Уголовно-правовые проблемы ответственности несовершеннолетних

скачать книгу бесплатно


По нашему мнению, очевидна ошибочность данной позиции с точки зрения материального права, т. к. даже при отсутствии признательных показаний виновного о вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления, отсутствии зафиксированной в процессуальных документах фразы «…он осознавал, что вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления…», умысел на вовлечение может быть установлен, если в материалах уголовного дела зафиксированы иные данные, свидетельствующие о возможном понимании виновным (хотя бы в общих чертах) несовершеннолетнего возраста вовлекаемого. И, как верно подчеркивается А. Морозовым, «ссылка на отсутствие «стопроцентного» знания о возрасте не всегда выглядит убедительно, не служит целям охраны прав и законных интересов несовершеннолетних»[28 - Морозов А. Проблемы толкования и применения статьи 150 УК РФ // Уголовное право. 2013. № 1. С. 57.].

Разумеется, требуется тщательный анализ определенных обстоятельств дела, признание определенных материалов в качестве относимых и допустимых доказательств по делу, необходимо выяснять то, на чем основываются утверждения отдельных лиц о том, что взрослое лицо знает о возрасте несовершеннолетнего.

При этом если лицо не знало и по обстоятельствам дела не могло знать о несовершеннолетии вовлекаемого, то в таких случаях его действия нельзя квалифицировать по ст. 150 УК РФ. Например, по одному из уголовных дел было указано, что несовершеннолетний А. в компании своих товарищей говорил, что только что окончил школу, учится в техникуме, «но лучше бы остался в школе». В судебном решении было указано, что в соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности достаточности для разрешения уголовного дела. Делая вывод о том, что отрицание Л. своей вины в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, является способом защиты подсудимого от обвинения, суд оставил без внимания следующие обстоятельства. Законный представитель несовершеннолетнего А. – ведущий специалист отдела образования – в судебном заседании показала, что А. общается с людьми взрослее него; интеллектуальное развитие А. превышает его развитие по возрасту, и полагала, что подросток может преувеличивать свой возраст. Исследованные по делу доказательства подтвердили факт знакомства Л. и А. непродолжительное время, при этом совместно ими совершены преступления (угон автомашины и хищение имущества). Исходя из имеющихся данных невозможно было сделать достоверный вывод об осведомленности Л. о несовершеннолетнем возрасте А. При этом сведения о том, что Л. был знаком с несовершеннолетним А. длительный период времени, был вхож к нему в семью, или А. вхож в семью Л., в материалах дела отсутствуют и судом в приговоре не приведены. В связи с вышеизложенным приговор суда в отношении Л. в части осуждения его по ч. 4 ст. 150 УК РФ был отменен, а уголовное дело в отношении его и уголовное преследование по указанному обвинению прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ за отсутствием состава преступления[29 - Морозов А. Проблемы толкования и применения статьи 150 УК РФ // Уголовное право. 2013. № 1. С. 57.].

Неосторожность при вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления исключается, т. к. оно предполагает сознательное склонение потерпевшего к совершению преступления.

Факультативными признаками субъективной стороны преступления выступают цель и мотив совершения преступления.

Исследования в области психологии показывают, что любое действие человека вытекает из потребностей и направляется на осознанную цель. Под целью понимается идеализированное представление лица о преступном результате, которого оно стремится достичь своими действиями. Что касается мотива преступления, то это основанные на существующих у лица потребностях и интересах факторы, которые обуславливают выбор лицом преступного варианта поведения и конкретную линию поведения в момент совершения преступления.

Мотив и цель преступной деятельности очень связаны. Они представляют социально-психологический аспект волевого процесса принятия преступного решения. Так, если цель определяет направленность действий, то мотив раскрывает социальный смысл этих действий[30 - Вестов Ф.А., Кузьмина Е.О. Уголовное право России Общая часть (первая половина): учебно-методическое пособие для студентов-заочников, обучающихся дистанционно по направлению «юриспруденция». Саратов, изд. Саратовского университета. 2011. С. 29.]. В указанном составе преступления в основном усматривается один основной мотив – удовлетворить какую-либо потребность, получить определенную выгоду.

Таким образом, взрослое лицо, имея в виду достижение какой-либо отдаленной цели (совершить разбойное нападение, кражу и т. д.), при вовлечении несовершеннолетних в совершение преступления (в качестве самостоятельных исполнителей или соучастников), руководствуется эгоистическим, корыстным мотивом.

При этом взрослый преступник может преследовать не одну, а сразу несколько корыстных целей менее или более приближенного или отдаленного характера. Так, например, при вовлечении в грабеж или кражу, очевидно, ближайшая цель будет корыстной, то есть цель – незаконно обогатиться с помощью несовершеннолетнего. Другая, более отдаленная цель, выражается в приобщении подростка к преступной деятельности, созд ав для себя преступный «резерв», который в дальнейшем будет «работать» на него. Необходимо заметить, что цели и мотивы совершения данного преступления не имеют значения, однако их выяснение необходимо для определения справедливого размера и вида наказания.

Как элемент состава, субъект вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления предполагает наличие совокупности строго определенных законом признаков, при наличии которых лицо может нести уголовную ответственность за свои деяния. В главе 4 Уголовного кодекса РФ содержатся нормы, определяющие общие признаки субъекта преступления.

Согласно статье 19 УК РФ, уголовной ответственности подлежит вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом. Субъектом вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления может быть только лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста. О специальном возрасте виновного свидетельствует прямое указание в диспозиции ст. 150 УК РФ. При определении возраста виновного следует исходить из разъяснений Пленума Верховного суда РФ, данных в абз. 2 п. 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 1.02.2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних», согласно которым «лицо считается достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность, не в день рождения, а по его истечении, т. е. с ноля часов следующих суток. При установлении возраста несовершеннолетнего днем его рождения считается последний день того года, который определен экспертами, а при установлении возраста, исчисляемого числом лет, суду следует исходить из предлагаемого экспертами минимального возраста такого лица»[31 - О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних: Постановление Пленума Верховного суда РФ от 1.02.2011 (ред. от 2.04.2013) № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. № 4.]. При этом подчеркнем и такой важный момент: определение возраста вовлекаемого потерпевшего также должно быть основано на аналогичном правиле.

В специальной литературе отмечается, что некоторыми судами лица оправдываются за отсутствием в их действиях состава преступления, когда разница в возрасте между ними и подростками незначительна. В частности, существует мнение, что должен быть весомый разрыв в возрасте взрослого и вовлекаемого. «Если подростки вместе жили, вместе проводили время, и никто из них не ощущал особой роли другого. В данном случае нет вовлечения в силу отсутствия превосходства в возрасте, хотя формально один взрослый, а другой несовершеннолетний»[32 - Лановенко И.П. Борьба с вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность: монография. 1986. С. 79.].

Однако эта позиция обоснованно вызывала критику со стороны иных ученых и практиков, поскольку при таком подходе резко сужалась возможность активизации борьбы с вовлечением в совершение преступления. Хотя в некоторых источниках прямо указывалось, что если виновному «только что исполнилось 18 лет, а вовлеченные им несовершеннолетние являются, по существу, его сверстниками, часто соучастниками, и моложе на 2-3 месяца, то ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления нет». Эта позиция аргументировалась тем, что «законодатель имел в виду в качестве субъекта лиц взрослых, имеющих определенные возрастные преимущества и ответственность по отношению к лицам, не достигшим 18 лет. Поэтому формальное достижение 18-летнего возраста в отдельных случаях, когда несовершеннолетний младше такого взрослого на несколько месяцев, не всегда может явиться основанием для привлечения его по ст. 210 УК РСФСР (ст. 150 УК РФ)»[33 - Беляев Н.А. Курс советского уголовного права: в 5 т. Л., 1981. Т. 5. С. 6.].

Итак, важно, что сама по себе небольшая разница в возрасте взрослого и несовершеннолетнего не освобождает виновное совершеннолетнее лицо от ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления. Интересно, что в коллективной монографии, посвященной вопросам уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетних в преступление, специально указывалось на признаки вовлекателя, выступающего не просто обладателем определенного возраста, а «антисоциальным магнитом», «авторитетом»[34 - Лановенко И.П. Борьба с вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность: монография. 1986. С. 79.]. Поэтому по одному из уголовных дел обоснованно было указано, что такое обстоятельство, как незначительность разницы в возрасте осужденных, само по себе не освобождает совершеннолетнего от уголовной ответственности, предусмотренной за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления[35 - О практике применения судами общих начал наказания: Постановление Пленума Верховного суда СССР от 29.06.1979 № 3 // Сборник постановлений пленумов Верховных судов СССР и РСФСР по уголовным делам. 1997. С. 11.].

Таким образом, субъектом данного преступления выступает физическое вменяемое лицо, достигшее возраста 18 лет. Субъективная сторона вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления характеризуется исключительно умышленной формой вины, при этом отношение виннового к возрасту несовершеннолетнего, которое характеризуется только интеллектуальным и не включает волевой момент, может быть выражено в различной степени его осознания.

Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления

Уголовный кодекс Российской Федерации впервые установил квалифицирующие признаки состава вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления. Статья 150 УК называет среди них: совершение преступления родителем, педагогом или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего; совершение преступления с применением насилия или угрозой его применения; вовлечение несовершеннолетнего в преступную группу либо в совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Рассмотрим содержание данных признаков.

Квалифицирующий признак предусмотрен в ч. 2 ст. 150 УК РФ, которая гласит: «то же деяние, совершенное родителем, педагогом либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего»[36 - Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 (ред. от 17.04.2017) № 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25. С. 2954.]. Таким образом, субъектом перечисленных действий могут быть как физиологические родители, то есть отец или мать, а также усыновители несовершеннолетнего.

Часть 2 настоящей статьи в том числе предусматривает привлечение к уголовной ответственности педагога, а также лица, который выполняет в отношении несовершеннолетнего воспитательные функции. Примером может являться воспитатель детского сада, тренер спортивной секции либо учитель в школе и другие. Последствием вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления для них может являться лишение права занимать эти должности. Под иными лицами необходимо понимать любых фактических воспитателей несовершеннолетнего. Это может быть опекун, попечитель, мачеха, отчим, бабушка, дедушка, а также взрослые сестры и братья. Помимо этого, необходимо учитывать, что ответственность в таком случае может наступить для перечисленных лиц только тогда, когда у подростка отсутствуют родители или если родители лишены родительских прав, а законодательством на них возложены обязанности по его воспитанию.

При назначении наказания за совершение рассматриваемого преступления (ч. 2 ст. 150 УК РФ) не может повторно учитываться (п. «п» ч. 1 ст. 63 УК РФ) «Совершение преступления в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) родителем или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего (несовершеннолетней), а равно педагогическим работником или другим работником образовательной организации, медицинской организации, организации, оказывающей социальные услуги, либо иной организации, обязанным осуществлять надзор за несовершеннолетним (несовершеннолетней)», так как данные действия уже учтены при конструировании признаков ст. 150 УК РФ.

В специальных изданиях был затронут вопрос о том, может ли быть субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 151 УК РФ, мать, лишенная родительских прав, но проживающая вместе с детьми? Для решения этого вопроса предлагался такой подход: «В соответствии со ст. 47 Семейного кодекса РФ права и обязанности родителей основаны на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке. Лишение родителя родительских прав не прекращает его кровного родства с детьми. По смыслу уголовного закона установление более строгой ответственности родителей по сравнению с другими лицами за вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий вызвано повышенной общественной опасностью подобных преступных действий. Родители, имеющие непосредственный контакт с детьми и способные оказать на них свое влияние, используют родительский авторитет в пагубных для детей целях, вопреки своим обязанностям по нравственному воспитанию детей. Родители, лишенные родительских прав, но все же имеющие влияние на детей, вовлекая их в совершение антиобщественных действий, усугубляют свою вину в ненадлежащем воспитании детей», в итоге специальным субъектом данного преступления могут быть родители независимо от объема их прав и обязанностей в отношении детей, в том числе и родители, лишенные родительских прав.

С нашей точки зрения, правильность этой позиции определяется тем, что даже при фактическом лишении родителя родительских прав у него сохраняется возможность негативного влияния на ребенка, использования своего авторитета, признаков родства при вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления.

Особо квалифицирующий признак предусмотрен в ч. 3 ст. 150 УК РФ. А именно – совершение рассматриваемого преступления с применением насилия или угрозой его применения.

В. И. Лебедев считает, что под насилием следует понимать причинение физической боли, связывание, избиение, а также применение физического насилия к другому лицу, жизнь и здоровье которого для него дороги в силу сложившихся взаимоотношений. А под угрозой применения насилия – саму угрозу нанесения побоев, истязания, причинения вреда здоровью различной тяжести, изнасилования, насильственных действий сексуального характера, похищения или лишения свободы[37 - Лебедев В.М. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. 13-е изд., перераб. и доп., Юрайт, 2013. С. 244.]. Таким образом, законодатель предусмотрел уголовную ответственность как за физическое, так и за психическое насильственное воздействие на несовершеннолетнего.

Необходимо учитывать, что виновный подлежит уголовной ответственности за содеянное по совокупности преступлений, если насилие, допустим, совершалось в виде насильственных действий сексуального характера, похищения потерпевшего, изнасилования. В таком случае виновный несет ответственность по ч. 3 ст. 150 УК РФ и по статье, предусматривающей ответственность за указанные действия.

Кроме того, особо квалифицирующий признак предусмотрен также ч. 4 ст. 150 УК РФ.

Она предусматривает ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в преступление, которое совершается преступной группой, вовлечение в совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, либо в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы[38 - Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 (ред. от 17.04.2017) № 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25. С. 2954.].

Как правило, под преступной группой понимается организованная группа, группа лиц по предварительному сговору, преступное сообщество, в которые вовлекается подросток[39 - Дьякова С.В., Кадикова Н.Г. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. 2-е изд., перераб. и доп., Юриспруденция, 2013. С. 278.]. При этом возрастной состав преступной группы для квалификации не имеет значения. Таким образом, группа может состоять исключительно из несовершеннолетних, которыми руководит взрослое лицо, либо состоять из несовершеннолетних и взрослых.

Надо сказать, что, определив трактовку «вовлечения», Пленум Верховного суда Российской Федерации создал серьезные препятствия к применению ч. 4 ст. 150 УК РФ. В связи с тем, что к преступным, как представляется, относятся не только группы, создание и участие в которых криминализировано законом как самостоятельное преступление (ст. 208, 209, 210, 282.1 УК РФ). Понятием «преступная группа» должны охватываться любые формы групповых образований (например, группа лиц по предварительному сговору, вооруженная или невооруженная, структурированная или неструктурированная, устойчивая или неустойчивая группа лиц, не подлежащих в силу возраста уголовной ответственности, и др.). Склонение к участию в такой группе, как известно, не обязательно предполагает склонение к участию в совершении конкретного преступления, оно может ограничиться склонением к участию именно в группе. В этой ситуации соблюдение рекомендации пленума, трактующей вовлечение как возбуждение желания совершить преступление, не позволит привлечь виновного к уголовной ответственности.

Для более полного понимания особо квалифицирующих признаков вовлечения в совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, необходимо обратиться к содержанию ст. 15 УК РФ, в которой предусматриваются данные категории преступлений. Под тяжким преступлением законодатель понимает умышленное деяние, за совершение которого максимальное наказание, предусмотренное УК, не превышает десяти лет лишения свободы. К этой категории преступлений относятся, например, преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 205.1 УК РФ «Содействие террористической деятельности». А особо тяжкое преступление законодатель трактует как умышленное деяние, за совершение которого Уголовный кодекс предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание. В качестве примера этой категории преступления можно привести ст. 105 УК РФ «Убийство».

Преступления, совершаемые по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, совершаются, как правило, из-за неприязни к людям, относящимся к этой религиозной, этнической или социальной группе, а также к лицам других политических или идеологических взглядов.

Усиление ответственности за совершение вовлечения по экстремистскому мотиву обусловлено тем, что проявления этнонационального и религиозного экстремизма, унижение человеческого достоинства по признаку социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии представляют повышенную общественную опасность как свойство деяния причинять существенный вред общественным отношениям или создавать угрозу причинения такого вреда.

Таким образом, отметим, что очевидна как социальная, так и политическая обусловленность уголовной ответственности за преступления экстремистской направленности. Это продиктовано и целью обеспечения национальных интересов нашего государства в области «нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению социальных и межнациональных конфликтов, а также противодействию участия российских граждан в деятельности преступных и террористических группировок»[40 - О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации: Указ Президента РФ от 31.12.2015 № 683 // СЗ РФ. 2016. № 1 (ч. II). Ст. 212.].

В связи с этим необходимы усиление ответственности за преступления экстремистской направленности и защита несовершеннолетних от подобного воздействия. Кроме того, наличие данного обстоятельства характеризует систему правовых средств противодействия экстремистской деятельности. К экстремизму, согласно ст. 1 Федерального закона РФ от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (с последними изм. и доп.), относится совершение любых преступлений по мотивам, указанным в п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ[41 - О противодействии экстремистской деятельности: Федеральный закон от 25.07.2002 (ред. от 23.11.2015) № 114-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3031; СЗ РФ. 2015. № 48. Ст. 6680.]. Согласно примечанию 2 к ст. 2821 УК РФ, к преступлениям экстремистской направленности отнесено совершение по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (предусмотренное соответствующими статьями Особенной части УК РФ и п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ).

Повышенная опасность указанных мотивов учитывается при конструировании признаков квалифицированного состава путем указания мотива в диспозиции ч. 4 ст. 150 УК РФ.

Криминологический анализ вовлечения несовершеннолетних в совершение преступлений

Состояние, уровень, структура и динамика вовлечения несовершеннолетних в совершение преступлений

В криминологической характеристике преступления, предусмотренного ст. 150 Уголовного Российской Федерации, можно выделить три категории. Первая категория – это данные, раскрывающие криминологическую ситуацию, статистические показатели преступности.

Вторая категория определяет особенности криминологического «портрета» субъекта преступления – вовлекателя и характерные признаки потерпевшего (вовлеченного несовершеннолетнего).

Изучение двух групп признаков необходимо для построения системы мер по предупреждению и противодействию вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления. Следовательно, третья категория должна представлять собой причины и условия, способствующие вовлечению несовершеннолетнего в совершение преступления.

Криминологическая оценка социальных, в том числе и криминальных последствий вовлечения несовершеннолетних в совершение преступлений, безусловно, невозможна без предварительного анализа состояния и динамики преступности несовершеннолетних. Тенденции преступности несовершеннолетних в значительной части обусловливают динамику вовлечения или склонения взрослыми лицами подростков в криминальную сферу.

Предварительно расследовано преступлений, совершенных несовершеннолетними или при их соучастии

Выявлено несовершеннолетних лиц, совершивших преступления

На основании приведенных данных можно сделать вывод о том, что коэффициент преступной активности несовершеннолетних демонстрирует устойчивую тенденцию к снижению. Число выявленных участников преступлений в возрасте до 18 лет за исследуемый период сократилось в три раза, а их доля среди общего числа преступников уменьшилась почти в четыре раза.

По мнению многих ученых и практиков, статистическая картина снижения показателей преступности не в полной мере отражает реальную картину борьбы с преступлениями[42 - Козлов Т.Л. Актуальные проблемы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества: сб. материалов круглого стола (21 мая 2014 г., Москва). М.: Акад. Ген. прокуратуры Рос. Федерации, 2014. С. 69.]. В определенной мере столь резкое снижение показателей регистрации преступлений, совершаемых несовершеннолетними, во многом объясняется сокращением общей численности подростков уголовно наказуемого возраста, проживающих в России.

Так, только за четыре года (с 2010 г. по 2014 г.) численность населения России в возрасте от 14 до 17 лет сократилась на 11,9 % (с 5 976 548 до 5 267 535), что закономерным образом отразилось и на показателях подростковой преступности.

Существенное влияние на характер формирования преступности среди несовершеннолетних оказывает также специфика и особенности развития регионов. Так, по данным Портала правовой статистики Генеральной прокуратуры Российской Федерации, за последние 5 лет наибольшее количество преступлений несовершеннолетними было совершено в Сибирском ФО (2011 г. – 16 074, 2012 г. – 14 271, 2013 г. – 15 391, 2014 г. – 14 431, 2015 г. – 14 577, 2016 г. – 10 045), следом за ним по показателям преступности несовершеннолетних идет Приволжский ФО (2011 г. – 14 859, 2012 г. – 12 352, 2013 г. – 12 584, 2014 г. – 11 090, 2015 г. – 11 751, 2016 г. – 8 547), третьим по уровню преступности несовершеннолетних является Центральный ФО (2011 г. – 11 136, 2012 г. – 10 471, 2013 г. – 10 821, 2014 г. – 8 936, 2015 г. – 8 928, 2016 г. – 6 422).

Региональные различия становятся заметны и при сопоставлении преступности несовершеннолетних в городах и сельской местности. В частности, в сельской местности выше удельный вес краж, изнасилований, убийств и покушений на убийство, преступлений, связанных с умышленным причинением вреда здоровью средней тяжести. В городах выше удельный вес грабежей, разбоев, угонов автомобилей или иных транспортных средств без цели хищения.

Однако невозможно сделать однозначный вывод о преобладании подростковой преступности в городах или сельской местности: например, по результатам исследования в Алтайском крае и Республике Горный Алтай было установлено, что уровни преступности несовершеннолетних и криминальной активности подростков в сельской местности выше, чем в городах. Исследования в других регионах дают противоположные результаты. В частности, они показывают, что удельный вес преступлений, совершенных несовершеннолетними в крупных городах Сибири, в среднем на треть выше удельного веса аналогичных преступлений, совершаемых в сельской местности[43 - Сапронов Н.А. Преступность несовершеннолетних в сельской местности и ее предупреждение: монография. Барнаул: Изд. АлтГТУ, 2012. С. 172.].

Подобные территориальные различия подростковой преступности обусловлены неравномерным распределением ресурсов (человеческих, природных), региональной спецификой социально-экономических, социально-культурных, политических процессов, особенностями организации социального контроля и правоохранительной деятельности.

Переходя к рассмотрению структуры преступности несовершеннолетних, стоит отметить относительную стабильность распределения по категориям тяжести совершенных преступлений.

Структура преступности несовершеннолетних по категориям тяжести совершенных преступлений в 2010–2016 гг.

За последние годы существенно возросло количество и удельный вес насильственных преступлений (убийств, изнасилований, случаев причинения тяжкого вреда здоровью, средней тяжести вреда здоровью, хулиганств, грабежей, разбоев), а также таких, отличающихся сложностью механизма совершения преступлений, как преступления экономической направленности и мошенничество; весьма заметен и рост показателей регистрации таких опасных преступлений, как умышленное уничтожение имущества, угон транспортных средств, незаконное ношение, хранение оружия. В то же время традиционные для несовершеннолетних кражи и преступления, связанные с наркотиками, идут на убыль.

В 2015 г. каждое двадцатое расследованное преступление совершено несовершеннолетними или при их соучастии. По сравнению с 2014 г. число таких преступлений увеличилось на 3,2 % и составило 61 153 (в 2014 г. – 59 240, в 2013 г. – 67 225, в 2012 г. – 64 270). Наметилась устойчивая тенденция ухудшения качественных характеристик преступности несовершеннолетних. При этом в последние годы наметилась тенденция роста числа особо тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними, что свидетельствует о сохранении высокой степени общественной опасности преступности несовершеннолетних: в 2012 г. – 1712, в 2013 г. – 1757 (+2,6 %), в 2014 г. – 1777 (+1,1 %), в 2015 г. – 2 142 (+20,5 %), за четыре прирост составил 21,9 %.

Структурная характеристика подростковой преступности не может считаться полной без данных о подростках, совершивших преступления в состоянии опьянения (алкогольного и наркотического).

Удельный вес несовершеннолетних, совершивших преступления в состоянии алкогольного опьянения, начиная с 2004 г. существенно снизился (в 2003 г. – 20,1 %, в 2004 г. – 16,1 %, в 2005 г. – 14,3 %, в 2006 г. – 12,3 %, в 2007 г. – 10,6 %, в 2008 г. – 10,0 %), затем незначительно скорректировался вверх и остается стабильным (в 2010 г. – 10,0 %, в 2011 г. – 11,0 %, в 2012 г. – 13,9 %, в 2013 г. – 13,9 %, в 2014 г. – 13,9 %, в 2015 г. – 13,4 %).