть каждая его формула универсально общезначима.
Исчисление предикатов также синтаксически непротиворечиво, то есть нет такой формулы А, что доказуемо и А, и не – А.
Всякая общезначимая формула доказуема (теорема о полноте К. Гёделя).
Но наряду с «положительными» существует также целый ряд ограничительных теорем первопорядковой логики предикатов.
При некоторых довольно слабых условиях, налагаемых на теорию Т, свойство быть истинной формулой теории Т не выразимо в Т (теорема А. Тарского).
