скачать книгу бесплатно
Тут-то и появились в центре Киева всевозможные вербовщики. Точнее, не появились, они там всегда были. Просто ранее эти хлопцы, в основном занимались наёмом массовки. Ну, а теперь, те же самые «организаторы» принялись предлагать нам иную работу, связанную с хорошо оплачиваемыми командировками. К примеру, за тысячу гривен в месяц, можно было запросто пристроиться к той или иной полувоенной группе. Как описывали данную работу вербовщики, там и вовсе ничего не нужно будет делать; просто патрулируй улицы, тем самым стабилизируя обстановку в городах и посёлках Востока Украины.
Ещё будучи на майдане я, конечно же, знал, что на Донбассе неспокойно. Однако нас непрерывно уверяли в том, что мирных граждан того же Луганска или Донецка, целиком и полностью поддерживающих нынешнюю киевскую власть, ныне терроризируют немногочисленные отморозки, заброшенные на Восток Украины из России. Кстати, я едва не подписался на краткосрочную службу во второй батальон нацгвардии. Вовремя отговорили всё те же знакомые. Дескать, на хрен тебе армия, давай лучше к нам, в Правый сектор!..
Правосеки уверяли меня в том, что жители Востока непрерывно обращаются к Ярошу. Имею в виду лидера и идейного вдохновителя Правого сектора. В общем, жители Донбасса умоляют Яроша навести порядок в их областях. По этой самой причине, Ярош потребовал от руководства Украины начать массовое вооружение населения и в первую очередь данные мероприятия должны были коснуться «добровольческих патриотических формирований».
Не вдаваясь в особые подробности, скажу лишь о том, что я поверил. Отправился на Родину, как защитник, как освободитель земляков от русских орков.
Оставив в Киеве свои документы, которые обещали вернуть сразу по возвращению, вместе с причитающимся мне жалованием, я сел в автобус для новобранцев. Только прибыв на место, я наконец-то понял, что ситуация на Востоке складывается совершенно по-иному.
– Обожди-ка!.. – вдруг остановил бывшего «правосека» Серёга. – …Я, конечно, могу понять, что на майдане вас, в определённой степени зомбировали непрерывным потоком антироссийской пропаганды. Промывали ваши юные мозги откровенной ложью. Но ведь ты с Востока! Не уж-то ты вовсе не поддерживал, хоть какую-то связь с родными и близкими, оставшимися в том же Луганске? Разве, за те полгода своего бесцельного шараханья по столичным маршам и сборищам, ты ни разу не соизволил позвонить своим друзьям и знакомым: дескать, как вы там, ребята; как ваши дела? Слушая тебя, невольно возникает ощущение, будто бы ты совсем недавно свалился с другой планеты. «Мамочки, как же тут всё изменилось!..»
– Если честно, я не отношу себя к любителям пустого, телефонного трёпа! Не люблю, знаете ли, вести всевозможные смс-переписки, подписываться на какие-то чаты, форумы. Тем не менее, поначалу я, действительно, регулярно общался с родителями. Однако эти люди… Как бы сказать помягче, чтобы их не обидеть? В общем, мои мать с отцом – это люди старой формации. Для них слово СССР, едва ли не святое. Любят они нагнать жути на пустом месте, преувеличить и раздуть из мухи слона. Потому к словам родителей я не шибко прислушивался. А потом и вовсе пропала всякая связь с Луганском. Неприятно и в некоторой степени стыдно, но эту самую связь я не особо пытался восстановить. Всё надеялся, что вот-вот сам вернусь в Луганск, там и поговорим…
Итак, на чём я остановился? Кажется, на подразделении «правого сектора», в которое по собственной глупости, я и записался.
Допускаю, что в батальоны нацгвардии набирали подготовленных и обученных вояк, которых для Правого сектора, возможно, уже не хватило. Потому как в нашем подразделении оказались сплошь алкаши, уголовники и прочая не слишком адекватная шушера. Причём, весь этот сброд, преимущественно набранный с западных областей Украины, считал нас… Имею в виду выходцев из восточной части страны. Так вот, с нами обращались как с быдлом, с людьми низшего сорта. Невзирая на то, что в течение двух недель мы жили с ними в одних палатках, ели из одного котла, пренебрежение к нам, как к примитивным существам, сквозило из них непрерывно.
В подразделение, с которым вам недавно пришлось иметь дело, попало пятеро западенцев. Старший Артём держал их на особом счету; в пример нам ставил. И куда, спрашивается, подевалась вся их крутизна, когда ваш отряд вышел к нашему лагерю? Ведь это они, первыми рванули в лес.
Что же касаемо самого Артёма… Тот ещё подонок. Именно его наркоту вы нашли в наших вещах. Как только мы попали под его командование, Артём сразу предупредил нас о том, что всё премиальное бабло, он заберёт себе. Дескать, доплату мы начнём получать лишь тогда, когда мы с его повоюем. Когда именно Артём, порекомендует кого-то из нас на повышение. Кичился тем, что ранее он выезжал в Харьков, в Одессу, Мариуполь и Красноармейск, принимал участие в массовых беспорядках. Признаться, уж слишком много жути было в его рассказах. Впрочем, и без каких-либо рассказов, всем было понятно, что он самое настоящее животное!
Однажды он убил деда, охранявшего амбар с довоенной берданкой. Сфотографировал. В отчёте записал: дескать, убил сепаратиста. Остановил машину, пристрелил водилу; обчистил сельский магазин. Мол, всё это на нужды майдана. Потом и ваших парней в лесу, автоматной очередью положил. Они были ещё живы, когда Артём приказал добить их выстрелом в голову. Мне тогда совсем дурно стало. Именно в ту минуту я и решил слинять от этого отморозка при первом удобном случае.
– Выходит, не зря я прибил этого гавнюка!.. – едва ли не торжествуя, пробурчал Литвиненко. – …Всё-таки есть у меня чутьё на конченых убдюдков!
– Слишком лёгкую смерть ты ему устроил!.. – огрызнулся в ответ Ермаков. – …По мне, так подобных отморозков непременно следует подвергать народным судам. Имею в виду не тот суд, который работает от имени государства. А по-настоящему народный.
– Это как же? – попытался уточнить Петрович.
– Очень просто! Вывел поганца на главную площадь какого-либо посёлка или деревни, где он особенно напаскудил. И пусть сам народ решает, какого наказания он заслуживает. Четвертовать, обезглавить, порвать, повесить или забросать кирпичами.
– Жестоко! – не отрицая и не соглашаясь, усмехнулся Петрович.
– Пусть жестоко! Зато справедливо! – отрезал Дядя Коля.
– Согласен!.. – поддержал Ермакова Вадим. Он как-то быстро освоился среди российских добровольцев и, похоже, уже чувствовал себя среди них своим. – …Вот только ждать нам этих самых судов, ещё очень и очень долго. Знали б вы, ребята, какую армаду подтягивают нынче к Донбассу новые киевские власти. Пока нас перевозили сюда, на Восток, какой только техники мне не пришлось увидеть. Колонны танков, БТРов, Градов, гаубиц и прочего тяжёлого вооружения! И всё это непрерывной вереницей и по всем дорогам передвигалось в восточном направлении!
В сторону Луганска и Донецка следуют не только колонны ВСУ, но и иные вооружённые группировки. Всевозможные «Днепры»; «Донбассы»; «Айдары»; «Азовы». Всё, что может стрелять и всех тех, кто готов стрелять – всё это тащат именно сюда! Тяжко вам, ребята, придётся!
– Ну, а вам? Разве вам не будет тяжко?.. – с некой озлобленностью, рявкнул Литвиненко. – …Ведь вся, перечисленная тобой техника, движется в сторону вовсе не наших городов!..
– Согласен, и нам будет так же не сладко!.. – Вадим почесал затылок. – …Однако войны с меня уже хватит. Пусть воюют те, кому и положено это делать. Лично я, человек сугубо мирный. Уж как-нибудь пережду, отсижусь, перетерплю.
– Потому вас и долбят! Долбасят и в хвост, и в гриву!.. – усмехнулся Литвиненко. – …Поэтому и бесчинствуют в ваших посёлках нацисты! По той же самой причине, на ваших улицах гибнут мирные граждане! В то время как крепкие и здоровые мужики прячутся в подвалах. Меня вообще бесит новостные сюжеты, когда вместе с женщинами и детьми, российскую границу пересекают молодые ребята в отличной физической форме. Дескать, наш город под непрерывным обстрелом, квартира разрушена, в общем, жить мне более негде. Потому спасайте меня, россияне, от этих нелюдей!
Литвиненко собрался было сказать ещё что-то, однако закончить свою мысль он так и не успел. Навстречу отряду вышли, вернувшиеся из разведки бойцы.
Свой-чужой
– Ну, что?.. Сумели найти блокпост? – в определённом нетерпении поинтересовался Владимир Петрович, обращаясь к Балмину.
– До места, указанного на карте, мы так и не дошли!.. – ответил Сашка.
– Почему вернулись?
– На засаду, едва не напоролись!.. – пояснил Александр. – …Обнаружить себя, мы им не дали, ушли тихо. Наперёд могу сказать, что обойти ту засаду вряд ли удастся. Уж больно хорошую позицию они заняли – круговой сектор обстрела. Местность просматривается, едва ли не на километр. В лучшем случае, придётся давать двух километровый крюк; при этом, вовсе неизвестно, что там может нас поджидать.
– Не определил: кто такие?
– Сразу и не поймёшь! Около пяти человек с крупнокалиберными пулемётами. В обычной камуфлированной военной форме, без каких-либо знаков отличия. Может, и свои… Имею в виду, донбасских повстанцев. А впрочем, хрен их тут разберёшь!.. – недовольно сплюнул Балмин. – …Насколько я понял, здесь вообще странная и не очень понятная война, без тылов и линии фронта. Не война, а сплошная махновщина!
