скачать книгу бесплатно
– Я не знаю, сестрёнка. Лена отказалась говорить такие подробности, но будь с ним аккуратнее. Мало ли. Вдруг он БДСМщик какой-нибудь.
Я вспомнила, как он шлёпнул меня сегодня. Мне не было больно, скорее горячо после удара. И за шею он взял меня не душа, а просто держа. Не знаю, что с ним не так, но Захаров точно не из «таких». Он не причинит мне вреда.
– Какое это отношение имеет ко мне?
Сестра цокнула языком и что-то отпила из кружки.
– Нин. Ну, дурочку не включай. Я же вижу тебя насквозь, ты сохнешь по нему.
– Он всего лишь меня возбуждает, – пробормотала я, вырисовывая круги на простыне. – Просто он такой… Я даже не знаю, как это описать. Настоящий, что ли? В нём нет такого, мол, о, ты владеешь стрип-клубом, значит, хорошо трахаешься и богата. Нет в нём этого. Он смотрит на меня как на шлюху, будто я мусор какой-то. А я хочу большего, понимаешь? Хочу уважения к себе.
– Тогда тебе мимо, сестрёнка.
Я посмотрела на Славку, которая была моим отражением в зеркале. Мы близнецы. Но не те, которые любят всё одинаковое и общее, а те, кто задолбался от воскликов: «Ого! А вы чувствуете друг друга?». Поэтому, когда получилось выпорхнуть из родительского гнезда, мы разбежались в разные концы страны. Славка открыла свою автомастерскую, а я стриптиз-клуб. Вот такие мы разные.
– Это ещё почему?
– Захаров циник и верен своим принципам, а ты у нас кто? Правильно. Ты – владелица стриптиз-клуба, которая наверняка получила бизнес от богатого папика и раздвигает ножки перед каждым встречным. А Захаров мент до мозга костей. Улавливаешь суть?
Я нахмурилась. Так-то я получила бизнес от богатенького папика, только от родного отца, который горячо «любит» своих дочек, а не через постель с плюшевым бегемотом.
– Нет, Захаров другой. И он мне нравится.
– Ну, зачем он тебе, сестрёнка? – психанула Слава. – Он же жалкий мент! Они получают-то там копейки. Ни ресторана нормального, ни подарков.
Я покачала головой. Ничего она не понимает. Мы с ней настолько же разные, насколько и одинаковые.
– Он капитан милиции, – поправила я её с таким видом, будто есть разница. – Да и не за бабками я гонюсь. Просто, – я закусила губу, – ты бы видела его. Это бомба, Слав, так и хочется облизать. Вытрахать, чтобы, скотина, слова не смог мне сказать…
Дверь в мою комнату неожиданно распахивается, впуская басы громкой музыки снизу, и на пороге я вижу Антона. Не в стельку, но пьяного. Он в пижамных штанах и кроссовках, а для меня это будто самая сексуальная одежда на свете. Он уезжал со своего же праздника? Но вернулся. Почему? Да и есть ли разница? На нём не было рубашки, вот что важно! И его грудь… Слегка покрытая волосами, но рельефная, хотя подкачать форму всё же стоит чутка. И он снова был в бешенстве. У меня даже дыхание перехватило от одного его вида. Стоит, облокотившись локтем о косяк, глаза потемнели ещё больше, скулы ходуном.
Я сглатываю слюну, испытывая какой-то странный страх или это предвкушение, и на автомате принимаю нужную мне позу. Всего лишь поворачиваюсь к нему и приподнимаю колени выше, а он пожирает меня взглядом, от которого кровь в венах начинает бурлить. Молча, отлипает от проёма и направляется ко мне, скидывая на ходу штаны и боксеры, а я смотрю на его член, пока он стоит передо мной обнажённым.
В молодости он был шикарен. Я видела фото и с пляжей, и в военной форме «С.С.Р.Р». Всё покрыто мускулами и на животе все необходимые кубики были. Сейчас он лишь слегка вышел из формы, потеряв чёткие контуры, но крепость мышц осталась. И он стал ещЁ красивее. Зрелее. Мужественнее. От того мажора на фото остались лишь блеклые воспоминания. Сейчас передо мной стоял настоящий мужчина с большой буквы и с внушающим трепет агрегатом.
Он опускается ко мне на кровать, нависая надо мной, и сразу впивается грубыми губами мне в рот, врываясь языком и придавливая меня своим весом. Мой халат сам собой расходится в стороны, открывая и без того свободный доступ к моему телу.
Но в этот раз он другой. Да, такой же грубый и властный, но почему-то медлит, будто смакуя происходящее. Кусает мои губы, оттягивая их, и тут же снова целует. От него пахнет шампунем, пивом, водкой и сигаретами, и… Чёрт возьми, меня уносит от смеси этих запахов! От его близости! От его губ! Я царапаю ему спину, сжимаю бёдрами талию и трусь об него как кошка во время течки. Как же я хочу его. Плевать на глупые чувства, кому они нужны? Мне нужен такой мужчина, хотя бы для личной коллекции, чтобы потом не жалеть, что упустила такой шанс. Наверное, это не правильные мысли, но Слава дала понять, что на большее я рассчитывать не могу при любом раскладе.
Антон спускается мне на шею, прокладывает дорожку к груди и всасывает мой сосок, а я выгибаюсь под ним, прижимая его голову к себе. Как это приятно! А его руки на мне? Они сминают до красных пятен мне бёдра и грудь, а пальцы оставляют полосы после себя. Боже. Только не останавливайся! Прошу! Только не останавливайся! Я готова это кричать, когда он с чмоканьем оставляет один мой сосок в покое, но принимается за второй. Они набухли и стали больше, а Захаров всё продолжает и продолжает издеваться надо мной. Опускает руку ниже и щипает клитор так, что звёздочки сыплются по всему телу, а после двигает пальцами, растирая кожу. Я кончаю в сильных судорогах, но экстаз длится недолго, уступая место новому возбуждению. Пугаюсь, что он опять встанет и уйдёт, но Захаров опускается ртом ниже и накрывает языком промежность, всасывая мои соки, покусывая горошину и вылизывая всё, до чего может дотянуться его горячий язык, который проходится вдоль и входит во влагалище, но этого так мало! Я стону от чувства недостатка и потянула его волосы ко мне, но он лишь мотнул головой, скидывая мои пальцы, и садиться, чтобы развязать пояс банного халата, снять с меня его и потянуть к себе на колени за талию.
Его губы солёные от меня, а на члене поместились бы три мои ладошки. Два этих факта буквально взрывают мне мозг. Я уже не могу терпеть. Он нужен мне.
– Антош… хватит…
Он кусает мою нижнюю губу, оттягивая её, и до боли сжимает ягодицы, заставляя молчать.
– Заткнись, Фризер. Пожалуйста, заткнись.
И я бы, наверное, обиделась, но с этими словами он резко насаживает меня на себя, и я утопаю в чувстве наполненности им и кайфа. Я поднимаюсь на руках и сама приподнимаюсь на нём так же медленно, как он выходил из меня сегодня, и опускаюсь так же быстро и резко, как и он. Захаров вздрагивает и со стоном целует мне шею. Господи, как мне нравится этот звук! Как я тащусь от этого мужчины! Я двигаюсь на нём в том же ритме, но чувство, что этого недостаточно не покидает меня. Любишь делать больно, Захаров, а что если причинить её тебе?
Я впиваюсь ногтями в его спину, оставляя довольно глубокие раны ногтями, но кажется зря. Всё его тело охватывает дрожь, и я снова слышу стон, полный удовольствия, а после…
– Сука! – выматерился он сквозь зубы и швырнул меня на кровать. Он перехватил руки у меня над головой и до резкой боли сжал в кулаке половые губы, дёрнув при этом. – Больше не смей так делать, ты поняла?
Я кивнула, понимая, что действительно переборщила – под ногтями была его кожа и кровь. Думала, что сейчас он точно уйдёт от меня, снова оставив голодной, но вместо этого он входит, но медленно, смотря мне в глаза, и замирает. Гладит ладонью по ягодицам, очерчивает талию, сжимает грудь, которая не помещается в его руке, и останавливается на моей щеке. Большой палец проминает мне губы, раскрывая рот, и входит внутрь. Я сосу его и чувствую, как дёргается его член во мне.
– Как же ты прекрасна.
Меня чуть не разорвало от счастья и понимания, что я нравлюсь ему. Что это не просто трах, чтобы доказать что-то. Он здесь, потому что его влечёт ко мне так же, как и меня к нему.
– Отпусти меня, – шепчу, желая, чтобы не отпускал никогда. Чтобы заковал своими наручниками и держал в плену всю оставшуюся жизнь. – Я покажу, что могу быть ещё и способной, отпусти, Антош.
Он освобождает мне лишь одну кисть, и я ложу её ему на щеку. Покрыта дневной щетиной, слегка колется, но так приятно. Я целую его губы, на которых вкус моего тела, надавливаю собой, чтобы лёг на спину и сажусь сверху. Снова целую его губы и опускаюсь по подбородку на шею, грудь, обвожу языком соски. У меня было не так уж и много мужчин. С каждым из них я состояла в отношениях. Но никто из них не был таким же зрелым, как Антон. Я дико нервничала, боясь опростоволоситься, потому что никому ещё не делала того, что хотела сделать для него.
Спускаясь к животу, я взяла его член и прошлась ладонью по всей длине. Хриплый выдох дал понять, что пока делаю всё правильно. Обвожу языком светлую головку и тиру им уздечку. Мощный агрегат дёргается в конвульсиях, но не кончает. Оказывается для него этого мало, а на видео, которые я смотрела тонными все эти два года, мужчины кончали сразу же. Вот и верь в такие постановки. Сперва я растерялась и выдохнула, но Антон взял мои волосы в кулак, чтобы они мне не мешали, и я собралась. Всё это время я вела себя с ним как хозяйка борделя, а не клуба, так пора бы быть смелей. Нахрен тогда начала эту чёртову игру?
Чтобы не задеть его зубами, я завела губы под них и, придавливая, начала двигать головой и рукой одновременно. Всё моё внимание было на правоохранительном органе этого мента. Я даже не замечала, как Захаров массировал мне затылок, и увидела в каком он блаженстве, лишь когда остановилась, чтобы вдохнуть воздуха. Он откинулся на подушки, подняв голову выше. И как это было красиво отсюда. Его грудь, кадык и подбородок. Я настолько завелась, что с ещё большим энтузиазмом вернулась к занятию. Ему нравится! Нравится! Я слышу его стоны, вижу в каком он удовольствие, а с той шмарой он не был таким! Только со мной!
– Нина…
Вот же… Да, милый, да! Давай! Я сделаю всё, лишь бы ты шептал только моё имя! Я взяла его глубже, хоть и было больно, потому что гортань оказалась куда у?же. Но это стоило того. Он застонал, изливаясь прямо мне в глотку, а я продолжала, поглощая солёную жидкость, наплевав на стыд. Он кончил! Кончил со мной! Всего лишь от моего минета! Господи, какой мужчина!
Я поднялась, когда он затих, но ещё двигала рукой вверх и вниз, обводила большим пальцем его дырочку и терла уздечку ладонью… Пока не поняла, что этот ублюдок спит.
– Антон?
Никакой реакции!
– Мудак! – вспылила я, ударив его по груди, но он лишь перевернулся на живот, подмяв под себя одеяло.
Из телефона вдруг донёсся смех сестры. Всё это время она была на связи? Вот стерва! Да и всё равно. Нам скрывать нечего друг от друга. Но Захаров… Кретин! Ну, я тебе устрою!
– Нина?
Я посмотрела на улыбающуюся сестру, полная гнева и голода.
– Я тут подумала… Он интересный экземпляр. И, да, неужели тебе утёрли нос!
Я вспыхнула из-за её слов, а Слава лишь рассмеялась.
– Чау, сестрёнка, а то и мне нужна разгрузка. Какой мужчина! Я тоже «хочу» такого…
Она отключилась, а я посмотрела на мирно спящего Антона. За что ты так со мной? У него до сих пор стояк, а он спит! Я чувствовала себя странно. Меня буквально поимели два раза сегодня, а никакого удовольствия от этого нет. Чтоб тебя черти разорвали, Захаров! Нельзя же так поступать!
Тем не менее, я взяла из шкафа ещё одно одеяло и укрыла его шикарный голый зад.
По крайней мере, уснул он в моей постели. Я была наслышана о его похождениях. Этот «правильный» мент перетрахал почти полгорода. Все стриптизёрши пускали слюни на него, шушукаясь, какой он искусный любовник, а одна из официанток сегодня была с ним в туалете. Уволю её к чертям собачьим. Ненавижу эту шлюху. Раздвинула ноги в рабочее время с клиентом. Я предупреждала её. А то, что это был Захаров, меня вдвойне бесило. Пусть скажет спасибо, что уйдёт отсюда живой.
Всю ночь я разбиралась с делами в клубе. Как оказалось, менты отдыхают пуще, чем детки депутатов. Выйдя на улицу, они шмаляли по бутылкам, трахали моих девочек не только с их согласием и выпили почти весь ассортимент в баре. Вадимке придётся возместить использованный товар, а мне искать почти половину персонала, потому что даже немногие парни из работников загибали бухгалтерш и молоденьких сучек в форме. Но что меня удивило, никто не остался спать здесь. Ближе к утру клиенты разъехались по домам или отелям, а к шести утра уборщицы привели в порядок танцевальный зал. Бедные женщины. Они выметали чьи-то трусы и вытирали блевотину. Надо бы поднять им зарплату.
Ближе к обеду приехали поставщики, которым я оплатила алкоголь и продукты для закусок. Это задержалось на полчаса, потому что ублюдки решили надуть меня, не отдав один ящик водки. Не велика потеря, но разреши одному, и последуют сотни. Нервная и злая из-за двух идиотов, я вернулась в свою комнату, где ожидала застать Захарова, но ошиблась. Он ушёл. Ублюдок просто ушёл. Ненавижу его! Ненавижу. И, кажется, люблю. Иначе, почему мне так больно? Почему хочется рвать и метать от мысли, что ему-то на меня насрать. Я всего лишь очередная дырка для него.
Спустившись вниз, вижу, как на улице прямо перед дверью крутиться Антон, пытаясь рассмотреть спину. На мгновение сердце замирает. Он здесь. Он ещё здесь. Стоит спокойно курит с охранником. Они перекидываются парой слов, и тут что-то происходит. Антон звереет за долю секунды, замахивается и бьёт мужчину в лицо кулаком, а потом коленом. Я вылетаю, чтобы остановить его, но он сам меня замечает и сплевывает прямо мне под ноги.
– Вот это? – раздается тихий вопрос, – серьёзно? – качает головой, а я ничего не понимаю. В его глазах осуждение и ярость, а в голосе горечь. – Шалава!
Это как пощёчина по лицу, и я немею, не зная, что сказать, а ублюдок просто сбегает по ступенькам и садиться в свою машину. Что я сделала не так?
Ярость поднялась в груди с такой силой, что было трудно дышать. Шалава, значит? Шалава?! Никто меня так ещё не оскорблял! Не на ту нарвался, Захаров! Ты будешь моим, но сначала я тебя выдрессирую, бешеный ты пёс! Я заставлю тебя пасть к моим ногам, и ты молить будешь быть твоей, или я не Фризер!
Глава пятая
Антон
Проснулся в непонятках где я нахожусь. Вокруг стены из красного кирпича, на потолке несколько лампочек, на полу толстые белые ковры, а довольно просторная кровать застелена чёрным шёлковый бельём. Вокруг тумбы, комоды, шкафы из тёмного дерева, а судя по косметике на столике с большим зеркалом, комната принадлежит девушке. Не той ли девушке из туалета? Дерьмо. Только не это.
Так, стоп, нет! Я ушёл тогда. Я помню. Даже доехал до дому, купил пива и… И приехал обратно к Нине. Я помню, как вошёл сюда, услышал имя какого-то мудака, и у меня сорвало колпак. Я пытался сдерживаться, но… сдержался ли? Не обидел ли её? Кажется, она ещё делала мне минет, или хотела сделать, но я не помню. Блять. Я не часто пью, но провалы в памяти всегда, если смешаю алкоголь или понижаю градус. И как же болит голова! Но какого хера я один? Где Нина? Я опять не удовлетворил её? А как ещё оправдать отсутствие девушки? Конечно, она пошла поискать того, кто доведёт дело до конца. Вот шлюха!
Я встал с кровати, чувствуя себя последним идиотом. Купился на её покорность и податливость, как сопляк. На мгновение подумал, что действительно что-нибудь стоящее из этого может выйти. Ага. Щас. Держи карман шире. Вокруг неё полно богатых ублюдков и молодых придурков. Может целый день выбирать… Блять!!! Я с размаху пнул кровать рядом и поднял штаны и трусы. Лучше мне уйти отсюда, пока не захотел найти девчонку и высказать всё в лживую рожу.
Слетев по лестнице, вышел на улицу и остановился возле верзилы у входа.
– Закурить есть?
Тот достал пачку и протянул мне. Я кивнул в знак благодарности, взял одну сигарету и попросил огонька. Вдохнув дым, провёл рукой по волосам, чертыхаясь.
– Девка? – спросил амбал, сочувственно смотря на меня.
– Сука! – выплюнул я, делая ещё одну затяжку.
Он хмыкнул.
– Забудется.
– Надеюсь.
Мужик усмехается и кивает. Тут дебилом надо быть, чтобы не понять что со мной. Я в бешенстве! Я, мать его, в диком бешенстве! Наверняка, побежала к тому самому «Славе», с которым разговаривала до моего прихода. Шлюха!
– Это она тебя так? – спросил охранник, указывая на мою спину.
Я сперва пытался посмотреть сам, а потом увидел отражение в двери. Четыре смычные полосы шли от середины позвоночника и поднимались к лопаткам. А вот это я помню!
– Вот же сука бешеная! – повторил я ругательство, а бугай рассмеялся.
– Горячая штучка. Моя тоже такая же. Все бока располосовала сегодня. Тебя как зовут-то?
Горячая. Не то слово. Изумительная. Прекрасная. Страстная. Открытая. Но, блять, шлюха всё равно. Такая же, как и сотни вокруг.
– Антон. А тебя?
– Славка. Будем знакомы.
И меня снова переклинило. Я осмотрел придурка с ног до головы. Выше меня, шире меня, лысый, нос сломан. Да какого хера, Нина? «Такая же», говоришь? Щас тебе будет «такая же», падла!
Замахиваюсь и что есть дури леплю кулак ему в подбородок. Он воет, хватаясь за лицо и наклоняясь вперёд. Хватаю его за шиворот и бью коленом в нос. Внутри всё клокочет. Хочу продолжения, но вижу её в дверях. Плюю ей под ноги и тычу в мычащее чмо.
– Вот это? Серьёзно? – качаю головой и выдаю уже ей в лицо. – Шалава!
Она вздрагивает, но молчит. Молчи и дальше, а я пошёл. Сажусь в тачку и, отъезжая назад, вижу, как она подходит к куску тупого мяса и кладёт ему руку на плечо. Верно, пожалей иди. Бедняга расстроен.
Выруливаю на проезжую часть, направляю машину в сторону дома и бью по рулю, по панели, по голове. Блядь, шлюха, шалава, тварь! Понимаю что это пиздец! Это просто пиздец! Ненавижу и, сука, понимаю, что люблю, блять, люблю эту стерву! Да за что, мать твою, за что?! Два года она мозолила мне глаза, дразнила своими коленками, выводила своим томным голосом, и как оказалось не меня одного!
Мотаю головой, пытаясь выкинуть тупые мысли из головы, но боль из сердца вырвать нельзя. Нельзя! Стону от бессилия. Нина! Почему ты такая? Я только поверил, что ты сможешь быть верной только мне. Быть только моей. Что стоит с тобой только поговорить, объяснить, направить, ведь ты ещё так молода, и всё у нас нормализуется! А никаких «нас» нет, и не было никогда. Это ты, придурок, напридумывал себе сказок, как сопливый мальчишка.
Остановился возле своего дома и сжал в руках баранку. Нужно попытаться забыть её, хотя бы попытаться. От злости задёргал рулевое колесо, пытаясь вырвать его с корнем и швырнуть. Идиот! Какой же идиот! «Это бомба, Слав, так и хочется облизать. Вытрахать, чтобы, скотина, слова не смог мне сказать…», а потом раздвинула ноги передо мной и облизывала мой член, сжимала в пальцах мою задницу. «Моя тоже такая». «Все бока располосовала сегодня». Шлюха!
Вышел из машины, захлопнув дверь так, что потом пожалел. Направился к подъезду, кивнул охающим бабулям на лавочке, и поднялся в квартиру. Охайте, кукушки старые. И в жизни ментов бывают трудные деньки. Об ноги начал тереться Васька и мурчать как трактор. Я хоть покормил его вчера? Прошёл на кухню, проверил миску – полная. Сел на стул и погладил скучающего кота по широкому лбу. Эх, Васька, Васька. Не везёт нам. Ты, вон, вообще кастрирован, отчего разжирел как диванная подушка. Ну что ты смотришь на меня? У тебя всё есть. Еда. Вода. Что ещё надо? Ах да. Лоток почистить.
Пока заменял грязный наполнитель, ответил на звонок из отдела. Воронцов Саша занимался сейчас… Чем он занимался? В упор не помню, но знаю, что важно.
– Здаров, Тох. Помнишь майского подрывника из супермаркета?
Я кивнул.
– Ну, помню.
– Кажись, засекли уродца.
Я поставил кошачий туалет на пол и выровнялся. Неужели! Эта мразина убил троих детей и пятерых взрослых. Дело отдали нам и разрешили использовать Русаков[?], но уже два месяца никаких зацепок.
– Где?
– Прикинь. Этот пидрила находился у нас под носом. Стрип-клуб «Люкс». Ходит туда каждую пятницу.
Я хмыкнул. Сегодня пятница. Нужно получить ордер на задержание в общественном месте и встретиться с хозяином заведения. Иными словами нужно разговаривать с Ниной, а мне этого делать нельзя. Да и не пойдёт она со мной на переговоры.
– Займись разрешением и переговори с… гражданкой Фризер. Я сообщу Вадиму. Как будет всё готово, я перезвоню.
– Принял.
Он отключился, а я набрал друга. Нас было восемь. Я, Вадим, Влад, Стас, Данилл, Кирилл, Илья и Женька. Мы были одним отрядом очень долгое время. Прошли очень многое и, наверное, и дальше бы воевали, но война окончилась. В какой-то момент толстопузы просто устали играть в войнушки, меряясь своим завышенным эго, и мы стали не нужны. Каждый ушёл по своему пути, занялся тем, что умел. Вадим подался в «ОМОН», я, вот, в менты. Илюха только, кажется, свой клуб открыл в Мове. В последний раз мы виделись все вместе два года назад, когда контракты аннулировали и нас вкинули на улицу как котят.
Если б я знал, к чему меня жизнь приведёт, остался бы в Мове. Да, я и сам виноват. Мой характер оставляет желать лучшего. Сперва делаю, потом думаю и жалею. Наверное, не надо было называть её так, но… Блин, не сдержался. Дурак. Да почему дурак? Я же ей не по роже дал, хотя заслужила. Разве заслужила? Между нами не было обязательств. Всего лишь секс. Два раза. Два раза я трахал её так, как других не трахал. Я целовал её, когда других было мерзко. Даже сделал ей куни. Я. Сделал. Шлюхе. Куни. Это много стоит, блин! И что получил? Ничего.
Выдав всю инфу Чернову, скинул и поплёлся в ванную. Нужно привести себя в порядок. Смыть с себя пот и грязь после Фризер. Стало как-то противно от того, что после меня она побежала к другому, пусть даже я и виноват. Возможно. Вспомнить бы, но не хочу думать о ней, о её стонах и её теле. О том, как она наигранно-искренне хотела сделать мне минет и строила из себя невесть что, будто сосала действительно в первый раз. Неуверенно и боясь причинить боль зубами. Чёрт! Нина! Что же ты за дрянь такая редкостная?!
Зазвонил телефон, и я потянулся к мобильнику, который оставил на стиралке.
