скачать книгу бесплатно
Теория и методология психологии. Постнеклассическая перспектива
Коллектив авторов
Методология, теория и история психологии
В книге, представляющей собой сборник статей ведущих отечественных методологов психологии, рассматриваются ее наиболее актуальные методологические проблемы – как «вечные», сопровождающие психологическую науку с ее первых шагов, так и новые, обострившиеся на постнеклассической стадии ее развития. Описывается судьба ряда базовых исследовательских направлений отечественной психологии, их современное состояние и перспективы. Анализируются возможности интеграции психологии, традиционно разобщенной на различные школы и исследовательские направления, перспективы построения единой психологии в условиях легализации методологического плюрализма. характерного для современного этапа ее развития.
Книга предназначена для психологов, небезразличных к методологическим проблемам психологической науки и практики, а также для представителей смежных наук, интересующихся методологией социогуманитарного познания.
Теория и методология психологии. Постнеклассическая перспектива
Введение
Российские психологи традиционно проявляли большой интерес к?методологии, которой были посвящены наиболее известные труды классиков отечественной психологической науки. Затем в?российской психологии, как и?во всем нашем обществе, наступило время прагматики, подавляющее большинство наших психологов устремилось в?практику, предав забвению методологические проблемы, изучение которых превратилось в?непопулярное занятие. Но в?последние годы «маятник» качнулся в?обратную сторону, и?в настоящее время наблюдается целый ряд симптомов возрождения интереса к?методологии.
Основные проявления возрождения интереса к?методологическим вопросам психологии, равно как и?его причины, сами по себе выглядят важной социально?методологической проблемой. Среди этих причин можно упомянуть и?трудности, которые неизбежно испытывают наука и?основанная на ней практика, развиваясь в?условиях необеспеченности своих «тылов»?– нерешенности базовых методологических вопросов; и?то, что к?прежним «вечным» методологическим проблемам психологии добавились новые, порожденные в?том числе и?развитием психологической практики; и?притягательность наиболее сложных проблем любой науки, к?которым она обречена регулярно возвращаться; и?некоторая утомительность прагматики, регулярно порождающей «романтические» настроения; и?новые методологические вызовы науке, вступившей на постнеклассическую стадию развития. В?результате психология сейчас переживает ренессанс интереса к?методологии, проявлением которого является и?эта книга.
Не одно поколение психологов, причем наиболее известных, чьи имена вошли в?учебники, пыталось разрешить основные, в?терминах Т. Куна, «головоломки» психологической науки, такие как психофизическая, психофизиологическая и?психосоциальная проблемы, предпринимало попытки либо построить ее по образцу естественных наук, либо, наоборот, развивать ее как самобытную науку, не похожую ни на одну другую научную дисциплину, объединить психологию путем построения единой психологической теории и?т. п. Эти попытки не остались безрезультатными. Без них не было?бы ярчайшей истории психологической науки, не было?бы и?учебников психологии, которые содержат в?основном не столько характерное для точных наук «твердое» знание, сколько описание проблем и?идей, ими порожденных, не было?бы и?многого другого, чем по праву гордится психология. Однако главные методологические проблемы, возбуждавшие мысль классиков психологической науки, не решены до сих пор, они все так?же актуальны и?современны.
К тому же, как хорошо известно из истории науки, интерес к?методологическим проблемам обостряется во время ее кризисов и?парадигмальных «разломов», проявляющихся в?переходах от одних парадигм к?другим или в?изменении их соотношения. Неупорядоченное состояние психологического знания и?отсутствие ясного пути развития психологической науки, которые принято воспринимать как ее кризис, были характерны для нее всегда, сопровождая эту науку с?самых первых ее шагов (хотя время от времени возникали иллюзии преодоления кризиса), а?основные симптомы кризиса, ранее описанные У. Джемсом, Ж. Пиаже, Л.С. Выготским, С. Л.?Рубинштейном и?другими классиками психологической науки, практически ничем не отличаются от симптомов, выделяемых современными исследователями. Методологические «разломы» современной психологии во многом обусловлены изменением соотношения давно соперничающих в?ней гуманитарной и?естественнонаучной традиций (в других терминах?– объяснительной и?понимающей психологии и?др.), распространением методологического плюрализма и?другими подобными явлениями. В?результате в?современной психологии существуют все основные предпосылки не только возрождения интереса к?ее «вечным» методологическим проблемам, но?и?его обострения, превращения их в?то, что Д.Т. Кемпбелл называет наиболее «горячими» проблемами психологической науки.
Психология не могла остаться в?стороне и?от тех изменений в?основаниях научного познания, которые сопутствовали переходу науки на постнеклассическую стадию развития. Эти изменения наиболее отчетливо проявились в?естествознании, но?сказались и?на социогуманитарных дисциплинах, которые традиционно равнялись на естествознание и?стремились быть на него похожими (хотя недостижимость этой мечты регулярно порождала и?прямо противоположные интенции). Поэтому не мог не возникнуть вопрос о?том, что представляет собой постнеклассическая наука применительно к?психологии: достигла ли она этой стадии развития, если нет, то?почему, а?если да, то?в чем это проявляется и?как сказывается на ее методологических основаниях.
Предваряя ответ на данный вопрос, который в?самых разных вариантах дают авторы этой книги, отметим, что одно из характерных для постнеклассической науки постмодернистских веяний в?психологии настолько очевидно, что может быть зафиксировано в?качестве констатации, а?не вопроса. Это распространение плюралистической методологии, проявляющееся в?отказе от монистических платформ построения знания и?попыток построения «единственно правильной» теории, в?признании соперничающих теорий в?равной мере адекватными и?жизнеспособными ответвлениями «древа» психологического познания. Однако методологический плюрализм не прочно закрепился в?профессиональном самосознании психологов, а?вызвал у?них неоднозначное отношение, привел не столько к?решению, сколько к?обострению базовых методологических проблем психологической науки, содействовав ее методологическому усложнению, а?не упрощению. Не пытаясь рассмотреть все многообразие вариантов этого отношения, отметим, что оно в?принципе сводимо к?трем доминирующим формам. Одни психологи приняли методологический плюрализм с?большой радостью и?неподдельным энтузиазмом?– как своего рода «миротворческую» методологию, позволяющую примирить конфликтующие теории и?сохранить все многообразие психологической мысли. Другие встретили его в?штыки?– как размывание оснований психологической науки, порождающее дискомфортное состояние, сопоставимое с?чувством «материя исчезает», некогда распространенным среди естествоиспытателей. Третьи плюрализм приняли, но?весьма критически, с?пониманием того, что примирение психологических теорий (школ, течений и?т. д.) не решает, а?лишь порождает главную проблему?– «наведения мостов» между этими теориями и?интеграции психологического знания.
Необходимо подчеркнуть важную особенность психологической науки, кардинальное отличие траектории ее развития от типового пути естественных наук, на?которые она долгое время ориентировалась. Это отличие состоит в?том, что, если естественные науки сначала решают свои базовые методологические проблемы, вырабатывают общеразделяемые основания научного знания, накапливают это знание и?лишь затем находят его практическое применение, то?в психологии, напротив, практика существенно опередила теорию и?методологию. Психолог?практик стал одним из символов современного «психологизированного» мира, психологическая практика стремительно разрастается, не имея под собой сколь?либо прочных научных оснований. Эта парадоксальная ситуация сама по себе нуждается в?методологиче ском осмыслении, порождая вопросы о?связи психологической науки и?практики, о?том, почему психологическая наука недостаточно практична, а?психологическая практика?– недостаточно «научна» и?др.
Подобные явления породили новые методологические вызовы психологической науке и?заставили громче звучать прежние вызовы, большая часть которых до сих пор остается безответной. Все это, а?также целый ряд других важных событий в?многогранной жизни психологической науки, создает новый социально?методологический фон, на?котором подготовлена эта книга и?который служит для ее авторов главным предметом осмысления.
Еще одним «раздражителем» для ее авторского коллектива послужил специфический, сложившийся за рубежом образ российской психологии, который печально известен любому нашему психологу, состоящему с?зарубежными коллегами в?регулярных контактах. Одна из главных слагаемых этого образа?– представление о?том, что российская психология?– это А.Р. Лурия, Л.С. Выготский и?другие представители той блестящей плеяды наших психологов, со времен которых в?ней якобы не сделано ничего существенного. Не вступая в?полемику относительно этого образа, не лестного для современной российской психологии, создатели книги поставили перед собой задачу проследить, как сложилась судьба основных исследовательских традиций, заложенных классиками отечественной психологической науки, а?также представить ряд новых теоретико?методологических подходов, демонстрирующих, что она не стоит на месте.
«Методология»?– один из наиболее всеобъемлющих и?самых запутанных терминов, в?который вкладывается самый разнообразный смысл. Говорят об общефилософской методологии науки или философии науки, об общей методологии конкретных наук, в?т. ч. и?психологии, о?методологии конкретных исследований и?т. д., а?выделение различных уровней методологии хотя и?несколько упорядочивает картину, но?не лишает этот термин его многозначности. В?настоящей книге речь идет преимущественно об общей методологии психологии, которую за рубежом чаще называют философией психологии, и?именно на этом уровне методологического анализа основная часть ее авторов строит свои рассуждения. В?то?же время и?на данном уровне можно выделить два, хотя и?взаимосвязанных, но?все?же различных смысла термина «методология». Один смысл?– прескриптивная методология, предписывающая психологической науке и?практике, какими путями им следует развиваться. Другой смысл и, соответственно, вид методологии?– аналитическая методология, осмысление, а?не предписывание методологических традиций. Настоящая книга, не лишенная отдельных прескриптивных элементов, в?основном выполнена в?русле аналитической методологии, а?главный предмет размышлений ее авторов?– происходящее в?современной психологии, а?не методологические предписания ей.
Разумеется, базовые методологические проблемы психологии столь многочисленны, сложны и?многообразны, что попытка охватить их в?одной книге была?бы абсурдной. Немало проблем осталось за ее пределами, а?представленный в?ней анализ сосредоточен на трех основных темах, определяющих структуру книги, хотя в?силу интегрального характера этих тем и?их теснейшего переплетения со многими методологическими проблемами психологической науки, в?ней, естественно, обсуждаются и?многие другие вопросы. Ее первая часть посвящена новым методологическим тенденциям в?психологии, обусловленным переходом науки на постнеклассическую стадию развития. Во второй части анализируется современный этап развития базовых исследовательских традиций отечественной психологии, а?также описываются разрабатываемые в?ней новые теоретико?методологические подходы. В?третьей части обсуждаются перспективы интеграции психологии в?условиях методологического плюрализма, характерного для современной, постнеклассической науки, отсутствия монополии на «единственно правильное» понимание и?изучение психологической реальности. Что?же касается других ключевых методологических проблем психологической науки?– проблемы ее прогресса и?его критериев; целей, стандартов и?структуры психологического объяснения; изменения соотношения гуманитарной и?естественнонаучной парадигм и?др., то?авторы и?составители книги предполагают сделать их предметом последующих совместных трудов. Т. е. «продолжение следует», вследствие чего у?этой книги есть введение, но?нет заключения.
Хотя научный замысел этой книги принадлежит Институту психологии РАН, ее авторы представляют различные научно?образовательные центры и?разные исследовательские традиции. Вместе с?тем их объединяет принадлежность к?своеобразному незримому колледжу «методологов психологии», озабоченных состоянием этой науки и?регулярно анализирующих его в?своих работах. Очень симптоматично и?не менее отрадно, что в?последние годы этот «незримый колледж» быстро разрастается, а?сложившиеся в?нем связи становятся все более зримыми и?крепкими. Хочется надеяться, что он продолжит славные традиции отечественной методологической школы, которые в?конце истекшего века отошли у?нас на второй план, оттесненные прагматическими тенденциями.
Как и?всякий сборник научных трудов, эта книга представляет собой полилог ее авторов об обозначенных проблемах. Авторы придерживаются разных, подчас альтернативных позиций. В?условиях постнеклассической науки, методологического плюрализма и?невозможности какой?либо методологической монополии этот полилог неизбежно перерастает в?полемику авторов друг с?другом, которая отображает методологическое «многоголосие», характерное для современной психологии. Здесь уместно вспомнить мысль К. Поппера о?том, что лучший способ развития идей?– их критика, именно она, а?не апологетическое продолжение тех или иных исследовательских традиций, всегда служила основой развития науки. Трудно не согласиться и?с Д.Т. Кемпбеллом в?том, что социогуманитарные науки нуждаются во взаимной критике в?большей степени, нежели естественные, поскольку лишены целого ряда средств верификации гипотез?– возможности изоляции независимых переменных и?др., которыми располагает естествознание. И?именно критика исследователями друг друга служит единственно возможным способом «наведения мостов» между этими традициями, преодоления их, в?терминах Т. Куна, «несоизмеримости», необходимого для долгожданной интеграции психологии.
А.Л. Журавлев,
А.В. Юревич
Часть I
СОВРЕМЕННАЯ ПСИХОЛОГИЯ КАК ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКАЯ НАУКА
ОСОБЕННОСТИ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ
А.Л. Журавлев
Каждый исторический период в?развитии психологической науки характеризуется своими приоритетными направлениями и?проблемами, различным уровнем популярности объектов исследования, реализацией ведущих методологических принципов, неравномерным развитием и?применением основных методов исследования, особенно наблюдения, разных форм эксперимента и?т. д. В?настоящее время приоритетными в?большой мере становятся междисциплинарные исследования, и?это касается не только психологии или социо?гуманитарных наук, но?и?всей науки в?целом. Естественно, возникает вопрос: почему принцип междисциплинарности в?организации современных научных исследований стал широко обсуждаться, а?также активно реализовываться именно в?конце 90?х годов ХХ?в.? Интересно и?то, что с?началом нового, XXI в. совпала и?реструктуризация Российской академии наук, призванная укрупнить структурные подразделения РАН, интегрировать сложившиеся до этого времени научные организации в?соответствии с?принципом междисциплинарности. В?результате то первичное структурное объединение РАН, в?которое входит психологическая наука, называется «Секция философии, социологии, психологии и?права», а?более крупное?– «Отделение общественных наук».
Ответить на поставленный вопрос далеко не просто, тем более, что объяснение такого рода сложных явлений никогда не бывает однозначным. Тем не менее, если говорить об особенностях развития психологической науки двух последних десятилетий, то?можно высказать некоторые предположения, касающиеся специфики междисциплинарных исследований в?психологии.
НЕКОТОРЫЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В?ПСИХОЛОГИИ
Во? первых, психологические исследования в?интересующий нас период, особенно в?90?е годы ХХ?в., убедительно показали, что общественные запросы на научно?психологические разработки, вызванные объективными потребностями, были по своей сути всегда комплексными и?фактически обращенными к?целому ряду научных дисциплин. В?качестве очевидных примеров можно привести следующие темы таких запросов:
• формирование индивидуального и?группового сознания в?кризисном обществе;
• массовая адаптация людей к?радикально изменяющимся экономическим и?политическим условиям;
• становление новых социальных групп в?российском обществе, освоение современной техники и?новейших технологий;
• поддержание психического здоровья населения России;
• преодоление экологических, социальных, психологических и?других последствий Чернобыльской катастрофы;
• информационно?психологическая безопасность российского общества;
• противостояние террористической угрозе и?преодоление последствий террористических актов и?т. д.
Практикующие исследователи убедились в?том, что невозможно эффективно решать стоящие перед ними задачи, не привлекая либо знания, накопленные в?других науках, либо представителей соответствующих научных дисциплин для совместных исследований. По?нашему мнению, именно взаимодействие психологической науки и?общественной практики в?последние десятилетия привело психологов к?осознанию острой необходимости междисциплинарных исследований. Общественная потребность решать возникающие практические задачи фактически «подталкивает» психологов к?организации таких исследований.
Но важен далеко не только практический фактор. Следует учитывать, во? вторых, что внутреннее развитие самой психологической науки уже обеспечило такое состояние и?уровень знания, при которых психологи сами могут предлагать представителям смежных наук апробированные принципы и?способы решения актуальных комплексных проблем в?целом или их отдельных аспектов, стимулируя тем самым междисциплинарные исследования. Это внутренний фактор междисциплинарности в?психологии. Потребность обращения к?другим наукам является результатом внутренних закономерностей развития психологии и?тем самым характеризует ее современный этап и?состояние.
В? третьих, аналогичная картина сложилась и?во многих других науках: медицинской, педагогической, экономической, социологической, политической и?т. д. Представители этих дисциплин хорошо осознают, что вариант самостоятельного (в смысле автономного) и?самодостаточного развития науки имеет явные ограничения. Именно в?перечисленных и?ряде других научных дисциплин возникла острая потребность в?психологических знаниях, крайне необходимых для понимания и?решения многих типичных для них проблем. Этот фактор, по сути, может быть назван внешним.
В контексте рассмотрения обозначенного выше вопроса следует сказать о?главном: сама проблема психического изначально является междисциплинарной. В?ее исследовании у?психологической науки нет и?не может быть монополии: феномен психики по своей объективной природе предполагает междисциплинарность его изучения. Среди важнейших наук, изучающих психику и?поведение, сегодня должны быть названы, по?самой меньшей мере, генетика, нейрофизиология, этология, философия, социальные науки, психиатрия и?многие другие. Такое положение во многом определило стремление психологов к?организации междисциплинарных исследований и?к?привлечению для участия в?них представителей других специальностей. Реализация принципа междисциплинарности нередко, а?иногда и?даже незаметно для самих исследователей, постепенно становилась одним из критериев оценки уровней фундаментальности, масштабности и?современности того или иного исследования, причем независимо от отрасли науки.
ОСНОВНЫЕ УРОВНИ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В?ПСИХОЛОГИИ
В?психологической науке междисциплинарность реализуется в?исследованиях нескольких, как минимум, трех уровней. Первый?– внутрипсихологический?– подразумевает исследования тех проблем, которые возникают на границах различных психологических направлений и?отраслей. Учитывая, что только отраслей психологии в?настоящее время насчитывается свыше сотни, можно с?уверенностью утверждать:
междисциплинарные исследования внутрипсихологического уровня в?настоящее время уже стали нормой. Более того, именно они во многом определяют современное развитие психологической науки, порождая многочисленные промежуточные подотрасли, фактически ставшие зонами наиболее интенсивной разработки и?накопления новых психологических знаний. Внутрипсихологический уровень, в?свою очередь, может быть разделен на два подуровня. Во? первых, это отраслевой, а?точнее, внутриотраслевой уровень, к?которому можно отнести исследования на границах разных научных разделов, направлений, проблем или тем, но?внутри конкретной отрасли психологии. Во? вторых, это межотраслевой уровень исследований, сформировавшийся на границах самых разных отраслей психологии. Если для примера проанализировать реально существующие «пограничные зоны» исследований в?рамках лишь одной психологической отрасли?– социальной психологии?– с?другими, также психологическими отраслями, то?можно уже сегодня выделить более десятка сложившихся подотраслей: социопсихолингвистика, социально?политическая, социально?экономическая, социально?экологическая психология, социальная психология труда и?управления, социальная психология личности, социально?педагогическая психология, социальная психология искусства, социальная психология спорта и?т. д. Такая?же тенденция характеризует современное развитие практически каждой традиционной отрасли психологии.
Предложенная дифференциация внутрипсихологического уровня междисциплинарных исследований на внутри? и?межотраслевую междисципилинарность позволяет поставить, с?одной стороны, относительно частный вопрос о?правомерности выделения отраслевого подуровня внутрипсихологической междисциплинарности, а?с?другой?– более общий и?актуальный вопрос о?критерии (или основании) квалификации тех или иных исследований как междисциплинарных. Обязательным ли их условием является наличие разных научных дисциплин, отраслей, на?пересекающихся границах которых выполняются исследования, или они могут пониматься более широко как синтезирование, интеграция разных подходов, научных направлений, проблем и?т. д., в?том числе и?в рамках одной и?той?же отрасли психологии? Пока этот вопрос остается в?числе дискуссионных.
Явным свидетельством распространенности междисциплинарных исследований внутрипсихологического уровня являются также часто возникающие перед Учеными советами трудности, связанные с?отнесением диссертационных работ к?одной из психологических специальностей, утвержденных ВАКом РФ. И?хотя сам перечень специальностей регулярно пересматривается и?делается более современным, трудности от этого не исчезают. Принципиальная сложность состоит в?том, что идеи многих исследований рождаются именно на границах разных специальностей.
В настоящее время большой интерес вызывает вопрос о?перспективах развития междисциплинарных исследований внутрипсихологического уровня, причем не только очевидных, закономерно ожидаемых, явно пересекающихся психологических проблем, научных направлений, дисциплин или отраслей, но?и?не столь очевидных или совсем неожиданных.
• Первое, что стоит отметить, – это постепенное формирование социальной психофизики и?развитие соответствующих исследований?– этот процесс является неизбежным, так как естественная среда, психофизика восприятия которой сегодня активно изучается в?ИП РАН, включает в?себя важнейшие социальные компоненты. Поэтому после того, как сделан шаг в?развитии психофизики восприятия естественной среды, закономерным становится интеграция психофизических и?социально?психологических исследований. Социальная психофизика уже сегодня фактически включает в?себя кросскультурные психофизические исследования и?имеет серьезные перспективы развития наряду с?классической и?субъектной психофизикой.
• Второе, что заслуживает серьезного внимания психологов, – это активное формирование смежных дисциплин на границах современной психофизиологии с?другими и?психологическими, и?непсихологическими отраслями, особенно в?связи с?использованием методов картирования активности мозга и?переходом к?психофизиологическому анализу поведения, в?том числе групповых его форм, в?естественной среде. Так, интеграция нейронаук и?психофизиологии, с?одной стороны, и?социальной и?когнитивной психологии, с?другой?– способствует формированию, в?узком значении, социальной психофизиологии, а?в?более широком?– социально?когнитивной нейронауки. Интеграция психофизиологии и?экономической психологии в?исследовании психофизиологических основ экономического поведения позволяет подойти к?формированию социально?экономической психофизиологии как научного направления и?т. д.
Сегодня никого из специалистов уже не удивляют и?тем более не шокируют перечисленные и?многие другие междисциплинарные формы интеграции теоретических подходов, методов исследования, научных дисциплин и?отраслей науки.
Говоря о?втором?– внешнепсихологическом?– уровне междисциплинарности, подразумевают исследования, пограничные с?другими науками: медициной, физиологией, техническими науками, лингвистикой, историей, экономикой, социологией, наукой управления, политологией, этнологией и?т. д. Здесь перечислены лишь те науки, с?представителями которых сотрудники Института психологии РАН ведут совместные междисциплинарные исследования в?таких отраслях психологии, как инженерная психология и?психолингвистика, организационная психология и?психология управления, социальная, историческая, политическая, экономическая и?этническая психология, психофизиология, психоонкология, или психосоциальная, поведенческая онкология и?др., сформировавшихся именно на соответствующих границах с?вышеперечисленными науками.
В этой связи возникает закономерный вопрос о?том, в?каких?же направлениях целесообразно развивать в?дальнейшем междисциплинарные исследования внешнепсихологического уровня? Ответ вытекает из наличия относительных «белых пятен» на границах психологии с?другими социо?гуманитарными науками, прежде всего, с?этикой, культурологией и?регионалистикой (или регионоведением). Научный статус только формирующихся этической психологии (или психологии нравственности) и?психологии культуры по?прежнему остается сложным, требующим глубокого и?специального анализа, поэтому данный вопрос целесообразно рассмотреть в?другом научном контексте.
Сейчас?же очень важно сказать об острой необходимости развивать так называемую региональную психологию. И?если современная этническая психология развивается уже достаточно хорошими темпами, то?психологические исследования, учитывающие региональный фактор как основной, по?прежнему остаются редкими. Причем такое состояние региональной психологии имеет место на фоне чрезвычайно интенсивного развития регионоведения и?регионалистики?– междисциплинарных научно?практических направлений, в?разработку которых сегодня включены историки, экономисты, филологи, социологи, политологи и?специалисты других социо?гуманитарных наук, но?явно в?недостаточной степени?– психологи.
В связи с?развитием междисциплинарных исследований внешнепсихологического уровня необходимо отметить и?постепенно растущую востребованность психологического знания представителями многих смежных наук, особенно при разработке комплексных проблем человека и?отдельных социальных групп, а?в?последние годы?– и?общества в?целом. Именно для обозначения этой тенденции целесообразно использовать понятие «междисциплинарная релевантность» психологической науки и?говорить о?возрастании этой релевантности, что в?целом нужно оценить позитивно, хотя и?здесь возникают непростые вопросы, требующие дальнейшего специального обсуждения.
Необходимо обратить внимание и?на третий уровень междисциплинарности, имеющий некоторую специфику, характерную именно для психологии: она не только успешно функционирует на границах с?другими науками, но?и?отдельные ее отрасли полностью «внедрились» в?ряд наук, реально став их структурными составляющими и?специальностями (в этом принципиальное отличие психологии). Имеются в?виду следующие отрасли психологической науки: инженерная психология (психология!) как техническая специальность, клиническая психология как медицинская, социальная психология как социологическая, психофизиология как медицинская и?биологическая специальность. Четыре отрасли?– это, несомненно, уже закономерность, которая утвердилась в?качестве таковой за последние два десятилетия. И?перспектива состоит в?том, что выделенная тенденция будет развиваться и?нарастать.
В настоящее время подобная картина начинает складываться и?в экономической психологии, основные направления и?проблемы которой интенсивно развиваются в?структуре не только психологической, но?и?экономической науки под специфическим названием «поведенческая экономика». Об этом свидетельствуют читаемые психологами или экономистами спецкурсы по экономической психологии (или поведенческой экономике) на экономических факультетах, подготовленные экономистами содержательные учебные пособия по экономической психологии, регулярно вызывающие интерес как у?психологов, так и?у экономистов научно?практические конференции на базе учреждений экономического профиля (например, Санкт?Петербургского университета экономики и?финансов, Байкальского университета экономики и?права и?др.), а?главное?– выполняемые экономистами научно?исследовательские работы и?публикуемые ими научные труды по экономической психологии.
Если?же говорить об экономической науке на Западе, то?в ее структуре сформировалась и?достаточно успешно функционирует так называемая «бихевиоральная экономика», представляющая собой гуманитарно, но,?прежде всего, психологически ориентированную отрасль экономической науки, тесно интегрированную (формально и?содержательно) с?экономической психологией как структурной составляющей психологической науки.
Обозначенная тенденция развития психологической науки требует дополнительных комментариев. Развитие различных отраслей психологии в?качестве специальностей в?рамках других наук, во? первых, следует рассматривать, как специфическую форму интеграции психологии с?другими соответствующими науками, которая неизбежно приводит их к?взаимному обогащению новыми знаниями. То есть фактически необходимо выделить третий, характерный для психологии, уровень реализации принципа междисциплинарности в?исследованиях. В?соответствии с?логикой обозначения предыдущих двух уровней его можно было бы, но?лишь условно, назвать «внепсихологическим».
Во? вторых, опыт становления четырех названных выше отраслей психологии показал, что психологи не только не возражали и?не противодействовали этой тенденции, но,?наоборот, проявляли большую заинтересованность и?реально способствовали процессам, наметившимся еще в?конце 70?х – начале 80?х годов ХХ?в. Хорошо известно, что руководители и?сотрудники Института психологии АН СССР?– Б.Ф. Ломов, К.К. Платонов, В.Ф. Рубахин, Е.В.?Шорохова и?др.?– принимали непосредственное участие в?формировании инженерной, социальной и?клинической психологии в?структурах соответственно технических, социальных и?медицинских наук. Сегодня, когда при принятии решений по любым вопросам, связанным с?организацией и?развитием науки, приходится учитывать финансовые расчеты, такую форму «дополнительного», «внепсихологического» становления и?функционирования разных отраслей психологии можно квалифицировать как чрезвычайно экономичный вариант их развития с?высоким для психологов КПД.
В? третьих, возможен в?принципе аналогичный, хотя по сути обратный процесс, когда конкретная и?актуальная отрасль (или специальность) другой науки могла?бы развиваться в?психологии и?стать ее структурной составляющей. Если говорить не о?будущем, а?о сегодняшнем состоянии, то?такой вариант «двойного» функционирования мог?бы реализоваться, например, в?случае психотерапии, возникшей и?развивающейся в?недрах медицинской науки. Однако о?сложностях и?даже острых дискуссиях вокруг занятий психологов психотерапевтической практикой очень хорошо известно. Противодействие в?этом вопросе со стороны специалистов медицинского профиля столь велико, что он практически не решается. Хотя справедливости ради нужно сказать, что сами психологи не пытались при этом принципиально пересмотреть программы своей профессиональной подготовки, чтобы быть готовыми, хотя?бы в?какой?то степени, профессионально заниматься научными исследованиями и?практиковать в?области психотерапии. При таком положении дел совершенно естественно, что психологами разрабатываются и?применяются на практике психологические (а не психотерапевтические) воздействия, помощь, коррекция, консультирование и?т. п.
В настоящее время в?качестве специальности, имеющей «двойной статус», могла?бы развиваться и?другая медицинская область знания?– психосоматика. С?одной стороны, она является специфической областью психопатологии, поэтому совершенно естественно развивается как отрасль медицинской науки и?практики, а?с?другой?– изучает многообразные психосоматические явления, характерные для нормы, чем всегда продуктивно занимались психологи. В?будущем положение, скорее всего, изменится, реальностью станет «симметричное» развитие в?психологической науке некоторых отраслей других, близких ей дисциплин, и?не только медицинских.
Выделяя три основных уровня реализации принципа междисциплинарности в?психологической науке, необходимо осознавать возможность более тонкой дифференциации и, соответственно, выделения значительно большего их числа, что частично уже было реализовано выше, однако в?рамках предварительного рассмотрения продолжать это в?данной работе мы считаем нецелесообразным.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В?ПСИХОЛОГИИ
Хорошо известно: чтобы выбрать перспективные пути развития психологической науки, очень полезно обратиться к?ее истории. Поэтому адекватно относиться, в?частности, к?междисциплинарным исследованиям в?психологии?– означает всесторонне учитывать накопленный исторический опыт. Несомненно, история отечественной психологии чрезвычайно богата традициями междисциплинарных исследований, заслуживающими отдельного анализа. Не претендуя на полноту рассмотрения, ниже приведем несколько, по?нашему мнению, наиболее ярких примеров успешного продвижения психологической науки, основанного на организации именно междисциплинарных исследований.
Первым, без сомнения, должен быть назван В. М.?Бехтерев: психиатр и?психоневролог, невропатолог и, конечно же, психолог, успешно занимавшийся общей и?экспериментальной, клинической и?социальной психологией, психологией личности и?психофизиологией и?др. Междисциплинарность изначально выступала неотъемлемой, существенной характеристикой его исследований, однако наиболее ярко она проявилась в?первой четверти ХХ?в. В. М.?Бехтерева можно было?бы назвать специалистом по всестороннему изучению человека, при этом имея в?виду предельно широкий диапазон его исследований: от анализа физиологических механизмов деятельности мозга до рассмотрения нравственных регуляторов поведения человека. В?этом контексте уместно вспомнить факт уже современной истории, связанный с?В. М.?Бехтеревым. Именно психологи (наибольший вклад внес Б.Ф. Ломов) смогли обосновать и?добиться утверждения медали имени В. М.?Бехтерева в?Российской академии наук за особо значимые результаты научных исследований человека и, прежде всего, психологических исследований. Первая такая медаль была присуждена выдающемуся психологу, сотруднику Института психологии РАН Я.А. Пономареву за цикл исследований по психологии творчества, однако она оказалась для психологов и?последней, так как усилиями авторитетных физиологов данная медаль была передана «ведомству» физиологической науки. И?одним из обоснований служило то, что В. М.?Бехтерев?– выдающийся физиолог. Такое решение во многом было административным, так как «разделить» крупного ученого между психологией и?физиологией и?определить, кем он являлся в?большей мере?– психологом или физиологом, невозможно, ибо вся его профессиональная деятельность была, по сути, глубоко междисциплинарной.
Другой хорошо известный исторический пример?– это комплексные исследования человека, выполненные большим научным коллективом под руководством Б.Г. Ананьева в?60?е – начале 70?х годов ХХ?в. Программа его работы, наряду с?основной психологической частью, включала анализ даже антропологических и?биохимических характеристик человека, не говоря уже о?регистрации физиологических и?других переменных, традиционных для психологических исследований того времени. Комплексность исследований понималась, прежде всего, как объединение, интегрирование данных о?человеке, полученных с?помощью взаимодополняющих методов из разных отраслей психологии, а?также различных научных дисциплин, и?установление закономерных взаимосвязей. Его главная работа «Человек как предмет познания» отражает, пожалуй, не только наиболее полную для своего времени совокупность знаний о?человеке, но?и?содержит завершенную систему научных представлений о?нем, основанную на междисциплинарных исследованиях.
Третий пример связан с?историей создания и?становления Института психологии РАН и?научной деятельностью его организатора и?первого директора (1971–1989 гг.), члена?корреспондента АН СССР, профессора Б.Ф. Ломова. Самые первые проекты организации ИП АН СССР, программа научно?исследовательской деятельности и?административно?организационная структура этого учреждения разрабатывались им для проведения комплексных, междисциплинарных, многосторонних исследований психических явлений. Именно с?этой целью в?ИП АН СССР приглашались для работы представители различных наук: философии, математики, физиологии, технических, медицинских, социальных дисциплин и?др.; создавались целые научные подразделения, призванные разрабатывать именно пограничные, междисциплинарные проблемы (лаборатории психофизики, психофизиологии, нейрофизиологических основ психики, математической, инженерной, социальной, исторической психологии, психолингвистики и?т. д.). Здесь, безусловно, сказалось существенное влияние научных школ В. М.?Бехтерева и?Б. Г.?Ананьева. Первоначально результаты научных исследований ИП АН СССР представляли собой огромную совокупность интересных, но?разнородных данных о?психике человека, поэтому главная роль системного подхода в?психологии, обоснованного и?разработанного Б.Ф. Ломовым в?середине 1970?х годов, заключалась в?интеграции разнородного и?разноуровневого научного знания о?психическом, причем не только психологического, но?и?полученного другими науками, изучающими психику. История научной деятельности ИП АН СССР (а позднее ИП РАН) убедительно показала, что именно комплексный и?системный подходы позволили создать и?развить современную систему научных представлений о?психике человека, построенную на основе ее междисциплинарных исследований.
В 1990?е годы и?на рубеже ХХI в. историческая преемственность проявилась в?деятельности научного коллектива ИП РАН, руководимого членом?корреспондентом РАН, профессором А.В.?Брушлинским. В?этот период, во? первых, устойчиво развивались междисциплинарные связи психологии с?целым рядом социальных и?гуманитарных наук: философией, правом, социологией, филологией, этикой, политологией, этнологией, экономической наукой и?др. А?во? вторых, историческая преемственность, несомненно, обнаружилась в?научной деятельности философско?психологической школы С. Л.?Рубинштейна, наиболее активно работавшими учениками и?последователями которой были А.В.?Брушлинский, Е.А. Будилова, Е.В. Шорохова, а?в?настоящее время ее яркими представителями являются К.А. Абульханова и?Л.И. Анцыферова. Субъектный (субъектно?деятельностный) подход (принцип, теория) в?психологии, успешно развивавшийся А.В.?Брушлинским, а?в?настоящее время разрабатываемый К.А. Абульхановой, безусловно, характеризуется комплексностью и?системностью и?основан, в?свою очередь, на?междисциплинарных знаниях о?психическом. Становление и?развитие этого подхода строились на постоянном сопоставлении фактов, полученных в?психологических исследованиях, с?данными, накопленными в?области математики, кибернетики, логики, лингвистики, этики и, конечно же, философии. Учитывая историю развития научных исследований в?Институте психологии РАН, закономерно, что именно его сотрудники выступили организаторами научной конференции по обсуждению современного состояния междисциплинарных исследований в?психологической науке («Психология: современные направления междисциплинарных исследований», октябрь 2002 г.).
Междисциплинарность как характерное качество психологических исследований во многом определяется самим положением психологии в?современной системе наук. Примечательным является то, что и?сами психологи (например, Б.Г. Ананьев, Ж. Пиаже и?др.), и?специалисты по методологии науки (Б.М. Кедров) высказывали согласованное мнение: психология занимает центральное место в?системе научного знания, находясь на пересечении естественных, технических, общественных и?гуманитарных наук. Можно утверждать, что сам характер психологии как науки, призванной изучать психику, предрасполагает ее к?организации междисциплинарных исследований психического?– в?этом состоит атрибутивная междисциплинарность психологической науки как неотъемлемо ей принадлежащий, существенный ее признак. Поэтому совершенно не случаен факт систематического пополнения ее профессиональных рядов специалистами из других наук, как?бы к?этому ни относиться. Именно в?психологии становится возможным выделение этими специалистами соответствующих психологических проблем для исследования, которые, как показывает история психологии, не могли?бы столь успешно разрабатываться «чистыми» психологами. Атрибутивной междисциплинарностью исследований психики объясняется тот исторический факт, что в?психологии продуктивно работали клиницисты и?физиологи, философы и?историки, математики и?физики, педагоги и?представители многих других наук. Эта?же тенденция остается во многом характерной и?для современной психологии, несмотря на «изобилие» выпускников психологических факультетов.
Интерес к?междисциплинарным, как и?к?любым другим научным исследованиям, характеризуется выраженной динамикой, поэтому его снижение?– такой?же естественный процесс, как и?возрастание. Еще более динамично сменяется приоритет различных наук по организации междисциплинарных исследований. Причин?же подобных явлений можно выделить достаточно много, причем в?разные исторические периоды развития науки они, как правило, различаются, и?даже принципиально. Однако это специальный науковедческий вопрос, на?котором мы не имеет возможности остановиться подробно.
РОЛЬ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В?ПОНИМАНИИ ПРИРОДЫ ПСИХИКИ
Многочисленные попытки понять природу психического привели психологов к?осознанию необходимости решения как минимум трех фундаментальных проблем: психофизической, психофизиологической и?психосоциальной. Это?же и?основные направления научного анализа психики, составляющие, по?Б.Ф. Ломову, систему ее измерений.
Решение психофизической проблемы направлено на выяснение специфики отношения психического, носителем которого является конкретный человек, к?внешнему, отражаемому им предметному миру, окружающим его материальным объектам. Анализ психофизиологической проблемы позволяет понять отношение психического к?физиологическому, прежде всего?– деятельности нервной системы в?целом, мозга, его коры, рассматриваемых классической психологией в?качестве «материального субстрата психики». Решение?же психосоциальной проблемы направлено на изучение отношения психического к?общественной жизни конкретного человека и?социальных групп во всем ее многообразии, хотя прежде всего изучается включенность человека в?общественно?трудовую и?иные виды деятельности, в?многочисленные группы, его взаимодействие с?другими людьми, составляющие в?целом образ жизни человека. Здесь уместно отметить, что в?последние годы в?общей и?социальной психологии для обозначения широкого спектра социальных форм активности человека стало все чаще использоваться понятие «жизнедеятельность».
Три перечисленные выше аспекта в?исследовании природы психического хорошо известны психологам, однако их профессиональное осознание и?специальный анализ в?истории психологии имеют принципиально разную продолжительность. Если психофизическая и?психофизиологическая проблемы являлись для психологии классическими, традиционными и?характерными для рассмотрения природы психического еще в?доэкспериментальные периоды ее развития, то?психосоциальная проблема фактически была поставлена лишь в?первой половине 30?х годов ХХ?в. Л.С. Выготским и?С. Л.?Рубинштейном, хотя и?сформулирована каждым из них в?разных терминах. Поэтому в?настоящее время сравнительно хорошо отрефлексированы, а?в?теоретическом плане довольно непротиворечиво выстроены и?имеют богатую экспериментальную основу пока лишь две проблемы: психофизическая и?психофизиологическая. Психосоциальная?же проблема имеет сегодня не просто большую, но,?можно сказать, чрезвычайно острую актуальность в?исследовании современного человека. Механизмы реализации личности, процессы решения задач субъектом деятельности, многообразные психические процессы и?состояния в?целом функционируют в?разного рода социальных средах и?испытывают их реальные влияния. Продвигаться в?понимании механизмов взаимодействия психического и?социального?– это и?означает конкретно решать психосоциальную проблему. Скорее всего, именно с?ее продуктивным решением может быть связано принципиальное изменение места психологической науки в?современном противоречиво изменяющемся обществе и?в первую очередь?– рост ее востребованности. В?решении?же этой невероятно сложной проблемы психологам целесообразно научиться учитывать общую направленность развития социального в?современном мире, новые формы социальной интеграции и?дифференциации разных людей и?их общностей, формирование новых социальных процессов, состояний и?свойств, а?также социально?психологических типов современного человека в?целом и?т. д.
Однако с?уверенностью можно утверждать, что даже решение всех трех классических для психологии проблем не приведет к?полному или хотя?бы приемлемому для сегодняшнего времени пониманию природы психического. С?этой целью наряду с?ними крайне важно интенсивно разрабатывать и?учитывать результаты исследования целого ряда других проблем, например: психоэволюционной, психоисторической, психогенетической, психоморфологической и?т. д., содержание которых далеко не исчерпывается тремя более известными и?выделенными выше проблемами. С?некоторой вероятностью можно предположить, что в?перспективе названные и?некоторые другие (например, психохимическая) проблемы станут наиболее актуальными направлениями исследований природы психического. Справедливо будет отметить, что и?сами перечисленные проблемы, в?свою очередь, чрезвычайно неравномерно разработаны в?современной психологии. И?если по психоэволюционному, психоисторическому и?тем более психогенетическому направлениям имеются достаточно крупные и?фундаментальные работы, то?психоморфологическая и?психохимическая проблематика только начинает разрабатываться.
В контексте рассматриваемого нами вопроса необходимо подчеркнуть следующее: решение перечисленных проблем с?целью понимания природы психического предполагает обязательное обращение к?тем реалиям, которые исследуются другими науками, в?частности, физикой, физиологией, общественными науками, биологией, генетикой, морфологией, химией, соматологией и?т. д. Это означает, что для того, чтобы изучать природу психического, психологам необходимо выходить за пределы его непосредственного носителя. По?аналогии здесь используется содержание одного из положений С. Л.?Рубинштейна о?том, что «психика выходит за пределы внутриорганических отношений» (Основы общей психологии. М., 1940, с. 15). Важно подчеркнуть, что, делая это, психологи неизбежно оказываются в?междисциплинарной зоне исследований. Но оправдан ли такой подход в?теоретическом плане, не подразумевает ли это некую обреченность психологической науки на междисциплинарные исследования?
Чтобы попытаться ответить на возникающие в?связи с?этим вопросы, обратимся вначале к?исследованиям ключевых для психологии феноменов и, соответственно, использованию основных ее понятий. Остановимся на базовых понятиях, которые обычно просят называть научные журналы и?фонды для обозначения «предметного поля» исследования. Это?– человек, сознание, бессознательное, индивид, личность, субъект, индивидуальность, группа, активность, взаимодействие, жизнедеятельность, поведение, деятельность, общение, отражение, отношение, переживание. Конечно, данный список можно сократить или, наоборот, дополнить, однако в?этом ряду нет ни одного понятия, которое разрабатывалось?бы только психологической наукой. Более того, создается впечатление (его очень трудно строго проверить), что чем важнее некий феномен или понятие для психологии, тем большее число смежных наук их исследуют, разрабатывают и?используют. Это справедливо для понятий человека, сознания, личности, субъекта, активности, деятельности, поведения и?некоторых других.
В связи с?этим естественным образом возникают несколько вариантов использования и?развития содержания перечисленных и?других понятий: во? первых, обращение психологов к?данным других наук с?целью сопоставления их со своими результатами; во? вторых, изначальная организация совместных междисциплинарных исследований по согласованным с?другими специалистами программам (целям, задачам, методикам и?т. д.); в? третьих, освоение методов других наук и?включение их в?собственные программы исследования (кстати, так нередко используют психологические методы представители наук, близких психологии: педагоги, социологи, политологи, конфликтологи и?др.). Каждый из приведенных вариантов имеет свои сильные и?слабые стороны. Например, когда методы других наук берутся без приглашения их представителей к?совместным исследованиям, то, как правило, это или экспресс?варианты, или более простые для освоения методы, чем реально существующие в?той или иной науке, или методы, выполняющие лишь вспомогательные функции в?исследовании, и?т. п. Однако?же в?любом случае междисциплинарность становится неизбежным фактором для психологов при организации исследований важнейших психологических феноменов.
Психологическая наука фактически востребована всюду или, по?меньшей мере, так должно быть при исследовании проявлений психического в?любой сфере жизнедеятельности отдельного человека или социальной группы, включая общество и?даже человечество в?целом. Но нет такой сферы жизнедеятельности людей, в?исследовании которой психология была?бы полным «монополистом». Специфика психологии состоит не в?ее избирательности в?исследовании некоей сферы, в?которой она является единственной востребованной наукой, а?в?том, что психология необходима в?исследовании всех сфер, относящихся к?человеку и?группам; тем самым ее предмет исследования неизбежно «пересекается» или частично «накладывается» на предмет изучения различных естественных, технических, гуманитарных и?общественных наук. Такая ситуация благоприятна для психологии и?также располагает к?организации междисциплинарных исследований психического.
Заманчивым, конечно, кажется поиск такого психологического феномена и, соответственно, обозначающего его понятия, разработкой которого занималась?бы только психологическая наука, но?пока подобный феномен не обнаружен и?перспективы его выделения неопределенны?– скорее всего, это некий нереалистичный прожект. В?целом психологи должны быть заинтересованы в?междисциплинарных исследованиях, результаты которых наиболее активно продвигают их к?более глубокому пониманию психики, а?психологическая наука, как и?другие дисциплины, от этого только выигрывает. Фактически происходит интегрирование разного видения, разных подходов к?рассмотрению одних и?тех?же достаточно сложных явлений.
НЕКОТОРЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ И?ТРУДНОСТИ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В?ПСИХОЛОГИИ
Может создаться впечатление, что психология «обречена» только на междисциплинарные исследования. В?этой связи необходимо остановиться как минимум на трех моментах.
Во? первых, неправомерно понимание, что таковые?– единственная и?неизбежная форма исследований в?психологической науке. Это было?бы крайностью, неизбежно приводящей психологию к?полному ее «растворению» в?других науках, а?процесс продвижения в?понимании психики?– в?тупик. В?любой науке, и?психологической также, безусловно, принципиально возможны и?реально существуют самые различные типы исследований. Вместе с?междисциплинарными имеют место и?в большинстве своем собственно психологические исследования. В?контексте?же данного анализа речь шла о?междисциплинарных исследованиях как одной из практикуемых форм изучения психических явлений.
Во? вторых, неизбежны и?издержки, то?есть негативные для психологии следствия междисциплинарных исследований. Здесь мы назовем некоторые из них, не раскрывая подробно их содержания, например: опастность разной степени редукции собственно психических явлений к?тем, которые изучаются другими науками, что легко может привести к?элиминированию психологии в?изучении этих явлений; вмешательство в?дела психологической науки со стороны представителей других наук как источника «более старшего», «более научного», «более правильно понимающего», «более опытного» и?т. п. знания (исторические примеры такого вмешательства со стороны исторического материализма, научной организации труда, физиологии высшей нервной деятельности, медицинской, педагогической науки и?т. п. психологам хорошо известны и?их важно помнить); в?условиях необходимого приспособления, неизбежной «притирки» методов разных наук утрачиваются некоторые тонкости психологического исследования, значимость которых остается понятной только психологам.
В? третьих, нельзя не сказать о?больших сложностях и?трудностях, типичных для междисциплинарных исследований, избежать которых практически невозможно из?за самой исходной их природы. Так, например: междисциплинарные исследования всегда дают плюралистичное (в смысле множественное) знание, однако степень этой плюралистичности может быть чрезвычайно высокой, что вызывает сложности в?интеграции полученного знания; междисциплинарные исследования нередко характеризуются низкой совместимостью используемых языков разных наук, а?повышение уровня взаимного понимания представителей этих наук требует либо явного упрощения языков, либо занимает много времени; программы междисциплинарных исследований включают разные методы, но?нередко различного уровня их разработанности, что объективно зависит от состояния конкретной науки, при этом одни методы по различным причинам становятся главными в?программе, а?другие?– вспомогательными и?т. п.;?– все это приводит к?получению результатов разной степени точности и?надежности, и?многое другое.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Имея в?виду все отмеченные и?позитивные, и?негативные моменты, нельзя забывать о?специфике междисциплинарности в?психологии как атрибутивного качества данной науки. Наряду с?эффективным продвижением в?понимании своего предмета, следствием атрибутивной междисциплинарности психологии является также возможность интегрировать через общий интерес к?психике и, соответственно, через ее многоуровневые исследования, представителей самых разных наук. Таким образом в?какой?то степени завоевывается и?авторитет среди них, очень необходимый психологии в?период наметившегося процесса реформирования академической науки, а?следовательно, и?всей отечественной науки в?целом. История психологии богата яркими примерами подобной интеграции, и?современные психологи имеют возможность продолжить эту традицию, высокозначимую для всех областей научного знания.
Результатом специальных организационно?управленческих воздействий в?форме реализации принципа междисциплинарности в?организации исследований многообразных психологических явлений может стать порождение новых научных проблем в?современной психологии.
ПСИХОЛОГИЯ В?СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Т.Д. Марцинковская
Словосочетание «психология ХХI в.» стало настолько привычным и?даже навязчивым, что в?его смысл перестали вдумываться, не замечая, как за привычностью термина уходит не только его содержание, но?и?осознание происходящих в?последние годы изменений отношения к?науке, ее места в?современном мире. Поиски смысла научной деятельности, роли и?границ воздействия научных открытий на общественное сознание связаны как с?методологией, так и?с анализом тех проблем, с?которыми мы столкнулись в?последние годы. Особенно важным такой анализ представляется вследствие того состояния неопределенности, которое переживает российская психология. Среди проблем, с?которыми сталкивается наша наука, есть и?общемировые (например, размывание границ между теорией и?практикой), и?специфические для отечественной психологии тенденции, связанные со?все более отчетливо прослеживающимся доминированием утилитарности. Такая ориентация характеризует не только и?не столько состояние науки, сколько состояние общества, опять возвращающегося к?нивелированию ценности творчества и?самостоятельной творческой мысли, не?имеющей практического выхода.
Таким образом, сложности в?осознании психологами смысла и?методологических принципов своей деятельности в?настоящее время во многом обусловлены как логикой развития науки, так и?состоянием общества, которое само не определило, какие задачи оно ставит в?настоящее время перед психологией, чего ждет от нее. Поэтому представляется интересным сопоставить разные позиции и?научные представления с?социальными представлениями современного общества и?его ожиданиями от науки.
Прежде всего, встает вопрос о?том, насколько созвучны тенденции к?междисциплинарности и?постмодернизму, ясно прослеживаемые в?науке в?настоящее время, тем трансформациям, которые происходят сегодня в?мире. Даже поверхностный анализ дает возможность увидеть некоторые кардинальные изменения, наиболее характерные для сегодняшнего дня. Новой эпохе, в?частности, свойственны такие черты, как глобализация, серьезные межэтнические и?межконфессиональные конфликты, представления о?пассионарности и?активности людей в?конструировании окружающего мира, ярко выраженное состояние неопределенности в?понимании целей и?направления развития общества. Изменчивость мира и?его образа в?сознании людей разной ментальности, образования и?социальной принадлежности меняет и?само представление о?межличностных и?межгрупповых отношениях и?аттрактивности партнеров, проблематизируя или, напротив, упрощая контакты с?людьми другой культуры. Попробуем представить, как это может сказаться на развитии науки.
Проявления глобализации сказываются не только на экономике и?политике, они затрагивают все стороны взаимодействия разных культур?– от обмена технологиями и?совместных научных разработок до смешанных браков. Существенное влияние оказывают эти процессы и?на восприятие людьми окружающего пространства, которое начинает ощущаться как свернутое, а?сама Земля?– как небольшая планета, расстояния между разными точками на которой совсем не так велики, как казалось прежде. Естественно, это не может не проявиться в?представлениях об окружающем мире. Если в?прежние века время и?пространство казались людям бесконечными, ведь жизнь вечна, а?земля?– огромна и?обойти ее невозможно, то?сегодня люди понимают как быстротечность и?ограниченность жизни, так и?легкость перемещения в?пространстве. Это придает другую ценность жизни, а?также создает необходимость принятия факта существования других людей и?других культур. Увеличение миграции также приводит к?необходимости межличностного взаимодействия людей, принадлежащих к?разным культурам, поэтому огромное значение приобретает анализ причин дезадаптации людей к?новым условиям жизни, неприятие или пассивное отторжение той культуры, тех традиций, которые являются значимыми для нового социального окружения.
В то?же время, взаимодействие людей, имеющих разную ментальность, разные языки, разные ценности приводят к?необходимости осознания и?на бытовом, и?на научном уровне относительности наших представлений об истине, о?том, «что такое хорошо, а?что такое плохо». Важной становится оценка одной и?той?же позиции с?разных точек зрения, в?разных подходах и?разных науках. Таким образом, междисциплинарность, полипарадигмальность и?постмодернизм, о?которых заговорили методологи, не являются совершенно абстрактными понятиями, эти тенденции продиктованы не только научными изысканиями, но?и?самой жизнью.
Особую актуальность такой поиск разных подходов и?преодоление границ между ними приобретают для психологии личности. В?исследовании проблемы личности в?психологии сходятся, сталкиваясь и?соединяясь между собой в?своеобразный «коллаж», несколько философских и?психологических концепций, ведущими из которых, на мой взгляд, являются экзистенциальная философия и?гуманистическая психология, психология деятельности А.Н. Леонтьева и?культурно?историческая парадигма в?разных ее вариантах (А.А. Потебня, Г.Г. Шпет, Л.С. Выготский). При этом основными точками соприкосновения здесь становятся понятия бытия, значения и?смысла.
Если Леонтьев писал о?важности общественной (социальной) практики, рефлексия которой создает значения и?смыслы, формирующие сознание личности, то?Э. Гуссерль и?Г. Шпет рассматривали феномены сознания, связанные с?разными видами бытия. Так, Шпет говорил о?том, что существует несколько видов бытия?– бытие природное, которого, как он считал, не существует в?чистом виде, бытие культурное и?бытие отрешенное (среднее между логически отвлеченным и?эмпирически данным). На самом деле, утверждал Шпет, окружающая нас действительность является в?первую очередь не природной, а?социальной, исторической, культурной. Поэтому все виды бытия соединяются в?бытии социальном, которое отражает и?мысли человека, и?реальные предметы, и?предметы творческого воображения. Доказывая это, он приводил в?пример любую вещь, которая несет на себе отпечаток различных видов бытия?– их естественность есть весьма условная часть действительного целого и?абстракция от конкретного. Мне представляется, что именно этот подход не только открывает широкие перспективы исследования социализации человека, присвоения им в?процессе деятельности продуктов (реальных и?идеальных) общественной практики, но?и?помогает преодолеть натуралистическую позицию в?психологии личности и?найти для нее место между субъектом и?духовным миром, соотнести внутреннее содержание, присущее только личности, с?миром культуры. Шпет считал, что человечество в?процессе своего развития создает новый мир, социально?культурный, существующий помимо мира природного. И?именно этот мир и?является целью социального познания, и?процесс, и?результат которого превращает человека в?социально?культурного субъекта, а?его поведение из естественного трансформируется в?поведение, имеющее определенный социальный смысл. Таким образом, социальное бытие человека превращает его в?социальную личность, поведение которой служит определенным знаком для других людей и?одновременно для него самого.
Постижение объективного (значение) и?субъективного (смысла) содержания знаков, происходящее в?процессе социального познания, ставит вопрос о?той картине, образе мира, который возникает в?сознании человека. Многочисленные исследования, проводимые в?разных научных школах, показали многомерность этой картины, в?которой, как в?гениальной инсталляции, уживаются и?дополняют друг друга различные представления, порожденные разными видами бытия. Целостность этой системы представлений, являющаяся важнейшим условием ее существования, доказывается не только работами А.Н.?Леонтьева, но и?материалами Э. Эриксона, С. Московичи и?др. Однако вопрос о?том, что?же лежит в?основе этой целостности, остается открытым. В?этом плане представляется, что значение концепции Э.?Гуссерля для психологии все еще не получило достаточной оценки, в?частности, его идеи о?существовании априорных постулатов, относящихся к?жизненному миру и?существующих до всяких, в?том числе и?научных, эмпирических ценностей. Не умаляя научного знания, эти постулаты структурируют его, позволяя создать из опытных данных о?психических феноменах целостную систему. Феноменологическая редукция здесь имеет значение не только для структурирования информации, получаемой из внешнего мира, что было показано еще в?работах гештальтпсихологов (частично?– в?работах Дж. Гибсона), но и?для структурирования смыслов, в?том числе для понимания себя и?смысла своего существования мире.
Именно идея смысла есть некоторое связующее звено, позволяющее перебросить мостик от Э. Гуссерля к?другим авторам, в?том числе и?к?концепции значения и?смысла А.Н. Леонтьева. Говоря о?жизненном мире и?развитии представлений о?нем, Э. Гуссерль подчеркивал, что предмет есть, а?смысл?– значит. Эта позиция дает возможность соотнести несколько пластов бытия, в?том числе: значение и?смысл предмета (что отсылает нас к?работам А.Н. Леонтьева), значение и?представление, внутренняя форма предмета (что отсылает к?Г.Г. Шпету).
Благодаря феноменологической редукции для нас открывается идеальное бытие, но есть еще и?реальное бытие вещи, которое часто существенно отличается и?от естественного, и?от идеального бытия. Ведь любая вещь несет на себе отпечаток различных видов бытия (абсолютного, трансцендентного, социального, природного и?т.д.), и?их естественность есть весьма условная часть действительности. Значение?– это и?есть тот исток, тот априорный момент, который дает нам в?виде общего понятия истину об объекте. Погружение в?суть предмета, при всем эмпирическом понимании его субъективности, предполагает и?объективное познание. А?эмпирический опыт, напластованный на это значение, придает ему личностный смысл, причем именно в?том плане, какой вносится в?это понятие А.Н. Леонтьевым, тем самым связывая несколько пластов нашего бытия в?единое целое. В?то?же время опыт человека носит не только личностный, но и?надличностный характер, а?потому появляется еще и?идеальное представление, внутренняя форма предмета, которая связывает его эмоционально уже не с?личным, но культурным опытом.
Однако если личностный опыт еще может быть получен человеком в?собственной индивидуальной деятельности (хотя и?трудно представить таковую?– совсем без со?действия, интеракции с?другими), то появление надличностных феноменов сознания невозможно без общения с?другими. Ведь именно в?процессе коммуникации люди передают друг другу как значения, так и?свои смыслы, часто бессознательно путая одно с?другим.
Хотелось?бы обратить внимание еще на один пласт проблем, актуализирующих тенденции, развиваемые постнеклассической психологией. Глубокие изменения социальной ситуации, ценностных ориентаций и?нормативов, преобладающих в?идеологии современного (и не только российского) общества, нарушили его стабильность и?снизили уровень укорененности и?социализированности людей. Современное общество ставит перед человеком большое количество сложных, неоднозначных жизненных ситуаций, требующих осознанного и?адекватного выбора. В?то?же время у?многих людей нет понимания разности своих социальных представлений, нет умения отделять эмоциональные отношения от рационального взаимодействия. Поэтому подходы, раскрывающие разное содержательное наполнение дискурсов при различных межличностных дистанциях и?ролевых позициях партнеров, являются крайне актуальными. Тревожным является и?выявленное во многих исследованиях стремление людей к?включению этических установок при проблематизации ситуаций, возникающих в?межэтническом взаимодействии. Возможно, что данная стратегия поведения играет роль своего рода копинга, защиты, помогая человеку рационализировать проблему и?доказать самому себе, что стереотипы и?нормы поведения, принятые в?его культуре, лучше, чем в?культуре партнера. При этом возникает вопрос: не мешает ли такое включение моральной оценки социализации человека в?иной культурной среде?
