скачать книгу бесплатно
Географически Марокко находится на севере Африки и занимает территорию немного больше, чем Калифорния. Страна находится как раз напротив южной границы Испании. Марокко и Испанию разделяет Гибралтарский пролив. На севере Марокко омывается Средиземным морем, на западе – Атлантическим океаном, граничит с Алжиром на востоке и с Мавританией на юге. География ландшафтов довольно разнообразная – от плодородных прибрежных равнин возле Атлантики, до гор и пустынь внутри страны.
В мои планы входит совершить подъем на самый высокий пик страны – Джебель-Тубкаль, его высота 4174 метров.
Теперь пришло время приобретать личный опыт.
Сегодня 26 декабря. Наша с напарником цель – проехать из города Надор (это город, ближайший к границе с Испанией) до города Марракеш.
Это порядка 800 километров. В Марракеше мы хотим быть не позже 31 декабря, а значит, у нас на это есть шесть дней и в среднем надо ехать по 135 километров в день. Вспомнил, как в первые дни путешествия, когда проехал 60 километров за день, у меня хватало сил лишь на то, чтобы поставить палатку, залезть в нее и не шевелиться. Сейчас 135 километров в день кажется мне нетрудной задачей. Проезжая это расстояние каждый день, я планирую еще осматривать города, которые будут нам встречаться на пути. А их будет немало.
Там, в Марракеше, мы пару дней отдохнем и, встретив друзей 2 января в аэропорту, отправимся с ними к подножию горы Тубкаль, чтобы совершить восхождение на северную вершину Африки.
Еще важно рассказать тебе весь мой план на ближайший год, а это ни много ни мало проехать Африку с севера на юг по западному побережью, а после подняться с самого юга Африки на север по восточному побережью. Все это на велосипеде и за один год. Планы наполеоновские, но, как говорится: «Хочешь попасть в луну – целься в звезды».
Я не знаю, удастся ли мне это сделать, не знаю, как буду проезжать особо опасные страны, такие как Нигерия, Чад, Сомали и множество других. Знающие люди обещают, что меня обязательно убьют в этом путешествии, а если каким-то чудом я доберусь до Центральной Африки, то не просто убьют, а еще и съедят. В XXI веке там все еще присутствует людоедство. Вот такие вот перспективы. Боюсь ли я? Конечно, боюсь. Зачем мне это испытание, ведь есть США, Европа – в общем, места более безопасные для велосипедиста, чем Африка? Я не знаю. Просто иду вперед. Согласно маршруту кругосветного путешествия, при котором я не просто еду по экватору, а объезжаю все континенты (желательно по контуру), самым логичным после России и Европы было отправиться в Африку. И вот я здесь.
От таможенной границы до центра города Надор примерно 10 километров. Пока ехали, нас приветствовали местные жители. Они махали нам с обочин дорог и что-то выкрикивали. Все же мы на своих деревянных конях с большими сумками производим впечатление.
Надор – небольшой город. Мне еще непривычны все эти башенки, минареты, песок и люди в арабских одеяниях. Но мне определенно нравится все, что я вижу. Прикупив сим-карты и перекусив йогуртом и кексом, которые мы везли еще из Испании, мы отправились в путь. Сегодня план – проехать не меньше 100 километров. Ехали бодро, мои глаза жадно осматривали все, что попадало в поле зрения, правда, в основном это были дорога и пальмы, но дорога была хорошая.
Заметив местную лавку примерно через 50 километров, мы остановились на обед. Под «местной лавкой» я подразумеваю пожилого мужчину, стоящего возле дороги в небольшом поселении. Рядом с пожилым арабом стоит самодельный стол, на котором перевернутыми лежат тарелки, за столом стоит несколько кастрюль. Все просто и как-то замечательно волшебно. Как будто я попал в арабскую сказку.
В кастрюлях у пожилого араба местная национальная еда. В популярные национальные блюда входит таджин с мясом и айвой. Его подают практически везде. Я не вегетарианец, вернее, прекратил им быть, когда выехал в кругосветное путешествие. В пути я принял для себя решение, что буду есть все, чем угощают с заботой и любовью, но при прочих равных сам я себе мясо не закажу, возможно, рыбу, но тоже в небольших количествах. Поэтому таджин сегодня – не мой вариант, да и у нашего хозяина его нет, он есть в соседней лавке. Я же взял кашу из фасоли, лепешку и местный йогурт. Возможно, из-за больших нагрузок, возможно, из-за чего-то иного, но еда в путешествии мне чаще всего кажется превосходной. Вот и сейчас эта местная стряпня оказалась фантастически вкусной. Съев первую порцию, я взял вторую. Я бы взял и третью, и четвертую, но мне ехать еще 50 километров, а с набитым животом делать это крайне трудно. Обед обошелся мне в 65 рублей. Вкусно и дешево.
Пообедали, немного отдохнули и двинулись дальше.
Проехав 80 километров, мы остановились, чтобы спланировать ночлег. На букинге никаких вариантов в радиусе ближайших 50 километров не было, да, собственно, вариант с отелями мы особо и не рассматриваем: наш бюджет нам не позволит каждый день ночевать в отелях. Прикинули, что проедем еще 20–30 километров и по дороге будем смотреть по сторонам, чтобы найти место под палатку. Место нашлось. Это были руины в 30 метрах от дороги, какое-то старое здание, от которого осталось только пара каменных стен. Стены когда-то были возведены из камня, видимо, это был какой-то склад или сторожка или еще что-то, что могло стоять на отшибе в 5 километрах от села, в одиночестве у дороги.
Палатку поставили так, чтобы нас не было видно с дороги и чтобы при этом мы были укрыты от ветра. Как водится, приготовили в джетбойле ужин. Сегодня это были макароны с консервированным тунцом и свежими овощами. Как я уже говорил, почти вся еда в путешествии мне кажется божественной. Вот и макароны оказались на высоте.
За ужином мы смотрели «Закат ТВ».
«Закат ТВ» – это ежедневная передача, которая каждый вечер дарит своим зрителям красоту и спокойствие. Творческих людей эта передача вдохновляет, а простых обывателей просто впечатляет. В общем, рекомендую этот канал. На YouTube его не посмотришь, и гаджеты его не поддерживают, но, уверяю вас, его показывают практически везде, где живут люди. И еще он бесплатный! Это был мой первый закат в Африке. И этот закат, одновременно похожий на сотни других закатов, которые я видел, был не похож при этом ни на один другой. Я был счастлив. Но по-прежнему немного взволнован. После заката ведь обычно приходит ночь, и эта моя первая ночь в Африке. А есть ли в этом районе гиены или шакалы? Если верить Интернету, то есть.
Поскольку вчера и позавчера мне не удалось выспаться, после ужина мысли о гиенах отошли на второй план, и, как только голова коснулась импровизированной подушки (пуховая жилетка, завернутая в чехол от спальника), я сразу же уснул.
Ночь была холодной: если верить прогнозу погоды, то три градуса. Я верю. Поэтому утром от холода проснулся уже в половине седьмого. Несмотря на раннее пробуждение, задержались со стартом. Пока зарядку сделал, пока сообщения в социальных сетях посмотрел, посты написал. Выехали лишь в десять. Чтобы ехать по 135 километров в день, выезжать лучше до восьми утра.
Надор находится на самом севере Марокко, и никаких больших городов до самого Феса здесь нет. До Феса нам ехать 400 километров. Поэтому сегодня у нас была просто дорога. Периодически по разным сторонам дороги, то тут, то там, пролетали маленькие деревушки и села, сложенные из серого камня мечети и минареты, то тут, то там оглашали важные для мусульман временные отрезки. Люди, которые видели нас на дороге, были очень дружелюбны и приветливы, периодически я давал прохожим пятюню, а они взамен заряжали меня радостью и хорошим настроением. Марокко мне определенно начинает нравиться. Это, конечно, не богатая Европа, но с первого дня я почувствовал здесь арабскую душу, она была мне близка.
Ездовым итогом дня стали 103 километра. Хороший ходовой день. Вечером, уже решив найти место под палатку, мы съехали с основной дороги. Метров 50 проехали по плохо выраженной грунтовой дороге. Это дорога разрезала какое-то поле, а в 50 метрах от дороги на поле рос большой кустарник, который мог служить укрытием для нашей палатки.
Пока мы к нему шли, я заметил, что на дороге остановился мопед, а его водитель идет через это же поле к нам. Парень подошел, поздоровался. На плохом английском он попытался нам объяснить, что в семи километрах от этого места есть отель. Я подумал, что это просто хороший человек, желающий нам добра. Но ни букинг, ни Google Maps информации об отеле не давали. Я пожал парню руку и начал выкатывать велосипед обратно на дорогу.
Мы стараемся не ставить палатку там, где место «засвечено», а это место явно было. Решили ехать дальше, вариант с отелем мы всерьез не рассматривали. Что это за парень, куда он нас направляет, зачем, и есть ли там отель? Решили, что проедем чуть дальше, убедимся, что парень не едет у нас на хвосте, и поставим палату.
Проехав что-то около трех километров, увидели новый съезд с дороги. Это был даже не съезд: справа была какая-то старая дорога, на которую попасть можно было только миновав канаву. Видимо, построили новую дорогу, а старую забросили. Мы перелезли через канаву и через 300 метров оказались на небольшой вершине. «В здравом уме сюда люди не придут», – подумал я.
Оставаться на горе – не вариант, так как, когда мы включим фонарики, нас будет видно на много километров. Спустились под гору. Но пока спускались, я услышал звук мопеда на той дороге, куда просто так он заехать не мог.
«Вот дерьмо», – подумалось было мне. Но это была первая реакция.
Солнце уже почти село, но мы решили подождать с палаткой.
Я всматривался на вершину холма, откуда был слышен звук мопеда, и да, через две минуты я увидел, что, стараясь быть незаметным с вершины, за нами наблюдал человек. Это был другой человек, не тот, что рассказывал нам про отель.
Тут же вспомнились все истории, которые я получал в личные сообщения про террористов, про недавнее убийство двух европейских девушек недалеко отсюда, и к тем историям мое буйное воображение уже начало рисовать новые, не менее яркие сюжеты. Что мы имеем? Мы где-то в поле, до ближайшего города с десяток километров, вокруг ничего и никого нет. Нас кто-то преследует, стараясь быть незамеченным, и он явно не один. Что у нас есть из оружия? Ножи с лезвием 10 сантиметров, петарды и факелы, которые мы приобрели после встречи с медведем в Словении. Да, арсенал небольшой.
Еще ребенком, играя в шахматы, я понял, что лучшая защита – это нападение. Ну это, конечно, если не можешь убежать. Бежать нам некуда. Вместо того чтобы ждать, пока что-то произойдет и передать инициативу первого шага неизвестным арабам, я быстрым шагом пошел наверх разбираться, кто там за нами следит.
Я забрался на вершину холма, в душе ожидая все же увидеть того же парня на мопеде. Если бы это было так, то его появление здесь еще хоть как-то можно объяснить, но это был не он. Новый парень, заметив, что я быстро двигаюсь вверх, направился к мопеду, делая вид, что просто прогуливается (это в поле, куда случайно не заедешь); я нагонял его, но он это видел и, быстро запрыгнув на мопед, дал газу и был таков.
Пам-парам. Дело дрянь. Меня напрягало, что происходит что-то, причины и следствия чего я не понимаю. Воображение рисовало мне развитие сценария, в котором к утру нам отрезают головы. Солнце тем временем село. Я спустился и сказал Саше, что здесь ночевать мы тоже не можем, и настоятельно предложил ехать дальше, несмотря на надвигающуюся темноту. По Сашиному состоянию было очевидно, что он напуган, голос слегка дрожал. Неудивительно, страх проникал и в мое сознание.
Мы потолкали велосипеды к дороге. Каждый из нас про себя рисовал план действий в случае надвигающегося ЧП. В том, что оно надвигалось, сомнений не было.
От места, где мы были, до дороги нужно было толкать велосипед метров 300. Шли мы не по дороге, а по какому-то сухому полю, и с загруженными велосипедами каждый шаг давался нелегко. Минут пятнадцать потребовалось, чтобы подойти к дороге. Когда уже до выезда на саму дорогу оставалось метров 10, я увидел полицейскую сирену вдалеке. Мне стало легче. Я не знал, едут ли эти полицейские по наши души или они несутся по своим делам, но я точно был уверен, что мимо нас я им проехать не дам. Я вышел на дорогу. Полицейская машина, заметив меня, сбросила скорость и остановилась возле меня. В машине сидели двое мужчин в форме. Ни один из них не говорил по-английски, да и я по-английски не говорю. На языке жестов я пытался рассказать, что за нами с горы кто-то следил. Но думаю, что они меня не поняли. В свою очередь тем же универсальным языком жестов полицейский объяснил мне, что примерно в пяти километрах есть отель и что мы должны ехать туда, а здесь ночевать нельзя. В этот раз мы были обеими руками «за»!
Полицейская машина развернулась и немного сопроводила нас, подсвечивая фарами путь. После уехала вперед, но перед отелем они вновь встретили нас на дороге. Взяли паспорта и переписали все данные.
Напряжение, которое сопровождало нас последний час, спало. Если даже тот парень был из террористов или бандитов, вряд ли они будут совершать злодеяния в отеле. Слово «отель» – не самое подходящее для места, где нам предстояло сегодня ночевать, скорее это двухэтажный придорожный арабский трактир для дальнобойщиков, но я не помню, чтобы когда-то в жизни я так радовался возможности переночевать в гостинице. Ни самые дорогие гостиницы Лас-Вегаса, в которых я бывал, ни французские шале, в которых мы ночевали, когда ездили кататься на лыжах, ни таллинский замок, в котором я как-то провел выходные, ни даже мой собственный хостел в Санкт-Петербурге, который я любил как собственный дом, – ничто не шло в сравнение с моим счастьем находиться в этом трактире где-то на севере Марокко.
Ночь в отеле стоила 100 дирхам – 700 рублей на двоих. Уже вечером, после ужина, мы с Сашей изучали сводку новостей по Марокко и тому району, где мы находимся сегодня. Из новостей стало понятно, что убийство двух европейских девушек, которое произошло неделю назад, расследуется как террористический акт. Марокканские власти заявили, что преступники уже арестованы и аресты сообщников продолжаются. Я не очень верю новостям.
Для себя мы решили, что впредь будем ночевать в отелях, так все же безопасней, чем в поле и в палатке. Пошли спать, но сегодняшнее наше преследование не выходило из головы. Насколько адекватен риск путешествия на велосипеде по Африке? Путешествие на велосипеде – это, пожалуй, самый опасный способ путешествия вокруг света, если не рассматривать сейчас опасность попасть под машину, которая очевидна, а взять, например, простую человеческую жажду легкой наживы или, еще хуже, желание религиозных фанатиков убить или ограбить туристов. Выследить нас на велосипедах, догнать, выбрать момент и убить или ограбить ничего не стоит. Мы проезжаем в день 130 километров. То есть то расстояние, что мы будем ехать неделю, на машине можно проехать за день и догнать нас в любой точке и расправиться.
Что же я здесь делаю, в этой Африке?..
Бегу я от своих неудач и поражений, прячусь от долгов и от страхов или еду, чтобы познать себя, мир, обрести счастье и гармонию? Думаю, террористам, перерезающим мне горло, будет все равно, низкие мотивы привели меня сюда или возвышенные.
С этими мыслями и уснул.
Утро вечера мудреней. Свет солнца развеял часть моих черных дум. На рассвете я забрался на крышу отеля и минут двадцать изучал дорогу в обе стороны, высматривая возможных наблюдателей. Никого не обнаружил.
Позавтракав, мы спустили со второго этажа велосипеды, попрощались с хозяином и выехали на дорогу. В отеле кроме нас было еще человек семь. У входа стояла пара машин.
Мы поехали. Через 10 километров я заметил, что за нами увязался старый черный «мерседес». Мы едем со средней скоростью 25 километров в час по дороге, где разрешено 90. Машина едет за нами почти по обочине, то прилично отстав, то нагоняя. Нет сомнений, эта машина нас преследует. Вчерашние переживания нахлынули с новой силой. Что я думал в течение этого часа, пока ждал, что по дороге нам встретится какой-нибудь населенный пункт, мне вам не передать.
Думал о многом. Населенный пункт оказался в 25 километрах. Выяснять, кто у нас на хвосте, в пустынном поле мне казалось не самым разумным решением, собственно, как и путешествие по Африке на велосипеде. Но вот он, населенный пункт. Я доехал до группы людей, сидевших рядом с магазином, остановился. Машина остановилась в 20 метрах, мне пришлось слезть с велика и пройтись до нее. Еще на подходе я увидел, что человек за рулем в форме. Фуух. Стало легче.
– Секьюрити? – спросил я.
– Ес, – ответил провожатый.
Я внимательно осмотрел его, поблагодарил, и мы поехали дальше. Спустя еще 30 километров мы решили остановиться на обед. Продукты у нас были с собой. Сыр, лепешки, яйца, фрукты. В этот раз машина остановилась метрах в 100 от нас. Мне хотелось разговорить нашего провожатого и угостить его едой. Отрезал сыра, взял яйцо, хлеб и направился к машине. Но оказалось, это не та машина. В этой сидели двое. Когда я подошел метров на 15, из окон показались руки, сигнализирующие, что подходить ближе не надо. Интересно, подумал я. Остановился на минуту, махая им, чтобы подъехали ближе, но они этого делать не стали. Когда я вновь пошел в их сторону, машина тронулась и уехала.
Вот, блин, деятели. Как разобрать, кто они: полиция, ИГИЛ[3 - Организация запрещена в России по решению Верховного суда.] или Якудза? В общем, вновь появилось напряжение. Мы перекусили и тронулись дальше. Довольно скоро скрывшаяся от нас машина вновь нас догнала и села на хвост.
Так за этот день сменилось четыре машины. Я думаю, что каждая машина вела нас до границы своего района. Последний парень оказался в зеленой военной форме. С ним мы познакомились, когда пришла пора свернуть с основной дороги в сторону отеля, который мы наметили. Он догнал нас, остановил и настоятельно рекомендовал ехать в другой отель в 40 километрах от нас. Там, он сказал, нас ждет охрана.
Мы уже проехали 100 километров, было много приличных горок, и солнце сядет через час. Еще 40 километров – это уже тяжелое испытание. Но спорить с ним мы не стали. Я лишь спросил, есть ли впереди большие подъемы, он подумал и сказал, что их нет. Только большой спуск. Но я уже знал, что автолюбители и велосипедисты видят рельеф дороги по-разному. То, что для автомобилиста «прямая», для велосипедиста может быть затяжным подъемом. Так было и в этом случае, но про спуск наш охранник не соврал. Спуск был почти 10 километров, мы подъехали к нему на закате и смогли насладиться ощущением полета, который дарит велосипедисту спуск, а в закатных лучах я чувствовал себя фениксом. На спуске все мысли про террористов и потенциальную опасность ушли, остался только момент «здесь и сейчас». Какая разница, что будет через час, если я могу разбиться в данное мгновение? А когда ты летишь со скоростью 60 километров в час на загруженном велосипеде, вероятность этого появляется. Но ощущения полета, драйва, силы, ветра, жизни – все это заполняет твое сознание, и страх уходит. Именно этих ощущений ищут все экстремалы, это ощущение соединенности с моментом «здесь и сейчас», когда ты становишься им, этим моментом.
Добрались до отеля мы уже в темноте, на въезде в город нас встретил человек на мопеде, он проводил нас до отеля, при этом машина также не отставала.
В этот раз отель был шикарный, самый дешевый номер, который нашелся в отеле, стоил 2800 рублей на двоих. Если мы еще пару раз повторим такие ночевки, то нам не на что будет есть.
Пока Саша оформлял документы, я пригласил к беседе нашего провожающего. Мне удалось узнать, что они из полиции, что охраняют нас из-за убийства девушек и что завтра они продолжат нас сопровождать, и будут делать это, пока мы не покинем Марокко. Вот это уровень, подумал я.
Я показал ему точку на карте, куда мы хотим завтра добраться, и попробовал объяснить, что отели такого уровня нам не по карману, и если они будут настаивать на заселении в отель, то пусть ищут дешевле. Надеюсь, он меня понял.
1.4. Колыбель арабской культуры
После пары дней, наполненных переживанием от потенциальной угрозы нападения на нас террористов, которая по большей части была у нас в голове, я решил разобраться, зачем я вообще отправился в это путешествие и какие еще препятствия могут встретиться у нас на пути.
Прежде всего я пришел к заключению, что мое путешествие – это исполнение предназначения, проживание своей персональной судьбы. Когда меня спрашивают: «Насколько трудно было решиться на такое путешествие?», я отвечаю: «Это было очень легко» – и это правда. Решение отправиться в путешествие пришло само по себе, оно, как рок, было неизбежным, и принять его было очень просто. Вся моя предыдущая жизнь – включая и мои банкротства, и развод, и вообще все – складывалась так, чтобы я оказался здесь и сейчас. Эту мысль классно иллюстрирует фильм «Миллионер из трущоб», где молодой и необразованный индус принимает участие в шоу «Кто хочет стать миллионером» и отвечает на такие вопросы ведущего, ответы на которые без подсказки не знает даже Александр Друзь, а этот парень знает ответы именно на эти вопросы, потому что вся его жизнь вела его к этому моменту. Это судьба. Вот так же и я оказался в Африке – это судьба.
Что такое судьба?
Я думаю, что это наше высшее предназначение, путь, уготованный нам здесь, на земле. Богом ли он был нам дан, Вселенной или чем-то, во что верите вы, не имеет значения. Как понять, что мы следуем своей судьбе? Это очень просто – всякий раз, когда мы делаем что-то с искренней радостью, это означает, что мы следуем своей Судьбе. Я вижу это именно так. Вы можете возразить и спросить: «Как сильно ты вчера радовался, когда думал, что тебя сейчас убьют террористы?» Мой честный ответ будет: «Я вчера вообще не радовался и даже думал: а не бросить ли все к черту и не улететь ли обратно в Россию? У моих родителей шикарный дом в Москве, большой участок, лес, я могу всю оставшуюся жизнь не работать и при этом жить в полном комфорте». Это правда. Следовать своей судьбе непросто не потому, что этому мешает Вселенная, подкидывая проблемы, нет. Вселенная всеми силами старается помочь человеку следовать своей судьбе, но есть несколько препятствий.
Первое препятствие.
Оно состоит в том, что человеку с раннего детства внушают, что то, чего он в жизни больше всего желает, просто неосуществимо. С этой мыслью он вырастает, и с каждым прожитым годом его душа все больше обрастает коростой многочисленных предрассудков и страхов, переполняется чувством вины. И однажды наступает момент, когда желание следовать своей Судьбе оказывается погребенным под тяжестью этого груза, и тогда человеку начинает казаться, что он окончательно утратил ощущение своего высшего предназначения. Хотя на самом деле оно, разумеется, по-прежнему живет в его душе.
Если же человеку все же хватит мужества извлечь свою мечту из недр души и не отказаться от борьбы за ее осуществление, его ожидает следующее препятствие.
Второе препятствие.
Любовь. Человек знает, чего хотел бы добиться или испытать в жизни, но боится, что, если бросит все и последует за своей мечтой, он тем самым причинит боль и страдания своим близким, а также будет осуждаем, гоним этими же близкими. Я проходил это со своей бывшей супругой, родителями, партнерами и другими людьми, которые любят меня и хотят мне «добра» («добра» в их представлении). Люди часто не понимают то, что любовь не должна быть преградой, она должна не мешать, а, наоборот, помогать идти вперед. И тот, кто действительно желает вам добра, всегда пойдет навстречу, постарается понять и поддержать ваш путь. Но чаще всего этого не случается, по крайней мере, на старте.
Однако людям, по-настоящему приверженным своему пути, удается преодолеть и это препятствие. В моем случае я шел вопреки желаниям родных, с женой я развелся, родители старались делать вид, что поддерживают меня, но всеми своими действиями и словами старались внушить мне, что я ошибаюсь. И понять их можно: в их мечтах сын к 30 годам должен быть женат, иметь пару детей, квартиру, худо-бедно взятую в ипотеку, какую-нибудь машину и стабильную работу, и ни в коем случае он не должен быть бездомным бродягой, странствующим по миру.
Третье препятствие, встречающееся на пути следования своей Судьбе.
Страх неудач и поражений. Тот, кто борется за свою мечту, сильнее других страдает, когда у него что-то не получается, поскольку он не вправе прибегнуть к известной отговорке «ну и ладно, не очень-то и хотелось». Как раз ему-то очень хочется, и он сознает, что на карту поставлено все. Он сознает и то, что путь, который определен Судьбой, так же труден, как и любой другой, с той лишь разницей, что «там и будет сердце твое». Поэтому человек, решивший идти за своей мечтой, должен обладать терпением, столь необходимым ему в трудные моменты жизни, и всегда помнить, что вся Вселенная способствует тому, чтобы его желание осуществилось, пусть даже самым непостижимым для него образом.
На пути к реализации мечты нам предстоит столкнуться с поражениями, болью и потерями и, конечно же, преодолевать страхи. Можно ли избежать поражений и падений? Когда человек только начинает бороться за свои мечты и желания, он по неопытности совершает множество ошибок. Но в том-то и смысл бытия, чтобы семь раз упасть и восемь подняться на ноги. В моем случае я сбился с количества падений, но я на ногах, я в седле велосипеда и иду вперед.
Вы можете спросить: зачем следовать своей Судьбе, если из-за этого предстоит страдать сильнее, чем всем остальным? Затем, что, когда неудачи и поражения останутся позади, а в конце концов они непременно остаются позади, человек, не свернувший с дороги, познает ощущение полного счастья и станет больше доверять самому себе. Ведь в глубине души мы верим, что достойны прожить необыкновенную, свою собственную, уникальную жизнь.
Итак, когда человек извлек свою мечту со дна души, которую он многие годы питал силой своей любви, не замечая рубцов и шрамов, остававшихся на сердце после многотрудной борьбы за ее воплощение, он вдруг начинает замечать, что то, чего он так долго желал, уже совсем близко и вот-вот осуществится – возможно, уже завтра. Именно на этом этапе его ожидает последнее препятствие.
Четвертое препятствие.
Страх перед исполнением мечты всей вашей жизни. Как писал Оскар Уайльд: «Люди всегда разрушают то, что любят сильнее всего». И это действительно так. Само сознание, что вот-вот сбудется то, о чем человек мечтал всю жизнь, наполняет его душу чувством вины, собственного несоответствия, недостойности иметь то самое счастье, к которому он идет. Оглядываясь вокруг, он видит, что многим так и не удалось добиться желаемого, и тогда он начинает думать, что и он тоже этого недостоин. Человек забывает, сколько ему довелось пережить, чем пришлось пожертвовать во имя своей мечты. Я встречал людей и сам не раз был таким человеком, которые, следуя своей Судьбе, оказывались буквально в двух шагах от заветной цели, к которой стремились всей душой, но в последний момент делали массу глупостей. И в результате моя цель, до которой, казалось, было рукой подать, так и оставалась недостигнутой.
Из всех четырех описанных мной препятствий это – самое коварное, поскольку овеяно своего рода жертвенной святостью: человек словно отрекся от радости свершения и наслаждения плодами победы.
И только когда человек осознает, что достоин того, за что он так страстно боролся, ему открывается смысл его пребывания здесь, на Земле. Каждый из нас – часть Божественного замысла, мы пришли в этот мир радоваться, быть счастливыми и, идя предначертанным путем, эволюционировать духовно для достижения следующего этапа.
Так я размышлял перед стартом нового дня, а новый день обещал быть интересным.
В фойе дорого отеля, где мы сегодня ночевали, нас ждала охрана. Я поздоровался, пожал парням руки и вышел к велосипеду. На улице стоял черный «мерседес», который будет нас сегодня сопровождать. Сегодня нам предстоит проехать город Фес.
Фес – это колыбель арабской культуры. Основан в 789 г. Его называют сердцем Марокко, его религиозной и культурной столицей. Фес – один из старейших сохранившихся до наших дней городов мира. Он состоит из «традиционных семи элементов»: это мечети, медресе (богословские школы), суки (рынки), фондуки (караван-сараи, дома, где торговцы останавливались и договаривались о сделках), фонтаны, хаммамы (парная баня) и пекарни. Это шумное сочетание города, музея и мастерской, которое, пожалуй, не изменилось за прошедшие годы. В сердце города расположен старейший в мире университет – Карауин, по-прежнему считающийся одной из величайших школ ислама в арабском мире.
Нам хотелось побывать в этом удивительном городе, и мы тронулись в путь. Дороги в Марокко отличные, правда, не очень широкие, но машина прикрытия делает свое дело, и мы защищены не только от террористов: машины объезжают нас, не приближаясь близко. 50 километров проехали легко. И вот он – въезд в город Фес. Тут уже появляются первые пробки, и нашим провожатым становится трудно поспевать за нами. Я подошел обсудить с ними план действий. Договорились, что мы самостоятельно едем до основного въезда в город, где будет стоять КПП, а там нам дадут новые инструкции.
На КПП нас ждали. Вновь проверили документы, переписали данные, выяснили, где мы сегодня планируем ночевать. Мы планировали проехать город Фес и переночевать в 50 километрах от него, в отеле, который присмотрели на букинге. Полицейские сказали, что от Феса охрана снимается и далее мы будем ехать самостоятельно: на дорогах много КПП и полиции. Северо-восточная часть Марокко, по которой мы ехали до сегодняшнего дня, граничит с Алжиром и из-за этого считается опасной. Террористы из Алжира могут проникать в страну, но после Феса правительство контролирует территории – ехать безопасно. Я поблагодарил полицейского и попрощался с ним.
Здорово, конечно, что они контролируют территорию, но убийство девушек произошло под горой Тубкаль, что на юге страны, и ничего там им проконтролировать не удалось. Хотя очевидно, что сейчас все силовые службы страны максимально включены. Что уж говорить, нас, двух несчастных туристов на велосипеде, три дня сопровождали полицейские на машинах. Очень круто. Вообще нужно сказать, что Марокко – одна из самых безопасных стран Африки, этот случай с убийством – первый в истории Марокко, он беспрецедентный и стал шоком как для туристов, так и для местных жителей. Это огромный удар по репутации туристической страны, которой является Марокко.
После КПП мы практически сразу же уперлись в стену, которой окружен этот старинный город. Старинная стена придает антураж и создает у меня ощущение, что я попал в мультик про Аладдина. Минут за двадцать мы поднялись на самую высокую точку района, с которой открывался вид на город.
Теперь я как будто на ковре-самолете влетаю в арабскую сказку. Сверху город кажется волшебным. Тысячи узеньких улочек, башни минаретов, крыши старинных домов. Я впечатлен и заворожен. Но мы решаем не спускаться в город, так как по этим узким улочкам на велосипедах нам не проехать, а оставить их на въезде в Медину (центр города) – это все равно что подарить их местным. Немного жаль, но впереди много приключений и городов. Едем дальше.
Наша средняя скорость 23–25 километров в час, значит, 100 километров мы проезжаем примерно за пять часов, а обычный наш ездовой день это шесть-семь часов. Мне нравится ехать, я ощущаю, как работают мои мышцы, как работает сердце, мне нравится ощущения от ветра, касающегося моего лица. Эти шесть часов – это шесть часов спокойной радости. Часто я еду, слушая аудиокниги; с начала путешествия я уже прослушал несколько книг Айн Рэнд, Валентина Пикуля, Льва Толстого, Михаила Булгакова, много книг Пелевина, Джека Лондона, О. Генри, братьев Стругацких и много других. Сейчас в моих наушниках «Алхимик» Пауло Коэльо. Мне нравится ассоциировать себя с Сантьяго, он тоже начал свое путешествие в Марокко и отправился в пустыню за своим сокровищем.
Добрались до небольшого населенного пункта, здесь нас ждал такой же небольшой придорожный мотель, как тот, в котором мы ночевали позавчера. Вкусный ужин в местной лавке. Марокканская национальная еда мне однозначно нравится, особенно йогурт. Сытые, уставшие и счастливые, мы легли спать.
Следующий день обещал быть по-новому интересным: нам предстояло добраться до города Рабат, столицы Марокко. Но прежде необходимо проехать еще 150 километров. Поэтому мы проснулись пораньше, съели легкий завтрак и покрутили педали.
1.5. Откуда деньги на путешествие?
Описывать езду на велосипеде не очень интересно, поэтому я расскажу вам то, что беспокоит русских людей больше всего, когда они узнают о нашем путешествии. Самый часто задаваемый мне вопрос: «Где вы берете деньги на путешествия?» Я не просто так акцентирую внимание на том, что это спрашивают русские, в Европе нас об этом вообще ни разу не спросили, так же, как и в Марокко. Только русские так сильно переживают о выживании, о том, что нужно зарабатывать, чтобы не умереть с голоду. Значимость денег в России гиперболизирована, то ли из-за 70 лет коммунизма, где деньги безуспешно пытались вообще отрицать, то ли из-за какой-то иной русской особенности, я не знаю.
Мы выезжали в это путешествие, имея 40 долларов на двоих. 20 были у меня и 20 привез с собой мой напарник – Александр. Кстати, я и про Сашу вам ничего не рассказывал. Саша – профессиональный турист, имеющий высшее образование в туристической сфере. Его спецификация – это горный туризм. Свои деньги он зарабатывает, водя людей на Эльбрус. Саша живет в Белгороде, но мы познакомились пару лет назад в Санкт-Петербурге на воскресной прогулке, которые я организовывал для всех желающих. На эти прогулки летом приходило до семидесяти человек, зимой двадцать-тридцать, среди гуляющих как-то раз оказался и Саша. Мы разговорились и подружились. Меня тогда интересовали восхождения в горы. Так с Сашей мы поднимались на Пик Ленина. Пик Ленина – один из советских семитысячников, желающие подняться на Эверест часто начинают с этой горы. Она не трудная технически, но очень трудная физически. После мы вместе съездили в Непал и обошли известный своей красотой восьмитысячник Аннапурну. Там же, в Непале, три года назад мы обсуждали мечты о новых путешествиях, именно тогда у меня начала зарождаться идея о кругосветном путешествии. А когда моя привычная жизнь рухнула, я позвонил Саше и предложил отправиться в путь. Он поддержал. Поехал бы я без Саши? Уверен, что да, собственно, до последнего момента я не был уверен в Саше, и из-за него мы откладывали и переносили дату старта. Но сейчас мы в пути.
У меня нет никаких пассивных доходов или онлайн-работы. Саша, когда не водит людей в горы, тоже ничего не зарабатывает, а до отправки в путешествие ему нужно было экстренно сделать зубы. Как оказалось, это очень дорогая процедура, и на старт он приехал без денег. Он сомневался, стоит ли вообще ехать без денег и на что мы будем жить. Саша считал, что прежде надо заработать, но дольше я ждать был не готов и убедил его, что если это судьба, то все само сложится, а если нет, то в любой момент он может развернуться и поехать домой зарабатывать деньги.
В день старта нас пришло провожать больше ста человек. В основном это были мои друзья. Мы поставили на проводах коробку под донейшн, и друзья накидали в нее почти 40 000 рублей. Это был наш стартовый капитал. Первые месяцы, пока ехали по России и Белоруссии, мы вообще почти ничего не тратили. Люди оказались добрее и щедрее, чем принято думать.
В Европе стало труднее. Во-первых, уже в Польше появился языковой барьер; во-вторых, начала сказываться разница в менталитетах. Но мне повезло. К Саше в Минск приехала подруга, и мы разделились: он неделю проводил время с ней, а я познакомился с замечательным парнем по имени Том и его семьей – возлюбленной Настей и сыном Даней. Ребята приняли меня в свой дом. Том – русский парень родом из Магадана, но живет и работает в Минске. Здесь у него большой бизнес, рестораны, отели, казино. Волею судеб оказалось, что у нас с Томом есть общие очень близкие друзья. Более того, когда-то в Санкт-Петербурге меня даже просили провести анализ и дать рекомендации по работе одного из убыточных ресторанов, где Том был совладельцем. Тогда я, естественно, не знал, что это ресторан Тома. Я рекомендовал ресторан закрыть во избежание больших потерь. Ребята ресторан закрыли. Все как в фильме «Миллионер из трущоб». Вся прошлая жизнь вела меня к тому, чтобы встретиться с Томом. И как после таких совпадений отрицать Судьбу? С Томом вечерами у камина мы обсуждали превратности жизни и то, как удивительно она складывается. Когда мы прощались, Том в поддержку нашей идеи дал нам на дорогу денег, дал немало, более того, от Тома в дар я получил новенький iPhone X, так как мой телефон совсем перестал работать.
Деньги Тома позволили нам питаться в Польше и Чехии, а жили мы в основном в палатке или у гостеприимных хозяев. А iPhone X стал катализатором того, что я завел Instagram и начал активно вести социальные сети, рассказывая людям о кругосветном путешествии на деревянном велосипеде. Но финансовый вопрос вставал перед нами всерьез. Стоимость продуктов в Европе значительно выше, чем в России, и рассчитывать здесь на такое же гостеприимство, как в России, не приходилось. Не потому, что европейцы хуже, а потому, что нас разделяет языковой барьер. Я знал, что многие люди зарабатывают, ведя блоги в Instagram, но поскольку я начинал с нуля, то ближайшее время рассчитывать на заработок с социальных сетей не приходилось.
Я начал думать, искать способы заработка и не без помощи друзей нашел американскую платформу Patreon. Суть этой онлайн-платформы в том, чтобы давать возможность творческим людям находить поддержку в лице друзей и друзей друзей. Любой зарегистрировавшийся на платформе и описавший свой проект может открыть сбор денег. Основное отличие Патреона от краудфандинговых платформ в том, что платформа позволяет делать аннуитетные платежи, то есть платежи, которые списываются с карт людей автоматически и ежемесячно.
Я описал наш проект кругосветного путешествия, все красиво визуально оформил, сделал несколько еженедельных рубрик и ежедневные отчеты о путешествии и начал собирать патронов. Патроны – это люди, которые готовы материально поддерживать наше путешествие. Сама платформа, кроме механизма списания автоматических платежей, оказалась бесполезна, более того, из-за того, что она на английском, она отталкивала большое количество людей, которых на платформу приводил я. Через несколько месяцев я попросил моего друга Тимура Черненко в созданном им приложении GuryKan создать для меня отдельное направление, аналогичное деятельности Patreon. Тимур это сделал, и я переехал на более удобную и толковую платформу! Но, так или иначе, даже за первый месяц работы с Patreon я аккумулировал 300 долларов ежемесячного дохода. Практически все люди, кто стали патронами, были моими друзьями. Средний платеж был 6 долларов на человека. 300 долларов – это возможность несколько раз в месяц жить в отеле, мыться, отдыхать, а также возможность покупать продукты и готовить. Ежемесячно сумма росла.
Следующим большим шагом нашей финансовой свободы стало знакомство с удивительной женщиной Натальей Ураловой. С Наташей мы познакомились в словенском городе Изола. Наташа была хорошей знакомой моего друга, он написал ей о двух сумасшедших русских, которые задумали объехать вокруг Земли на деревянных велосипедах, и попросил ее помочь нам с ночлегом в Изоле. Наташа не только не отказала, но и организовала нашу встречу с русской диаспорой в Словении, где мы познакомились с замечательными людьми. Нас поселили в отдельной квартире на берегу этого курортного городка, где мы прожили пару дней. А обедом и ужином нас у себя дома кормила сама Наташа. Вечерами мы сидели у нее на балконе и размышляли о жизни. Наташа в прошлом была очень успешной московской бизнесвумен в сфере маркетинга, и в один из дней она написала в своем Facebook про наш пост, призвав своих коллег поддержать путешествие. На этот пост откликнулся другой замечательный человек – Сергей Зеленкин, совладелец большой русской косметической компании «Либридерм».
На тот момент в моем Instagram уже было около 2000 подписчиков, за пару месяцев это был для меня хороший результат. Но для компании, которую рекламировали такие российские звезды, как Лика Стар и Анастасия Задорожная, это была капля в море. Несмотря на это, Сергей поддержал нас, и мы заключили рекламный контракт с компанией «Либридерм» на шесть месяцев. Сумму контракта я назвать не могу, но могу сказать, что мы с Сашей начали зарабатывать больше средней зарплаты в Москве. Так наша финансовая жизнь начала налаживаться.
Казалось бы, мы теперь можем позволить себе более качественную еду, более частые ночевки в отелях и вообще «развязать затянутые до этого пояса». Но я решил поступить иначе и вместо того, чтобы тратить рекламные деньги на улучшение качества нашей жизни, начал инвестировать в развитие социальных сетей. В нашей команде кругосветных путешественников появился менеджер, задачей которого было профессионально вести и развивать Instagram, а также ВКонтакте и Facebook, мы начали пользоваться услугами дизайнера-оформителя, я сделал несколько неудачных попыток развивать канал на Youtube. Но все это все равно не давало быстрого роста подписчиков, которого я хотел, поэтому я начал писать напрямую в руководство социальных сетей и предлагать сотрудничество. Мои письма в техподдержки и расспросы друзей на предмет выявления людей, принимающих решения в социальных сетях, дали свои плоды. И однажды один из моих друзей, Рома Носик, дал мне контакт ребят из социальной сети Одноклассники, вернее, их обособленного подразделения Ок live. Мало кто задумывается, но в Одноклассниках зарегистрировано 330 000 миллионов человек. Это огромная платформа со своей аудиторией, своими интересами и возможностями. Мы быстро обсудили условия и договорились вести прямые эфиры в приложении Ok Live. Наш первый эфир посмотрело 250 000 человек. Я был в шоке. Я вещал на аудиторию размером с приличный город. За месяц регулярных эфиров мы перевалил цифру в 3 000 000 просмотров, у нас начала собираться группа, которая приближалась к 100 000 человек.
Вот такие дела. Это очень краткий пересказ нашего финансового пути, собственно, это самое начало его. Впереди нас ждет все самое интересное. Так, за этой беседой о деньгах, мы с вами приехали в столицу Марокко, город Рабат.
1.6. Большие марокканские города
