banner banner banner
Слова, упавшие в воду: современная поэзия Гуанси (сборник)
Слова, упавшие в воду: современная поэзия Гуанси (сборник)
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Слова, упавшие в воду: современная поэзия Гуанси (сборник)

скачать книгу бесплатно

смотрят прямо в небо.
Старательно выпрямив спину, в ярких красных галстуках,
они напоминают мне заморенные, густо покрытые пылью
полевые цветы у дороги.

УРАГАН

Я вынужден лицом к лицу встретить ураган.
непобедимый, чудной ураган,
поднявший с земли мелкие камни, песок,
сухие ветки и опавшие листья.
Стихия вырывает с корнем тонкие травинки,
бумажного змея она заставляет бешено резвиться,
а мелкие птахи и насекомые,
крылья которых коротки и слабы,
из зарослей травы взмывают прямо ввысь.

Ветер со свистом и рёвом прилетает из-за горизонта,
набрасываясь на поля, склоны гор и деревушки,
горячие волны гордо вздымаются под ветром,
людям негде укрыться,
движение на улицах города встало,
перевозбуждённые животные страдают
от сердечной слабости
и бьются в конвульсиях под звуки
величественной музыки.

И когда покровы частной жизни оказываются сорваны
громадными руками ветра,
а календарь на стене – весь перепутан,
три лютых толстобрюхих врага объединяются:
кот, пёс и крыса спешно срывают с себя одежды
и запрыгивают в ванну общественной купальни,
чтобы испытать чудесное головокружение
и получить удовольствие от пены.

Ветер унёс нескольких нетвердо стоявших на ногах прохожих,
во дворике только длинные травы
покачиваются на разрушенной стене,
подняв длиннющие руки,
они дирижируют миром под ветром
и мимоходом обсуждают попрошаек у дороги и стариков,
согбенных ребятишек, подбирающих старьё,
на них нет даже штанов, и голые зады обращены к небу.

ЛОШАДЬ ПОД ВЕТРОМ

Одинокая лошадь
стоит на окраине деревни
на весеннем поле
у дороги.

Эта сильная
белая лошадь
промелькнула перед моим взором
и, удаляясь, скрылась вдали.

Я тоже помчался вдаль
и исчез из вида лошади.
Все вёсны,
все дни разбиты вдребезги.

Паровозный гудок
подменил лошадиное ржание,
жаждущие дети
заменили злаки в полях.

Белая лошадь
стоит на ветру,
принюхиваясь к опустевшей деревне
и полю, перерезанному оврагом,
лошадь, полная тщетных сил.

В МОЁМ ТЕЛЕ ЕСТЬ РЫБА

По моему телу плывёт рыба.
Когда она достигает пяток, я думаю о Ду Фу[10 - Ду Фу (712–770 гг. н. э.) – танский поэт, один из величайших литераторов Китая. Автор намекает на бесконечные странствия Ду Фу.],
когда заплывает в голову, я вспоминаю Ли Бо[11 - Ли Бо (701–762 гг. н. э.) – великий танский поэт, известный своим безрассудством и пристрастием к вину.],
когда скользит через шею, я думаю о Сян Юе[12 - Сян Юй (232–202 гг. до н. э.) – военачальник, затем гегемон Западного Чу, разбивший циньские войска. Позднее был окружен другим претендентом на трон Поднебесной, Лю Баном (основателем династии Хань), и совершил самоубийство, перерезав себе горло. Воспет в китайской литературе разных жанров и эпох.],
когда бьётся в промежность, я вспоминаю одну строчку Ван Сяобо[13 - Ван Сяобо (1952–1997) – современный китайский писатель, произведения которого отличает язвительный юмор и особое внимание к непристойностям.],
когда проплывает пальцы, я вспоминаю папиросы Лу Синя,
когда подныривает в глаза, я вспоминаю Борхеса,
когда достигает моего рта,
я выплевываю её, и невольные зрители при этом смеются,
они обсуждают, что я, оказывается,
умею грязно ругаться.
Я поднимаю рыбу с пола, сжимаю её в ладонях,
будто это драгоценный нефритовый диск,
и демонстрирую рыбу публике,
и все собравшиеся наперебой утверждают, что где-то её уже видели.
Чертова рыба, она красавица!

ВОСЬМИДЕСЯТЫЕ

В те времена небо было ясным, вода – прозрачной,
а настроение – небесно-голубым.
В те времена Майкл Джексон ещё не сделал
пластическую операцию,
а Цуй Цзянь[14 - Цуй Цзянь (р. 1961) культовый китайский рок-музыкант.] ещё не состарился.
Большинство студентов ещё увлекалось стихами,
с лодок ещё доносились пронзительные
народные песни,
а мои сёстры, чтобы заработать на лунные пряники
на Праздник середины осени,
трепали и полоскали коноплю у реки
днями и ночами.
В те времена моя мать
прославилась по всей реке своим искусством плести корзины,
а мой благопристойный отец зарабатывал на жизнь переноской дров.
В те времена под безлюдным звёздным небом
звучали фантасмагорические рассказы бабушки,
в ту пору деда часто зазывали на свадьбы
и похороны писать парные надписи.
Тётушка тогда ещё не вышла замуж,
младший дядька носил, не снимая, брюки-клёш.
Тогда не было образования, зато был творческий
порыв, не было денег, зато являлись мечты.
В те времена новый роман, фильм или телепрограмма
могли всколыхнуть всю деревню.
Тогда мы были ещё детьми,
играли во все деревенские игры,
собирали черепки, катали стальной обруч, вырезали
деревянные мечи, заводили мелких птичек,
ловили змей и лягушек.
Тогда мы научились ездить на велосипеде
и зачесывать волосы на пробор.
В те времена я выучился курить и полюбил
китайские боевые искусства.
Вспоминаю о том времени, оно было прекрасным,
прекрасным и очень добрым.
В ту пору много чего ещё не родилось,
а кое-что уже сто лет было не ново.
В те времена хорошо было ностальгировать, мечтать,
влюбляться и петь вместе под магнитофон.
В моей стране тогда творились великие дела,
и я совсем недавно пришёл в этот мир.

Фэн И

??

(род. 1955)

ДОРОГОЙ ВОЖДЬ ПЛЕМЕНИ

Летящие перья на каменной стене перекликаются
с красными закатными облаками
и цветущими деревьями у воды,
со стены звучит бой барабанов,
бронзовые барабаны – сосуды для хранения чувств,
я выплескиваю их день за днём,
в унисон с ветром и громом.
Дорогой вождь племени, я никак не могу разыскать тебя.

Осень на реке Минцзян, романтичные горные цветы,
туши птиц и зверей, добытые мечом, копьём и стрелами,
уже разделаны.
Злаки с полей собраны, просушены, убраны в хранилища.
Представляю, как плошки с вином
исполняют тотемный танец
и отражаются на подобной сну глади реки.
Я не могу постичь, в какой далёкой эпохе вдруг оказался.

Мне симпатичны танцующие,
все на одно лицо,
они – мои дальние предки.
Их кожа бронзово-коричневого цвета, их чувства,
желания, вдохновение и порыв отпущены на волю,
их пение потрясает глубины сердца,
воспламеняет душу.
Эти ранние облики и первые звуки
зарождающейся культуры отпечатаны в истории.
Я смотрю вверх и вниз, влево и вправо.
Дорогой вождь племени, где же ты? Возможно,
ты исчез в закатный час, предопределив,
что предстанешь уже мёртвым в моих стихах.
Этим наскальным рисунком ты сотворил себе памятник,
передав самые величественные позы
своим поющим и танцующим людям.
Меня восхищают оттенки твоей киновари,
под ветрами и дождями не утратившие яркости,
навечно сохранившие красоту твоих соплеменников в этом мире.

СЕВЕРНЫЕ МАРИАНСКИЕ ОСТРОВА

Какие он пережил потрясения
от куска застывшей лавы до зеленеющего острова?
Я понимаю – всё это произошло не случайно,
это движение плит земной коры,
которые сталкиваются друг с другом, разбрасывая тучи огненных брызг,
огромная энергия, напряжение, невиданная мощь,
они вынуждают лаву закипеть,
вздыбливая глыбы, и вулкан извергается
из самой глубокой подводной впадины Тихого океана
и вздымается, заставляя небо потускнеть.
Даже на полотне нелегко запечатлеть скорбь и величие этого мгновения.
Великие потаённые силы природы оставили шрамы глубоких ран
на островах Сайпан, Тиниан и Роту,
в каждой пещере, на каждом подводном рифе и отвесной скале,
под натиском свирепого прибоя и ревущего